Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
     - Зачем тебе стенография, хокарэм? - спросила Карми, обратив  на  эти
штрихи внимание.
     - Мне нравится, - невозмутимо ответил Стэрр.
     - Одному  нравится  механика,  другому  -  стенография,  -  подтрунил
Мангурре. - Что в этом плохого?
     - И правда, ничего, - мирно согласилась  Карми,  продолжая  диктовать
письмо.
     Оно  получилось  немного  неуклюжее,   простоватое   и   со   многими
изъявлениями  почтительного  уважения  -  стиль   посланий   Пайры   Карми
скопировала с блеском.
     - Отлично, - одобрил Мангурре.
     Пайру, однако, несколько смущало содержание письма.
     -  И  верно,  -  согласился  Мангурре,  -  что-то  письмо  получилось
двусмысленным, Карми. Если бы я почитал его, то  решил  бы,  что  господин
отсылает в монастырь свою любовницу - спрятать, чтобы  не  мозолила  глаза
вельможной невесте.
     - Похожа я на отставную любовницу? - с улыбкой спросила Карми.
     Мангурре окинул ее критическим взглядом:
     -  Породы  ты  хорошей,  аоликанской,  да  только  господин  красоток
предпочитает. А впрочем, если с  тебя  хокарэмское  тряпье  снять...  Как,
Стэрр?
     - Карми красивая, - убежденно сказал юноша. - Так Смирол  говорит,  а
он лучше знает.
     Пайра маялся, не смея пресечь слишком вольный  тон  своих  хокарэмов.
Карми эти вольности явно забавляли.
     - Думаю, Стэрр должен проводить тебя  до  Ваунхо-гори,  -  проговорил
Мангурре.
     - А ты?
     - А я теперь - фигура слишком заметная,  -  усмехнулся  он.  -  Ответ
придется давать, как я гостил у этих чужаков.
     - Ответ? Кому?
     - Ну... Логри,  Высочайшему  Союзу,  королю...  да  всем  и  каждому,
госпожа моя. Шутка ли - молодой принц Руттул объявился.
     Карми повернула голову к Пайре:
     - Можно, Мангурре будет держать меня в курсе всех дел?
     -  Разумеется,   госпожа.   Распоряжайся   им   как   хочешь.   Карми
поблагодарила.
     Мангурре с живостью поинтересовался:
     - А ты что, в хокарэмской одежде в монастырь собралась?
     Пайра предложил к услугам Карми весь гардероб недавно  умершей  жены:
покойница была одного роста с Карми, хотя и немного плотнее.
     Карми выбрала из сундука серое простого покроя молитвенное платье.
     - Не на праздник еду,- проговорила она, переодеваясь.  -  В  корсетах
ходить, хоть убей, не буду.
     Пайра, мучась от нарушения приличий,  отводил  потупленный  взгляд  к
стене -  Карми,  как  привыкла,  переодевалась,  не  обращая  внимания  на
присутствие мужчин. Она отобрала столько вещей, сколько  необходимо  было,
чтобы не бросалось в глаза, что благородная дама путешествует без багажа.
     Мангурре, окинув взглядом отобранные вещи, добавил еще одну  простыню
и легкое суконное одеяло. Подумав еще,  он  положил  в  сундучок  расшитые
яркой вышивкой башмачки из беличьей замши  и  ларчик  с  палочкой  сурьмы,
румянами и пудрой.
     - Я этим мазаться не буду, - брезгливо предупредила Карми.
     Мангурре  понюхал  баночку  с  помадой  и  решил,  что  ее,  пожалуй,
действительно брать не стоит.
     - Ох, не похожа ты на знатную даму, - с сомнением  молвил  он,  качая
головой. - Что ты смыслишь во всех этих притираниях и лосьонах?
     - Премудрые небеса! Они что, и в монастыре лица мажут?  -  ужаснулась
Карми.
     - Тайком, разумеется, - проговорил Мангурре. - Чего же тут страшного.
И в монастыре красоты хочется.


                                 Глава 13

     Настоятельница монастыря Ваунхо-гори, что в северных землях княжества
Байланто-Киву, неприветливо встретила  Карми  (госпожу  Иллик  Тайор,  как
отрекомендовала она себя в письме, будто бы написанном Пайрой): то ли сама
Карми поклонилась недостаточно почтительно, то ли у  хозяйки  было  плохое
настроение, а может,  просто  потому,  что  считала  старуха  ниже  своего
достоинства ласково привечать отставную любовницу какого-то Пайры.
     Карми, однако, не собиралась специально искать ее расположения, но  и
помыкать собой никому не позволяла.
     - Тебе наговорили что-нибудь обо мне, госпожа? - спросила она прямо.
     - Нет, девочка, - чуть помедлив с ответом, промолвила настоятельница.
- Я ничего не знаю о тебе. Да и имени никогда не слыхала  такого  -  Иллик
Тайор. Надо полагать, оно ненастоящее ?
     - Да, госпожа, - просто ответила Карми. - Красивое  имя  -  Тайор,  и
редко встречается, правда, госпожа?
     - Наверное,  ты  любишь  старинные  песни,  -  более  доброжелательно
заметила настоятельница. - Песнь о прекрасной Тайор Гехарн Ану  и  баллада
об Иллик, невесте королевича Корбу. Ты любишь петь?
     - Люблю, - улыбнулась Карми.  -  Но  разве  можно  петь  в  монастыре
светские песни?
     - Почему нет? - удивилась старая монахиня.  -  В  старинных  балладах
поется о возвышенных чувствах - о чести, о долге...
     - И о любви, госпожа, - добавила Карми.
     - Ты молода, девочка моя, тебе можно петь и о любви, - ответила  она.
- Какое твое домашнее имя?
     Карми тут же перевела прозвище Сава с сургарского наречия:
     - Сабад.
     Настоятельнице  понравилась  эта  юная  девушка  по  имени  Сабад   -
понравилась ее простота и искренность, хотя, понимала старая  госпожа,  за
ее появлением в монастыре было что-то не вполне добропорядочное.
     Письмо Пайры было слишком прозрачным,  чтобы  возникла  необходимость
задавать вопросы,  и  судьба  Сабад  казалась  совершенно  незатейливой  и
понятной. Девушка не отличается особенной красотой, но ее манеры  казались
безупречно-естественными и придавали ее гибкой фигурке особую прелесть.  .
Неудивительно, что Пайра обратил внимание на Сабад, хоть  она  и  не  была
идеалом красоты.
     Однако  кто  она,  эта  девушка  Сабад?  Из  какой  семьи  забрал  ее
могущественный  наместник  земель  Карэна?  Из  семьи   благородной,   это
очевидно, но семьи не очень значительной -  ведь  до  монастыря  не  дошло
никакого шума, который непременно  бы  поднялся,  если  бы  Пайра  вздумал
забрать женщину из влиятельного и могущественного рода. Скорее всего Сабад
была сиротой, за которую не нашлось  кому  вступиться.  А  еще  Пайра  мог
забрать жену у какого-нибудь своего вассала. Но даже если это и было  так,
Сабад не очень расстраивалась.
     - Ты незамужняя, девочка моя? - спросила  настоятельница.  -  Если  у
тебя есть муж, он имеет право отозвать тебя из монастыря.
     - Я вдова,-  коротко  ответила  Карми,  и  старая  монахиня,  кивнув,
приняла это объяснение. По ее мнению, такая юная особа, как  Сабад,  имела
право не запираться в четырех стенах, а брать от  жизни  все,  что  та  ей
предлагала. Жизнь предложила ей Готтиса Пайру - что ж, не  так  уж  плохо.
Пайру нельзя обвинить в скупости: своим любовницам он всегда делал  щедрые
подарки.
     - Немного  вина?  -  предложила  старая  монахиня.  -  Не  стесняйся,
девочка.
     - Ты очень добра ко мне, ясная госпожа, - отозвалась Карми.
     Она встала и сняла ярко начищенный  бронзовый  чайник  с  крючка  над
очагом.
     Теплое вино полилось в серебряные стаканы - аромат вина  и  пряностей
наполнил келью.
     Настоятельница не ограничивала себя в мирских удобствах и украшениях.
Келья была убрана коврами и гобеленами, на полу - коврик из сшитых волчьих
шкур; кровать занавешена златоткаными пологами, хотя  сама  настоятельница
ходила в обыкновенном монашеском балахоне, правда весьма хорошего сукна.
     Образа, висевшие в келье, были знаменитой в Майяре  восточно-ирауской
работы; священная книга "Тэ гемайо литти", в переплете из золотых  полосок
и красного сафьяна, лежала на особом резном столике. И если стаканчики,  в
которые Карми  налила  вино,  были  серебряными,  то  только  потому,  что
настоятельница, как многие в Северном Байланто, была убеждена, что есть  и
пить здоровее из серебра, а не золота.
     Сохраняя на лице  непринужденную  улыбку,  Карми  с  поклоном  подала
стакан с вином на небольшом подносе. В душе,  однако,  Карми  сомневалась,
что все делает как полагается, - три  года  уже  Карми  была  свободна  от
обязанностей соблюдать этикет, кое-что могло и забыться.  Видно,  какие-то
ошибки Карми все-таки совершила, потому что настоятельница спросила:
     - Тебе не часто доводилось прислуживать высоким господам, девочка?
     - Да, госпожа, - призналась Карми.
     - Не стоит смущаться, Сабад, - отозвалась настоятельница. - Главное -
уверенность, остальное неважно.
     - Тебе просто советовать, ясная госпожа, - проговорила Карми. - А как
быть уверенной, когда не знаешь приличий? Я вот даже не знаю,  могу  ли  я
уже сесть и выпить вина?
     - Полагается сделать реверанс, спросить, не  нужно  ли  еще  чего,  и
только потом, после еще одного реверанса,  садиться.  А  пить  ты  можешь,
только когда я сделаю три глотка. Но сейчас всего этого не  надо.  Садись,
Сабад, и можешь пить - ведь ты не прислуга, а моя гостья.
     Карми, изображая смущение, произнесла:
     - О, я не смею...
     Старая монахиня покровительственно похлопала ее по руке:
     - Не стесняйся, девочка моя. Я уверена, мы с тобой хорошо поладим.
     Настоятельница завела разговор о Южном Павильоне, где  намерена  была
поселить Карми:
     - Боюсь, тебе покажется там скучно, Сабад. Павильон стоит на  отшибе,
место тихое, а сейчас, зимой, даже угрюмое.
     - Я как раз хочу сейчас тишины и одиночества, - сказала Карми.  -  Не
хочу, чтобы меня теребили и расспрашивали. Мне надо многое обдумать, ясная
госпожа.
     - Зимними ночами там бывает жутко, - проговорила настоятельница. - Но
Ваунхо-гори - монастырь не очень просторный, скорее у нас тесно. А в Южном
Павильоне жить зимой никто не хочет. Как-то совестно отправлять тебя  туда
одну, девочка.
     - Я не одна, - ответила Карми. - Со  мной  лайгарка.  Вдвоем  не  так
страшно.
     Настоятельница  подумала,  что  уединение  с  дикаркой   в   качестве
компаньонки ее устрашило бы больше одиночества, но ничего не сказала,  раз
Сабад не видела в том никакой угрозы для себя.
     - Кстати, о лайгарке, - вместо этого произнесла она.  -  Может  быть,
стоит подумать о том, чтобы обратить ее в истинную веру?
     Карми помолчала, обдумывая ответ.
     - Госпожа моя, - сказала она,  -  майярцы  отобрали  у  Джанай  Кумет
родину, семью, честь, высокое положение... Было бы жестоко отбирать у  нее
и веру предков.
     Настоятельница уловила в словах Карми еще  ни  разу  не  прозвучавшую
жесткость. Но она уже определила "девушку Сабад" как сильный  характер,  и
лишнее подтверждение этого лишь позабавило ее.
     - Что. ж, дитя мое, - молвила она, - может быть, ты права. Но  что  я
тебя  задерживаю?  Уж  стемнело  давно,  а  тебе  еще  надо  устроиться  в
павильоне... Прости старухе болтливость, детка. Иди,  иди,  ты,  наверное,
устала с дороги...
     Пока Карми беседовала, Джанай Кумет и две монахини приводили павильон
в жилой вид. Сквозь щели в ставне намело снегу; холод  в  комнатах  стоял,
казалось, даже больший, чем снаружи.
     Монахини выгребли снег  из  комнаты,  где  стояла  кровать.  Лайгарка
метелкой из хвойных  веток  смела  сор  и  начала  распаковывать  узлы,  с
которыми приехала Карми. Сначала она положила на доски  кровати  волосяной
тюфяк, сверху бросила пуховую перину, подложив изголовье, потом на  перине
расстелила нежную меховую простыню и накинула поверх двухслойное одеяло из
рыжего лисьего меха.
     Монахиня растопила очаг, но теплее в  комнате  не  стало.  Жаровню  с
угольями поставили в ногах кровати. Из кладовки принесли  огромный  котел,
подвесили над очагом и набили его снегом.
     Карми подошла к павильону как раз в то  время,  когда  снег  в  котле
растаял. Джанай Кумет, выскочив во двор,  нагребала  в  широкий  противень
снег, чтобы добавить еще; Карми помогла ей занести противень в комнату.
     - Искупаемся сегодня? - спросила Карми. - Уж очень я замерзла!
     - Ох, вода еще не скоро  нагреется,  -  с  сомнением  сказала  Джанай
Кумет. - И я не думала, что ты, госпожа, тоже захочешь купаться.
     - Я разбаловалась в Ралло, - проговорила Карми,  подбрасывая  в  очаг
дрова. - В Ралло горячей воды много, ее боги греют. Купайся сколько хочешь
- трудов никаких.
     - А у нас греть приходится, - вздохнула Джанай Кумет. - Хорошо еще, в
нашем доме служанок было много, они воду и таскали.
     Пока вода грелась, девушки приготовили ужин и  поели;  потом  наконец
Джанай Кумет, приподняв крышку, сказала:
     - Ну вот, можно и искупаться.
     Она поискала ведра, чтобы перетаскать горячую воду  в  стоящую  рядом
высокую лохань, но Карми покачала головой  -  это  делается  не  так.  Она
прикрепила к специальному пазу в котле желоб и опустила другой его конец в
лохань.  Налегая  всем  телом  на  рычаг  так  называемого   хорайто-лоту,
направила груз,  подвешенный  к  другому  концу  рычага,  прямо  в  котел.
Опускаясь, груз вытеснял воду, и она побежала по желобу.
     Джанай Кумет,  поняв,  в  чем  дело,  принялась  помогать.  Грузом  в
хорайто-лоту служил огромный глиняный кувшин, в  который  насыпали  песка,
чтобы он не всплывал в котле. Кувшин заполнял вовсе не весь  объем  котла;
когда кувшин лег на дно, в котле  оставалось  еще  около  четверти  объема
воды, но это было уже неважно - остаток воды девушки набрали в ведра.
     Ежась от холода, девушки разделись, облились водой,  быстро  намылили
друг друга и еще раз облились водой. Места в  лохани  хватило  обеим;  обе
прыгнули в воду и замерли, нежась в горячей воде. Из лохани выбираться  не
хотелось, но вода стыла быстро, и девушки с визгом перебежали  на  кровать
зарываясь в одеяла.
     Утро было солнечное, приветливое; оно осветило убогие стены павильона
и беспорядок в комнате.
     - Какой ужас! - вздохнула Карми.- Хо-олодно, студено.
     Ей уже не раз приходилось бывать в северных краях; задерживая дыхание
она нырнула в промороженную одежду. Джанай Кумет последовала  ее  примеру.
Поспешно затягивая шнурки платья, она спросила:
     - Убирать будем, госпожа?
     - Да-а, - пробормотала Карми. - Будем убирать.  Тщательно  обмели  от
паутины потолки и стены, устелили пол сухим камышом,  для  свежего  запаха
набросали   елового   лапника.   Ставню   поправили,   оконницу   обтянули
промасленным полотном взамен того, что изгрызли мыши.
     - Ну вот, теперь и жить можно, - с удовлетворением отметила Карми.  -
А не искупаться ли нам?
     Искупаться, впрочем, удалось не сразу. Вода не успела нагреться, а за
Карми прибежала вертлявая послушница - госпожа настоятельница звала гостью
к себе.
     Оказалось,  Карми  допустила  два  промаха:  во-первых,  не  была  на
утренней молитве, во-вторых - не явилась и в трапезную.
     - Ох, молодость, - качала головой настоятельница. - Проспала  небось,
притомившись с дороги?
     Карми, скромно потупившись, виновато кивнула.
     - Так ты, верно, голодная по сию пору сидишь?
     - Мы доели дорожные припасы, госпожа, - ответила Карми.
     - Ну дело  ли  это  -  всухомятку  жить?  -  укорила  настоятельница.
Чувствуя к юной гостье истинное расположение,  она  приняла  ее  под  свою
опеку. - Я пришлю тебе девушек прибрать в павильоне...
     - Там уже убрано, ясная госпожа. Мы с утра как раз этим занимались, -
ответила Карми.
     - О! - удивилась старая дама. - Быстра ты, девочка моя.  И  как  тебе
новое жилье? Там, конечно, холодно, неуютно...
     Карми, сравнивая монастырский павильон с башней  в  замке  Ралло,  не
видела никакого особенного неуюта.  Она  горячо  заверила,  что  жилье  ей

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг