Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
     Отключив терминал, я подхожу к окну и старательно  разминаю  затекшие
мышцы.   Сквозь   шум   первых   автомашин   пробивается   тихий    шелест
возобновившегося дождя. Через полчаса  -  конец  смены.  Ну  что,  все  на
сегодня? Или подкатиться к Элли, проверить, так ли уж она неприступна, как
представляется на первый взгляд? Может, только представляется? В смысле  -
прикидывается? Сейчас, после бессонной ночи, мне ничего  не  хочется.  Ей,
надо полагать, тоже. Но потом... Кажется, никуда нам от этого не уйти.  Не
зря же она так посмотрела на меня во время чайной церемонии. "И  когда  вы
собираетесь забрасывать в море информации  свой  "Невод"?  А  в  глазах  -
совсем другое...
     Выключив в классе свет и прихватив с  собой  кейс,  я  возвращаюсь  в
машзал. Здесь ничто не напоминает о закончившемся  приступе.  Поскрипывают
струйные  принтеры,  Алик  хмурит  прыщавый  лоб  над  отказавшим   ТЭЗом.
Светловолосая головка с трогательными завитками на затылке склоняется  над
клавиатурой. Подойти ближе, чем на три метра, я не решаюсь. Подумает  еще,
что я снова за ней поглядываю. А мне в данный момент это совершенно  ни  к
чему.
     -  Элли!  -  негромко  окликаю  я.  Она  тут  же   полуоборачивается,
вопросительно вскидывая тонкие темные брови.
     Так, теперь можно сократить  дистанцию.  Пока  -  лишь  в  буквальном
смысле.
     - Простите, что побеспокоил...
     - Ничего, я уже заканчиваю.
     Дисплей за ее спиной становится  безжизненно-серым.  Что  за  детские
секреты? Интересно  все-таки,  что  было  на  нем  секунду  назад?  Приказ
белобрысого рвать когти? Список членов  городской  масонской  ложи?  Какие
девичьи тайны скрывает эта светлая головка, украшенная  огромными  темными
глазами? Надо будет как-нибудь оставить под ее терминалом "стукача". Но не
сегодня.
     - Я только хотел спросить, завтра вы тоже в ночную смену?
     - Да. А что?
     Глазищи смотрят прямо и бесхитростно. Ни грани кокетства, ни на  йоту
игры.
     - Я впервые в вашем городе, хотя много слышал о нем. Не могли  бы  вы
уделить мне вечером часок-другой и показать достопримечательности? А то  с
этой работой вечно ничего не успеваешь. Жизнь идет, но  как-то  все  мимо,
мимо...
     Переспать я с тобою хочу, вот что.
     - К сожалению...
     Она  все  уже  решила.  Ну  конечно  же,  решила.  Они,  красивые   и
привлекательные, отвечают  на  этот  вопрос  в  первые  пять  минут  после
знакомства  со  своими  несчастными  жертвами.  Но,  кажется,  и  сами  не
подозревают о своем выборе. А уж  нам-то,  мужчинам,  и  подавно  не  дано
знать, что на этот раз означает "к сожалению": "да" или "нет".
     - ...Сегодня я не смогу.
     О, как прекрасно слово "сегодня"!
     - Значит, завтра?
     - А завтра тем более, - весело отвечает Элли  и,  нежно  улыбнувшись,
спрашивает: - Вы как долго пробудете в нашем городе?
     - До конца недели. Но, если понадобится, могу остаться и на выходные,
-  неосторожно  раскрываюсь  я,  очарованный  голосом  и   улыбкой.   Если
понадобится...  Удобная  фраза.  Оставляет  выбор.  То  ли  нам  с   тобой
понадобится, то ли работа заставит...
     - Вот до конца недели я и не  смогу.  А  если  понадобится,  то  и  в
выходные тоже.
     Кажется, это называется "от ворот поворот".
     - Ну что же... Придется мне остаться у вас  на  пару  месяцев,  -  со
вздохом говорю я и смотрю в ее глаза самым откровенным взглядом, на  какой
только  способен.   И   получаю   в   награду   за   настойчивость   самую
обворожительную за сегодняшнюю ночь улыбку. Впрочем, у нее каждая улыбка -
самая.
     Итак, первая атака  отбита,  но  мне  удалось  отступить  на  заранее
подготовленные позиции.
     Дождь стучит по крыше "вольвочки"  неутомимо  и  однообразно,  словно
засыпающий барабанщик. Японский кассетник обволакивает салон мягкой уютной
музыкой. Всякий, кто проходит мимо, сразу понимает, что  это  вот  и  есть
счастье - сидеть в теплой машине, слушать, как мелодия дождя  сливается  с
аккордами нестареющего "Пинк Флойда", и наслаждаться  дымком  американской
сигареты. Несколько раз хлопает входная дверь. Каждый  раз  вглядываюсь  в
придавленные дождем фигуры. Не то, не то, типичное не то.
     А вот и Элли. Плащ,  поднятый  над  головой,  делает  ее  похожей  на
встревоженную птицу. Упоительная музыка сбегающих по ступеням каблучков  -
до нее далеко и унылому дождю, и неистощимому на выдумки  ансамблю.  Самый
волнующий аккорд - заключительный. И падали два башмачка со стуком на пол.
И воск слезами ночника на платье капал... Платьишко на ней,  конечно,  так
себе, серенькое. Это заметно даже в тусклом свете прилепленных к  козырьку
над входом фонарей. Но если девочку приодеть...  вызвав  предварительно  в
Москву на курсы переподготовки...
     "Вольвочка"  плавно  трогается  с  места  и  подкатывает  вплотную  к
лестнице. Стекло уже опущено.
     - Позвольте вас подвезти? Такой дождь, а вы без зонта.
     Замерла на третьей ступеньке снизу.  Острые  коленки  -  как  раз  на
уровне моих глаз.
     - Боюсь, нам не по пути.
     Она что, не отличает "вольво" от "Оки"? Придется вылезать под  дождь.
Но вначале - чуть громче музыку, чтобы девочке лучше было слышно. А теперь
- галантно раскрыть над ее плащом зонт.
     - Ради вас я готов изменить маршрут.
     - И поехать за мной на край света, - с готовностью продолжает Элли.
     - Где никто не сможет помешать нам, - невозмутимо продолжаю я.
     - Помешать нам - чем заниматься?
     Она оставляет мне слишком короткую паузу для ответа на  столь  прямой
вопрос.
     - У вас прекрасный автомобиль. Но я предпочитаю трамвай.
     На мгновение отпустив плащ, Элли,  как  трехлетняя  девочка,  "делает
ручкой" и, обогнув машину, уходит в темноту и сырость,  постукивая  своими
давно вышедшими из моды каблучками.
     Ага, все-таки отличает. Просто ломается.  Значит,  не  все  потеряно.
Рано или поздно к этому глаголу всегда добавляется приставка "с". И падают
два башмачка со стуком на пол...
     А вдруг она с предрассудками?


     Юрика я встречаю на вокзале.  Неопрятный  перрон,  чумазые  вагоны...
Провинция.  И,  контрастом,  Юрик:  широкополая  шляпа,  элегантный  плащ,
изысканный галстук. Пижон.  Такая  демаскировка  когда-нибудь  выйдет  ему
боком. Но работу свою знает хорошо.
     Суть дела я успеваю изложить ему еще в машине, по дороге в гостиницу.
Номер для него освободится  только  завтра,  а  пика...  вот,  диванчик  в
Гришином "полулюксе". Сам Гриша дрыхнет на широкой кровати, крепко зажав в
кулаке собственную бороду. Боится, что украдут  его  величайшую  ценность.
Проснулся, зевнул, ругнулся.
     - Потише нельзя? Поспать не дадут.
     Я сдергиваю с него одеяло.
     - Не надо дверь оставлять открытой. Вставайте, граф, вас ждут великие
дела!
     Решено. Гришу я отправляю на "Комету".  Задача  Юрика  -  расшифровка
изображений.
     - А ты что будешь делать? - интересуется Гриша, натягивая брюки.
     - А я ложусь спать.
     - Ты что, всю ночь это...
     Изумленный Гриша делает - обеими  руками  -  непристойный  жест  и  с
трудом успевает подхватить спадающие брюки. Юрик невозмутимо ухаживает  за
ногтями.
     - Лично я всю ночь работал. А вот чем ты здесь занимался  -  это  еще
вопрос.
     - Ну ладно, ладно, - ворчит Гриша, застегивая пуговицы. - Охота  тебе
по ночам шастать. Ну, как эпилепсия? Был приступ?
     И, не дождавшись ответа, поворачивается к Юрику.
     - Слушай, тебе жена сухой паек выдала? Выкладывай! А  то  у  меня  от
здешнего буфета уже изжога началась.
     Если бы он так работал, как ест!  Впрочем,  пока  к  нему  -  никаких
претензий.


     На  "Микротехнологию"  я  подъезжаю   в   пятнадцать   с   копейками.
Представляюсь, как и положено, директору, он  показывает  меня  начальнику
ихнего ВЦ - энергичной  женщине  лет  сорока  пяти  с  угловатыми,  как  у
школьницы, движениями.
     Получив у нее  "в  полное  и  безраздельное  распоряжение",  как  она
выразилась, терминал, я  начинаю  рутинную  проверку.  На  этот  раз  -  с
сетевого драйвера. Но он чист и прозрачен, как слеза  младенца.  Теперь  -
объектная библиотека...
     За  соседними  терминалами  появляются  и  исчезают  какие-то   тени,
"петушок" трижды отмечает часовые интервалы, а  я  все  запускаю  в  чрева
компьютеров вирус-детекторы. И все они возвращаются ни с чем. Проверки  по
контрольным суммам и размерам тоже ничего не дают. Может быть, зря  я  все
это делаю? Нет здесь никакого вируса...
     Да, но почему директор ГИВЦа не вызвал нашего представителя и даже не
сообщил о неполадках? И что там за странные нерасшифровываемые изображения
гуляют по каналам  обмена?  И  почему  все  приступы  начинаются  ровно  в
полночь, словно нечистая сила вселяется в компьютеры? А  прекращаются  они
что, по крику петуха? Или все-таки по  властному  движению  могучей,  хотя
пока и невидимой, руки?
     Нет, не  зря  я  сижу  здесь  с  покрасневшими  от  перенапряжения  и
недосыпания глазами, не зря горблюсь над клавиатурой  до  онемения  шейных
мышц. Прежде, чем принимать решительные меры, - а  без  них,  кажется,  не
обойтись, - я должен быть абсолютно уверен, что это все-таки не вирус.  По
крайней мере - не вирус уже известного типа.
     Еще через час, когда  дисплей  покрывают  мелкие  серые  мурашки,  не
исчезающие даже после  зажмуривания  глаз,  я  встаю  со  стула,  разминаю
затекшие мышцы и покидаю полупустое здание. Тусклые  фонари  отражаются  в
так и не высохших после вчерашнего дождя лужах. Теперь бы  -  самое  время
погулять с Элли. Слушать ее щебетанье, острить по  поводу  и  без  повода,
наслаждаться стуком вышедших из моды каблучков... Невзначай коснуться руки
- раз, другой. Потом, в полутемном переулке, вдруг плотно прижать к себе и
поцеловать...
     Мечты, мечты...
     Остановившись у ближайшего отделения  связи,  я  звоню  жене.  Узнаю,
какая погода в Москве,  выслушиваю  последние  домашние  новости.  Маришка
разбила хрустальное блюдо - ну,  то,  которое  на  нижней  полке  серванта
стояло. Витька получил двойку по литературе,  а  за  что  конкретно  -  не
говорит. На кухне перестал закрываться кран. Вот, пожалуй, и все. Ах,  да,
еще они все по мне скучают. Я по ним, естественно, тоже.


     Возвратившись в гостиницу, я вешаю на наружную ручку двери табличку с
надписью "просьба не беспокоить" и сплю еще два часа. Итого  за  прошедшие
сутки - восемь. Вполне достаточно для нормального самочувствия. А мне  оно
сейчас весьма кстати. Сегодня ночью может многое проясниться.  Потому  как
дежурным оператором на  "Микротехнологии"  будет  Петя  Пеночкин.  Местный
Кулибин,   героически    ликвидировавший    аварию,    учиненную    пьяным
экскаваторщиком. Хотя нет, здесь было что-то  другое.  Ах,  да,  смотровой
колодец  в  неположенном  месте.  Но  все  равно.  Герой  Петя   Пеночкин,
заставивший "Эллипс" постоянно работать в аварийном режиме. А если  теперь
пропустивший свою очередь экскаваторщик спохватится  и  оборвет  еще  один
кабель? Что тогда? Судя по почерку, это действительно наш  Петя  Пеночкин.
Только ему могло прийти в  голову  поменять  штатный  и  нештатный  режимы
местами. Да еще и  ошибку  в  программном  обеспечении  обмена  допустить.
Довольно, кстати, нетривиальную. Пожалуй, единственное,  на  что  способны
такие люди - это на нетривиальные ошибки. Ну, а если здесь  все-таки  злой
умысел - Петя Пеночкин  наверняка  имеет  к  нему  отношение.  В  качестве
квалифицированного исполнителя. Что ни говори,  а  перекроить  "кольцо"  в
"полумесяц" без определенного уровня профессионализма невозможно.  Но  вот
кто и с какой целью использовал Пеночкина - это вопрос...
     Машзал  на  "Микротехнологии"  намного  меньше,  чем  на   ГИВЦе,   а
планировка почти такая же. Дисплейный  класс,  в  котором  я  сегодня  уже
побывал,   процессорный   отсек    с    зарешеченными    пожаробезопасными
светильниками,  комната  с  накопителями  и  оптическими   дисководами   и
отгороженная   металлостеклянной   перегородкой    "тихая".    Что    меня
заинтересовало - так это целых четыре "Нейрона". Днем я как-то не  обратил
на них внимания.
     И на ГИВЦе, я, кажется, пару таких машин видел...
     Да, это наш Петя Пеночкин. Смотрит на меня, как на ожившего мертвеца.
То снимет очки, то наденет. И каждые пять секунд заговорщицки  подмигивает
сразу двумя глазами. В институте за эту привычку его "мигуном" прозвали.
     - Пашка?! Ты?! Какими судьбами?
     - Иду, смотрю, дверь открыта.  Дай,  думаю,  зайду,  с  однокурсником
побалакаю... Ты что же это не запираешься, инструкцию игнорируешь? Мало ли
кто может войти...
     - А! - отмахивается Петя. - Внизу вахтер, он посторонних не  пускает.
Да и кодовый замок... Я просто забыл его  с  предохранителя  снять,  когда
Евдокия Петровна уходила. Она, кстати, сказала, что явится какой-то важный
инспектор. Но что это будешь ты! - мигает Пеночкин особенно  выразительно.
По-моему, даже его уши принимают участие в движении век и бровей.
     Конечно же, это наш Петя Пеночкин.  Большие  проплешины  по  сторонам
невысокого выпуклого лба, маленькие невыразительные  глаза...  Вокруг  них
уже обозначились морщины. Но в общем-то он мало изменился. Раньше он такой
велосипед на носу носил...
     Обнялись, похлопали друг друга по спине. Прошедший через века мужской
ритуал. И в один голос:
     - Ну, как ты?
     Опасный вопрос. Может резко испортить настроение, если  на  четвертом
десятке за душой все еще  ничего  нет.  Должность,  машина,  дача,  диссер
накропал - что там еще? Ах да, жена и дети.  Европейский  стандарт:  двое.
Слава богу, все проблемы решены вовремя. Так сказать, не отстал от поезда.
Сообщаю обо всем этом, конечно, вскользь. Все, как  у  людей.  А  у  тебя,
дорогой однокурсник? До сих пор не женат? Что же ты так...  Третий  звонок
уже прозвенел, поторопись. Поезд еще можно догнать. Если  через  полгодика
жениться,  быстренько  соорудить  пару  детишек  и   заняться   остальными
нерешенными проблемами.
     О кандидатской я  Петю  даже  и  не  спрашиваю.  Такие,  как  он,  не
защищаются. У них может быть десяток статей  и  дюжина  изобретений,  одно
другого оригинальнее, а вот ученой степени - увы. Не дается она в руки,  и
все тут! Хоть стреляйся! Я таких, кстати, за версту отличаю. То ли походка
у них особенная, то ли стрижка специфическая, а взгляну - и сразу все ясно
становится. И вопросы-то они всегда задают не простые,  а  с  подковыркой.
Вот  и  сейчас.  Не  успели  мы  вспомнить  наших,  перечислить,  кто  где
устроился, а Петя уже спрашивает:
     - Что для тебя главное сейчас?
     - Распилить ваш "Эллипс" и ввязать  его  обломки  в  "Невод".  У  вас
подготовительные работы закончены?
     Пеночкин пренебрежительно машет рукой.
     - Закончены, кажется. Это ты у Евдокии Петровны можешь точнее узнать.
Я о другом. Работа - само собой. Ну, а в общем? Забросите вы свой  бредень
- а дальше что?
     - Как что? Будем ловить золотую рыбку! - отшучиваюсь я. Вот  пристал!
На повышение я иду, которое тебе и не снилось! Разве этого  мало?  -  А  у
тебя сейчас - какая проблема наипервейшая? - возвращаю я Пете его дурацкий
вопрос.
     - Вот-вот... Та же самая. Хочу поймать свою золотую рыбку.  Или  даже
две... - улыбается он бледными губами и замолкает.
     Все понятно. Очередная идея-фикс, замок на  песке,  фата-моргана.  На
первом курсе он занимался  парапсихологией,  на  втором  усиленно  помещал
философский  кружок.  А  на  старших  увлекался  проблемой  искусственного
интеллекта, да так, что чуть без  диплома  не  остался.  Руководитель  его

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг