Ларау тянулись возы. Смирол подождал, пока они подползут поближе, и
напросился в попутчики к пухлой молодухе. Заговаривая ей зубы, он
развалился на мешках, нагло посматривая на молодухиного свекра, хмуро
оглядывающегося с первого воза. Молодуха угостила его лепешкой и молоком,
и Смирол вовсю шевелил челюстями, ухитряясь заодно болтать о разной
чепухе.
При въезде в город Смирол спрыгнул с воза, тепло попрощался с
бабенкой и направился прямиком к стражникам. Полагалось платить пошлину,
но хокарэмы обычно на этом экономят, и Смирол, сообщив страже, что он
хокарэм, беспрепятственно вошел в город. Нашелся, правда, смельчак,
спросивший, а чего это он в одном тханги, на что Смирол высокомерно
ответил, что голым ходить ему было бы прохладно.
Ларау - город древний, был он когда-то значительно больше, теперь же
захирел. Среди старинных домов зияют пустыри. Вся земля в городе, конечно,
кому-нибудь да принадлежит, но строить новые дома на месте сгоревших или
разрушившихся не имеет смысла: хозяева чаще устраивают огородики или
сажают фруктовые деревья.
Смирол направлялся к своей матери. Все хокарэмы называли его
Особенным, да и сам он это подтверждал; и действительно, не было за
последний век хокарэма, более непохожего на других, чем он. Например, он
не был совсем безродным - у него была мать.
Смирол никогда не попал бы в замок Ралло, если б не упрямство
работорговца, который любыми способами хотел сбыть с рук хилого мальчишку.
Райи Навер, которому Логри в свое время поручил купить нескольких
мальчиков трех-четырех лет, выбрал у работорговца Эйари из Кравито
подходящих и столкнулся с проблемой: Эйари соглашался продать детей только
с "рыжим мозгляком" и никак иначе. Он готов был дать, скидку, и Навер,
устав торговаться, в конце концов забрал и рыжего. Эйари не знал, что
Навер - хокарэм, а то не стал бы настаивать, Наверу же не с руки было
лишаться давно обжитого обличья небогатого торговца.
По дороге он пытался продать слабого малыша в Равирхау, и это бы у
него наверняка вышло, если бы у мальчика были волосы потемней; однако,
несмотря на "знак счастья" - крохотную родинку над левым ухом, - никто не
захотел принять в семью ребенка явно рабского обличья. И Навер привез его
в Ралло.
Логри мальчик не понравился, но выражать свое неудовольствие вслух он
не стал: Навер свою голову на плечах имеет и знает, что делает. А если
мальчик не подойдет для хокарэмского сословия, он просто не выживет. Так
рыжий мальчик, которого назвали Смирол, оказался в Ралло.
Несмотря ни на что, он крепко держался за жизнь. А через два года
после его появления Логри впервые услыхал об Антуно...
Навер, явившийся в Кравито за очередной партией детей для замка
Ралло, выбирал малышей. На этот раз Логри заказал ему привезти еще и трех
девочек, и Навер пытался отыскать таких, чтобы были не только выносливыми,
но со временем могли превратиться в красавиц. В это время его за локоть
нерешительно тронула женщина. Навер заметил ее уже давно, но не обращал на
нее внимания: мало ли почему она может стоять во дворе Эйари? Оказалось,
женщина ждет его.
- Что тебе? - спросил Навер, разглядывая ее. Она была молодая,
белокожая, светловолосая, чертами лица напоминающая жительниц Лайгарских
островов; да и по речи она была настоящей лайгаркой, хотя, похоже, уже
несколько лет проживающей на юге Кэйве.
Запинаясь от смущения, женщина спрашивала о своем сыне Хэндрае,
которого будто бы когда-то купил Навер. Хокарэм, вслушавшись, понял, что
она хочет узнать, кому он перепродал ее Хэндрая. Сразу сказать, что
мальчишка попал в Ралло, а там выжил ли, помер, - бог весть? - Навер не
решился. Вряд ли это известие обрадует женщину. Та же, подумав, что
перекупщик не припоминает, какого именно мальчика она имеет в виду, стала
описывать своего сына, и Навер ясно вспомнил рыжего мальчонку со "знаком
счастья" над ухом.
- Что у тебя за дурь искать мальчишку? - грубо спросил Навер. - Будут
у тебя другие, молодая ведь еще...
Женщина в ответ залилась слезами. Хэндрай был у нее единственным, а
других уж, похоже, не будет, так бабка-знахарка говорит. Поэтому и хочется
хоть изредка узнавать, как живется Хэндраю.
"Сказать ей, что ненаглядный ее Хэндрай помер? - размышлял Навер,
разглядывая заплаканную женщину. - Жив ли он еще?" Но он решил ничего не
выдумывать.
- Тебе лучше забыть о нем, - посоветовал Навер. - Тебе его не
разыскать.
- Что же...
- Он в Ралло-Орвит. Я продал его туда, - сказал Навер. Женщина
захлебнулась плачем. Навер неловко погладил ее по плечу:
- Звать тебя как, дочка?
- Антуно, - отвечала женщина, вытирая глаза краем шали.
- Ты рабыня или невольница? - спрашивал Навер.
История Антуно была коротка и незатейлива. Простая девушка с Лайгар,
- кому было о ней думать, когда на остров напали кэйвирцы? Так она стала
невольницей. Будь она из знатной семьи, ее бы выкупили, но у ее семьи
денег не было, и Антуно осталась в Майяре. Ее продали на рынке в Кэйвире -
и она стала рабыней.
Купил ее для своей жены какой-то знатный господин, и все это время
Антуно жила в его доме. Шесть лет назад у нее родился сын; о его отце она
могла сказать только то, что он был из арваликских наемников, цветом волос
сын явно пошел в отца - среди арваликцев часто встречаются рыжие.
У господ жилось не очень хорошо. Хозяин невзлюбил Хэндрая, но, пока
жива была его жена, терпел. А когда хозяйка скончалась, тут же велел
отвести Хэндрая к Эйари, а ее запер в подвале и приказал не выпускать,
пока Эйари не доложит, что мальчишка продан. Едва выйдя из подвала, Антуно
пошла к Эйари и упросила того сказать, где малыш. Эйари, получив от нее
несколько серебряных монет, назвал имя Навера. И вот Антуно все эти два
года приходила во двор Эйари и спрашивала, не появился ли Навер.
- Считай, что малыш для тебя потерян, - сказал Навер. - Он попал в
Ралло. Только не болтай об этом, слышишь?
Она кивнула и пошла прочь.
Навер глядел ей вслед, пытаясь вспомнить, какой была его мать. Но это
было невозможно - от тех далеких дней ничего не осталось в памяти. Помимо
воли, мысли об Антуно не оставляли его; приведя детей в замок Ралло, он
стал внимательно рассматривать учеников Старика Логри.
- Кого высматриваешь? - спросил Логри, заметив его интерес.
- Я тебе приводил такого хилого, рыжего, помнишь?
- А! Так ты его идешь?
- Он жив еще?
- Как ни странно, жив.
Навер рассказал об Антуно. Логри, холодно выслушав, пожал плечами:
- Как же обучать ребят, если постоянно помнить, что у них есть
любящие матери?
Логри и не думал, что ему доведется встретиться с Антуно. Прошло еще
два года, и однажды дозорный доложил, что у ворот сидит женщина и невесть
чего ждет.
- Спросить, что ей надо, мастер? - деловито поинтересовался парень.
- Я сам, - ответил Логри. Однако к воротам не спешил. Минул почти
час, прежде чем он вышел к незваной гостье.
Женщина, увидев его, встала на колени и поклонилась.
- Встань, - повелительно сказал Логри. - Нечего в пыли валяться...
Женщина несмело поднялась.
- Зачем пришла? Женщина залепетала:
- На сынка посмотреть... Жив ли? Купец Навер четыре года назад привел
его вам...
Логри, вспоминая, спросил:
- Как тебя зовут?
- Антуно. А сына Хэндрай звать.
- Разве ты не знаешь, что хокарэмы получают новые имена?
Женщина испуганно молчала.
- Как ты сюда попала? - сурово спросил Логри. - Ведь ты в Кравито
жила, не так ли?
Слушая рассказ Антуно, Логри будто воочию видел, как она, убежав от
сурового хозяина, шла от Кравито к замку Ралло, надеясь только на судьбу.
Поначалу, опасаясь преследования хозяина, она шла, прячась от людей,
потом, осмелев, стала расспрашивать дорогу. По простоте своей она
спрашивала дорогу до замка Ралло - ни больше ни меньше; эта ее простота,
похоже, и оберегла ее от лихих людей - кому хочется встревать хоть
косвенно в хокарэмские дела? Ей давали подробные указания, снабжали едой,
если просила, и старались побыстрее спровадить дальше.
И теперь Логри предстояло решить судьбу Антуно. Отправить обратно к
хозяину? Или принять во внимание то, что она не испугалась дурной славы
хокарэмов? От чего идет ее простота: от непроходимой ограниченности или
чистого сердца? Следовало разобраться, пригодна ли она к использованию; и
Логри, подозвав одного из мальчишек, велел отвести ее на ночлег в Горячие
ключи. Там Антуно провела несколько дней.
В Горячих ключах гостил тогда райи Аранри из Ларау. Когда он неделю
спустя прибыл в Ралло, Логри расспросил его о странной гостье.
- Хорошая девушка, - отозвался старый Аранри. - Понятливая,
непугливая, не бездельница. Мы с ней уже ворох одежды для твоих сорванцов
починили, так что мальчишки могут рвать штаны и дальше...
- Она беглая, - сказал Логри. - Стоит ли она тех денег, что я заплачу
ее хозяину?
- Стоит, - ответил Аранри. - Даже мешок золота стоит. А
скотина-хозяин ее уму-разуму плетью учит.
- О, да ты жалеешь ее? - удивился Логри.
- Жалею, - согласился Аранри. - Я старый, больной, к бою уже
неспособный, мне жалеть людей можно. А сын ее выживет ли?
- Выживет, - сказал Логри. - Тощий, бледный, слабый, в чем душа
держится - непонятно, но верткости и хитрости на четверых хватит.
- Злой?
- Нет, холодный, как живое серебро.
- Это хорошо, - кивнул Аранри, - злые долго не живут. Покажи-ка мне
его.
- А вон тот, рыжий, видишь?
Аранри бросил на ребят, тренирующихся в борьбе, будто бы
незаинтересованный взгляд и высмотрел огненные вихры.
- Да, слабоват, - отметил он.
- Вывернется, - сказал Логри. - Даром ли я его Смиролом назвал?
Смирол - по-майярски "ртуть". Рыжий мальчик был слишком слаб, зато
более гибок и лучше знал приемы.
- Я скажу Антуно, что с мальчиком все в порядке? - спросил Аранри.
- Завтра я пришлю его за солью, - сказал Логри. - Покажешь ей издали.
Аранри кивнул:
- У тебя поручения для меня будут? Я послезавтра возвращаюсь домой.
Логри помолчал, задумавшись.
- Возьмешь ее в ученицы? - спросил он наконец. - Ты ведь не вечен, а
где я тебе райи найду, имеющего склонность к портновскому делу...
- А что? И возьму, - согласился Аранри. - Только вот...
Логри понял его с полуслова.
- По-моему, так в Горячих ключах Кавор без дела околачивается? -
Подтверждения он не ждал - вопрос был чисто риторическим. - Слушай! Ты,
Кавор и Антуно поедете вместе до Аруто, там пусть Кавор оценит ее как
полагается, ну, ты знаешь. - Аранри кивнул. - После этого Кавор пусть
съездит в Кравито и отдаст назначенную сумму хозяину Антуно. А ты можешь
считать женщину своей женой.
- Ну, придумал, - покачал головой Аранри. - Да весь Ларау надо мной
смеяться будет. Одной ногой в могиле стоять - и позариться на молоденькую.
- Тебе-то что за дело? Или ты завел в Ларау вдовушку, которая
выцарапает тебе глаза за измену?
Аранри, вздохнув, проворчал:
- Жена так жена!
Так Антуно оказалась в Ларау. Аранри жил здесь уже не первый год.
Став райи примерно на сороковом году жизни, он перешел в разряд так
называемых "оборотней" - хокарэмов, маскирующихся под обывателей. Аранри
считался портным - он шил и чинил одежду для почти всех хокарэмов Майяра.
В Ларау его считали человеком приятным, однако несколько сторонились -
из-за контактов с хокарэмами. В портновском цехе он - опять-таки из-за
специфики работы - не состоял, поэтому мог позволить себе заниматься и
другими делами; в Ларау его подозревали в связях с контрабандистами. В
доме его часто бывали гости - иногда в хокарэмской одежде, но чаще в
обычной, - люди самые разные. Склонность к болтовне и грузная комплекция
старого портного как будто не позволяли причислить его к хокарэмам, и
соседи немало бы удивились, узнав, что при своем немалом весе Аранри
остается быстрым и ловким. Был он большим специалистом в борьбе укуари, но
после двух тазобедренных вывихов ему пришлось прекратить занятия.
К тому, что Аранри привез в Ларау молодую жену, да еще из лайгарских
невольниц, в городе быстро привыкли; привыкла и Антуно к новой жизни.
Неожиданно для себя стала она хозяйкой зажиточного дома и большого
запущенного сада; слуг Аранри не держал, чтобы не иметь в доме лишних глаз
и ушей, зато нанимал поденщиков. Питался он у соседа-ювелира, отдавая дань
отличной кухне; отношения у них были дружеские, и если ювелир собирался
посылать свои изделия в другие города, Аранри подыскивал в попутчики его
посыльным кого-нибудь из своих гостей-хокарэмов.
Свою молодую жену Аранри старался не перегружать работой по
хозяйству: важнее было передать ей секреты своей профессии, так как одежда
хокарэмов имеет свои особенности. Специальные покрои, особой прочности
швы, накладные и вшивные карманы, которых обычная одежда не имеет, окраска
в разные цвета - от серовато-белого "зимнего" до черного "ночного".
Вдобавок еще каждый из хокарэмов имеет свои требования к деталям покроя, и
все это полагается знать на память, как и все размеры, относящиеся к
каждому заказчику.
Так уж повелось, что одежду хокарэмы не берегут. "Сбережешь рубаху -
потеряешь жизнь" - существует в Ралло поговорка. У каждого из хокарэмов,
живущих оседло, есть солидный запас платья на все случаи жизни. Бродячим
райи приходилось быть поскромнее - с собой сундуки таскать не будешь, зато
в каждом городе, где райи имел "опору", хранилось по нескольку комплектов
одежды.
Почти всех их обшивал Аранри. В южном Горту жил еще один портной,
Колон-вольноотпущенник, он снабжал одеждой хокарэмов Горту и восточного
Марутту, однако существовало мнение, что Колон не обеспечивает
необходимого качества, и более богатые хокарэмы предпочитали посылать
заказы в Ларау.
О том, что у него есть мать, Смирол узнал в начале года Грифона,
когда они - семеро учеников из замка Ралло - отправились в тренировочный
поход к далекому острову Ваунхо, а по дороге туда заглянули с поручением к
Аранри. Старик принял их сердечно, радушно угощал, расспрашивал о Ралло и
сам рассказывал разные новости. Антуно появлялась как тень, ставила на
стол все новые и новые лакомства, и Смирол тревожно отмечал бросаемые ею
на него украдкой взгляды. Он поразмыслил, принял во внимание сходство и
спросил, поймав Антуно за руку:
- Я ведь твой сын, правда?
Он был готов перевести все в шутку, ведь такой вопрос почти
неприличен для хокарэма, но Антуно не выдержала, кивнула утвердительно и
выбежала из комнаты, залившись слезами.
Аранри изобразил бровями неудовольствие.
- Я совершил преступление? - невинно спросил Смирол.
- Нет, - отозвался, помолчав, Аранри.
- А ты на моего отца что-то не похож, Аранри, - нагловато сказал
Смирол.
Аранри фыркнул негодующе:
- Такого сына мне еще не хватало!
- Могу я поговорить с мамой? - уже серьезно попросил Смирол.
Аранри разрешил.
В тот же год, но уже ближе к осени, отправившись на службу к
принцессе Байланто-Киву, Смирол задержался в Ларау на недельку; потом,
когда принцесса проездом бывала в городе, забегал повидаться; несколько
раз присылал подарки.
И вот теперь он шел по улице, завернувшись в тханги и вызывая
удивленные взгляды встречных. Подошел к дому Аранри переулком, через
боковую калитку. Калитка была заперта, но он знал секрет засова и вошел в
сад, повозившись несколько секунд.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг