Ариман взглянул на степняка и внезапно рассмеялся.
- Хороший ответ, скиф! - Бог тьмы подозвал к себе стоявшего
неподалеку рыжебородого и приказал:
- Отдайте ему коня. И готовьтесь к битве!
Скиллу показалось, что Ариман даже доволен таким исходом дела, чего
нельзя было сказать про Заратустру. Маг гневно укорял своего хозяина.
- Ты последний дурак, что согласился выполнить его требования! -
злобно шипел он. - Ну зачем, скажи на милость, тебе сдалась эта девчонка?
Тебе что, мало той, которая погубила Атлантиду! Женщины приносят нам лишь
несчастья!
- Замолчи! - велел Ариман. Его голос был наполнен яростью, и
Заратустра испуганно осекся. - Ты, кажется, забыл, с кем говоришь! Зато я
помню, что ты должен мне кое о чем рассказать! Сворачивай энергетические
вихри и готовь воинов. Я срублю голову этому молодчику, кем бы он ни был,
а ты поквитаешься с Кеельсее. Вперед!
Пока маг выстраивал на битву выходящих из Замка воинов, Ариман
облачался в боевой доспех. Он заключил тело в гладкий, без рисунка, черный
панцирь, а голову - в такого же цвета шлем. Перед тем, как надеть его, бог
избавился от своей маски, и Скилл впервые увидел его лицо. Оно было очень
красиво, с оттенком холодной жестокости - такие лица были у воинов,
пришедших некогда, в то время Скилл был еще отроком, в скифские степи. Это
были витязи из далеких северных земель, они несли войну. Скифы в кровавой
сече изрубили пришельцев, но каждый из них забрал с собой в могилу по пять
скифов. Они были прекрасными воинами. У Аримана было лицо такого воина,
быть может, он даже был одним из них, недаром через его правую щеку
тянулся длинный рваный шрам - такие бывают от удара копьем или от
брошенного ножа. Скилл невольно засмотрелся на это царственное лицо и
вдруг понял, почему Тента так долго колебалась, прежде чем согласилась
идти с ним. Он взглянул на нэрси и увидел, как она смотрит на Аримана. В
ее взгляде было обожание, а, может быть, и нечто большее. Скилл понял, что
если ему суждено покинуть Заоблачный Замок, то в лучшем случае с ним будет
лишь Черный Ветер.
Надев шлем, Ариман наглухо соединил его с панцирем. Заратустра подал
ему длинный блестящий меч.
- Все готово? - спросил Ариман. Маг кивнул. - Тогда начинаем!
Заратустра принялся отдавать последние приказания, а бог тьмы поманил
к себе Скилла и шепнул:
- Скиф, охраняй ее. Ты умрешь, но лишь в том случае, если умрет она.
Сказав это, Ариман направился к своему войску.
Заратустра выстроил воинов самым бесхитростным образом. Слева стояли
ахуры, правое крыло занимали рыжебородые, часть из которых сидела на
конях. В центре густой толпой расположились харуки, подкрепленные пятью
уцелевшими дэвами. Ариман занял место среди подземных жителей, встав в
первом ряду. Заратустра возглавил небольшой резерв, состоявший из
саблезубых барсов и нескольких десятков рыжебородых. Здесь же были орел и
лев, друзья мага, прибывшие, чтобы принять участие в битве. Орел боевито
топорщил перья, лев был безобразно благодушен. Он облизывал ушибленную о
камень лапу и искоса поглядывал на симпатичную саблезубую кошечку, чем
вызывал гнев орла.
Воинство Отшельника расположилось подобным же образом. Крылья заняли
две шеренги чудовищ из парамиров. Вооруженные громадными клыками, когтями,
растущими из груди шипами, щупальцами, ужасающими роговидными наростами,
они должны были оказать достойное сопротивление людям. Многие из этих
монстров были столь причудливы, что трудно было определить, где у них
голова, и уже тем более - где сердце. Впрочем, глядя на это хаотичное
нагромождение мяса, хрящей и костной брони, можно было усомниться в том,
что сердце вообще существует. В середине строя стали Отшельник и Кермуз,
державшие в руках мечи, а также восемь дэвов, среди которых Скилл признал
Зеленого Тофиса. Старый дэв все же переломал кости Груумину.
Трижды пропела труба, армии начали сходиться. Угрожающе размахивая
множественными орудиями убийства, монстры устремились к воинам Аримана. И
тут случилось совершенно неожиданное. Лев внезапно вышел из своего
меланхолического состояния и что есть сил помчался навстречу вражескому
войску. Он прорезал толпу харуков и выскочил прямо перед Отшельником. Все
замерли, ожидая, что лев набросится на чародея, но мудрый зверь вдруг
повернулся лицом к защитникам Замка и провозгласил, обращаясь к своему
другу:
- Ты избрал ложный путь, о Заратустра; путь мишуры и мирской суеты. В
этой битве у тебя нет врагов, как нет и друзей. Те, в кого мы верим, те в
кого мы должны верить, умирают сегодня не здесь. Они умрут, уступая путь
идолам, и век сверхчеловека никогда не наступит...
- Убить его! - велел Ариман.
Рыжебородые вскинули луки. Их на мгновенье опередил орел. Птица с
клекотом взвилась в воздух и стала падать на льва.
- Не надо! - закричал Заратустра. Но было поздно. Множество стрел
пронзили льва, еще несколько впились в орла, замертво рухнувшего на
бездыханного друга. Судьба разъединила их перед смертью, она же свела их
вновь, когда смерть наступила.
Ариман поднял над головой меч.
- Вперед!
Рыжебородые и ахуры разом бросились на врага, на бегу стреляя из
луков. Монстры Отшельника устремились им навстречу. Помимо множества
орудий уничтожения они располагали неплохой защитой. Стрелы отскакивали от
костяной брони, не причиняя чудовищам вреда. Двигались монстры подобно
крабам, но с быстротой доброй лошади. Не успели лучники выпустить третью
стрелу, как чудовища атаковали их. Завязалась жестокая сеча. Рыжебородые,
привыкшие к подобным переделкам, бились отчаянно. Зато ахуры и харуки
мгновенно дрогнули. Вокруг яростно машущего мечом Аримана образовалась
опасная пустота, и Заратустре пришлось бросить в бой резерв. Ему удалось
остановить бегущих и повернуть их назад. По всему фронту развернулось
отчаянное сражение, в котором принял участие и Скилл. Причудливы повороты
судьбы! Если бы еще вчера кто-нибудь сказал Скиллу, что он будет сражаться
на стороне Аримана! Скиф в лучшем случае принял бы эти слова за дурную
шутку. А теперь он и впрямь стоял в нескольких шагах от бога тьмы и
осаживал стрелами наиболее прытких монстров, имевших неосторожность
приблизиться к нему и Тенте.
Как нередко бывает в подобных битвах, организованный поначалу бой
очень скоро превратился в беспорядочную свалку. Бойцы обеих армий думали
не о выполнении приказов, которые были даны им перед сражением, а лишь о
том, как бы уничтожить стоящего напротив врага и при этом уцелеть самому.
В подобной схватке, где все решает оружие и умение владеть им, перевес
явно был на стороне монстров Отшельника. Их костяная броня выдерживала
рубящие удары мечей рыжебородых и ахуров, лишенных возможности пустить в
ход свое главное оружие - стрелы, а всевозможные клыки, когти, щупальца,
клешни беспощадно рвали человеческую плоть. Вскоре крылья ариманова войска
начали пятиться.
Еще более ожесточенной схватка была в центре, где сошлись отборные
силы. Дэвы Зеленого Тофиса истребили большую часть харуков, но были
остановлены саблезубыми барсами и рыжебородыми. Последние, как обычно,
использовали отравленные стрелы, и четверо дэвов вскоре испустили дух.
Оставшиеся в живых атаковали с удвоенной яростью.
Отдельно от остальных, на небольшом взгорке, бились предводители
враждебных армий. Закованный в черные доспехи Ариман скрестил свой меч с
мечом Отшельника, Заратустра сражался с Кермузом. Враги были достойны друг
друга. Пожалуй, Скилл видел более умелых бойцов, но вряд ли ему
приходилось встречать столь яростных. Мечи скрещивались с такой силой, что
их звон заглушал рев битвы. При каждом ударе в воздух летели снопы искр.
Поединок происходил с переменным успехом. Ариман нанес легкую рану
Отшельнику, меч Кермуза рассек левую руку Заратустры. Время от времени в
схватке чародеев вмешивался еще какой-нибудь боец, но проходило лишь
мгновение, и сражающихся оставалось вновь четверо.
Поднявшееся над горами солнце созерцало апокалиптическую картину.
Тысячи человекоподобных существ, зверей и ужасных монстров безжалостно
уничтожали друг друга, покрывая землю причудливым ковром мертвых тел. Пало
пятьсот рыжебородых, сражавшихся на правом фланге. Перед тем как умереть,
они полностью истребили ядовитыми стрелами противостоящих им крабоподобных
существ. Ахуры, бившиеся слева, бежали, и были перебиты чудовищами из
парамира, которые, в свою очередь, исчезли с поля битвы. Возможно, они
провалились в пропасть, возможно, решили вернуться в свой мир, возможно,
попали в ловушку, устроенную хитрым Заратустрой. Полегла большая часть
харуков и все дэвы, последним из которых умер Зеленый Тофис, бросившийся
на скифа. Скилл попал стрелой точно в разинутую пасть чудовища, и оно
захлебнулось кровью и сгустками мозга. Это была последняя стрела, Скилл
был вынужден извлечь акинак.
С гибелью предводителя дэвов битва пошла на убыль, словно Зеленый
Тофис был ее душою. Кое-где еще продолжали сражаться небольшие группки
рыжебородых, харуков и саблезубые барсы, отбивавшие атаки немногочисленных
крабообразных чудовищ. Но постепенно редели и они, сражение неумолимо шло
к финалу.
И настал миг, когда битва затихла. Гранитное плато сплошь покрылось
слоем мертвых тел. Воздух был напитан тяжелым смрадом, земля влажна от
крови: красной - рыжебородых, ахуров, дэвов и саблезубых барсов, блеклой -
харуков, темно-синей, похожей на вязкую камедь - существ из парамира.
Немногие уцелевшие прекратили взаимное истребление и медленно расходились
по разные стороны плато - на места, которые занимали перед тем, как
сошлись в смертельной брани. Лишь четверо продолжали сражаться, а Скилл,
Тента и Черный Ветер - наблюдать за их яростной схваткой.
Картина поединка чародеев несколько изменилась. Маги имели по
несколько легких ран и заметно подустали. Их мечи мелькали не столь
быстро, а в ударах не было былой ярости. Ариман и Отшельник бились с
прежним пылом. Они обрушивали клинки с такой силой, что было удивительно,
как металл до сих пор не разлетится от подобных ударов. Это была игра два
в два. Два в два. Два в один...
Заратустра, прикрывавший спину Аримана, внезапно сделал шаг в
сторону. Скиллу показалось, что маг сделал это намеренно. Кермуз понял
это. Не мешкая ни мгновенья, он устремился к богу тьмы и занес меч. Быть
может Ариман и заслуживал смерти, но не от удара в спину. Будь у Скилла
под рукой стрела, он пронзил бы ею мятежного мага, но его сагайдак был
пуст. Скиф успел лишь подумать об этом, а Тента уже рванулась на помощь
своему повелителю. Поднявшись вверх, она атаковала Кермуза в тот самый
миг, когда его меч уже начал опускаться на голову Аримана. Нэрси ударила
врага кинжалом, метя в шею, но промахнулась и лишь слегка поранила плечо.
Маг моментально обернулся и, резко махнув мечом, перерубил Тенту надвое.
- НЕ-Е-Е-Е-ЕТ!!! - Ужасный крик расколол небо и заставил землю
содрогнуться от страха.
Это кричал Ариман, обернувшийся, чтобы увидеть, как отточенное лезвие
вонзается в бок его возлюбленной.
- НЕ-Е-ЕТ!!! - Ариман кричал от боли, следя за смертельным ходом
клинка, разделяющего надвое ребра, рассекающего позвоночник, открывающего
путь фонтанам алой крови.
- НЕ-Е-ЕТ! - Тента медленно, словно подстреленная птица, начала
падать на землю.
- НЕТ! - Как страшно пережить смерть того, кого любишь больше, чем
жизнь.
- Нет!
Ариман взмахнул мечом, чтобы обрушить его на Кермуза, но Отшельник
оказался быстрее. Сверкающая сталь опустилась на голову бога тьмы.
Раздался ужасающий грохот, сверкнули молнии. Из груди рухнувшего
Аримана вырвался огненный смерч. Он в единый миг испарил тело, а затем
устремился к Замку и исчез в его недрах. Земля вздрогнула вновь, на этот
раз гораздо сильнее, и выдохнула ужасающий вой - длинное нескончаемое
НЕ-Е-Е-Е-Е-ЕТ.
Уцелевшие участники сражения, обезумев от страха, метались по
сотрясаемому толчками плато, по черной поверхности которого пробегали
длинные светящиеся искры. В небе плясали черные смерчи. Вой становился
невыносимым. В нем слышалась боль и грандиозная, разбуженная этой болью
ярость. Скилл с трудом сдерживал перепуганного Черного Ветра и в который
раз прощался с жизнью. Спокойными пред надвигающимся катаклизмом
оставались лишь чародеи. Они представляли всю грандиозность силы,
проснувшейся со смертью Аримана, но они знали и то, что эта сила еще не
успела набрать свою полную мощь. Чародеи стояли рядом и завороженно
взирали на пробудившийся от спячки Замок. Губы Заратустры шевелились,
издавая крик, тонущий в невообразимом шуме. Да Скилла долетали лишь
отдельные фразы.
- И придет сильный... Рухнут идолы... И воцарятся спокойствие и
Разум...
Раскаты слились в единый нескончаемый взрыв. Замок содрогнулся, по
его гранитным стенам пробежала дрожь. Вдруг накренились и разом рухнули
Шпили. Из глубин Замка вырвался ослепительно яркий радужный столб. Он
фонтаном взвился вверх и там распался на три ревущих струи. Одна, голубого
цвета, содержавшая в себе ледяную силу, с визгом ушла в небо. Другая,
огненно-алая, ревя вонзилась в землю. Третья струя превратилась в черное
облако. Подпитываемая энергией агонизирующего Источника, которая била из
Шпилей подобно громадным золотистым стрелам, облако набухло до гигантских
размеров и с оглушительным грохотом взорвалось. И хлынул черный дождь. Это
была смерть.
В тот же миг Замок содрогнулся с такой силой, будто кто-то
чудовищно-огромный пнул его из-под земли ногой, и провалился в бездну.
Рассыпались башни, исчезли казавшиеся несокрушимыми стены. По плато
пробежала горячая волна. Оно раскололось на множество гранитных островков
и начало медленно скользить вслед за исчезнувшим Замком.
- Пора уходить! - что есть сил закричал Отшельник. Он развел руки в
стороны и создал светящееся окно. Первым в него шагнул Кермуз, увлекший за
собой безвольного Заратустру. Следом двинулся Отшельник. Перед тем, как
исчезнуть, он обернулся и поманил рукой Скилла...
Смерть приходит по-разному и в многих обличьях. Смерть, посетившая
Русия, была необычна. Он очнулся с сильной головной болью и с ясным
ощущением боли, рожденной хорошо заточенным клинком, вонзающимся в его
затылок. Ослепительно беспощадный он рассекает мозг на две половинки,
похожих на ломти сдобного пирога. Русий зажмурился, отгоняя видение.
Дождавшись, когда оно исчезнет, атлант ощупал голову, точнее шлем, все еще
защищавший ее. Шлем был цел. Это давало надежду, что с головой также все в
порядке. По крайней мере снаружи. На всякий случай Русий удостоверился и в
этом. Он снял шлем и ощупал затылок. На нем не было даже царапины. Значит,
все это было лишь грезой, дурным сном. Но где он в таком случае? Куда он
попал?
Атлант осмотрелся. Он находился посреди огромной, почти бесконечной
равнины; лишь у самого горизонта виднелось некое подобие скал. Равнина
была покрыта серым веществом, напоминавшим на ощупь мягкое упругое желе.
Тело слегка погрузилось в него, но не тонуло, удерживаемое упругой
оболочкой. Русий ткнул в серую массу пальцем. Палец исчез почти полностью,
но вглубь вещества так и не проник. Все это - бесконечная равнина,
покрытая странной серой субстанцией, - напоминало облако, и если бы атлант
верил в такую чертовщину как загробный мир, то он мог решить, что очутился
на небе. Но, по крайней мере, его не переоблачили в саван праведника. Тело
по-прежнему было заключено в доспех, а, привстав, Русий обнаружил
неподалеку свой меч. Атлант тут же схватил его. Теперь он мог принять бой
хоть с целой толпой архангелов. Но что все-таки произошло? Кем он был до
того, как очутился в этом загадочном месте?
Легче было узнать, кем он не был. Он успел побывать в тысячах
ипостасей, но последние двадцать циклов он был богом. Богом Востока. И
имел два имени - черное и белое. И носил две маски. А потом была великая
битва, которую он, кажется, проиграл. Тента!
Русий вспомнил все. Она умерла! Ее разрубил мечом мерзкий Кеельсее.
А, может быть, нет? Ведь сам-то он жив, хотя был уверен, что клинок
Отшельника рассек его голову надвое!
- Она умерла, Русий! - раздался сзади мелодичный голос.
Атлант обернулся. Перед ним стояла девушка неописуемой красоты,
облаченная в легкое цветастое платье. Она улыбалась. Русий ненавидел эту
девушку бессчетное количество лет.
- Это ты?! - яростно выдохнул он. Беспощадный меч пополз вверх,
набирая силу для удара.
- Не спеши. - Девушка предостерегающе подняла руку. - Это я. Но не
совсем я. Это один из моих клонов. Их развелось так много, что я порой
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг