- Великолепно. Вчера вечером мы весело провели время, опустошив
немало кувшинов с вином.
- Вот как! Вы пили вино?
- Да. И веселились.
- Веселиться всегда хорошо. А как поживает храбрый Демарат?
- Боюсь, он не сможет прийти на бал. У него страшно разболелась
голова.
- Как жаль! Но верно он все же передумал. Мои люди донесли, что
видели его в сопровождении еще нескольких человек неподалеку от ападаны. И
представь себе, почтенный Мардоний, они все облачены в теплые длинные
плащи, под которыми так удобно спрятать меч. И это в такой жаркий день. Уж
не хотят ли они, почтенный Мардоний, нарушить царский указ?
- Не думаю. Скорей всего спартанец, чья родина лежит на севере, еще
не привык к нашим теплым веснам.
- Не привык за десять лет?
- А что в этом удивительного! Спартанцы отличаются мужеством, но не
сообразительностью. Высокородный Артабан, я слышал, ты увлекся ночными
конными прогулками?
- О чем ты?
- Ночь. Степь. Сияние звезд... Я имею в виду твою поездку к Козьему
ручью. Полагаю, скоро весь город узнает сколь романтична душа у
высокочтимого хазарапата.
- Но раньше великий царь услышит пересказ разговора почтенного
Мардония и спартанца Демарата во дворе храма Ахурамазды.
Враги посмотрели друг на друга и ласково улыбнулись. Они стоили один
другого, и в иной ситуации трудно было предсказать, кто одержит верх. Но
сейчас сила была на стороне Артабана. Тысячи вооруженных воинов по первому
призыву были готовы поспешить ему на помощь.
С трудом скрывая ненависть Мардоний распрощался с ликующим
противником. Необходимо было как-то предупредить Демарата, который был на
крючке у дворцовой охранки, но Мардоний не видел способа как это сделать.
Двенадцать отборных телохранителей хазарапата следили за каждым его шагом.
Утолив свое тщеславие над фактически поверженным врагом, Артабан
решил перейти к выполнению своих должностных функций. С помощью
бессмертных, которые бесцеремонно расталкивали всех оказавшихся на их
пути, хазарапат пробился к находившемуся посреди залы возвышению из серого
гранита, влез на него и поднял руку, призывая к вниманию.
Постепенно в зале установилась тишина, и Артабан начал говорить.
- Сиятельные вельможи, великий царь, царь царей, царь двадцати трех
провинций богоравный Ксеркс собрал вас здесь, чтобы возвестить свою волю.
Во имя Ахурамазды, Митры и прочих светлых демонов, по воле царя поход на
Элладу отменяется. Парсы, мидяне и прочие народы империи могут спокойно
трудиться во благо царя и свое собственное. Они не понесут лишних расходов
и не сложат бесцельно головы на поле брани. Так возблагодарим же царя за
оказанную ему милость!
Собравшиеся дружно пали на колени, восклицая:
- Да славится премудрый царь!
Большинство из них были искренне рады такому решению, так как вовсе
не жаждали покидать свои уютные жилища ради завоевания ненужной им Эллады.
Выждав положенные церемониалом мгновения, Артабан поднялся с колен,
подавая прочим пример сделать то же самое.
Едва затих шорох оправляемой одежды, хазарапат продолжил:
- Другое повеление великого царя касается внутренних дел империи. Нам
стало известно, что группа злоумышленников намеревается совершить
государственный переворот и нанести многие беды державе. Дабы не допустить
этого, великий царь повелевает арестовать и заключить в дворцовую тюрьму
следующих сановников: Гиперанфа, сына Дария, царского родственника,
Мардония, сына Гаубарувы, Мегабиза, сына Зопира, спартанца-эвергета
Демарата.
Следовавшие за Мардонием телохранители хазарапата стали приближаться
к нему. Вельможа бессильно опустил руки, сожалея, что при нем нет меча,
который избавил бы его от позорной смерти. Зажатые в руках стражей копья
окружили его сверкающим кольцом. Глубоко вздохнув, Мардоний приготовился
броситься на длинный, почти в локоть длиной стальной наконечник, но в это
мгновение прямо над его ухом пропела стрела и один из бессмертных замертво
рухнул на землю.
И тут же раздался дикий крик:
- Кочевники!
Их было пятеро. Пятеро решительных смуглолицых парней в разношерстной
одежде. Они были родом с далеких Гирканских гор и плохо говорили
по-парсийски. Так, по крайней мере, сказал спартиату Мардоний перед тем,
как наделить заговорщиков синими плащами, подобными тем, что носят
дворцовые слуги. Широкие кривые ножи, которые должны были вонзиться в
Артабана, отлично спрятались под этими плащами. Сам Демарат не захотел в
этот день облачаться в парсийскую одежду. Сегодня ему возможно предстояло
умереть, и он хотел умереть эллином. Именно поэтому он надел пурпурный
царский хитон, а поверх - длинный гиматион, скрывший легкий панцирь и
короткий меч с клювообразной рукоятью.
Демарат посчитал, что будет лучше, если они проберутся ко дворцу по
одному, и назначил место сбора у харчевни коротышки Клопа. Преодолев
выставленные на улицах посты, в назначенный час явились четверо. Пятого
или схватили, или он испугался. Демарат решил не ждать его и решительно
повел свой отряд к царской лестнице. Все вельможи отправлялись на бал в
сопровождении слуг, но число их не должно было быть более двух. У
спартиата их оказалось четверо. В том случае, если стража придерется к
этому обстоятельству, Демарат намеревался оставить двоих помощников у
платформы. Однако командовавший бессмертными сотник лишь скользнул по
спутникам Демарата ленивым взглядом и тут же отвернулся.
Спартиат не обольщался этой удачей. Он видел, что крутящиеся повсюду
шпики с деланным безразличием отводят взоры от их явно бросающейся в глаза
группки. От его внимания не укрылось и то, что как только они взобрались
на платформу, царскую лестницу тут же блокировал отряд лучников.
Им дали сделать лишь несколько шагов. Внезапно шедшие впереди люди
разбежались в разные стороны и перед заговорщиками выросла стена
закованных в железные панцири секироносцев. То был отряд личной гвардии
Артабана. Огромные, словно горы, воины столь гордились своей непобедимой
мощью, что прозвали себя железными дэвами. В руках они держали длинные
топоры с двумя лезвиями. Капитан дэвов сделал шаг вперед и крикнул:
- Спартанец Демарат и прочие изменники! Предлагаю вам добровольно
сложить оружие и сдаться на милость хазарапата.
Горцы затравленно посмотрели на Демарата. Тот обернулся, ища путь к
бегству. Но сзади уже выросла стена копий бессмертных. Оставалось лишь два
выхода и оба не из приятных - или умереть, или сдаться. Последнее тоже
означало смерть, так как царь Ксеркс был не из тех правителей, кто
оставляет жизнь посягнувшим на его собственную.
Если смерть, то на щите! Спартиат сорвал с себя гиматион и выхватил
верный меч-ксифос, выпустивший кишки не одному десятку врагов. Горцы не
очень решительно, но все же последовали его примеру.
- Вперед! - скомандовал капитан.
Закованные в броню воины подняли над головою грозные секиры и
двинулись на заговорщиков. Бессмертные так же сделали шаг. Две стены
медленно сближались, грозя раздавить горстку заговорщиков.
И в это мгновение сзади послышался дикий вой, перекрывший лязг
оружия. Спартиат стремительно обернулся. На дворцовую платформу влетели
какие-то всадники, тут же начавшие полосовать бессмертных длинными кривыми
мечами. В первое мгновение Демарат подумал, что Мардоний и Мегабиз
решились на открытое выступление и напали на царский дворец, но его тут же
разуверили крики парсийских воинов.
- Гиммери! - так кричали они, падая сраженные острой сталью.
Гиммери - так звали кочевников-киммерийцев, в далеком прошлом
потрясавших своими набегами устои восточных государств. К настоящему
времени они почти полностью исчезли, поглощенные другими народами, и лишь
несколько небольших разбойничьих шаек, укрывшихся в отдаленных оазисах или
под защитой горных хребтов, время от времени нападали на купеческие
караваны. Одна из подобных банд и совершила дерзкий налет на царский
дворец в Парсе.
Подобно другим полудиким кочевникам, киммерийцы были прирожденными
воинами. Но если про скифов говорили, что они рождаются с луком в руке, то
киммерийцы, должно быть, появлялись на свет с кривыми мечами. Их легкие
чешуйчатые кольчуги были достаточно прочны, чтобы выдержать удар коротких
парсийских копий, которыми были вооружены бессмертные, а выкованные из
отличной индской стали мечи не знали пощады. В мгновение ока, сметя
стоявшую к ним спиной шеренгу воинов, кочевники рассыпались по всей
платформе, безжалостно рубя безоружных вельмож. Несколько самых отчаянных
налетели на железных дэвов и тут же отскочили назад, потеряв двух
собратьев. Но и секироносцы уже не были той непробиваемой стеной, что
выросла перед заговорщиками несколько мгновений назад. Кривые мечи
кочевников сделали свое дело. С десяток латников лежали замертво,
остальные сбились в кучу, тщетно пытаясь защититься от стрел. Внимание
Демарата привлек всадник, восседавший на великолепном вороном жеребце. Он
выделялся среди прочих обличьем и умением стрелять из лука. Его тело
защищал панцирь из ткани, чрезвычайно хлипкий на вид, но Демарат
собственными глазами видел, как от него отскочили две черные стрелы,
посланные подоспевшими сакскими лучниками. Почувствовав эти удары, всадник
мгновенно обернулся и несколькими выстрелами перебил вскарабкавшихся на
парапет платформы врагов. Движения его рук были стремительны, а глаз
невероятно точен. Пряди русых волос, выбивавшиеся из-под затейливо
украшенного шлема, напомнили спартанцу, где он мог видеть подобных
всадников раньше. Точно так выглядели скифы, некогда приезжавшие в Спарту
искать союза против парсов.
Следя за убийственно-изящной работой скифа, Демарат зазевался и едва
не поплатился жизнью. Его небольшой отряд был атакован толпой железных
дэвов. Заметив краем глаза выросшую за спиной тень, спартиат резко
отпрыгнул в сторону. В тот же миг секира расколола мраморную плиту, на
которой он только что стоял. Второго удара воин нанести не успел. Меч
Демарата вонзился точно в сочленение панциря. Горцы также не
бездействовали. За исключением одного, который валялся с расколотым
черепом, остальные вовсю орудовали длинными ножами. Спартиат поспешил дать
работу своему мечу. Несколько мгновений яростного боя и железная гвардия
Артабана полегла под натиском кочевников и заговорщиков. Поприветствовав
своих нечаянных союзников взмахами сабель, киммерийцы умчались к ападане,
в стенах которой искали защиты безоружные вельможи.
Демарат взглянул на двух уцелевших сообщников, один из которых был
ранен в руку.
- Мы должны найти Артабана.
Горцы безмолвно кивнули.
Но достичь цели заговорщикам не удалось. Вдоволь натешившись кровавой
игрой и набив переметные сумы сорванными с убитых вельмож драгоценностями,
киммерийцы устремились в бегство. Не успел Демарат опомниться, как на
платформе не осталось ни одного всадника. От ападаны бежали оправившиеся
от неожиданности бессмертные.
- Быстрее в город! - крикнул спартиат и первый бросился к лестнице.
Но было уже поздно. По гранитным ступеням во весь опор мчались
подоспевшие на подмогу мидийские всадники. Еще несколько мгновений - и они
изрубят заговорщиков. Столь внезапно подарившая им спасение судьба вновь
отвернулась от них.
- Проклятье!
В это мгновение один из горцев тронул спартанца рукой.
- Я знаю место, где мы можем укрыться.
- Так что же ты стоишь?! Быстрее туда!
Горец бросился бежать к беломраморной ротонде, излюбленному месту
гуляний царских жен. Спартанец и раненый заговорщик следовали за ним по
пятам.
- Это здесь.
Демарат захохотал.
- Ты предлагаешь нам спрятаться в этой беседке?!
- Нет, под ней.
Горец нажал ногой на каменную виньетку, украшавшую базу одной из
колонн, и в тот же миг мраморная плита под Демаратом провалилась вниз.
Спартиат с воплем полетел в темноту. Тотчас же на него обрушилось чье-то
тело. Затем щелкнул замок и кисть левой руки пронзила острая боль - это
второй горец приземлился точно на запястье Демарата.
Стараясь не шевелиться, дабы не выдать себя шумом, они безмолвно
лежали на плотно утрамбованной земле. Точнее говоря, на земле лежал
Демарат, оба горца расположились на нем. Боль в пострадавшей руке была
столь сильной, что Демарат едва удерживался от стона.
Наверху метались бессмертные, пытаясь понять, куда же исчезли
беглецы. Сквозь каменную плиту доносились их возбужденные голоса и звон
оружия. К счастью для беглецов, у стражников было полно хлопот и они
быстро ушли. Спартанец спихнул горца с распухшей руки, ощупал кисть и
пальцы. Вроде бы все было цело. Значит только ушиб.
После этого Демарат попытался определить, куда они попали. Неуверенно
протянув руку влево, он нащупал холодную влажную стену. То же самое
ожидало его и справа. Третья стена подпирала его спину. До четвертой
Демарат дотянуться не смог, но это не означало, что ее там нет.
- Где мы? - спросил он шепотом. - В каменном мешке?
Проводник-горец тихо рассмеялся.
- Вот еще! Это потайной лаз воров Каранды.
Каранда! Спартанец уже слышал ранее это слово. Карандой назывался
самый грязный квартал города, где в хитросплетениях жалких лачужек и куч
мусора обитали людские отбросы Парсы - воры, убийцы, проститутки, нищие и
прочий опустившийся люд. Жуткая слава притонов Каранды распространялась
далеко за пределами Парсы. Здесь можно было выиграть в кости целое
состояние и тут же совершенно беспричинно получить ножик в живот. Гулящие
девки Каранды славились неистовым распутством, выполняя за мизерную плату
любое пожелание клиента.
- Куда он ведет? - чуть громче, чем прежде спросил спартанец.
- А куда хочешь. Под Парсой проложена целая сеть подземных ходов, о
которых правительству известно лишь то, что они существуют. Я могу вывести
тебя в любую точку города, начиная от винных подвалов дворца и кончая
притонами Каранды.
- Откуда горец знает ходы воров Каранды?
- Горец? - в голосе сообщника послышались нотки удивления. - А с чего
ты взял, что мы горцы?
- Так мне сказал Мардоний.
- Он обманул тебя. Должно быть побоялся, что ты откажешься идти на
это дело с такой компанией. Мы воры Каранды.
Демарат про себя попенял Мардонию за его ложь, но не мог не признать,
что вельможа поступил если не очень честно, то по крайней мере, вполне
практично. Спартанский царь действительно не опустился бы до того, чтобы
состоять в заговоре вместе с ворами.
- Тогда веди нас куда-нибудь, как там тебя...
- Отшем.
- Веди нас, Отшем.
Вор задумался.
- Вести... Но куда? Появляться на поверхности сейчас небезопасно. В
городе нас тут же схватят. Есть ход, ведущий под рекой в рощу Гаррона, но
там тоже небезопасно. Жрецы Гаррона преданы своему магу, а тот служит
Артабану. Можно было бы выйти наверх в Каранде, но я не могу поручиться,
что кто-нибудь из воров не задумает выдать спартанского царя. Жулики
Каранды связаны узами воровского братства, но эти узы не распространяются
на прочих людей, пусть даже это будет мой гость. Ничто не помешает ворам
выдать чужака царским сыщикам. Тем более, что ты замешан в политических
делах, а воры не любят политики, она мешает работать.
- Почему же вы взялись за это дело? - спросил Демарат.
- Нам хорошо заплатили. Кроме того, в случае удачи Мардоний обещал
наградить нас землей и людьми и сделать вельможами. На то, чтобы стать
вельможами, пока рассчитывать не приходится, но плата останется при нас.
Ладно, я знаю одно место, где мы можем переждать несколько дней, пока не
утихнет. Пойдем!
Темнота была кромешной, почти густой на ощупь, но вор шагал уверенно,
словно в его руке был факел. Демарат шагал за ним, держась за край плаща.
Раненый замыкал шествие.
Подземная галерея петляла, однажды им пришлось перебираться через
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг