онгерритов стала возрастать лишь через восемь лет. Что-то еще, возможно,
скажется через десяток, два десятка, сотню лет. А что-то уже сказывается -
но мы не в силах пока обнаружить его влияние.
Хотя зачем я этим занимаюсь? Зигмунду наверняка все это давно
известно - группа Дьереши не пройдет мимо таких совпадений. Как и мимо
того факта, что онгерриты в их нынешнем застывшем состоянии, возможно, уже
существовали во времена медждов. И не исключено, что меджды, точно так же,
как это делаем мы сегодня, уже пытались оказать им помощь. Следов их в
системе Кабенга пока что не было обнаружено, но это еще ни о чем не
говорило. За десятки миллионов лет исчезают почти любые следы. А те, что
остаются - отклонения в изотопном составе, чудом сохранившееся в толщах
осадочных пород артефакты, следы частичной переработки каких-то
месторождений - не всегда удается обнаружить и интерпретировать. Что же
касается изменений, внесенных в биосферу... Меджды были похожи на людей,
они стремились быть максимально осторожными, и никаких биосферных следов
их деятельности пока что нигде обнаружить не удалось. Да, наверное, это и
невозможно сделать. Ведь любая живая, развивающаяся биосфера неизбежно
сгладит все внесенные в нее изменения.
Только вот интересно, относится ли это к биосфере Кабенга? Ведь те же
онгерриты миллионы лет просуществовали в неизменном виде. И каковы они
будут, эти онгерриты, когда после миллионов лет застоя мы дадим им
возможность продолжить развитие своей цивилизации?
В том, что мы дадим им эту возможность, какая бы катастрофа нам здесь
ни грозила, я не сомневался. Человечество всегда добивалось поставленных
целей, если только цели эти не изменялись. Быть может, именно трудность
целей, которые мы перед собой ставили, и определила темпы нашего развития
и масштабы экспансии в Галактике. Рано или поздно, но бета-треон, если в
нем состоит вся проблема оказания помощи онгерритам, будет синтезирован -
даже если ради этого придется овладеть четвертым измерением. Ну а пока -
сгодится и Резервуар.
Его обнаружили в недрах Туруу в полутора тысячах километров к югу от
базы почти два года назад. И с тех пор все усилия группы геофизики были
направлены на то, чтобы достичь Резервуара. Все это время лучшая техника
Земли, предназначенная для глубинной проходки, пробивалась к Резервуару,
но достичь его, преодолев пятнадцать километров скальных пород - задача
двух-трех месяцев для обычных условий - пока не удавалось. Первая скважина
была неожиданно разрушена, когда до цели оставалось не более пятисот
метров, и до сих пор причина разрушения оставалась непонятной. Вторая не
прошла и половины расстояния, когда подвижки глубинных пластов, вызвавшие
самое разрушительное за всю историю исследования Кабенга землетрясение,
уничтожили работу двух месяцев. Третья, нацеленная в самый центр
Резервуара, каким-то непонятным пока образом отклонилась в сторону, и
бурение пришлось прекратить. Сейчас одновременно бурились четвертая и
пятая скважины, но гарантии того, что они достигнут, наконец, цели,
геофизики дать не могли.
Что-то явно мешало нашей работе на Кабенге.
Я не сразу понял, что меня вызывают.
Мне все-таки удалось уснуть, и сейчас я чувствовал себя гораздо
лучше. Было почти шесть - значит, проспал я часа два. И спал бы, наверное,
еще не меньше часа, если бы не назойливое гудение вызова, зазвучавшее в
мозгу. Временами мне кажется, что эти пробуждения под звуки разного рода
сигнализации - самое гнусное из того, чем одарила нас цивилизация.
Но это, разумеется, не так. Существуют вещи гораздо более гнусные.
Вызов был обычный, и я позволил себе не отвечать на него немедленно с
тем, чтобы привести мысли в порядок. Я даже зевнул и потянулся, потом сел
на кровати и подключился к каналу связи.
Это был Граф. Хмурый, насупленный, он сидел у себя в кабинете и
барабанил пальцами по столу.
- Ну наконец-то, - не тратя времени на приветствие, сказал он. - Ты
что, спал что ли?
- Нет, играл в теннис, - ответил я, проглатывая зевок. - Что
случилось?
- Ты меня спрашиваешь?
Я тут же все вспомнил.
- Извини. Мне нужно тебя видеть.
- Это срочно?
- Да.
- Я, между прочим, еще не ложился.
- Начальству спать не положено, - попытался пошутить я.
- Ну ладно, говори, что там у тебя, - он даже не улыбнулся. Вид у
него действительно был крайне усталый. Ему тут, пожалуй, здорово
достается, впервые подумал я, но постарался отогнать эту мысль. В конечном
счете, не он ведь получил сверхсмертельную дозу. И не он остался без
Т-лакта.
- Подожди, я сейчас приду, - сказал я.
Он поначалу даже не понял. Потом до него, наконец, дошло.
- Ну ты даешь, Алексей, - только и ответил он.
- Такая работа, - разговаривая, я успел одеться. - Я буду у тебя
минут через пять.
Он встретил меня, стоя в дверях кабинета. Взгляд его был полон
сарказма. Да и голос, сказать по правде, тоже звучал издевательски, когда
он начал:
- Может, на поверхность выйдем? Уж там точно нас никто не подслушает.
- Я предупрежу тебя, когда это будет необходимо. Пока можно
ограничиться кабинетом. Ты разрешишь мне войти?
- И угораздило же меня прочитать твою записку, - он освободил проход,
зевнул и понуро поплелся за мной к рабочему столу. - В другой раз буду
умнее и сразу завалюсь спать.
- Не рекомендую. По крайней мере, пока ты командуешь базой.
- Слушаюсь, инспектор, - сказал он после паузы, и я спиной
почувствовал его взгляд. Оборачиваться мне не захотелось. - Прикажете
включить имидж?
- Да.
Он порядком разозлился и постарался поэтому на совесть. Это был
видеосинтез бури на Престе. Прекрасный способ испортить любое настроение.
Но я не стал ничего говорить, просто потянулся к его пульту и вырубил звук
и прочие эффекты. А картинка - на картинку мне было сейчас наплевать. Лишь
бы изолировала нас от возможного наблюдения. Хотя кто возьмется
утверждать, что какой-либо имидж способен экранировать вас от Нашествия и
его носителей.
Я тоже был зол и не скрывал этого. Но я хотел, чтобы разговор начал
он, и потому сидел и молчал, не сводя глаз с его лица.
- Ну так о чем же вы хотели меня спросить, инспектор? - наконец
заговорил он. Голос его звучал несколько неуверенно.
- Ты не догадываешься?
- Не имею понятия, - ответил он, и я вдруг понял, что он говорит
правду. А это могло означать лишь одно - то, что заготовленные мною
вопросы были не единственными, о чем следовало бы его спросить, то, что
случай на энергоблоке был, возможно, не самым страшным из того, о чем я
еще не знал.
- Во-первых, я хочу знать, каким образом могла произойти активация
нуклеонного механизма на энергоблоке.
- Ах это, - он как-то сник, ссутулился, опустил глаза. И голос его
лишился остатков агрессивности.
- Да, это. Для начала.
- Ну что тебе сказать? - он пожал плечами. - Не знаю. И никто не
знает.
- Ты - начальник базы, - сказал я жестко. И добавил: - Пока.
Он посмотрел на меня. Совершенно спокойно, с каким-то даже
сожалением, как на неразумного ребенка, который сделал что-то, о чем сам
же потом будет жалеть. Потом встал, подошел, отодвинув имидж, к стене и
открыл сейф. Я не стал приближаться, чтобы не попасть под охранное поле.
Мне и так все было прекрасно видно. Он достал с верхней полки плоский, не
меньше полуметра длиной темный пенал, поставил его на стол и выдвинул
крышку. На дне его в черных ячейках залитые прозрачной смолой лежали
ключи. Двенадцать ключей. Три ячейки были пусты - судя по записям, уже
давно, с того времени, когда начиналось строительство базы.
- Вот, можешь убедиться сам, - сказал он.
- Пятнадцать кротов? Зачем так много?
- Проект базы разрабатывал не я, - усталым голосом сказал Граф. -
Обычная история. Запас карман не тянет.
- Который из них включился?
- Вот этот, - он показал на левую из трех пустых ячеек.
- Ну и что ты об этом думаешь?
- А что я могу думать? Какая тебе разница, что я думаю? Есть запись,
сам можешь убедиться, что этого крота почему-то активировать не удалось, а
инструкция на этот счет тебе должна быть известна. Надеюсь, - добавил он,
немного подумав.
Я кивнул в ответ. Разумеется, я знал инструкцию. Нуклеонный механизм,
который не удалось активировать, подлежал обязательному уничтожению.
Инструкции пишутся кровью. Их нарушение стоит крови.
- Почему он не был уничтожен?
- Я же сказал уже - не знаю. Никого из тех, кто занимался тогда
активацией кротов, давно уже нет на базе. Ведь когда все это было, восемь
лет прошло все-таки, пойми ты, наконец. С кого сейчас спросишь? За что
спросишь? Кто и что помнит, при здешней-то ситуации.
- Система должна помнить.
- Систе-ма, - протянул Граф, покачивая головой. - Как же, слышал.
Всевидящая и всезнающая, - он стоял, засунув руки в карманы, и смотрел на
меня сверху вниз. Всегда он был пижоном, - с раздражением подумал я. Но
промолчал. - Так вот, Алексей, система ни черта ни помнит. Можешь сам
проверить, если не жалко времени.
- Ты садись, - сказал я, сдерживая раздражение. - Разговор у нас
долгий будет, - он сел, закинул ногу на ногу, сложил руки на груди и стал
ждать, что будет дальше. - Ты же начальник базы, Граф, ты же за все
отвечаешь. Ты же принимал ее, наконец. Как случилось, что ты не знал, где
и в каком состоянии находятся у тебя нуклеонные механизмы?
- Я не начальник базы, Алексей, - ответил он, чуть подумав. - Я -
мальчик для битья. Не более.
- Крепко сказано. Что-то не припомню, чтобы тебя особенно били.
- Все еще предстоит. Ты вот уже начал. На правах старого друга,
наверное. Ты - всего лишь инспектор третьего ранга, всего лишь
наблюдатель, а я уже обязан вытягиваться перед тобой по струнке и
отчитываться за чужие грехи. Когда и без того забот хватает. И все это,
заметь, после бессонной ночи.
- Мог бы и не стараться, - невпопад сказал я. Я тоже начал
раздражаться - наверное потому, что он попал в точку.
- Кто-то тут недавно заметил, между прочим, что я пока - подчеркнем
это "пока" - начальник базы. Или я ослышался? - я ничего не ответил, отвел
глаза, но он не стал меня добивать. Немного помолчав, он снова заговорил о
кроте. - Так вот, инспектор, по поводу нуклеонных механизмов. Да, я
начальник базы. Да, я принимал ее. А до меня начальником был Клаппе,
который был вовсе не дураком и вовремя смекнул, что здесь лучше не
задерживаться. А до него этот, как его, Ваттонен. А до него Альротти - ну
он-то как раз и занимался активацией кротов во время строительства. И все
друг у друга принимали базу. И все за нее отвечали. С кого ты спросишь
теперь, тем более, что в системе отсутствует информация об этом кроте?
- Спрашивать буду не я, Граф. Спрашивать с тебя будут там, наверху.
Мое дело - добыть информацию.
- Ну-ну, - усмехнулся он. Потом встал, задвинул крышку пенала,
положил его на полку и закрыл сейф. Вернулся на свое место. Спросил: - А
кстати, Алексей, тебе не кажется странным твое задание?
- Почему? - насторожился я.
- Ну потому хотя бы, что ты пытаешься добывать здесь информацию,
которая так и так должна поступать в Академию. Не проще ли было изучать ее
там, вдали от Кабенга, в спокойной обстановке?
- На месте всегда виднее.
- А вот мне кажется очень странным и неестественным то, что я,
начальник базы, обязан мотаться по всей планете для того, чтобы хоть
как-то влиять на события. Мне это кажется очень странным и неестественным.
- Кто тебя заставляет?
- Жизнь заставляет, Алексей, жизнь. Попробовал бы я этого не
делать... - он надолго задумался. В кабинете было совершенно тихо. Тихо,
тепло и светло в пятиметровом круге, за границами которого бесновалась
буря. Рваные облака, отливающие фиолетовым цветом, проносились над
головой, гигантские травы гнулись почти до земли под порывами ветра,
чтобы потом снова распрямиться и снова склониться до Земли, иногда мимо
стремительно прокатывались, подпрыгивая, какие-то темные мохнатые шары,
увлекаемые ветром, а временами начинался ливень, и почти ничего не было
видно за стеной дождя, подсвеченной зарницами. И такой от всего этого
веяло тоской, что просто хотелось выть. Граф, конечно, не знал этого, но
именно на Престе проработал я почти год после того, как мы расстались с
Хейге. И это был, наверное, самый тоскливый год в моей жизни. Наконец, не
выдержав, я потянулся к панели на его столе и погасил изображение, заменив
его нейтральным серым фоном. Это вывело его из задумчивости. Он поднял
голову, усмехнулся:
- Что, действует на нервы?
- А тебе?
- Если бы то, что мне на нервы действует, вот так же просто выключить
было...
- Например?
- Например, академика Кресса и его команду.
Я представил себе, как он выключит академика Кресса - маленького,
живого, вечно жестикулирующего - как тот вдруг застынет в неподвижности
посреди вечно окружающей его толпы, и все вокруг тоже замрут, шокированные
этим невиданным еще зрелищем, и невольно улыбнулся.
- Что тут смешного? - не понял Граф. - Они у меня вот где сидят! Все
эти академики... Они же тут через мою голову распоряжаются, так что я
последним узнаю, где и что происходит. А случись что - вот он, я, кругом
виноватый.
- А как же иначе? Ты же тут верховная власть. Как вообще могут они
что-то в обход делать?
- Знаешь, не будь ребенком. Верховная власть, тоже мне. Есть такой
анекдот старинный. Спрашивает один другого: "Скажите, я имею право?..." -
"Да, конечно же имеете!" - "Так значит я могу?..." - "Нет, не можете!" Вот
и у меня та же история. Право имею, а не могу ничего, по рукам и ногам
связан. Попробуй я тут хоть что-то не по их указке сделать, хоть какое-то
распоряжение их дурацкое отменить...
- И что будет?
- А ничего не будет. Снабжения, например, не будет. Или специалистов
нужных не будет. Да мало ли способов меня тут за горло взять? Власть,
Алексей, не у того, кто имеет право, власть у того, кто может, тебе-то уж
давно бы пора это понимать. Не маленький. И я при всем при том рисковать
не могу. И так все на волоске висит, и так того и гляди весь проект
накроется. Честное слово, мне иногда кажется, будто кто-то намеренно и
последовательно нам тут вредит.
Мне тоже так казалось. Но я не стал говорить этого.
- Все висит на волоске, Алексей, все висит на волоске. А я мечусь
туда и сюда и латаю дыры. Пока, как видишь, успешно. База работает,
станции работают, все идет по плану. По пересмотренному плану, разумеется.
Многократно пересмотренному. Но чего все это стоит - один я, наверное,
знаю, - он тяжело вздохнул. - Так чего ты сейчас от меня хочешь?
Я ничего не ответил. Просто достал из нагрудного кармана свою
карточку инспектора высшего ранга - не ту, которой пользовался по легенде,
представляясь наблюдателем, а настоящую, полученную от Зигмунда - и
протянул ее Графу. Собственно, ради этого я и пришел к нему, ради этого и
изолировался имиджем от всего окружения.
- Только не вставляй в ридер, - предупредил я. - Все существенное на
ней и так написано.
Он взял ее очень осторожно, двумя пальцами, поднес к глазам и стал
медленно поворачивать, читая возникающие над ней тексты. Выражение лица у
него не изменилось. Вернее, почти не изменилось. Возможно, он просто
ожидал чего-то подобного, и потому не удивился. Он медленно прочитал весь
текст до конца, затем мельком взглянул на меня и перечитал последний
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг