знает сколько времени. Перемены бросались в глаза.
Прямо на ступенях подземного перехода сидели проститутки. Когда
Рамиров проходил мимо них, одна оторвалась от бутылки дешевого вина и
хрипло проворковала:
- Мальчик, курс любви сегодня упал еще на десять пунктов, так что
спеши воспользоваться!
- Не будь дурой, Лорка, - процедила другая, меланхолично жевавшая
жвачку и одновременно мрачно разглядывавшая огромную дыру на черном,
заканчивающемся выше колена чулке. - Не видишь, что этот мальчик -
безденежный херувим?
- Ангелочка можно обслужить и в кредит, - сказала третья, окутанная
облаком табачного дыма, и хихикнула.
Рамиров молча прошел мимо девиц, миновал шмыгающего носом молодого
человека, торгующего с лотка армейским обмундированием и медалями,
отказался от предложений юрких валютных менял и вырвался наружу.
И сразу оказался совсем в другом мире. В этом мире расплачивались не
наличными, а с помощью электронных банковских карточек, здесь жратва и
шмотки изобиловали на каждом шагу, здесь ходили в костюмах по пятнадцать
тысяч юмов, сшитых на заказ у известных модельеров, здесь тротуары из
настоящего мрамора мыли ежедневно с мылом, здесь сверкали зеркальные
витрины, а вывески на заведениях были написаны непременно золотыми
буквами. Рамирову даже показалось, что и воздух пахнет не свежестью, и уж
тем более не выхлопными газами, смешанными с вонью помоек, а дорогой
парфюмерией. Одним словом, на каждом шагу здесь пахло большими деньгами.
На центральной площади, как раз напротив управления полиции, высился
огромный, высотой с двухэтажный дом, экран публичных объявлений. Он был
виден из любой точки площади. Смотреть по нему, конечно, было нечего -
реклама и прочая лабуда, нескончаемый поток которой лился дневно и нощно
по ти-ви. Однако, людям в этом мире, наверное, было совсем нечего делать,
если они подолгу глазели на голографическое изображение, переливавшееся
сотнями цветных оттенков, как гигантский мыльный пузырь.
Время от времени реклама прерывалась очень важными и срочными
частными объявлениями - например, о пропаже породистой собаки, за
нахождение которой предлагалось баснословное вознаграждение...
Когда Рамиров проходил мимо стоянки такси, на исполинском экране
вдруг появилась чья-то знакомая физиономия, и казенный голос за кадром с
тревожной интонацией объявил:
"Внимание, внимание! Экстренная информация! ЮНПИСом и службой
государственной безопасности срочно разыскивается человек по имени Ян
Рамиров. Гражданам, располагающих любой информацией о его местонахождении,
гарантируется крупная премия"...
Только теперь до Рамирова дошло, что физиономия на экране - его
собственная, это явно была его старая фотография, наверное, изъятая из
личного дела, которое так и осталось в архиве ЮНПИСа.
Значит, бывшие коллеги решили устроить охоту на меня. Причем, в
лучших традициях, с привлечением к этой охоте падкой на материальную
выгоду общественности... Как когда-то на Диком Западе: за голову индейца -
премия!..
Рамиров почему-то почувствовал себя так, будто заявился в полном
костюме на нудистский пляж. Конечно, за прошедшие годы лицо его
изменилось, причем наверняка не в лучшую сторону, но, видимо, опознать его
еще можно... Это что же, ходить теперь постоянно в маске? Или в черных
очках? Или совсем не высовывать носа из своей норы?
Вполне понятная злость охватила Яна, ему вдруг стало почему-то
казаться, что расфуфыренные, пахнущие как передвижные парфюмерные лавки,
прохожие косятся на него с подозрением.
- Ну, что ты так на меня, уставился, сволочь? - сказал Рамиров
шедшему навстречу толстяку в дурацкой тирольской шляпе с павлиньим пером.
Уцепившись за руку толстяка, следом влеклась тощая дама в бархатном
платье, на которой не было живого места от драгоценностей.
- Пардон? - осведомился толстяк, на всякий случай приподнимая шляпу.
- Что вы сказали?
- Я сказал, чтобы ты не пялился на меня, как на оборотня, - сказал
Рамиров. Дама охнула и мгновенно побелела. - Послушай, я - такой же
человек, как и ты. Не лучше, но и не хуже!.. И если ты думаешь, что я -
чужой в вашем уютненьком мире, что здесь место только таким, как ты и твоя
баба, то ошибаешься!..
- Джеймс! - придя в себя, заверещала дама писклявым голосом. - Пойдем
отсюда быстрее, не позволим этому типу испортить наш моцион!
- Безобразие! - трясущимися губами прошлепал толстяк, с отвращением
глядя на Рамирова. - Нарушение общественного порядка! Этот оборванец -
наверняка из "бывших"! И куда только смотрит полиция?!
Вокруг постепенно стала скапливаться горстка людей, явно ведущих
пресный образ жизни, а потому жаждущих хоть каких-нибудь развлечений.
Пусть даже в виде скандала в общественном месте...
Рамиров почувствовал, что уже не владеет собой. Он шагнул к толстяку,
но кто-то взял его сзади под руку.
Ян покосился и увидел простое, открытое лицо с короткой стрижкой. И
форменный шлем водителя такси.
От человека густо несло пивным перегаром.
- Не гони волну, дружище, - посоветовал он Рамирову. - Эту жиреющую
публику убивать надо, а ты им что-то доказывать взялся. Пойдем-ка отсюда.
Рамиров по инерции попытался вырваться, но хватка у человека в
фуражке была мертвой. Такой хваткой только винтовку со штыком держать.
- А ну, дорогу! - рявкнул таксист в толпу, и зеваки послушно
расступились.
Он отвел Рамирова на стоянку такси, втолкнул в машину, захлопнул
дверцу, сел за руль и рванул с площади на приличной скорости. Сзади
раздались запоздалые полицейские свистки, забегали какие-то люди в
мундирах, но человек гнал машину сначала по улицам, потом по каким-то
переулкам, не обращая внимания ни на переполох среди дорожных полицейских,
ни на сигналы светофоров, ни даже на Рамирова.
Когда Ян уже подумал, что таксист забыл о его существовании, тот
вдруг сунул ему ладонь и кратко сообщил:
- Аксель.
Рамиров замялся. Потом сказал:
- Ян.
Человек искоса глянул на него. Усмехнулся:
- Тот самый, которого только что показывали там, на площади? - И, не
дожидаясь ответа, продолжал: - Я тебя сразу приметил. Я же бывший
разведчик, а в разведке положено держать ушки на макушке и все
примечать... Служил?
- Служил, - подтвердил Рамиров.
- А сейчас что делаешь?
- Да так... Ничего.
- Ты что - еще не в Легионе? - удивился таксист и так крутнул руль,
объезжая колдобину, что Рамиров едва удержался на сиденье. - А за что
тогда тебя метут?
- Куда мы едем? - спросил Рамиров.
- Послушай, - сказал Аксель. - Сегодня наши собираются в одном месте.
Если хочешь - поедем вместе.
Кто такие "наши", он не стал уточнять. И так все было ясно.
- А что там делать? - Рамиров изобразил сомнения.
- Знаешь что? - сказал Аксель. - Я сразу сообразил, что ты свой
человек. Поэтому давай-ка поговорим честно, без всяких китайских
церемоний...
Он свернул из крайнего левого ряда к тротуару, под носом у попутных
машин, и остановился. К такси тут же сунулся какой-то тип в плаще,
несмотря на отсутствие дождя, с дамским зонтиком и пухлым портфелем под
мышкой:
- Освободился, шеф?
- Пошел ты, - сказал через окошко Аксель и поднял стекло.
Повернулся к Рамирову:
- Если уж ты такой крутой, Ян, то с этой гнилью надо по-другому
обращаться. Понимаешь, они разжирели именно за наш счет. Разогнали армию,
прикрываясь красивыми словами, и пусть, значит, милитары подыхают себе на
здоровье! А они будут пить, жрать и трахаться! Много лет они сюсюкали:
"человек с ружьем, человек с ружьем! Защитник наш и опора!" А как только
ружье у этого человека отобрали, так он сразу - не человек, а так, отбросы
общества, над которым можно всячески измываться... Квартиры лишить, к
примеру... или пенсию отменить. И все - прогресс, мол, прогресс! Я это
слово "прогресс" на дух уже не переношу, меня блевать от него тянет!..
Он ударил ребром ладони по рулю и помолчал, успокаиваясь.
Потом неожиданно спросил:
- Ну, что - поедем на слет ветеранов, Ян?
Рамиров устало прикрыл глаза. Вот в чем все дело, подумал он. Когда
идет большая драка, то нужно обязательно быть на чьей-то стороне. Или ты с
нами, или против нас. Или ты "наш", или "не наш", а, стало быть, - враг...
Так уже тысячу раз было, и еще тысячу раз будет, а тот, кто все же будет
пытаться остаться в стороне, станет врагом для обоих драчунов. Господи,
неужели этот мир изначально задуман так, чтобы в нем непременно были
"свои" и "враги" и чтобы больше всего доставалось ударов тому, кто
пытается разнять дерущихся?!.
- Едем, - сказал он вслух. - Едем к "нашим", Аксель.
РЕТРОСПЕКТИВА-9. ЛЕГИОН
Здание спортивного клуба находилось в тихом пригороде. Со всех сторон
оно было обнесено стальной решеткой. У ворот стояла кучка людей. Чуть
поодаль прохаживались парами несколько полицейских, небрежно помахивая
дубинками и электрошоковыми парализаторами.
Допуск в клуб контролировали трое молодых людей, одетых в пятнистые
комбинезоны без каких-либо знаков различия и с красными повязками на
правом рукаве. Чуть поодаль у забора кучковались пожилые женщины в черных
платках и шляпках и с транспарантами, на которых значились сердитые
лозунги: "ДОЛОЙ ВОЕННЫХ ВЫРОДКОВ!", "КТО ЗАПЛАТИТ ЗА СМЕРТЬ НАШИХ
СЫНОВЕЙ?", "НЕ ДАДИМ ПРОЙТИ МИЛИТАРИСТАМ!" - и так далее, в том же духе.
Время от времени женщины принимались скандировать нестройным хором
что-то гневное и неразборчивое, явно обращаясь к парням, дежурившим в
воротах, а те демонстративно плевали себе под ноги и нецензурно острили.
Когда Рамиров и Аксель подошли к воротам, парни заступили было им
дорогу, но водитель похлопал по плечу одного из них и сказал, кивнув на
Яна:
- Это со мной, ребята. Из нашенских...
Успешно преодолев второй заслон дежурных в дверях спортивного зала,
они очутились в тесном вестибюльчике. Справа, у барьера гардероба,
толпились люди, одетые кто во что горазд, но обязательно имевшие в своем
одеянии какой-нибудь предмет из военной экипировки: каскетку, тельняшку,
армейские грубые ботинки на неснашиваемой толстой подошве или рубашку с
неспоротой армейской эмблемой...
У окна, за столами с табличками "РЕГИСТРАЦИЯ" сидели коротко
стриженые молодые парни. Перед каждым из них возвышался турбо-компьютер
типа "лэптоп", который, судя по кабелям, был оснащен мгновенной
радиофаксной связью.
- Ну ты пока зарегистрируйся, - сказал Аксель Рамирову, подталкивая
его к столикам, - а я переговорю кое с кем... Давай, давай, таков уж
порядок. Встретимся в зале.
И он ринулся сквозь толпу, на ходу раскрывая объятия и громко
вопрошая: "Карл, дружище! Тебя еще не кокнули?"...
Рамиров подошел к одному из столиков. Скучавший за нем молодой
человек вопросительно оглядел его цепким взглядом.
- Желаете зарегистрироваться? - равнодушно жуя "чуингам", спросил он.
- Так точно, - не удержался от уставного выражения Ян.
- Фамилия?
Рамиров на мгновение задумался. В памяти всплыла последняя операция в
ЮНПИСе, и Ян решил рискнуть.
- Бикофф, Евгений Бикофф, бывший филд-лейтенант. Бывший командир
взвода.
- Где служили?
- В воздушно-десантных войсках... Сорок пятая бригада.
"Интересно, что я буду делать, если он попросит предъявить хоть
какой-то документ? Сказать, что оставил все бумаги дома?"...
Однако, молодой человек аккуратно заполнил компьютерный бланк со слов
Рамирова, не требуя при этом никаких документов.
Покончив с формальностями, он извлек из щели в принтере пластиковую
карточку и протянул ее Рамирову. На лицевой стороне была отпечатана
большая синяя буква L, а с обратной стороны значились только имя и фамилия
Бикоффа и дата выдачи. На просвет в карточке виднелся герб Объединенных
вооруженных сил Сообщества: красный орел на желто-синем фоне с двуручным
мечом в когтистых лапах.
В зале, куда проследовал Рамиров, были рядами расставлены
разнокалиберные, явно позаимствованные в разных местах стулья. Почти все
места были уже заняты, но постепенно подтягивались все новые и новые люди,
так что в перспективе зал грозил быть переполненным.
Публика сидела лицом к деревянному помосту, на котором в углу были
сосредоточены стойки для штанг, гири и прочие тяжелоатлетические
принадлежности, а в центре стоял длинный стол, накрытый вместо скатерти
большим знаменем Вооруженных Сил. Рядом со столом возвышалась невысокая
трибуна с змеиной головкой микрофона.
Бывшие милитары беседовали друг с другом, многие из них были знакомы,
значит, не первый раз посещали подобные слеты. То тут, то там раздавалось
характерное чмоканье открываемых банок с пивом. Гул разговоров висел над
головами плотным комом.
- ...лучше всего, помнится, в тот день нам удалась массированная
танковая атака... А мой механик-водитель забыл подключиться к ТПУ,
представляешь? Я ору ему, ору, а он - никакой реакции! Тут уж сам комдив с
вышки руками машет, что-то орет на весь полигон. Ну, прицеливаюсь я
сапогом и этак аккуратно - под копчик своему разине!..
- ...помнишь, был у нас начштаба батальона? Его потом еще за пьянку в
служебное время выперли... да нет, тогда еще не увольняли... В академию
выперли. Встречаю его на днях... И знаешь, чем он теперь занимается?
Сосисками торгует в подземном переходе!..
- ...до чего дожили, а? Управдом вчера подходит, так и так, мол,
давай освобождай жилплощадь... В честь чего это, спрашиваю. А у него
глазки во все стороны шныряют. Жильцы, говорит, на вас жалуются. Не
нравится этим сволочам, что я по утрам разминкой на детской площадке
занимаюсь! Пример, мол, плохой подросткам подаю всеми этими приемчиками
каратэ... А где мне еще заниматься?! Я же должен быть постоянно в
спортивной форме, как огурчик!..
- ...порой думаешь: на хрена я всю свою сознательную жизнь, за
мизерную зарплату, лямку тянул?! Чтобы потом вместо благодарности люди мне
в лицо плевали?! Да если даже потребуется им опять армия, то увольте -
теперь уже штафирок я защищать не пойду! Пусть хоть вторжение инопланетян
будет!..
Неизвестно откуда, появился Аксель. Он выглядел еще более оживленным,
чем раньше, и от него густо несло свежим запахом спиртного.
Быстро сориентировавшись, бывший разведчик подцепил в соседнем ряду,
буквально из-под носа у кого-то, пустой стул и устроился рядом с
Рамировым.
Тут же, словно все ждали только его, Акселя, появления в зале, на
помост поднялись люди в парадных генеральских мундирах, сопровождаемые
приветственным ревом и овацией, и слет был открыт.
Во вступительном слове секретарь Комитета экс-милитаров коротко
остановился на текущем моменте. Момент, сказал он, был острым и
напряженным. Общество враждебно настроено по отношению к своим бывшим
защитникам, которые, не щадя жизни и здоровья, стояли на страже...
В этом духе оратор продолжал изливаться еще минут пятнадцать. Время
от времени его выступление прерывалось дружными аплодисментами.
Потом слово было предоставлено наиболее выдающимся ветеранам.
Мужчина средних лет с пустым рукавом поведал с трибуны, как жестоко
обидели, отменив пенсию, его, заслуженного человека, инвалида второй
группы, всю свою жизнь честно посвятившего... ну, и так далее, тоже на
четверть часа...
Худощавый титуляр Героя Сообщества кратко, но эмоционально рассказал,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг