объединялись только при совпадении интересов...
Погоди, в этом что-то есть! Стадность... стая... Псы! Что с ними-то
здесь произошло? Эта растерянность - откуда? Ну, щелкнули по носу - с кем
не бывает? В Логове и не такое случалось - и без последствий. Клянусь
Горой, там же озверелость всегда на подъеме! Их убиваешь - десятками, а
они прут, прут - рожи перекошены, на губах пена...
Эффект толпы, вот что это такое! Но эффект, многократно усиленный
Лесом. Как же я этого не видел? Это же очевидно, смотрите! Псы тоже вошли
в Лес, пусть на самый примитивный, звериный уровень, - Лес принял их, не
смог не принять. И они образовали свою систему, враждебную Лесу, но
паразитирующую на нем.
А ведь это зацепка! Почему человек так меняется в толпе? Больше ли -
меньше, но меняются все. В чем же дело? Как набор индивидуальностей
превращается в безликую массу?
Что же, мысль стоит развить. Итак, сгоняем людей в толпу, и что
происходит? Среди множества настроений неминуемо начинает преобладать
одно, присущее большинству либо внушенное извне, - мощное, подминающее под
себя остальные, задающее РЕЗОНАНСНУЮ эмоцию. Настраиваясь на нее, человек
в толпе ощущает прилив энергии, ему легко и радостно поступать в унисон со
всеми, не думая и не сомневаясь. Но горе тому, кто попытается бороться за
себя! Каждый шаг, каждая мысль будут даваться ему с трудом и болью -
многие ли на такое отважатся?
Вот почему Рэй сделал ставку на Псов: их куда легче сплотить в Стаю,
они не растеряли первородной стадности, не заиндивидуализировались. И в
этом единстве - главная их сила. Но ведь единство можно и нарушить?
Кажется, Рэй просчитался, изолировав эту команду Псов от Стаи. Понятно,
что он хотел выманить Герда из Леса, но подставился сам. А если попытаться
расшатать Стаю через Систему? Но одному мне это дело не поднять. Хотел бы
я знать, чем занят сейчас Герд!..
Осторожно Дан вошел в Систему и выстроил в себе крупномасштабную
психокарту - все побережье всплыло из тьмы перед его закрытыми глазами.
Сейчас его не интересовали Псы - он искал "огоньки" иного рода, искал
страдальцев, мучительно и трудно менявших кожу, а затем и плоть, но не
уходивших еще дальше в гордый, высокомерный индивидуализм, а пытавшихся,
подобно Герду и Дану, понять себя и мир, достичь истины. Их оставалось
немного (Рэй и тут постарался себя обезопасить), но они были, и пришла
пора собрать их вместе.
3
Темнело. Как и сутки назад, Герд полулежал в развилке громадного
дерева и созерцал, как наползает на скалы густая тень. Ночь не была здесь
такой непроглядной, как в глубине Леса, даже звезды начали проступать
между несущимися по небу рваными облаками. Но Герд не нуждался уже в этих
жалких светильниках, теперь он прекрасно мог ориентироваться и без помощи
глаз. Это было странно, но и к этому он успел привыкнуть: одним трюком
больше - о чем говорить? Сейчас он мог видеть куда дальше, чем в разгар
дня. Стоило чуть сконцентрироваться, и его новый, выносной "глаз"
устремлялся в любую сторону и с любой скоростью, высвечивая все
подробности Леса, каждую движущуюся или дремлющую тварь. Наверное, так же
- не шевелясь и не размыкая век - Герд смог бы путешествовать по всему
материку, если не по всей планете, но до того ли ему было сейчас? Внутри
зияла такая бездна, что он испугался бы, если б умел. Какие путешествия, о
чем вы? Разведчик Герд выжег себя дотла - осталась лишь оболочка,
заполненная пеплом... Нет, ложь! Если бы выгорело все, ушла и бы и эта
тоска, беспросветная и гнетущая, как перед смертью. Тоска одиночества.
Но почему? Разве я один? Вот сидит Дан, беспечный как на пикнике,
развесил по сучьям иглометы и сосредоточенно полирует ногти, аккуратист, -
и не лень ему!.. А с каким вожделением разглядывал Дан спину удаляющегося
Рэя - прищурясь, выискивал щели в латах, сладостно шевелил пальцами... но
ведь не выстрелил, позволил Рэю уйти! Конечно, в честном поединке Дан
уложил бы Верховного с превеликой охотой, не колеблясь, - он-то еще не
представляет весь ужас смерти...
Проклятие, проклятие воображению! Это оно заставляет примерять на
себя судьбы других, против воли впихивает в чужие шкуры. Как убить, если
за самой жуткой харей мерещатся десятилетия формирования и бездны
возможностей - пусть нереализованных, упущенных, но ведь не умерших! И
одним ударом, одним выстрелом - под откос всю эту беспредельность? Ужас,
ужас!..
Но если не убью я - убьет он, и почти наверняка кого-то лучше,
достойнее себя, и вряд ли одного. Где выход? Я не могу убить и не могу
допустить убийство. Как сравнивать бесконечности? На уровне арифметики все
просто, но меня, кажется, занесло в иные сферы - проклятие воображению!..
Кебрик, моя последняя и невольная жертва, забуду ли я тебя
когда-нибудь? Ты - безмозглая машина смерти, палач, садист... ты еще мог
стать человеком, но я убил тебя, подставив под стрелы, и уже ничего не
поправишь! Нет, я не жалею, я и сейчас поступил бы так же, но как больно и
страшно отпускать тебя в смерть!..
Да, знай Рэй, как далеко ушел я от себя прежнего, он действовал бы
куда решительней. Что я могу противопоставить ему теперь? О Духи, великие
и всемогущие, помогите мне не потерять себя!..
Пф-ф! Испугался! Чего тебе терять, кроме жизни, а много ли она стоит,
отдельно от всего? Ты утратил смысл, когда ушла Уэ. Затем потерял силу и
гордость и теперь готов рыдать, кричать, и тебе не будет стыдно. Да ты уже
потерялся! Ты мелок, мелок, Герд, ты - ничтожество и мразь, у тебя не
чувства, а рефлексы, будто у простейших...
Нет, нельзя лгать! Ни другим, ни себе - иначе не пробиться. Мы
наловчились притворяться, придумывать оправдания, прикрывать идеалами
шкурность - но никогда мне не стать смиренным! Мы, огры, почти
приравнявшие себя богам, - чего мы стоим? Кажется, теперь-то я это вижу,
но хочу ли меняться? Я остановился посередине и оттого мучаюсь
раздвоением. Когда-то я был полностью закрыт и прекрасно существовал, а
сейчас достичь цельности можно только полной открытостью, никак иначе.
Ничего нельзя делать наполовину, полумеры хуже бездействия. К черту
полутона! Перемены должны стать необратимыми. Пусть я превращусь в
придаток Системы, пусть! Хуже не будет.
Но сначала я должен разыскать Уэ. Огры, вам смешно? Ущербные люди,
вам этого не понять. Если вы объедините все свои привязанности - к
родичам, друзьям, соплеменникам, императору, богам... что там еще? Нет, и
тогда вам не представить. Уэ - это я сам. Я сросся с ней, понимаете? Опять
смешно? Ну, смейтесь! А я, кажется, скоро так же срастусь и с остальными
диланами, а заодно и со всем человечеством, - за какие грехи меня так
наказали?
Герд открыл глаза, но не увидел почти ничего. Солнце скрылось
окончательно, и если бы не звезды, тьма стала бы кромешной. Разгулявшийся
ветер все настойчивее прорывался в пространство между скалами и древесными
исполинами, ограждавшими Лес. Ах этот ветер!.. Не он ли так ожесточил
сердца огров, вынудив их укрываться среди камней и превратив каждый их
день в битву за жизнь? Теперь-то мы добились многого, но не скоро еще
сумеем оторваться от земли, ползаем по ней, будто гады. А может, это к
лучшему? Пока мы не стали людьми, нас следует изолировать. Чем обернулась
наша победа над неутихающим океаном!..
Повернув голову, Герд нашел глазами напарника. Дан с комфортом
возлежал на прежнем месте и показался бы спящим - кому угодно, только не
Герду, ясно видевшему, как искусно и осторожно Дан набрасывает на
побережье незримую сеть, сзывая единомышленников. Который раз холодным
умом Дан постиг то, к чему Герд пробивался сквозь боль и страхи. Пусть так
будет и дальше!
Да, ты опять угадал, Дан: Псы сильны Стаей. Это и в самом деле
сверхорганизм - с общими страстями и единой целью. Беда в том, что почти
для всех высших смысл и радость - раствориться в толпе, и лишь немногие
стремятся к свободе. Эти последние сторонятся всего, что может сделать их
зависимыми, не выносят людских скоплений, раздражаются присутствием
других, избегают привязанностей. Но разве свобода - в изоляции? Разорвать
стадные путы, подняться над толпой - зачем? Чтобы забыть родство с людьми?
Или это переход к новому качеству общности?
Дан, насмешливый друг мой, ты сумел победить в себе эгоизм - многие
ли способны на такое? И не говорите мне о "боевом братстве": оно лишь
повышает выживаемость на пути к общей цели, а стоит интересам
пересечься...
Прощай, Дан. Скоро рядом с тобой будут друзья. Если меня что-то еще и
удерживало здесь, так это боязнь оставить тебя одного. Удачи тебе, Дан!
Прости.
Герд будто разжал пальцы, и мощным течением его повлекло в Систему.
Ставший уже привычным внешний Круг он пролетел за секунды и стал
стремительно погружаться все глубже, глубже...
Вот здесь, Рэй, ты еще не был. И не будешь. Сколько ни маскируйся.
Лес выталкивает тебя, как пробку, - ты инороден ему. Не понимаешь? Мне
жаль тебя, Рэй...
Голоса, замолчите! Я не хочу никого слышать, оставьте меня! Я ищу Уэ,
вы ее не видели? Нет? Ну так проваливайте!.. Да, и ты тоже, Голос Уэ.
Прости, но она нужна мне живой...
Боль! Герд врезался в эту невозможную, всепоглощающую муку, словно
комета, и заскрежетал зубами, все тело скрутило судорогами. Да откуда же
столько? Вот он - пик страдания, предел терпимого! - думал он ежеминутно,
но дальше каждый раз становилось еще хуже. Духи, за что? Ну виноват,
виноват!.. Я сеял и умножал зло, да! Но это же чересчур, меня раздавит
этот груз! Мыслимое ли дело - терпеть за всех сразу?.. Сколько можно,
прекратите!.. Ну, я прошу... Уэ, девочка моя, сжалься! Я же с ума сойду,
какая боль... Что вы со мной делаете? Перестаньте, перестаньте,
перестаньте!..
Что? Я не оглядываюсь, нет! Я иду... иду... Мне нечего терять, я
ничего не страшусь...
Дьявольщина, вы ослепили меня! Что это? Уберите свет, я ничего не
вижу!..
Тише, тише, не мешайте... что... что... Уэ, ты? Да не мешайте же!..
Уэ, малыш мой, не ускользай, у меня больше нет сил... Слышишь меня? Уэ!
Уэ!!.. Да-да, это я... я... Я с тобой. Если это смерть - пусть. Я с тобой.
Боги, наконец-то! Я с тобой.
4
Родон проснулся, будто его включили. Рывком сел, стискивая рукоять
меча и обегая глазами темное нутро хижины. Пол покрывала пышная шерсть -
так плотно лежали на нем Псы, вразнобой всхрапывая. Но душно не было,
словно работал мощный кондиционер. Чертова конура!
Родон напрягся, раздувая ноздри. Толчками вскипела ярость, путая
мысли, в клочья разрывая логику.
Трусливые ничтожества, мразь! - вспыхивало в мозгу. Маразмирующие
бессильные старикашки! Зажравшиеся боровы! Предатели! Гореть мне в аду,
если сегодня же я не напьюсь вашей крови!..
С рычанием Родон пнул в бок ближнего Пса. Вскинувшись, Пес пихнул
соседа, тот - следующего, и пол зашевелился, вспучился, развалился на
фрагменты. Один за другим Псы подключались к бушующей ненависти Родона,
усиливая и умножая ее, и поднимались, мерцая сквозь прорези шлемов
настороженными глазами. Не Псы - Волкодавы, отобранные за силу и
свирепость, закованные в стальные латы, увешанные стальными же мечами,
ножами и иглометами, готовые на все!
Неистовая их ярость сорвала Родона с места, бросила к двери. Бесшумно
они выплеснулись в ночь, сомкнувшись в плотный строй, и двинулись к центру
Логова.
Спали все или почти все - во всяком случае, на пути им не встретилось
ни солдата. Отряд откликался на команды слаженно, как единый организм, -
собственно, так оно и было. Сблизившись с гроздью командирских хижин, они
раздвинулись в цепь и выпустили залп, превратив часовых в иглокожих.
Разбившись на группы, Волкодавы с воем ворвались в дома, убивая всех. Сам
Родон зарубил троих, самых ненавистных, вкладывая в удары ненужную силу,
будто мстя за месяцы вынужденного бездействия. Выскочив на воздух, Родон
пронзительно свистнул, созывая отряд.
- Руби корни! - пролаял он неутоленно. - Хватит слюнтяйства! Всех
отступников, хлипаков, болтунов - к дьяволу!
Волкодавы согласно взревели и разбежались по Логову. Момент был
выбран идеально: рассеянный спектр немногих бодрствующих без труда давился
объединенной яростью путчистов, а вялое со сна сознание остальных сразу
при пробуждении захватывалось Резонансом. Пытавшиеся сохранить волю
немедленно выдавали себя болезненной заторможенностью и вырезались без
хлопот. Независимо от реакции подлежали ликвидации калеки и слабосильные.
Чистка готовилась давно и проводилась основательно.
Через час все было кончено. Трупы вчерашних соратников, не сумевших
влиться в новый хор, десятками сваливали в мусоросборники и наспех
забрасывали землей, не обращая внимания на густой листопад, разразившийся
вдруг с помертвелых, застывших навсегда веток.
Затем Волкодавы приволокли громоздкие ящики с металлооружием,
накопленным в тайне от чрезмерно осторожных, ныне свергнутых Вожаков, и
теперь некому было его пугаться. Псы перевооружались с энтузиазмом, и если
бы не жесткий надзор Волкодавов, дело дошло бы до драки. Разумеется, всем
не хватило, но достойных не обделили, а число тяжеловооруженных
Волкодавов, своей личной гвардии, Родон довел до двух сотен. Выстроив
солдат в громадный квадрат, он произнес краткую, но зажигательную речь,
усилив Резонанс знанием основных положений Идеи и взвинтив воодушевление
Стаи почти до безумия. Затем распахнулись ворота Логова, и Псы могучим
потоком хлынули через притихший Лес в сторону лагеря Вепрей.
Мерный топот тысяч ног отзывался в душе Родона ликующим барабанным
ритмом, его переполнял восторг. Учитель, я сделал это! Я стал искрой,
воспламенившей грозный пожар! Мы сметем отступников, покорим Лес, и тогда
Ты взойдешь на трон!
Но захватить Вепрей врасплох не удалось, лагерь оказался пуст. Эти
хваленые "неустрашимые" воины уклонились от боя, позорно бежали! Ублюдки,
твари презренные!..
С негодующим воем Псы обрушились на покинутый лагерь, круша все. И в
своем ослеплении не сразу заметили, как чьи-то стрелы, неслышно
выскальзывая из непроницаемой листвы, методично успокаивают одного
беснующегося Пса за другим.
Громовым ревом Родон сомкнул вокруг себя Волкодавов и направил ярость
Стаи за пределы лагеря. Немедленно тысячи стрел пронизали окрестные кроны.
Если Вепри и не погибли, то отступили - в любом случае, преследовать их
было бессмысленно.
Снова Псы образовали плотный, укрытый рядами щитов строй и полились
через Лес, будто колонна муравьев. Стрелы продолжали сыпаться на них из
зарослей, не нанося, впрочем, заметного урона, но вызывая десятикратно
усиленную ответную стрельбу, брань и хохот: под силу ли горстке Вепрей
остановить многотысячную армию Псов?
И все же они попытались, безумцы! Что они выгадывали этим отчаянным
боем? При всей своей спеси рассчитывать на победу они не могли - какая, к
дьяволу, победа при стократном перевесе Псов! Славы возжаждали? Но кто о
них узнает? Или они мстили за порушенный лагерь?
Вепри выбрали отличное место. Тропа, которой следовали Псы,
извивалась через непролазную чащобу, и за одним из поворотов колонна
уперлась в цепочку безмолвных воинов. Их было всего десятка два-три, и,
хотя все они выделялись статью, а их доспехи отблескивали металлом (вот
как, и они догадались!), преграда показалась смехотворной. С гоготом и
улюлюканьем Псы накатились на Вепрей, но в последнюю секунду те вдруг
слаженно отступили, из травы вынырнули массивные наклонные пики, и лавина
Псов с размаху налетела на частокол. Вопли и проклятья заглушили боевой
клич, но инерция Стаи оказалась велика, поток перехлестнул частокол,
завалил телами и второй, и третий (когда они успели?) и наконец достиг
цепи Вепрей. Но теперь их стало больше - вдвое, втрое! - они
перегораживали всю ширину тропы и стояли плотно, плечом к плечу, в два
ряда.
И заработала мясорубка! Немногие из Псов умели драться на мечах
профессионально, тем более в строю, и даже их неубывающая ярость не
помогала против холодной решимости и высокой выучки Вепрей. Медленно
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг