стоял на земле двумя ногами, а не витал в эмпиреях, и весь бред про "Homo
Cyberneticus" из дипломной работы повелел выбросить. Оставшихся материалов
вполне хватило бы для защиты, но Пеночкин уперся... Болеть за него вся
кафедра пришла. Еще бы, неслыханное дело: выйти на защиту с оценкой
руководителя "неудовлетворительно"... В тот раз его пронесло. А теперь чем
он занят? Разрабатывает компьютер седьмого поколения? Или какой-нибудь
машинный суперязык? М-да. Судя по всему, дружище, жизнь твоя сворачивает
наперекосяк. Даже маленьким начальником не стал. Впрочем, твоей вины в
этом, может быть, и нет. Разве можно добиться чего-нибудь в жизни с такой
фамилией? Пеночкин... Ассоциируется то ли с мыльной пеной, то ли с
кипяченым молоком, то ли с легкомысленной птахой. Так к нему и
относятся...
- Слушай, а наукой ты занимаешься? - огорошивает меня Петя очередным
вопросом. - Я читаю довольно много статей, но твоя фамилия ни под одной не
встретилась. Кроме тех, извини, довольно незрелых работ, на которых ты,
насколько я понимаю, защитился.
Петя, с важным видом откинувшись на спинку стула, смотрит на меня как
на человека, потерявшего в аварии руку. Или голову. Как на калеку смотрит.
Вот чудак. Что толку от полудюжины твоих статей? Что мы, японцев догнали,
лицензии продали, лучше жить стали? В другом месте нужно силы сейчас
прикладывать, чтобы корабль разогнать. Ну, и чтобы самому за бортом не
остаться. Я это давно уже понял. А вот тебе, судя по всему, не удастся
понять этого никогда. Не дано, как говорится...
- С наукой мы расстались по-хорошему. У нее ко мне претензий нет, у
меня к ней - тоже. Должность моя - ведущий инспектор. Фирма солидная и
платят хорошо. Командировок, правда, много...
- А к нам на "Микротехнологию" с какой целью? - равнодушно спрашивает
Пеночкин, открывая стол и пряча в него кипу распечаток. - Наша контора
рядовая, ничего интересного. Тебе бы, наверное, надо на ГИВЦ подъехать,
они тут всем заправляют.
- Ну-ну, не прибедняйся. Там я уже бы и выяснил, что верховодишь-то в
городе как раз ты. Сделать из "Эллипса" полумесяц - твоя идея?
- Моя. Чем и горжусь. А не то бы "кольцо" до сих пор не работало.
Пришлось, конечно, повозиться, прежде чем обмен полностью нормализовался.
За что теперь и расплачиваюсь: чуть где какой сбой - сразу меня вызывают.
Как "скорую помощь".
- Все правильно. Ни один добрый поступок не должен оставаться
безнаказанным.
Петя снова достает из ящика распечатки и кладет их на стол. Причем -
те же самые.
- Слушай... А ты не мог бы помочь мне в одном деле? - говорит он
вдруг тихо и часто-часто мигает.
- О чем речь! Все, что в моих силах, сделаю. И что свыше них - тоже.
Выручить однокурсника - святое дело.
Интересно, что ему может быть от меня нужно? Такие, как он, для себя
никогда ничего не просят. Гордость им, видите ли, не позволяет. Но без
одолжений и унижений в наше время не проживешь. Рано или поздно и у них,
несгибаемых, появляется необходимость или жену к хорошему врачу устроить,
или сына-дочку куда определить. На этом-то они и ломаются. Все до одного,
без исключения. Да, но Пеночкин не женат. И детей у него, кажется, нет.
Так в чем вопрос? Итальянские колготки для любовницы? Парфюмерный набор
для невесты? Нет проблем. В любом комиссионном, только раскошеливайся...
- Вы когда собираетесь "Эллипс" размыкать? - спрашивает Петя,
облизывая пересохшие губы.
- По плану - через три дня. Чтобы за выходные и следующую неделю
сделать все необходимые соединения, протестировать... Комплексной бригаде
уже командировки выписаны и гостиница забронирована.
- А нельзя ли это все... отложить на пару недель? Понимаешь, очень
нужно!
М-да... С таким же успехом он мог бы попросить меня прыгнуть с
девятого этажа. С парашютом, конечно. Без парашюта - это было бы
негуманно.
- Ты знаешь, что такое компьютерная сеть типа "гиперкуб"?
- Наслышан, как же. Телевизионщики все глаза проели, все уши
прожужжали. Даже из нашего ГИВЦа один раз репортаж вели. "Здесь будет один
из узлов Большой Сети"... Помнишь, как-то времена нашего детства: "Здесь
будет атомная электростанция"...
А вот от тебя я этого не ожидал. Чтобы так сузить собственный
кругозор...
- Это ты как обыватель наслышан. Ну, а как специалист понимаешь, что
это даст? "Новый этап НТР!" "Десятикратное ускорение прогресса!" "Каждое
техническое решение - на уровне изобретения!" Это что, по-твоему, только
газетные заголовки? Нет уж, послушай, дорогой, - не даю я ему возразить. -
Ты, я вижу, в этих вопросах дремуч и мохом порос. Известно ли тебе, что
как на Западе, так и на Востоке количественный рост компьютерных сетей
привел, как и предписано законами диалектики, к гигантскому качественному
сдвигу? Ты знаешь, что изобретений во, всех областях они делают на порядок
больше, чем десять лет назад? А пионерских - на два порядка! Ты знаешь,
что мы скоро перестанем понимать, о чем они пишут в научных статьях? Из-за
несовместимости скоростей обработки и усвоения информации? Нет, ты не
знаешь этого, - вталкиваю я обратно на стул порывающегося встать
Пеночкина, - иначе бы у тебя и мысли такой не возникло! Две-три недели...
Да это вызовет дополнительное отставание всей, повторяю, всей нашей науки
и техники на два-три года! Вот как теперь идет счет! А чем вызван этот
качественный скачок, знаешь? Нет уж, позволь, я объясню! Дело в том, что
Большая Сеть всю информацию, необходимую для решения самой экстравагантной
задачи, может отыскать, упорядочить по десяткам признаков и представить в
наиудобнейшем для восприятия виде через какие-то двадцать-тридцать минут!
А через каждые сутки - дополнять и обновлять ее. И если ты захочешь,
например, чтобы твоя жена стала русалкой, через четверть часа на твоем
дисплее будут все имеющиеся на данный момент времени сведения о рыбьих и
акульих хвостах, рыбьем клее, рыбьем мехе, совместимости тканей и так
далее. Ты даже будешь знать, как ее потом будет удобнее чистить, от хвоста
и до от головы... Вернее, от бедер. А без помощи Сети только на сбор
информации ушло бы пять лет... За это время жена ушла бы к другому, и
остался бы ты ни с чем. Две-три недели... А то, что за ходом работ
Председателей Совета Министров лично следит - ты знаешь?
Пеночкин сник и уже не пытается встать. Даже мигать перестал.
Кажется, я понимаю, почему такие, какой, ничего в жизни не добиваются. От
неумения трезво оценить свои силы. Вот и сейчас, я уверен, он обдумывает
не то, как закруглить или законсервировать неоконченную работу за
оставшиеся трое суток, а как пробиться на прием к Председателю и уболтать
его повременить с размыканием "Эллипса".
- Знаешь, если бы я был вхож в Кремль, честное слово, замолвил бы за
тебя словечко, - доброжелательно улыбаюсь я. - Но увы... А какую,
собственно говоря, задачку ты не успел досчитать? Какую русалку не поймал?
Пеночкин снимает очки, протирает их носовым платком.
- Да так... Один любопытный расчетец...
Водрузив очки обратно на нос, он дважды мигает, и в этот момент у
меня мелькает сумасшедшая мысль. А может быть, это он ворует машинное
время? Пытаясь реализовать свою идею-фикс? Но я тут же отбрасываю ее. Петя
на это неспособен. Преступить законы и инструкции даже в самой малости...
Для таких, как он, подобная задача не имеет решения. Его могли заставить,
обмануть, увлечь, но чтобы Пеночкин сам... Нет, Да и что же это за идея
такая, требующая столь огромной - вычислительной мощи?
Я смотрю на дисплейчик "петушка". Без пяти минут полночь. Вот-вот
начнется шабаш.
- Слушай, Петро, а сейчас у тебя с обменом все в порядке?
"Полуэллипс" нормально работает?
- До твоего прихода не сбоил. А как теперь...
Он подходит к вперившему в нас недремлющее зеленое око "Нестору",
делает запрос...
- Все в порядке. Ночью загрузка небольшая, так что, если тебе хочется
знать - свои неблагоприятные дни или гороскоп...
- А можно мне самому с ним пообщаться? - спрашиваю я, становясь так,
чтобы видеть лицо собеседника, то есть позади терминала. Моя левая рука,
скользнув в боковой карман, мгновенно выуживает из него серо-голубой
портсигарчик.
- На какую тему? - настороженно спрашивает Петя.
- Хочу получить консультацию по вопросам организации обмена в больших
вычислительных сетях, - говорю я и поднимаю правую руку якобы для того,
чтобы почесать в затылке. Левая в это время аккуратненько ставит на заднюю
стенку монитора "стукача".
- Хорошо. Я тебя сейчас введу - в систему. Только знаешь, давай с
другого терминала, ладно? А то я здесь наполовину программу набрал, вдруг
ты ее невзначай сотрешь.
Ну вот, опять он переполошился. Программа полунабрана - а дисплей
пуст. Она что, секретная? Или ее просто нет? И про свою бредовую идею
Пеночкин ничего не рассказывает...
Мы идем в дисплейный класс. Петя включает тот самый терминал, на
котором я работал днем.
- И еще. Дай мне полистать ваш журнал дежурств. Есть таковой?
- Как такового нет. Мы выделили для этой цели оптический диск. Только
вряд ли ты найдешь в нем что-нибудь существенное.
- Откуда ты знаешь, что для меня существенно, а что - нет? -
спрашиваю я и вдруг замечаю: пальцы Пеночкина мелко подергиваются словно
уши у дремлющей овчарки. - Я и сам иногда этого не знаю.
- Но для чего-то он тебе все-таки нужен? Хотя бы в первом
приближении? Для чего? - в упор спрашивает Петя.
- Да в этих журналах иногда такие перлы попадаются... А я последнее
время увлекся собиранием кибернетического фольклора, - отвечаю я наглым
голосом. Чего пристал? У тебя свои тайны, у меня свои. И что это ты так
волнуешься за мою работу? Прямо-таки испереживался весь. До дрожи в
пальцах...
Пеночкин, мигнув на прощание, уходит. Я начинаю "перелистывать"
странички журнала. Так, так... Вот и 28 апреля. В ГИВЦе в эту ночь был
первый приступ. А здесь? В журнале - ни словечка. Зато фамилии указаны. И
дежурил как раз Пеночкин. И в последующие ночи тоже он. Ай да ребята! Ай
да молодцы! Скрываете, значит? И КЗОТ, кстати, нарушаете. Не имеете права
целый месяц одного и того же человека в ночную смену гонять. Это вам не
"еэска", сломается - не починишь. И еще вопросик возникает. Почему Петя
один сегодня, без напарника? Грубейшее нарушение техники безопасности!
Интересно, а с кем он дежурил полгода назад? Надо бы побеседовать с
товарищем. Или они в одной шайке-лейке? Поговоришь вот так невзначай, а
труп потом полтора года искать будут...
"Петушок", между прочим, показывает уже четверть первого. А как же
приступ? Отменяется? Согнав с дисплея журнал, я набираю код входа в
систему. "Эллипс" к работе готов" - тотчас высвечиваются на дисплее
ярко-голубые буквы. Я запрашиваю текущее время и убеждаюсь: ноль часов
шестнадцать минуть. А как же "эпилепсия"? Пациент вдруг срочно выздоровел?
Что все это значит?
Это значит, что я спугнул зверя, за которым охочусь. Неосторожным
словом, опрометчивым взглядом... Растяпа! Хотя, может быть, я и не
виноват. Просто вирусоген излишне осторожен. Но, судя по реакции, я попал
в самое его логово. Хорошо еще, "стукача" сообразил поставить.
Проинтуичил.
Теперь бы ноги унести подобру-поздорову.
Стараясь не скрипнуть дверью, я проскальзываю в машзал. Мирно
перемигиваются светодиоды на панелях "Эльбрусов", скрипит струйный
принтер... Пеночкин наигрывает на клавиатуре своего "Нестора" что-то
бравурное, время от времени откидывая голосу назад, подобие пианисту во
время особенно выразительного пассажа.
Итак, я незаметно снимаю "стукача" и сматываюсь. Прямо в машине
включаю свои "Спутник" и пытаюсь разобраться, что он тут наяривает. А тем
временем...
А тем временем здесь может начаться работа по устранению следов
вируса. Чтобы сегодня же ночью и закончиться. Мы с Гришей и Юриком
проведем свои рутинные проверки, ничего не обнаружим, через месяц забросят
"Невод". И вот тогда-то...
Я должен уйти, но в то же время остаться. Как в русских сказках: быть
одновременно не одетым, но и не голым, передвигаться не верхом, но и не
пешком... А еще я должен задать Пете один вопрос. И послушать, что он
скажет в ответ. Это сразу многое может прояснить. Но, надеюсь, не все. Те,
кто слишком много знают... Ничего хорошего им ждать не приходится.
Пеночкин перестал играть и сидит, закинув руки за голову. Прекрасно,
маэстро. Отдыхайте. Сейчас я объявлю следующий номер.
Медленно-медленно, стараясь не зашелохнуть, не прогреметь, я иду к
входной двери. Благополучно достигнув ее, достаю из кармана перочинный
ножичек с двадцатью четырьмя лезвиями, открываю отверточку и, открутив два
винта, снимаю крышечку с примитивнейшего кодового замка. Затем, чиркнув
колесиком зажигалки, определяю повернутые шпеньки. Код замка 125. А
точнее, 512. Ничего оригинального: два в девятой степени. Зато легко
запоминается.
Вновь поставив замок на предохранитель, я громко хлопаю дверью.
Пеночкин пребывает в прежней позе: руки за годовой, локти широко
расставлены. И все так же пялится на дисплей. Совершенно пустой, между
прочим. Только квадратик курсора в левом верхнем углу тревожно вспыхивает
крохотным тревожным маячком.
- Ну что, почитал? - подмигивает мне Петя двумя глазами, когда я
бесшумно возникаю рядом с ним.
- Да. Скучный журнал, ничего интересного. Насколько я понимаю, после
ликвидации аварии "Эллипс" работает устойчиво, никаких сбоев и неполадок?
- задаю я риторический вопрос.
- Да вроде бы нет. Так, по мелочам кое-что... - лениво отвечает
Пеночкин, откровенно зевает и смотрит на свои "Касио". - Так медленно
время ночью идет... Еле тащится.
Я верчу на указательном пальце колечко с ключами.
- Ну что же, будем считать результаты проверки удовлетворительными.
Аппаратные средства я проверил еще днем. А завтра хочу подскочить на
"Комету". Не знаешь, у них большой "вэцэ"?
- Да нет, вроде нашего. Ни тебе "Крэев", ни "Айбиэмок", ни "Хитачи".
- Ну, не прибедняйся. У вас еще и "Нейроны" есть, аж четыре!
- Были и мы рысаками когда-то.
Ключи срываются с моего пальца и падают на пол, точнехонько за
терминал Пеночкина.
- А сейчас они что, не работают? - спрашиваю я, наклоняясь. Второй
"стукач" мгновенно прилипает к задней стенке а первый исчезает в рукаве
моего пиджака.
- Тебя это, наверное, очень удивит, но - работают! Правда, загрузка у
них маловата. В силу специфичности...
- Да, это не "Крэи", - охотно соглашаюсь я, поворачиваясь к Пеночкину
боком и опуская портсигарчик "стукача" в карман. - Ну, ладно, счастливого
дежурства! Да, кстати, а почему ты один? Это же грубейшее нарушение
техники безопасности!
- У напарника срочные дела объявились. Ничего, я аккуратненько, в
цепи питания не лезу, кожухи не открываю.
- Все равно. А если сердечный приступ? Или заснешь ненароком, а тут -
пожар?
- Не засну, я привычный. И на здоровье пока, тьфу-тьфу-тьфу, не
жалуюсь. Ты это... не закладывай нас Евдокии Петровне, ладно? Ну,
приспичило человеку...
- Ладно, - великодушно соглашаюсь я. - Хотя это и не дело. Я в
"Спутнике" остановился, если как-нибудь позвонишь - буду рад встрече.
Поболтаем, молодость вспомним. Там, кстати, и ресторанчик неплохой.
- Я бы пригласил тебя к себе, но у меня сейчас... В общем, не
получается. Извини. Ты еще долго у нас пробудешь?
- Дня три-четыре. Остальные узлы "Эллипса" проинспектирую - и домой,
к жене-детям. Ты мне все-таки дай свой адресок. Вдруг твоя помощь срочно
понадобится...
Безотказный "петушок" заглатывает очередную порцию информации. Тепло
попрощавшись с Петей, я сбегаю на первый этаж и, поводив пропуском перед
полусонными глазами вахтера, выхожу на тихую ночную улицу. Пройдя десятое
шагов, поворачиваюсь спиной к несуществующему ветру и закуриваю.
Молниеносный взгляд на освещенные окна ВЦ... Так я и думал. За длинными
желтыми портьерами маячит неясная тень. Петя, видимо, хотел помахать мне
на прощание рукой, но забыл отдернуть занавеску.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг