господина Андарза и продано в Осую, - спросил Нан.
Дия заколебался.
- Ну?
- Три тысячи, - сказал Дия.
- А сколько штук было изготовлено согласно годовому отчету,
предоставленному вами Андарзу?
- Тысяча триста, - убитым голосом сказал Дия.
- От кого Андарз узнал об этом?
- От секретаря Иммани. У Иммани волчьи зубы и целое министерство
финансов в голове.
- И что случилось потом?
- Иммани выследил все, что можно было выследить, и доложил господину
Андарзу.
- И что сделал Андарз?
- Посмеялся, - с торжеством сказал Дий, и пригрозил Иммани, что
высечет его за зловредность.
- Значит, - спросил Нан, - господин Андарз никак вас не наказал?
- Именно так, - сказал Дия.
- Но с этого времени вы и Иммани ненавидите друг друга?
- Мы и раньше не чесали друг другу пяток.
- Скажите, секретарь Иммани - проницательный человек?
- Да.
- Тогда почему, будучи проницательным человеком, Иммани собирал эти
документы? Разве он не знал, что Андарз швырнет их ему в лицо?
- Иммани, - сказал эконом, - умен, как сова, и вздорен, как гусь, и
гусь в нем часто побеждает сову.
- Значит, Иммани, собирая эти документы, думал только о том, чтобы
погубить вас в глазах Андарза?
- Что вы хотите сказать? - побледнел эконом.
- Я хочу сказать, - произнес Нан, что господин Иммани предоставил
Андарзу только часть документов. Что, после того, как Андарз его прогнал,
он показал вам остальные документы и пригрозил вам, что если вы не
возьмете его в долю, он отошлет эти документы советнику Нараю. Он сказал,
что господину Андарзу ничего не будет, так как Андарз получил от государя
привилегию заводить в усадьбах станки и торговать шелком с Осуей, но что
вы ни от кого не получали привилегии обворовывать своего господина. Это
так?
Дий с ужасом глядел на чиновника, потом кивнул.
- Сколько процентов с вас потребовал Иммани?
- Три.
- Это сначала три, а потом?
Дий опустил голову и прошептал:
- Потом он потребовал пять.
- Три месяца назад Иммани уехал в Аракку: господин Андарз посылал с
ним деньги, заплатить отрядам варваров, охранявших брата. Почему вы были
против этой поездки?
- Я боялся, что он сбежит с деньгами.
- Ложь. Если на то пошло, вы на это надеялись. Ткань, которую вы
продавали, шла в Осую через Аракку. Вы боялись, что из этой поездки Иммани
привезет новые документы, которые позволят ему потребовать уже не пять, а
семь процентов, а то и все десять. Так или не так?
- Так. Голос Дии упал до еле слышного шепота.
- Но Иммани ограбили по дороге, и он не смог потребовать с вас этих
семи процентов?
- Что вы хотите сказать?
- То, что это ограбление сэкономило вам тысячи и десятки тысяч?
- Я не грабил Иммани!
- Вы появились в доме Андарза сразу после смерти государыни Касии,
позже Теннака и Иммани. Господин Иммани преступник, господин Теннак -
тоже. За пределами дома Андарза Иммани ждет обвинение в воровстве, а
Теннака - обвинение в убийстве наместника Аракки. Им обоим некуда идти из
дома Андарза. Андарз спас их от наказания. От какого возмездия спас Андарз
вас? Какое преступление совершили вы против государыни Касии?
- Я ни в чем не виновен, - взвизгнул Дия.
- Что ж, - в определенных обстоятельствах - это самое непростительное
преступление, а? - сказал Нан и вышел из беседки. За его спиной Дия закрыл
пухлые глазки и потерял сознание.
Из беседки господин Нан прошел в кабинет Андарза. Императорский
наставник сидел в кресле на возвышении и смеялся, а перед ним на руках
ходил Шаваш. Впрочем, мальчишку тут же отослали, и Нан принялся
рассказывать о своей поездке в Козий Лес. Едва он кончил, в дверь
послышался стук, и на пороге показался секретарь Теннак. Он сказал, что
Дия потерял сознание в розовой беседке, и по этой причине просит
позволения удалиться домой и не дожидаться, вызовет ли его Андарз с
отчетом.
- Великий Вей! - сказал Андарз, - что с ним?
- Этот шпион Нарая, Нан, напугал его до смерти, - сказал Теннак.
- Невежливо говорить о присутствующем человеке в третьем лице, -
сказал Андарз.
- Ах я козел в капусте! - с насмешкой вскричал Теннак, - простите
меня, глупого варвара! В нашем языке, когда о присутствующем говорят в
третьем лице, это свидетельствует о величайшем почтении! Ах я
невежественная скотина! Вечно путаю языки!
Откланялся и вышел. Вейский его был безукоризнен.
"Великий Вей, - подумал Нан, - как бы этот варвар не свернул мне
шею".
- Да что же это у вас такое случилось с Дией? - спросил Андарз.
- Вы же знаете, господин Андарз, что почти половина ваших вассальных
торговцев изготовляет ткани, а Дия продает эти ткани в Осую. Иммани собрал
бумаги, уличающие Дию в воровстве, пригрозил написать на него донос, если
тот не станет платить ему пять процентов с доходов. Иммани, пьяный,
проговорился, что у него есть такие бумаги, и поэтому показал часть вам.
Но на самом деле он собирал документы не для вас, а для того, чтобы
запугать Дию настоящим арестом.
- Мерзавец! - сказал Андарз, - я его повешу!
- Не советую. Вы не сможете сделать это сами, вам придется передать
его властям: представляете, что он сможет рассказать перед казнью? Можно
избавиться от него, не прибегая к посредничеству властей, но, увы, всякий
скандал в вашем доме будет на руку господину Нараю. Стоит кому-либо из
ваших секретарей исчезнуть, и Нарай обвинит вас в том, что вы убили
человека, решившегося свидетельствовать против вас.
Андарз сидел молча, и руки его машинально рвали и скатывали в комочки
исписанную бумагу на столе.
- Что же касается Дии, - продолжал Нан, - то он признался, что Иммани
возвращался из Аракки с новыми компрометирующими Дию документами, и,
конечно, он потребовал бы новых денег. Мне представляется вполне
возможным, что Дия объяснил положение одному из своих соучастников, и они
согласились, что лучше отнять эти бумаги у Иммани, нежели платить ему из
собственного кармана. Когда Дия увидел лазоревое письмо, он, по
обыкновению, перепугался, и сообразил, что письмо надо отдать вам. Но как?
Отослать его даром - не будет ли это подозрительно, и, вдобавок, убыточно?
Зачем отдавать даром то, за что можно попросить шестьсот тысяч?
- Стало быть, - сказал Андарз, - вы подозреваете, что Иммани был
ограблен Дией и его осуйским сообщником?
- Более всего, - сказал Нан, я подозреваю самого Иммани. Он мог
инсценировать ограбление сам. Он мог зарыть где-нибудь свою одежду или
бросить ее в реку, а ценные вещи спрятать в укромном месте. Через
несколько недель он мог вернуться и выкопать укрытое, благо застава
находилась в трех часах езды от столицы. Мне также известно, что он
поддерживает тайную связь с одной женщиной из Осуйского квартала: он мог
передать поклажу ей. Возможно, Иммани даже не знал о содержании письма, а
хотел просто украсть подарки, которые наместник Хамавн переслал брату.
Только через несколько недель, вернувшись за добычей, он мог обнаружить,
что у него в руках. Вся эта история с отпущенными слугами и с разбойником,
которого никто не видел, кажется очень подозрительной.
С другой стороны, если разбойник приложил усилия, чтобы Иммани его не
видел, - это могло быть оттого, что Иммани разбойника знал. Так, например,
Теннак, варвар по происхождению и человек неимоверной физической силы,
предан вам, но терпеть не может Иммани. После того, как слуги известили о
скором приезде Теннака, варвару ничего не стоило проскакать эти три часа
до Козьей дороги, залезть на дерево, подкараулить Иммани, и ограбить его.
Наверняка он просто хотел проучить Иммани за донос касательно алхимии, но
потом увидел меж строчек письма шестьсот тысяч, и эти шестьсот тысяч
встали между ним и его верностью.
- Да, - сказал Андарз, - удивительные вещи происходят с людьми, когда
шестьсот тысяч встают между ими и их верностью...
- Что касается эконома Дии, продолжал Нан, то он весит столько,
сколько Андарз, Иммани и Теннак, вместе взятые, и если бы он спрыгнул с
того сука, он бы сломал себе шею, - если бы сук еще до этого не обломился
под ним. Поэтому-то я говорю, что у него должен был быть сообщник из
осуйских купцов.
В усадьбе господина Андарза жил слепой солдат: глаза ему вынули
варвары, чтобы заставить его сучить шерсть, и он сучил шерсть десять лет,
пока Андарз его не отвоевал. Этот старик хорошо знал обычаи варваров и
любил поговорить, и он рассказал Шавашу, как Теннак убил брата Андарза,
Савара.
Отвоевав столицу Аракки, Андарз сделал своего брата Савара
наместником Аракки, и они принялись воевать вместе: Савар воевал в
западной Аракке, а Андарз - в восточной, он воевал хорошо и в битве у
Бараньего Лога убил в поединке брата короля ласов. В это время у ласов
было в обычае посвящать молодых людей в воины. Новому воину подстригали
волосы, и ему вручали оружие самого знатного человека из тех, кого он
убил. Чтобы в в воины не посвящали людей недостойных, пиры, на которых
посвящали в воины, устраивались родственниками тех, кого воин убил.
Через месяц после битвы у Бараньего Лога король ласов пригласил
Савара на пир. На этом пире ему подстригли волосы, посвящая в воины, и
подарили шлем и меч брата короля ласов. Им казалось непорядочным, чтобы
такой сильный боец не был посвящен в воины.
А через месяц Савар пригласил на пир всех вождей варваров, и обещал
подарить каждому меч и шлем. Всем хотелось получить меч из рук такого
богатого человека и доблестного воина. Савар разбил в садах перед столицей
шатры, и воинов-ласов по очереди вводили в шатры и убивали. Он убил всех,
кто пришли на пир, числом восемьдесят четыре вождя, а потом приказал
надеть на каждого берестяной шлем и дать в руки каждому деревянный меч, и
отправил трупы домой.
Теннаку не было двенадцати лет, и ему еще не делали прически воина, и
поэтому его не взяли на этот пир. Теннак, оскорбившись, переоделся в
крестьянскую одежду и тайком проследовал за отцом и тремя старшими
братьями. Он спрятался в садах и видел, какой пир задал наместник своим
друзьям-варварам. На следующий день наместник выехал с войском в поход,
чтобы доесть остатки племени ласов, и перед городскими воротами к его коню
подбежал крестьянский мальчишка в шапке с красной лентой, на которой было
написано: "прошу справедливости". Наместник наклонился, чтобы выслушать
жалобу, а мальчишка воткнул ему в горло железный прут. Наместник свалился
с коня, мальчишка вскочил на коня и ускакал. У наместника был лучший конь
в войске, и догнать коня не смогли. От этого железного прута наместник
захворал и через десять дней умер на руках рыдающего Андарза.
После этого Андарз повел войска в земли ласов, и те, видя, что у них
не осталось ни одного взрослого вождя, запросили мира. Андарз потребовал
выдать убийцу брата, и женщины племени привели Теннака в шатер Андарза со
связанными руками. Мальчишка был длинный, как угорь, и грязный, и когда
Андарз положил ему руку на плечо, он немедленно тяпнул Андарза за палец.
Через полчаса Нан был в кабинете Нарая. Императорский любимец сидел
за столом, а в коробочке перед ним лежали фальшивые банкноты. Господин
Нарай показал одну из них Нану. Это была "розовая" ассигнация, стоимостью
в десять журавлей. Ассигнацию выкрасили в пурпурный цвет, цифрам
подрисовали ножку, и превратили "десять" в "сто".
- Удивительное дело, - сказал Нарай. - Каждый человек понимает, что,
если перекрасить ассигнацию и подрисовать на ней цифры, - это
преступление. Но если, допустим, человек покупает за десять журавлей штуку
шелка, а потом перепродает ее за сто журавлей, - чем это отличается от
перекрашивания ассигнаций? Некоторые говорят, что перекупщик затратил
время, проявил хитрость и смекалку. Но разве тот, кто перекрашивал
ассигнацию, не затратил времени и смекалки?
Нан согласился с рассуждением господина Нарая.
- Хотел бы доложить вам о результатах своей поездки, - сказал Нан,
кланяясь и протягивая доклад.
- Оставьте, господин Нан! - поморщился Нарай. - Дрязги рабов и
сплетни женщин, мелкие раздоры большого дома, господин, который
стравливает слуг, как петухов: мудрено ли, что любой из них перегрыз бы
ему шею, если б нашел способ уберечь при этом свою? Государственному мужу
не подобает забивать голову пустяками, все его мысли должны быть о благе
народа.
Чиновники сели и заговорили о тринадцати видах учета. Суждения
господина Нана все были самые проницательные.
Вдруг советник Нарай полюбопытствовал:
- Что вы думаете о торговле с Осуей?
Молодой чиновник поклонился:
- В настоящее время существует три способа торговли между империей и
Осуей. Первый, самый прибыльный - это когда патриции из банка Осуи
отправляют товары под видом подарков государю. Прибыль от этой торговли
делят между собой верхушка осуйского банка и высокопоставленные чиновники
Дворца. Они, используя свое влияние, побуждают казну возмещать дары в
дцадцатикратном размере, наносят непоправимый вред государству.
Второй вид торговли, - это когда провинциальные чиновники и люди из
столичных ведомств снабжают осуйские корабли своими пропусками. Этим
занимаются люди среднего положения.
Третий вид торговли, - это контрабанда на границе, когда крестьяне
ходят по горам туда и сюда, носят с собой то гвозди, то соль. Этой
торговлей люди занимаются от нищеты.
Советник Нарай подошел к окну и развернул шторы: вдали лениво
блеснула излучина реки, и круглые суда на пристани: окна кабинета выходили
прямо на Осуйский квартал.
- Они грабят народ, - закричал Нарай, - они сосут костный мозг
государства, и они делают это руками наших же собственных чиновников, и
они используют наши же мысли и установления! Бедствий народа, возникающих
от этого, не перечислишь! Прибылей взяточников не сочтешь! В стране есть
все: она не нуждается во внешней торговле! Если на то пошло, она не
нуждается и во внутренней! Необходимо запретить обмен с Осуей и
конфисковать все товары осуйских торговцев, а показания их, данные при
допросах, использовать для того, чтобы расправиться с негодяями,
нажившимся на крови государства! Девять лет я вынашивал подобный доклад,
три месяца я держу его готовым: завтра же я представлю доклад императору!
Был уже час Овцы, когда Нан вышел из управы советника Нарая и так
раскричался на носильщиков, что те в четверть часа добежали до дворца
господина Андарза.
Эконома Дии за обедом не было: Нан заметил в углу, среди стеклянных
фигурок часов, давешнего мальчишку, Шаваша.
За второй переменой блюд Андарз вдруг указал на Шаваша:
- Знаете, Нан, как мальчишка научился читать? Слушал глашатаев,
запоминал слова указа и сличал звуки с буквами на столбе!
- Советник Нарай доставил ему изрядную практику, - заметил Теннак.
- Быть такого не может, - злобно вскричал Иммани, - чтобы глупый
мальчишка научился читать по указам!
- А ну-ка прочти последний указ, - потребовал Андарз.
Шаваш сделал глупую мину и сказал:
- В целях искоренения неправедности и поощрения праведности! Чтобы
добрые смеялись, а злые плакали! Повелеваю: каждой хозяйке взять четверик
красноречия, да полфунта ключевой воды, да полфунта целомудрия, купленного
в веселом доме, да полфунта справедливости, купленной в судебной управе,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг