гулко отдался в ушах и лег на свое место.
Второй пробормотал неразборчивую скороговорку, но Виктору показалось,
что он медленно и членораздельно декламирует чуть ли не по складам балладу
на незнакомом языке. Странна была такая акустика без глотка или понюшки.
Тем временем парни, не проявляя к нему интереса, взмахнули разом
предметами, что держали в руках. Те раскрылись веерами. Это и были веера.
Один держал веер изогнутой рукой снизу, а второй - сверху.
Медленно, плавно взмахнули ими перед лицами друг друга, чуть не
задевая носы, забормотали в такт, забубнили непонятно, и снова голоса
дрожащим гулом отдались в голове. Виктор хотел уйти, но пульсирующий рокот
завораживал. Ватные ноги сделали всего два шага к двери. Прислонился к
стене, не в силах оторвать глаз от струящихся переливов двух вееров -
огромная бабочка все сильнее и быстрее била крыльями, но никак не могла
вылететь отсюда, из тесного объема, зажатого стенами, на воздух между
синим, зеленым и белым...
Ему открылись небо и трава, но Виктор тряхнул головой, и видение
исчезло. С трудом поднял руки, чтобы зажать уши ладонями, освободиться от
звукового дурмана, но так и замер со вздетыми перед собой ладонями - он
обнаружил, что ничего не слышит, хотя деревянные крылья вееров бешено
трепещут, а губы дергаются и жестикулируют в том же невероятном ритме. И
словно невидимые пальцы мягко, но сильно надавили ему на уши.
Угроза шла отовсюду, надо было уносить ноги. Преодолевая непонятную
боль в суставах, сделал шаг, другой, пятясь к двери. Но тут он увидел, как
веера в руках задымились, и остановился.
Это был не дым. Пластины вееров таяли, исходя серой тонкой пылью,
которая дымкой повисла в воздухе. И только сейчас Виктор заметил, что эти
двое словно в зеркало смотрятся - губы извивались двумя парами червей
совершенно одинаково и так же одновременно дергались веки.
А потом огрызки вееров полетели на пол, они протянули друг другу руки
и между четырьмя ладонями возник светящийся шар.
Парни обессиленно легли на пол и закрыли глаза. А шар, размером с
большое яблоко, проплыл рядом с головой окаменевшего Виктора и, чиркнув по
стене, исчез, оставив за собой густую дымную полосу.
Дым рассеялся. Виктор сообразил, что это такая же пыль, как и от
вееров. Провел ладонью по гладкой канавке, которую прогрыз шар в бетонной
стене: глубиной с кулак, в конце она плавно сходила на нет. Очевидно, шар
терял свою силу.
Виктор оценивающе глянул на длинную выемку, перевел взгляд на
неподвижно лежащих парней и покачал головой.
Да, это сила. Более того - оружие. Но пока они будут распаляться, он
спокойно подойдет к ним и перережет глотки. И никаких шариков! Хотя,
может, издалека?.. Он с сомнением покусал нижнюю губу. Все равно, только
они начнут криком исходить, любой снимет их пулей или стрелой. Забавы.
Если Месроп и доктор Мальстрем напрягали кишку из-за этих фокусов, то зря
тужились.
- Жаль, что у вас нет пива, - укоризненно сказал он и пошел к двери.
Лежащие даже не пошевелились. Ему показалось, что они и не дышат. Он
вышел в коридор и тут же забыл о странных парнях, потому что навстречу шел
Адам и вид у него был прескверный.
6
Адам прошел мимо, сделал по коридору еще несколько шагов, замер на
полушаге и так, с поднятой ногой, развернулся на месте, чуть не упав.
- Рад, рад встрече! - Он вцепился в ладонь Виктора и затряс ее.
- Вас что, помоями облили? - спросил Виктор, осторожно принюхиваясь.
- А, это... - Адам брезгливо ткнул пальцем в тошнотворные потеки на
роскошном костюме, - сам не понимаю, где меня так.
Он стащил пиджак и, не обращая внимания на шарахнувшегося к стене
Виктора, глянул по сторонам, обнаружил урну и запихал в нее пиджак.
- Музыкальные лестницы! - сказал, как выругался, он и добавил пару
непонятных слов.
Виктор осторожно перевел дыхание. От Адама шел мощный винт старой
забродившей помойки.
- Где наш друг? - спросил Адам.
- Здесь, - Виктор неопределенно повел рукой.
- Хорошо, - сказал Адам, потом добавил: - Плохо. Мы тут как дураки.
Они тоже дураки. Учитель исчез, завещание выслушать некому...
Он тоскливо вздохнул. Виктор немного подумал и рассказал Адаму про
фокус с шаром.
Адам громким шепотом сообщил, что все эти фокусы ему надоели, и, будь
в его власти, давно бы дал команду спалить дотла клопиное гнездо.
При этом он многозначительно закатил глаза. Виктор посмотрел на
потолок и ничего там не обнаружил. Все немного сошли с ума, решил он.
Ничего страшного, лишь бы не кусались.
Адам хлопнул Виктора по плечу и побрел дальше по коридору. Виктор
смотрел ему вслед и думал: хорошо, если он, уйдя за поворот, сгинет
навсегда, пропадет со своими подручными, чтобы ему, Виктору, не ломать
голову, как избавиться от непрошенного знакомства.
А через минуту из-за того же поворота вышел Месроп со своим земляком
и, помахав рукой Виктору, исчез в соседнем коридоре. Виктор пожал плечами
и медленно пошел за ним.
Свернул за угол, Месропа там не обнаружил. Тупичок опять заканчивался
лестницей, а рядом в неглубокой нише виднелась полуоткрытая дверь из
некрашеной фанеры. Виктор сел на ступени. Ему вдруг захотелось спать,
прямо вот растянуться на полу и закрыть глаза.
Отчаянно зевая, он с трудом поднялся со ступенек. Сонливость
мгновенно исчезла. "Чертовы лестницы", - подумал он и шагнул назад.
Споткнулся и чуть не влетел головой в комнату за фанерной дверкой. От
удара плечом дверь распахнулась, и он еле удержался, схватившись за косяк.
В маленькой комнатушке причудливыми башнями громоздились желтые
пластиковые ведра, несколько щеток на длинных ручках, в углу темнела
большая круглая тумба на колесах, обмотанная толстым шлангом. Шланг был
весь в дырах, наверно, пылесосом давно не пользовались. Тусклая пыльная
лампочка голо висела под низким потолком.
Виктор окинул взором кладовку и, взявшись за ручку двери, мазнул
ладонью по выключателю. Лампочка моргнула и погасла. Он закрыл дверь.
Пройдя несколько шагов по коридору, остановился. Повернул обратно и
снова оказался у двери. Что же там привлекло его внимание? Закрывая дверь,
он краем глаза заметил что-то, мелькнула полоса непонятная...
Открыл дверь, включил свет и внимательно оглядел стены, потолок и
все, что лежало на полу. Легонько толкнул ногой ведро. Ведро откатилось в
сторону. Ничего!
У двери послышались голоса. Он насторожился. Беззвучно подкрался к
щели - в коридоре Широкоплечий разговаривал с худым человеком в синем
комбинезоне. Широкоплечий смотрел себе под ноги и протирал тряпочкой
стекла очков, а худой быстро и негромко объяснял ему что-то, размахивая
руками.
Виктор прислушался, но ничего не понял. Проскакивали английские,
немецкие слова, пару раз ему показалось, что они и по-русски говорят, но
толку все равно было мало - он ничего не понимал.
Мужик в синей робе, наверно, из местных, догадался Виктор, быть того
не может, чтобы Адам своих людей сюда не понавтыкал!
Широкоплечий стряхнул пылинку с рукава, поправил галстук и, судя по
интонации, задал вопрос. Худой пожал плечами и виновато затараторил.
Широкоплечий покачал головой и длинно причмокнул. Его собеседник
побледнел, шарахнулся в сторону и рванул по коридору, прыгая от стены к
стене.
Две или три секунды понадобились худому, чтобы добежать до поворота,
но Широкоплечий уже плавно вздел руку, ствол с длинной насадкой в его руке
дернулся, слабый хлопок, и беглец упал.
Не торопясь, Широкоплечий подошел к нему, взял за ноги и потащил
обратно. Виктор мгновенно сообразил, где будет спрятано тело. Один взгляд,
и он метнулся за пирамиды ведер, лег прямо на грязный пол. Голова
упиралась в шланг пылесоса, было страшно неудобно, но выбирать не
приходилось - если Широкоплечий обнаружит его, то как свидетеля отправит
вслед за худым. И, как на грех, с собой нет ни ствола, ни лезвия
паршивого!
Войдя в кладовку, Широкоплечий на миг замер, повел глазами из-под
очков по сторонам и отпустил свою ношу. Ноги худого глухо ударились об
пол. Снова издав продолжительный чмок, Широкоплечий вышел, погасив за
собой свет.
Выждав несколько минут, Виктор осторожно выбрался из своего укрытия.
Приоткрыл дверь - в коридоре никого не было. Тонкая темная линия прямо
посередине пола вела к кладовке. Надо было спешить, в любой миг на
кровавый след могли выйти обитатели дома. И если они решат, что Виктор
разделался с худым... Что тогда? Месроп, кажется, ничего не говорил,
всепрощенцы ли они или, наоборот, практикуют жертвоприношения.
Но что привело его в кладовку, зачем он вернулся сюда? Вот оно!
На противоположной стене тонкая светящаяся нить очерчивала
прямоугольник. Еще одна дверь.
Не зажигая света и чуть не наступив на покойника, он подошел к стене
и осторожно припал ухом к двери. Тихо. Надавил справа, слева и даже не
удивился, когда прямоугольник подался, открывая проход в ярко освещенный
коридор.
Помешались на коридорах, подумал Виктор, прямо как в доме на
Тверской. Да пропади они все вдребезги, решил он, пора домой, поесть и
поспать немного. Снова накатила сонливость. Виктор с опаской глянул по
сторонам, нет ли поблизости коварных лестниц.
Одна из дверей открылась, вышел высокий мужчина в странном полосатом
халате. На голове криво сидел грязный колпак из пестрой свернутой тряпки.
В руке он держал деревянный сундучок. Медленно, полуприкрыв глаза, он
прошел мимо Виктора, распахнул ногой дверь в следующую комнату и вошел.
Через несколько секунд дверь опять распахнулась, мужчина в полосатом
халате, прижимая к груди сундучок, вылетел оттуда большой неопрятной
птицей, а вслед несся такой отборный мат, что у Виктора сразу потеплело на
сердце и он решительно двинулся в сторону источника родных звуков.
Войдя в комнату, он в изумлении застыл. Стол, заваленный банками пива
и большими жестяными флягами, никак не вязался с местной атмосферой мелких
тайн и мистерий. А вскрытые и нетронутые консервные банки, валяющиеся на
столе и под столом, завершали картину восхитительного бардака.
Молодой человек сидел за столом, уронив голову на руки. Резко двинув
локтем, смахнул на пол несколько банок. Поднял голову и уставил на Виктора
мутные глаза.
- А, это ты... - и снова уронил голову.
Виктор узнал его, и раздражение поднялось в нем. Не так давно он
желал, чтобы этот парень не появлялся как можно дольше, но теперь ему
стало просто обидно. Пока они с Месропом, как дешевые гаврилки, бродят по
дурацкому дому, шпигуя дурацкой техникой комнаты, Петро навалился на жрач
и плевать ему, что он, Виктор, каждый день шляется на площадь Кальвина и
ждет, когда он явится с подарочком для доктора Мальстрема.
Не говоря ни слова, он подошел к столу, взял банку с пивом, открыл и,
выцедив до капли, смял в кулаке, а смятый ком запустил в стену.
Петро вздрогнул и поднялся с места. Прошел, держась за стену, к
встроенному шкафу, сорвал с вешалки пиджак и с минуту о чем-то размышлял,
держа его перед собой на вытянутой руке. Потом пробормотал "Ага", полез в
карман и достал оттуда небольшой белый прямоугольник. Пошатываясь,
вернулся к столу и, положив перед собой прямоугольник, пристально
посмотрел на Виктора. Кивнул, снова поднялся и пошел тем же маршрутом.
Виктор взял прямоугольник и чуть не выругался вслух. Вот свиньи.
Вернется в Москву и даст в морду негодяю, снабдившему Петра его
фотографией. И неважно, чья это затея, диспетчера или доктора! Раз-два по
рогам, а там пусть соображают, можно ли фотографировать гонца без спроса!
Он положил фотографию в карман. В это время Петро перестал рыться в
своем белье и извлек из-под груды носков, маек и трусов небольшой пакет.
- Вот. Забирай и тикай, пока ноги не оторвали.
- Кто же будет ноги отрывать? - осведомился Виктор.
- А? - Петро рухнул на стул и уставился на Виктора. Вскоре вопрос
дошел до него, и он криво улыбнулся.
- Есть тут любители ноги отрывать. Улыбаются, сучьи потрохи, и рвут.
Улыбаются и рвут...
- Кому?
- Что - кому?
- Кому рвут, спрашиваю? - терпеливо повторил Виктор.
Раздражение быстро прошло. Он смотрел на своего пьяного собеседника и
пытался соединить увиденное и услышанное с этой косо сидящей фигурой.
Петро не увязывался ни с парнями, испускающими светящиеся шары, ни с
крикунами в зале, ни, тем более, с покойником в кладовке.
Виктор взял пакет, взвесил в руке.
- Здесь все, - сказал Петро. - Весь учебный курс, отбор и остальная
хреновина. Семь дисков. Тикай хлопчик. Пропадешь!
- Что доктору передать?
- Кому?.. А, доктору! - наморщив лоб, Петро, зашевелил пальцами,
потом махнул рукой. - Ничего не надо. Скажи, все тут сволочи, трусы и
негодяи. Саркис пропал. Нет, ничего не говори. Кишка у всех тонка,
понимаешь, у них тонка, а у меня нет. Нашли дурака. Дурак - это я.
Согласился. Больше некому. Такая честь, говорят. А сами в глаза боятся
смотреть. Ученички хреновы. Так и скажи. Нет, ничего не говори!
Он упал щекой на стол и захрапел.
Времени раздумывать над словами Петра не было. Пакет в руках гонца, и
теперь каждая секунда на счету. Если правы Месроп и Адам, то именно за
этими дисками идет большая охота.
7
Как всегда в такие минуты, вела его память гонца: обратно он шел чуть
ли не с закрытыми глазами, и когда ноги подсказывали - налево, направо,
туда и сворачивал. Сбился только дважды, но быстро выбрался из тупиков и
через несколько минут был на улице.
Прошел к набережной, несколько раз сворачивая в переулки. Никто,
кажется, за ним не следил. Даже если Адам или кто другой засек пакет, есть
немного времени, чтобы спрятать его, а самому залечь в тихом укромном
месте и выждать, пока все стихнет. Лучше всего, конечно, не теряя ни
минуты, взять на ближайшей стоянке платформу помощнее и в три-четыре
джампа добраться до Москвы. Там уже без спешки обдумать, куда дальше с
грузом - к доктору Мальстрему или к Сармату.
Но бросив Месропа на растерзание Адаму, неудобно появляться в
Саратове, даже размахивая дискетами. А к доктору почему-то не хотелось,
правда, взятые чоны обязывали. Сделать копии? Сармату, Уле и этому Адаму,
чтобы отвязался. Но если Адам сочтет миссию исполненной, то может, походя,
придушить его и Месропа.
Перебирая варианты, он вышел на Элмункастер, огляделся и свернул
налево, потом запомнившимся переулком попал на стоянку. Он ее приглядел
три дня назад, на всякий случай. При любом раскладе исчезать отсюда
придется с наивозможной быстротой. Кто поручится, что, протрезвев, или,
наоборот, добавив, Петро не начнет говорить налево-направо о нем?
Сидевший за конторкой пожилой, усатый, голый по пояс мужчина долго не
мог понять, чего хочет Виктор. Наконец, после махания руками, тыкания
пальцами в платформы и прочих жестов, он сообразил, взял блокнотик и
нарисовал сумму залога. Потом оценивающе посмотрел на Виктора и прибавил
еще сотню. А когда Виктор показал ему чоны, быстро стер пару нулей и,
преисполненный уважения, проводил к сектору, где стояли три платформы. Две
были новенькие, с иголочки, незнакомой марки. Рядом с ними неуместной
развалиной пристроился старый обшарпанный "паккард". Виктор ткнул в него
пальцем, и хозяин, невозмутимо показав ему большой палец, отдал
ключ-жетон.
Машину он посадил за киоском так, чтобы она не очень выпирала из-за
угла. По пути он немного погонял ее на форсаже и остался доволен: турбины
работали хорошо. Новая техника хуже старой, тут ничего не поделаешь. То ли
разучились собирать, то ли по другой причине. Размышляя над этим, он
правой рукой вытянул рычаг до отказа, а затем, упершись коленом, чуть-чуть
отжал его вбок. Как и ожидал, выпуклая пластина слегка приподнялась. Пакет
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг