- Он заболел, и ему пришлось вернуться домой. - Какая болезнь? -
осведомился чиновник.
- Рожа, - ответил Стенхе. - Совсем колено разнесло. Какой из него
путешественник...
Чиновник согласился:
- Да, рожа - болезнь неприятная. Говорят, если прикладывать листья
красного копытника, помогает...
- Лучше к шептуну сходить, - возразил Стенхе, хотя знахарство не
признавал совершенно.
Чиновник начертал в пергаменте несколько знаков.
- Торговать чем-нибудь собираешься, Лорцовен Стенхе?
- Я не купец, - сдержанно ответил Стенхе.
- Разумеется, - кивнул чиновник. - Но это обязательный вопрос. Ты же
знаешь, что в Миттауре чужеземец торговать не вправе.
- Да, конечно, - проговорил Стенхе.
- С тебя пошлина пол кроунто, - сказал чиновник. - И с твоего сына
четверть.
- У меня нет миттауских денег. Сколько это в таннери? Чиновник
обратился к счетам и ловко подсчитал:
- Три таннери с четвертью.
Стенхе вручил ему требуемую сумму, и они смогли проехать в город.
- Я забыл, - обратился Стенхе к чиновнику, - улица Сребрянщиков - это
где?
Чиновник объяснил. Стенхе поблагодарил его и сел на коня.
- В Миттауре очень вежливые люди, - заметил Стенхе Саве, едущей рядом
с ним.
- Да, - сказала Сава. - Но три четверти кроунто - это не три с
четвертью таннери. Это таннери и три уттаэри. Меняльный процент шесть
уттаэри. А где еще три уттаэри ?
- Так чиновник не обязан брать майярские деньги, - объяснил Стенхе. -
Да и запомни, что в Миттауре на уттаэри никто не считает. Самая мелкая
майярская монета здесь - четверть таннери. А если мелочь попадается, ее
девушкам на мониста отдают. В Миттауре деньги дешевые. А ты хорошо
разговор понял, Карой?
- Ага. Только они очень быстро говорят. Ты говоришь медленнее. И на
улицах у них галдеж невероятный...
Да, такой гам в Гертвире стоял только на рыночных площадях; на тесных
же улочках прохожие старались прошмыгнуть мимо друг друга, не вступая в
разговоры, разве что хозяйки перекликались с соседками из окон своих
домов.
А в Тавине даже на базаре гомона не было. Сургарские купцы и в обычае
не держат зазывать покупателей - они с достоинством ждут, пока к их товару
не подойдут.
Здесь же говорили громко, и не только торговцы, но простые прохожие:
уж казалось, и новостей-то никаких нет, о чем разговаривать можно?
- Город Сплетников, - сказал Стенхе тихо. - Так его тоже называют. -
Он приглядывался к домам на улице Сребрянщиков. - Нам, кажется, сюда,
Карой.
Миттауский купец Павутро был доверенным человеком Руттула, через него
сургарский принц получал сведения о происходящем в этой стране. Сведения
эти касались в основном дел торговых - о чем еще может сообщать купец? Но
были новости и политического характера, и Руттул считал их весьма
интересными.
А кроме того, Павутро вел торговые дела Руттула, те, которые Руттул
не мог проводить от своего имени; для торговых операций на счету Руттула
лежали значительные суммы, и на эти деньги, рассчитывал Руттул, Сава
безбедно сможет прожить много лет.
О том, кто такая Сава, Стенхе сообщил Павутро не сразу: сначала был
плотный обед, потом отдых, а вечером, когда Сава осматривала мастерскую,
где работал брат Павутро, Ктаури, Стенхе и купец собрались побеседовать.
- Очень трудно, - проговорил задумчиво Павутро, узнав, в чем дело. -
В Интави от кого-либо новости скрыть невозможно. Она... прошу прощения -
Карой, ведь очень хорошо понимает по-миттауски.
- Я хотел увезти ее в горы, пока новости, которых мы ожидаем, не
перестанут быть новостями и о них прекратят говорить.
- Да, но под каким предлогом? - спросил Павутро. - Вряд ли Карою
захочется посмотреть стада моего дедушки...
- В Миттауре много древних крепостей и храмов, - сказал Стенхе. -
Карой любит смотреть старинные здания.
- Ну, в Миттауре все здания на один лад, - возразил Павутро. - О! Я
знаю! Рудники Нтангра и пещерный храм.
- Пещерный храм? - почесал нос Стенхе. - Хорошо. А вот рудники... Не
знаю. Вообще-то Карой, насколько я понял, решил посмотреть знаменитое
миттауское оружие.
- Зачем оно ей? - удивился Павутро. - Я думал, она драгоценности
покупать приехала. Но если ей нужно оружие, то надо ехать в Арзрау.
- А нас туда пустят?
- Вот уж не знаю. И вряд ли что там вам продадут. Вот если бы
подарили...
- Не всякому такое везение... А в Арзрау из Интави долго новости
идут?
- Да нет, недолго, - ответил Павутро. - Но понимаешь ли, там говорят
так своеобразно, что даже не все миттаусцы хорошо понимают. И вдобавок там
нет обычая делиться с чужеземцами новостями.
- Отлично, - одобрил Стенхе.
- А праздник Атулитоки можно посмотреть в долине Гарали. Там тоже
малопонятный говор, к тому же там народ не любознателен. То, что
происходит за пределами долины, их не интересует.
- Ладно, - согласился Стенхе. - А потом еще что-нибудь придумаем.
- И... еще, - сказал после паузы Павутро, - скажи мне, как ты
думаешь, сколько дней есть в моем распоряжении? Я хочу привести в порядок
мои торговые дела.
- Около недели, - ответил Стенхе, наблюдая за тенью на лице Павутро.
- Что, очень мало?
- За неделю можно горы своротить.
Стенхе увез Саву на пятый день после этого разговора. Все эти дни он
ходил с Савой по ювелирным и оружейным лавкам. Он посматривал на Саву.
Сава равнодушно глядела на те драгоценности, которые он покупал, зато по
ее взглядам Стенхе догадался, что та подыскивает меч, кинжал и дорогой
пояс с перевязью.
"Подарок Руттулу, - догадался он. - Ох, девчонка, девчонка..."
Он все понял, как если бы поприсутствовал при разговоре, который
недавно Сава вела с Маву в Савитри.
- ...Маву, - позвала тогда Сава, а Маву откликнулся, не поворачивая
головы. Он был занят делом - точил свой меч, хотя зачем ему нужен был меч?
Разве что для утренних разминок со Стенхе. - Маву, почему Руттул меня не
любит?
- Ну уж и не любит, - возразил Маву, не отрываясь от дела. - Нянчится
с тобой, что тебе еще надо?
- Я хочу стать его женой, - сказала Сава.
- А сейчас ты кто? - осведомился Маву.
- Приемная дочка.
- Тоже неплохо, - проговорил Маву, проверяя остроту меча. - Вот
подрастешь, подыщешь себе кавалера...
- Я хочу быть женой Руттула!
- Ну, это глупости, - рассудительно возразил Маву. - Ты для Руттула
не женщина, а детеныш. У Руттула Хаби есть - видная, красивая, понятливая.
Станет он на такую стрекозу глядеть...
- Я стрекоза? - переспросила Сава. - Карми? - Она припомнила
искореженное словечко, которым обозвал ее принц Катрано.
- Карми, - рассеянно согласился Маву.
- Я же у тебя совета прошу! - зло толкнула его Сава. Маву вскочил на
ноги.
- Конечно карми, - рассерженно рявкнул он. - Ты что, не соображаешь,
что у меня в руках оружие? И очень острое оружие!
Он взмахнул мечом и сверкающим лезвием скосил небольшое деревце,
росшее рядом.
На Саву это впечатления не произвело.
- Маву, - прошептала Сава, - скажи Руттулу, что я его люблю.
Такие подвиги были Маву не под силу.
- С ума сошла! - воскликнул Маву. - Постыдилась бы! Разве поступают
так высокорожденные девушки? Как можно вешаться мужчине на шею!
- А как можно?
- Никак не можно! - взвился Маву. - О боже, совсем распустил тебя
Руттул!
Сава, не обращая внимания на его растерянность и смущение, продолжала
допытываться:
- Неужели девушка даже знака не может подать мужчине, которого любит
и который не обращает на нее никакого внимания?
- Это неприлично, - убеждал ее Маву.
- Что же мне делать?
- А знаешь, - припомнил вдруг Маву, - знатные девушки все-таки могут
дать знать мужчине о своей любви. Такой обычай есть. Надо подарить Руттулу
оружие.
- Оружие?
- Ну да, - оживился Маву. - Дай мне денег, и я съезжу в Тавин, выберу
что-нибудь для него.
- Не что-нибудь, а самое лучшее, - уточнила Сава.
- Разумеется, - отозвался Маву. - Только жаль, что тебе сейчас
приспичило. Караван с оружием приходит из Миттаура весной, вот весной-то и
бывает лучшее оружие.
- Из Миттаура? - переспросила Сава. - А гортуское?
- Ну где же ты купишь гортуское? - разочаровал ее Маву. - Да и зачем
Руттулу гортуское? Оно для боя, а из Руттула фехтовальщик никудышный. Ему
нужно парадное, драгоценное. А как раз миттауское и для боя, и для
красоты.
Сава подумала.
- Маву, - сказала она вдруг, - давай поедем в Миттаур!
- Ну что ты! Руттул тебя не отпустит!
Но Руттул совершенно неожиданно разрешил ей съездить в Миттаур. Сава
поняла это так: Руттул считает ее достаточно взрослой, чтобы можно было
безболезненно отпускать ее хоть на край света, и в то же время он рад, что
она не будет путаться под ногами.
Изменит ли что-нибудь оружие, которое она подарит Руттулу? Вряд ли,
понимала Сава. И хотя она проявляла какой-то интерес к оружейным лавкам,
настроение ее становилось все хуже и хуже.
Стенхе это ухудшение уловил.
- А знаешь что, Карой, - сказал он. - Давай-ка в Арзрау съездим? Там
лучшее оружие во всем Миттауре делают. Да и вообще поездить по стране
неплохо. Не сидеть же нам в Интави до самого Атулитоки.
- Хорошо, - ответила Сава. - Пусть будет Арзрау. Когда поедем?
- Да хоть завтра.
...Нтангрские рудники большого впечатления на Саву не произвели,
разве что обрыв, расцвеченный полосой драгоценной пламенеющей киновари,
запомнился ей. Все остальное она осмотрела как по обязанности, в желании
убить время.
Зато Нтангрский пещерный храм, более трех тысяч лет назад сотворенный
давно исчезнувшим народом, интерес вызвал неподдельный.
Миттаусцы по своим обычаям народ веротерпимый, не то что майярцы, -
богов они почитают и своих и чужих, поэтому древний храм не разрушили и не
разграбили, наоборот, монахи из ближайшего монастыря не забывали
поддерживать огонь в светильниках, хотя поклонялись они совсем другим
богам. Не пришло им в голову и переоборудовать храм для своих обрядов: по
мнению миттаусцев, это стало бы началом конца света.
Сава провела в пещерах больше двух недель. Ее восторги не могли не
порадовать ревниво относящихся к красотам родного края миттауских монахов.
Стенхе тоже радовался, но совсем по иной причине. По его расчетам, в
Интави уже должны были дойти вести о большом наводнении в Сургаре.
Когда восхищение Савы стало стихать, Стенхе напомнил об Арзрау. Ехать
туда Саве не очень хотелось, она полагала, что эта поездка будет
неинтересной и бесплодной. Ничего от Арзрау она не ожидала - об арзраусцах
шла молва как о людях суровых и не любящих чужаков; но Сава обнаружила,
что слухи эти неточны, когда в долину Нтангра прибыл владетель Арзрау.
Уже за два дня до этого в монастырском постоялом дворе поднялась
суматоха. Готовили покои для знатного гостя и его свиты. Стенхе уже
подумывал уехать от греха подальше, но решил: что в мире ни делается, все
к лучшему.
Из уважения к чужеземцу настоятель зашел предупредить, что тот должен
быть представлен принцу Арзрау. Стенхе поблагодарил настоятеля за внимание
и отправился с Савой знакомиться со знатным постояльцем.
Принцу уже доложили, что в монастыре живет старый гортуский воин со
своим сыном; доложили также и о том, что пребывает он в Миттауре явно под
надуманным предлогом, наверняка с тайной миссией, но вот в чем заключается
эта миссия - совершенно неясно. Во всяком случае это вряд ли шпионаж,
поскольку никакой воин таким постыдным делом заниматься не станет.
Стенхе великолепно понимал, что причину приезда в Миттаур надо
называть, пусть даже и очевидно вымышленную. Ложь еще не самый страшный из
пороков, пусть уж принц Арзрау видит, что Стенхе из Лорцо врет неумело.
Главным сейчас было понравиться принцу и приобрести в Миттауре высокого
покровителя.
Стенхе не прилагал особых усилий, чтобы понравиться. Внешность у
него, он знал, была располагающая: хоть и не слишком благообразная, но
вполне подходящая для воина. Стенхе лишь убрал из своей речи книжный
говор, более подобающий монаху.
И своего он добился.
Старый заслуженный солдат, честный вояка, с достоинством и почтением
взирающий на благородных господ, и его юный сын, ясноглазый и по-детски
робкий, принцу Арзрау понравились.
- Пригожий у тебя мальчик, Стенхе, - заметил принц. - Сколько ему?
- Четырнадцать исполнилось, государь, - с поклоном отвечал Стенхе.
- Тогда он ровесник Паору, - принц указал на своего сына, стоящего
рядом.
Стенхе поклонился молодому принцу.
- Твой сын не очень похож на тебя, - заметил принц.
- Он пошел в мать, - отвечал Стенхе. - Она была из настоящих
аоликану. Я же, сами видите, породой не вышел.
- Да, - согласился принц. - Твой сын сделает хорошую карьеру, когда
вырастет. У вас в Майяре самое главное - иметь благородную внешность.
Принц был прав. Здесь, в Миттауре, где население было однородным,
смешным казался Майяр, где особенно ценились темные волосы, серые (а еще
лучше - голубые) глаза и тонкий прямой нос. Правда, за четыреста лет
пришлые аоликану уже довольно сильно смешались с завоеванным ими майярским
населением, но старые предрассудки сохранились.
Внешность Савы вполне соответствовала стандартам майярской красоты,
хотя с одной поправкой: по тамошним меркам, ее красота была скорее на
мужской лад. Сава была безукоризненно здоровой, смугловатой от загара, да
и физически неплохо тренированной; признанные же майярские красавицы
поголовно были рахитичными, бледными до полупрозрачности. Саве сильно
повезло в раннем детстве, потому что методы воспитания Стенхе уберегли ее
от неизбежных для знатной девочки хвороб. Но все же сравниться силой и
умением с мальчиками-одногодками Сава не могла, поэтому Стенхе, когда
принц предложил своему сыну померяться силой с Савой-Кароем, поспешно
сказал:
- Боюсь, Карой неподходящий противник высокорожденному Паору. У Кароя
недавно была сломана правая рука, он еще не восстановил силу.
Принц настаивал. Принесли учебные тупые мечи, предложили Саве
выбирать - первым выбирает гость. Сава выбрала один из длинных мечей; он
был немного тяжелее, но рукоять у него была большая. Сава взялась за него
обеими руками: фехтование одной рукой было не для нее.
Принц Паор был чуть выше и гораздо плотнее. Он вооружился коротким
мечом и кинжалом, - вероятно, он любил сирайский стиль.
- Саутханская защита, - сказал Стенхе почти неслышно над головой
Савы. Сава поняла, что он хотел сказать.
Поединок было решено провести во дворе. Посмотреть собрались все, кто
только мог, даже монахи. Правда, этот бой не обещал быть особенно
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг