Геллик Самар стыдливо натянула на лицо край одеяла; Карми подошла и взяла
ее ладонь в свою.
- Потерпи, сестренка, - шепнула она. - Стыд не кинжал, стыд не
убивает.
Едва лекари кончили освидетельствование, она плотно укрыла Геллик
Самар одеялом и обернулась к Марутту:
- Я думаю, сейчас вам лучше уйти!
Марутту кивнул, и свита его подалась вон из залы. Сам он остался,
сдержанно рассматривая Карми.
- Ты оказала плохую услугу своей семье, - произнес он.
- Моя семья - эта девочка, - бросила в ответ Карми, подходя к нему. -
И я не собираюсь ценой ее жизни оказывать услуги твоей семье.
Марутту ударил бы ее, не окажись рядом Кабира.
- Госпожа хэйми - королевской крови, - напомнил тот, удерживая руку
принца.
Марутту выдернул руку.
- Во-от как, госпожа моя, - протянул он. - Но я - не суеверный дурак
Горту. Я не умру от твоего проклятия.
- О, любое проклятие можно усилить, - насмешливо ответила Карми. -
Например, ядом, высокий принц.
Марутту смолчал, резко повернулся и пошел к двери.
- Приятных трапез, принц! - крикнула ему в спину Карми.
Она вернулась к плачущей Оль-Катрану, прилегла рядом с ней, погладила
по плечу:
- Выздоравливай, сестренка.
Книга третья
ХЭЙМИ
Глава 1
Карми много слышала о Забытой Столице и однажды решила туда
наведаться. К этому ее подтолкнула найденная в одной из старинных книг
схема города времен царствования Ойлоке Минк Ладхи. Карми несколько дней
разглядывала эту схему и перечитывала печальные воспоминания принца
Агоддо. Город, который в период своего расцвета именовался Эорита Нонки
Таус, а после разрушения получивший наименование Кевиле Аргисан - Забытая
Столица, находился на территории нынешнего княжества Байланто-Киву, правда
довольно далеко от населенных мест, и Карми думала, что вряд ли кого
встретит из знакомых среди руин, но ошиблась.
Забытая Столица казалась местом безлюдным, однако следы недавней
человеческой деятельности Карми увидела явственно.
Она вошла в Кевиле Аргисан через Храмовые ворота, вернее, через то
место, где они когда-то стояли. Ворота не сохранились так же хорошо, как
городские стены: стены-то были сложены из зеленовато-серого камня, какого,
по свидетельствам древних авторов, много было в окрестных каменоломнях; с
тех пор никто не подновлял их, секрет распилки и шлифовки камней был давно
утерян, но стены стояли и могли простоять еще многие века. Облицовка же
Храмовых ворот была из розового мрамора, который в первые десятилетия
после падения великого города растаскивался всеми, кто только мог его
увезти; фрагменты мраморной облицовки встречались даже в Горту - у одного
из южных феодалов в замковой часовне были установлены неплохо
сохранившиеся барельефы с Храмовых ворот.
В год 9307 от сотворения мира, или в год Камня девятнадцатой эры по
аоликанскому летосчислению - восемьсот пятьдесят восемь лет назад, -
большой пожар уничтожил почти треть города. Именно тогда перестроили
ворота, облицевав их мрамором, вымостили ведущую от них к Храму Солнца
прямую широкую улицу. Мостовую было видно и сейчас, и Карми по заросшим
травой плитам дошла до полуразграбленного храма.
Дальше в лощине между двумя холмами, согласно схеме, находился
амфитеатр Гелади-ори-Вангэй (Склон у воды). Здесь в незапамятные времена
ставили мистические феерии на сцене и в специально устроенном бассейне,
куда подавалась вода из акведука Горгари.
Карми вышла на гребень амфитеатра и остановилась от неожиданности.
Внизу, там, где располагались сцена и давно высохший бассейн, стояли шатры
и ходили люди. Дальше за сценой, среди поваленных и разбитых колонн, на
траве в лощине паслись кони и мулы.
Лучше было бы уйти, но ее уже заметили снизу, и какой-то человек,
одетый только в набедренную повязку и белый плащ-тханги, ловко прыгал
вверх по ступенькам, собираясь, вероятно, узнать, что она здесь делает.
Когда он одолел половину пути, Карми его узнала.
- Привет, Рыжий! - закричала она. Честное слово, приятно было снова
увидеть этого бойкого парня, и Карми уже не беспокоило, что где-то рядом
должна быть и принцесса Байланто-Киву.
Смирол, задрав на крик голову, едва не споткнулся о высокую
ступеньку. Карми побежала ему навстречу, они попали друг другу в объятия и
чуть не свалились вниз.
- Свет мой, принцесса, - растроганно пробормотал Смирол, чмокая ее в
щечку. - Ах, как я рад тебя видеть!
Они пошли вниз. Смирол сначала обнял ее за талию, но вскоре, когда
они приблизились к шатрам, деликатно взял за локоток.
Байланто сидела в тени натянутого полога и разглядывала лежащие перед
ней серебряные украшения, найденные в городе. Полог мешал ей видеть, с кем
там на ступенях обнимается Смирол, но служанка, сидящая рядом,
рассказывала все подробности.
- О-ох, - удивилась Байланто, увидав, кого привел Смирол. - Какими
судьбами, госпожа моя Ур-Рут...
Карми бросила многозначительный взгляд на служанку. Байланто
поперхнулась на полуслове и отослала девушку за завтраком для гостьи.
- Ты видишь призрак, высокая моя госпожа, - улыбнулась Карми. - Я
сейчас не здесь, я в окрестностях Ралло.
Смирол, накинув капюшон от тханги на голову и завернувшись в плащ,
весело скалил зубы.
- Но... как же ты будешь объясняться с Логри? - спросила Байланто.
- Не беспокойся, ясная госпожа, - отвечала Карми. - Логри ничего не
узнает. А тебе я не хочу морочить голову моими личными обстоятельствами.
Ты не обижаешься? Только не называй меня ни титулами, ни по прозвищу
моему.
- Я буду называть тебе Гурутт, - сказала безмятежно Байланто. -
Служанка уже слышала это имя и не будет удивляться.
- Благодарю, ясная принцесса, - слегка поклонилась Карми.
Байланто предложила ей сесть. Карми опустилась на ковер, полулежа,
вытянула загорелые гладкие ноги, и о них тут же вольно облокотился Смирол.
Карми движением колена стряхнула его локоть. Продолжалась старая,
затеянная еще в год их знакомства игра во влюбленность.
- Он плохо воспитан, - заметила Байланто.
- Ты слишком балуешь своих слуг, госпожа, - откликнулась Карми.
Смирол демонстративно перебрался на другой угол ковра и принял поднос
из рук служанки. Карми с удовольствием следила, как он, ловко изогнувшись,
поставил поднос перед ней. Хокарэмы вообще отличаются ладностью движений,
Смирол же выделялся грациозностью и среди хокарэмов - на него всегда было
приятно посмотреть. Карми взяла с подноса кусок жареной телятины. Мясо
было свежим, овощи казались только что сорванными, и это в летнюю жару и
при том, что до ближайшего огорода не менее десяти лиг!
- Вам доставляют продукты к каждой трапезе по эстафете? - спросила
Карми, не удержавшись.
- Нет, - ответила Байланто, чистя для себя морковку. - Сегодня под
утро пришел караван, и мы пируем. Обычно же приходится обходиться более
скромной пищей.
- Края здесь голодные, - подтвердил Смирол. - Люди ушли отсюда лет
триста назад. Воды стало совсем мало, а народ оказался то ли ленивый, то
ли невежественный. Мы тут в прошлом году акведук почистили немного, и вода
появилась.
- Здесь когда-то было много воды, - проговорила Карми. - Древние
авторы утверждают, что в Эорита Нонки Таус было множество фонтанов,
питаемых водой с горных вершин.
- В следующем году восстановим ворота в Нижнем Городе, стену поправим
и начнем строить, - сказала Байланто. - Здесь опять будет город, но,
разумеется, не такой, как раньше. Мне надоели тесные майярские города и их
узкие улочки. В Нижнем Городе сохранились еще древние мостовые, мы их
расширим. Посадим сады. Устроим фонтаны. Черни здесь не будет, только
необходимая прислуга, чернь будет селиться в Верхнем Городе. А здесь будет
как в раю.
Карми улыбалась.
- Тебе Это кажется смешным?
- Я вспомнила Тавин, ясная принцесса, - ответила Карми. - Там улицы
широкие, цветут сады, там свежо и просторно. Но хватит ли у тебя золота,
госпожа? Простор стоит денег.
- Байланто не нищие, - просто сказала принцесса.
Смирол стал рассказывать о здешних достопримечательностях. Несмотря
на легенды, драгоценности под ногами валяются редко. Старинные завоеватели
и поколения кладоискателей изрядно поработали, освобождая город от слишком
дорогих предметов; было вывезено много статуй, украшений, даже древние,
полуистлевшие свитки оказались в Кэйве. Но если не требовать от судьбы
многого, можно найти кое-что. Рабы принцессы начали расчищать руины
древнего строения и обнаружили почти неповрежденный мозаичный пол. В одной
из стен открылся тайник, очевидно, небогатой девушки. Это ее серебряные
украшения лежат на подносе. Нашли бронзовую статую - рука чуть помята, но
в остальном все цело. Похоже, это какой-то древний бог. Обнаружили
раскопанное кладоискателями кладбище. Грабители повыбрасывали кости из
мраморных саркофагов, сняли все, что нашли ценного, и бросили. Разобрать,
кому какие части принадлежали, уже не было возможности, поэтому останки
захоронили в братской могиле, а ведь, судя по саркофагам, это были люди из
знатнейших семейств. Акведук Гел-та-Хито примерно рядом с руинами дворца
принцев Ковури просел, дал трещину, и вокруг образовавшегося в этом месте
озера вырос настоящий лес из травы и кустарника. В озере успела завестись
рыба, но ловить ее Смирол предоставляет кому-нибудь другому: его там вчера
немилосердно искусали комары...
- А что это ты в тханги разгуливаешь? - спросила Карми, смеясь. - Да
и сам-то светлее своего тханги.
- Плохо переношу солнце, - признался Смирол. - Кожа моментально
сгорает до пузырей. Приходится осторожничать.
- О боги! И это хокарэм?
- От солнца спасает жирная грязь, - сообщил Смирол. - Но я уже не
мальчишка, мне грязью мазаться неприлично.
Карми хохотала:
- То-то ты всегда ходил чумазый! А волосы у тебя темнее вроде были,
так это тоже от грязи?
- Разумеется, - невозмутимо отозвался Смирол. - Грязь предохраняет от
облысения...
Его белая кожа действительно плохо выносила прямые солнечные лучи.
Когда ближе к полудню принцесса Байланто решила показать гостье
окрестности и они втроем отправились на верховую прогулку, Смирол
нахлобучил поверх капюшона широкополую соломенную шляпу и окончательно
стал похож на жителя знойных долин Кртварга. Тханги - одежда для жары -
был идеальным под летним солнцем.
Если бы не довольно свежий ветер, было бы утомительно, но, несмотря
на прохладу, Смирол то и дело поправлял тханги, натягивая на колени. Два
дня назад под таким же ветерком Смирол уже получил ожоги.
Карми посмеивалась над его необычным видом; Байланто к его затеям уже
привыкла. Смирол, размахивая руками, показывал округу. Смотреть, правда,
кроме изредка попадающихся среди пустырей руин было не на что: время как
следует поработало над Забытой Столицей. Когда-то это был огромный город -
в лучшие времена население в нем превосходило миллион человек. Площадь,
огороженная его стенами, казалась невероятно большой; с трудом верилось,
что шестьсот лет назад этот город называли слишком тесным для живущих в
нем людей, настолько тесным, что людям приходилось селиться в многоэтажных
- в четыре, а то и в семь этажей - домах. В собственных дворцах-особняках
жили всего около полутора тысяч семейств, остальные - в зависимости от
достатка - занимали самые разные квартиры в разных районах города.
Престижность района зависела от водоснабжения; вода в город подавалась
несколькими водопроводами и различалась по качеству: от
кристально-прозрачной воды горных озер, как из акведука Горгари, до
мутноватой и нездоровой, как в Старом водопроводе Верхнего Города.
От многоквартирных домов мало что осталось. Строили их из мягкого
камня, и не очень старательно; древние авторы обращали гневные тирады
против бессовестных домовладельцев, которые сдавали внаем совершенно
ветхие дома. Иные строения находились в аварийном состоянии с самого
момента постройки - недобросовестность подрядчиков вошла в поговорки.
Зато неплохо сохранились богатые особняки и храмы. Бывший дворец
принца Ордо Натоави Анхи, супруга королевы Ангитай Толан Гире Ану,
присмотрел для себя один из вассалов Байланто. Разумеется, от дворца
остались только обшарпанные стены, но архитекторы уже прикидывали, как
использовать изящный портик и уцелевшие фрагменты фресок.
Судя по всему, Смирол не очень хорошо себя чувствовал, - правда, по
хокарэму никогда нельзя судить о его самочувствии, но Смирол никогда и не
пытался скрывать свои недомогания. Еще с младенчества он считался среди
своих ровесников из замка Ралло самым слабым, поэтому никогда и не
стыдился в этом признаться.
Однако в присутствии двух молодых дам мужчине неприлично охать и
жаловаться, поэтому Смирол всего-навсего украдкой массировал переносицу и
виски; другой бы на эти движения и внимания не обратил, но Карми, уже
кое-чему научившаяся в замке Ралло, поняла, что у него сильно болит
голова. Видимо, Смирол и в самом деле плохо переносил жару.
Когда они вернулись в лощину, с трех сторон ограниченную ступенями
амфитеатра, Смирол отказался от обеда и отправился купаться под
имитирующий источник фонтан Горгари. Мощность потока из полурасчищенного
акведука была невелика: струи хватало только для снабжения водой каравана
принцессы. И Смирол посчитал, что мулы не до такой степени разборчивы,
чтобы отказываться пить из колоды, где он только что принимал водные
процедуры. К дамам он вернулся, когда они принимались уже за фрукты.
- Полегчало? - встретила его вопросом Карми.
- Да-а, - отозвался Смирол, вольно разлегшись на ковре рядом с ней.
- Пообедаешь? - ласково спросила Байланто.
- Нет, не хочу. Дай лучше сливу.
Он с наслаждением сжевал розовую, сладкую с кислинкой, сливу,
потянулся еще за одной, но передумал и налил себе красного вина,
наполовину разбавив водой.
- По-моему, ты заболел, - сказала Карми, критически глядя, как жадно
он пьет вино.
- Да нет, от жары раскис, - мотнул головой Смирол. - Противно даже.
После обеда, отдохнув пару часов, они, опять верхом и опять втроем,
отправились смотреть храм Товили-ору. Это было самое удобное время для
осмотра: солнце стояло низко и прекрасно освещало через полукруглые окна
внутренние помещения храма.
У самых стен храма Смиролу стало совсем плохо. Он, обессилев от боли,
буквально сполз с коня и с трудом дошел в тень.
- О-ох, милые мои дамы, допекло меня солнце, - промолвил он. - Вы
погуляйте, а я тут в холодке отлежусь пока, сумерек подожду.
Байланто не возражала, Карми тем более. Они вдвоем пошли под своды
Товили-ору, разглядывая едва сохранившиеся фрагменты фресок и поваленные,
побитые каменные статуи. Разумеется, в храме не было почти ничего, кроме
развалов битого камня и всякого мусора. Серебряные треножники с
курильницами уже много веков назад были переплавлены в монеты с профилем
короля Ольтари Первого; бронзовые скульптуры превратились в самые
разнообразные предметы; золотые инкрустации безжалостно ободрали, а
барельефы и фрески варварски побили развлекающиеся пращники.
Карми и Байланто лазили по пыльным грудам кирпича, пока солнце,
опускаясь, не ушло за Столовую гору. Тогда под сводами храма стало темно,
и принцессы вышли к тому месту, где они оставили хокарэма.
- Спит, конечно, - молвила Байланто-Киву, трогая носком сапожка
свернувшегося в комок Смирола.
Карми нагнулась, коснулась лба Смирола рукой:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг