на безрадостный пейзаж планеты, видный в иллюминатор. Он чуть
запрокидывает голову, выпячивает нижнюю губу, что придает его лицу
выражение верблюжьей надменности.)
Вандерхузе (задумчиво). Да. Это очень похоже на Землю, но это не
Земля. И в этом вся беда с землеподобными мирами. Все время чувствуешь
себя обманутым. Обворованным чувствуешь себя.
(Появляется Майка.)
(Майке.) Однако и к этому можно привыкнуть, как ты полагаешь, Майка?
(Майка молча берет в углу рюкзак, молоток с длинной рукояткой, махнув
на прощанье рукой Попову, выходит.)
Майка что-то загрустила сегодня.
Попов. Или злится. С ней такое бывает.
(Торопливо входит Комов.)
Комов. Готовы? Вандерхузе. Готовы... Куда мы сегодня, Геннадий? Опять
на озеро? Комов (идет к Попову, протягивает ему пачку радиограмм). Прошу
вас, Попов, отправить радиограммы. Связь со мной через глайдер.
(Оборачивается к Вандерхузе.) Мои точки на западном берегу озера, у вас -
высота в квадрате сто два. (Подходит к Вандерхузе, берет его под руку,
идет к выходу.) Кстати, я все думаю, Яков, и не могу понять, каким образом
эта дохлая рыба оказалась на выступе скалы? (С заметным раздражением.) Это
уже двенадцатая мертвая рыба из запущенных нами в озеро! Ну, хорошо, можно
выяснить, почему рыбы гибнут, но почему она оказалась на скале?!
Вандерхузе (приостанавливаясь). Не планета, а дом с привидениями -
так, кажется, сказала Майка, а женская интуиция, Геннадий...
(Вандерхузе выходит. Комов задерживается в дверях, возвращается к
Попову. Берет его за локоть.)
Комов (быстро и тихо). Вы боитесь оставаться один, Стась?
Попов (с изумлением). Боюсь? О чем вы, Геннадий Юрьевич? Я не ребенок
все-таки...
Комов. А может быть, присоединитесь к нам?
Попов (пожимает плечами). Я бы с удовольствием. Но у меня же
неполадки с киберами, надо повозиться.
Комов. Ну-ну! (Быстро уходит.)
(Раздается сигнал радиосвязи. Попов принимает радиограммы.
Отключается.)
Попов. Все! (Пауза.) Вызову-ка я сейчас Ганса или Вадика...
Интересно, как там у них, на юге? (Пытается связаться с другими станциями
на Таумате.) ЭР-9... ЭР-9... Я ЭР-Два... Я ЭР-Два... ЭР-9... Что-то у
Ганса тихо... ЭР-6... Я ЭР-Два... ЭР-6...
(одновременно с отозвавшимся ЭР-6.)
Ну, что там у вас?
ЭР-6. У нас ящерицы передохли.
Попов. Эх вы, предупреждал же вас Комов, не торопитесь с
пресмыкающимися. Знаешь, Вадик...
Вадик. Если хочешь знать мое мнение, они здесь просто не выживут.
Жарища же.
Попов (с завистью). Купаетесь?
Вадик. Нет, старик, ты этого не поймешь...
Попов (Не замечая тона Вадика). У вас жарища, а у нас... Хотя этим
пантианам, у которых планета остывает, им, возможно, и понравится здесь.
Вот доставят их сюда, сначала, конечно, не всех, - по два-три
представителя от каждого племени. Увидят представители этот промерзлый
песок, айсберг, ледяной океан и скажут: "Прекрасно! Совсем как дома!"
Вадик. Ну, если б, например, стало известно, что наше Солнце вот-вот
взорвется и всем нам на Земле каюк, ты, наверное, тоже не стал бы
привередничать.
(В рубке у Попова раздается шум, гудение, тиканье...)
Попов (поспешно). Вот я и говорю: проживем как-нибудь...
(Оглядывается.) Все, старик, отключаюсь. (Сидит неподвижно,
прислушивается.)
(В тишине раздается лязганье. Попов резко встает, задевает справочник
на краю пульта, тот с грохотом падает на пол. Попов поднимает его и
раздраженно кидает на пульт.)
Как говорил Вандерхузе, тишина не может, чтобы не заполняться. Ну что
ж, звуки начались, надо полагать, скоро начнутся видения... Как бы не так.
(Меряет большими шагами комнату, дудит себе под нос.)
Эх, комар не подточит и носа,
Если белый махнет мне платочек...
(Прислушивается.)
(Тишина. Продолжает ходить в том же бодром ритме.)
Эх!
Когда, дорогая пойдешь во лесочек
Брать!
По ягодке, по ягодке, по я-год-ке...
В туесочек!
(Звучит вызов. Попов кидается к рации. Говорит Комов.)
Комов. Внимание на борту! Вышли на позицию. Радиограммы были?
Попов (заглядывает в приемный карман). Целая пачка.
Комов. Мои радиограммы отправили?
Попов. Еще не все. (Поспешно садится за рацию.)
Комов. Читайте, что там есть из Центра.
Попов (в микрофон). Земля. Лондон. Картрайт. Варианты психотипа,
двоеточие шестнадцать эм... мама... дробь тридцать один эпсилон...
Комов. Достаточно. Следующую.
Попов. Пресс-центр...
Комов. Довольно. Дальше.
Попов. Последняя. Центр. Бадер. Затребованная вами аппаратура
ноль-транспортируется на базу. Вышлите координаты предполагаемых...
Комов. Спасибо. Достаточно. Отключаюсь.
(Попов встает, ходит по комнате, останавливается перед иллюминатором.
Смотрит на безрадостный пейзаж. Тихо насвистывает. Поет себе под нос.)
Попов. Если кто-то и напишет письмо,
Эгей!
Среди звезд затеряется оно,
Эгей!
А в эфире не пробиться сквозь бред,
Эгей!
Хоть зови кого-то тысячу лет,
Эгей!
Ну что за планета:
Лиловое небо,
Да серый промерзлый песок.
По сопкам, по сопкам,
По топким болотам...
Ну хоть бы один кто живой!
(Отходит от иллюминатора. Садится за пульт. Включает его. Следит за
своими киберами. Вполголоса продолжает петь.)
Если кто-то и напишет письмо,
Эгей!
Среди звезд затеряется оно,
Эгей!
А в эфире не пробиться сквозь бред...
(В рубке раздается полязгивание. Врывается плач ребенка,
захлебывающийся, плач годовалого младенца. Попов поднимает руки, прижимает
ладони к ушам, не опуская рук, встает, осторожно отводит ладони от ушей.
Плача нет. Делает несколько шагов, останавливается, достает из кармана
платок, неторопливо разворачивает его, тщательно вытирает вспотевший
лоб... Затем так же неторопливо сворачивает платок, возвращается к пульту,
покашливает. Собирается сесть за пульт. Снова плач ребенка. Сразу же
раздается оглушительный звонок радиосвязи. Попов, в изнеможении,
придерживаясь рукой за пульт, тянется к рации. Включает прием. Ребенок
продолжает плакать. Попова вызывает Вадик.)
Вадик. Ну, что у тебя нового?
Попов (прикрывает рукой микрофон). Никак.
Вадик. Что-то тебя плохо слышно.
Попов. Как-нибудь.
Вадик. Ты что это, Стась? Я тебя разбудил, что ли?
Попов. Знаешь, Вадик, я с тобой через часок свяжусь. Здесь у меня
кое-что наклевывается (откашливается), но я еще не вполне уверен...
(Отключается.)
(В рубке тишина. Попов неподвижно сидит перед рацией. Раздается
хриплый женский стон: "Шура... Где ты? Шура... Больно..." Попов выбегает
из рубки, мечется по кораблю. Стон не прекращается: "Что случилось? Где
ты? Я ничего не вижу, Шура... Здесь кто-то есть... Да отзовись же, Шура!
Больно как!" Попов вбегает в рубку.)
(Кричит.) Звуковая завеса... (Кидается к столу, выдвигает ящик,
лихорадочно роется.) Звуковая завеса, понятно? (Находит кристаллофон,
подвешивает к мочке уха.)
(Врубается музыка.)
(Устало, но удовлетворенно.) Звуковая завеса... И никаких
галлюцинаций. Черт знает, что такое со мной творится!
(Входит Майка, за ней Вандерхузе. Попов торопливо выключает
кристаллофон. Майка, в дохе, останавливается в дверях, прислонившись к
косяку, стоит нахохлившись, прячет нос в воротник. Вандерхузе, удрученный,
подходит к Попову.)
(Испуганно.) Что случилось?
Вандерхузе (легонько трясет Попова за плечо, успокаивает). Очень
грустная находка, Стась. Мы нашли погибший корабль.
Попов (судорожно глотнув). Наш?
Вандерхузе. Да. Наш.
(Майка отходит от двери, начинает вяло снимать доху.)
Попов. Много погибших?
Вандерхузе. Двое.
Попов. Кто?
Вандерхузе. Пока не знаем. Это старый корабль. Авария произошла много
лет назад.
Попов. Сколько это - много лет? Десять? Двадцать? Чепуха какая-то
получается. Планета открыта всего два года назад...
(Пауза.)
(Продолжает.) Хотя, конечно, это могли быть первопроходцы...
Какие-нибудь вольные исследователи. Двое их там, говорите?
Майка (взрывается). Двое! Двое! Да! Коряга ты бесчувственная. Дубина.
Попов (ошеломленно). Майка, что ты...
Майка (приближаясь к Попову, почти шепотом). Что ты хочешь знать? Ты
к роботам своим иди, с ними обсуждай, сколько там лет прошло, какая чепуха
получается, почему их там двое, не трое, не семеро.
Попов (с отчаяньем). Да подожди, Майка! Я же совсем не то хотел.
Майка (прячет лицо в ладони, с тоской). У них все кости переломаны...
Но они еще жили... Пытались что-то делать... (Выбегает.)
(Вандерхузе берет Попова под руку и что-то вполголоса говорит ему.
Идут к двери. Вместе выходят. Входит Комов. С пристрастием оглядывает
рубку. Подходит к рации. Берет радиограмму. Возвращается Стась.)
Комов. Стась, почему вы не откликались на радиовызовы? (Замечает на
ухе Попова кристаллофон. Понимающе усмехается.)
(Попов перехватывает его взгляд и поспешно сдергивает кристаллофон.)
Где Яков? Надо немедленно составить экстренную радиограмму.
(Появляется Вандерхузе. Он по-прежнему в подавленном состоянии.
Вандерхузе протягивает Комову листок бумаги. Комов бегло проглядывает
написанное.)
Это не информация, Яков. Если мы пошлем донесение в таком виде, Центр
пришлет сюда свою комиссию, явится с ней толпа любопытных бездельников.
Как вы не понимаете, Яков, нам не дадут здесь работать.
Вандерхузе. Гм... Ну что ж... (Забирает у Комова листок, приписывает
к тексту несколько слов.) А так - пойдет? (Читает текст радиограммы
скороговоркой.) ЭР-два - Базе. Экстренная. В квадрате сто два обнаружен
потерпевший крушение земной корабль типа "Пеликан" регистрационный номер
такой-то. В корабле останки двух человек, предположительно мужчины и
женщины, бортжурнал стерт, детальное обследование... (Вандерхузе повысил
голос и многозначительно поднял палец.) Начинаем завтра! Как вы полагаете,
Геннадий?
(Комов встает, в задумчивости покачивается с носка на пятку.)
Комов. Ну что ж. Пусть будет так. Лишь бы не мешали работать.
(Срывается с места, стремительно выходит.)
Вандерхузе (протягивает радиограмму Попову). Передай, пожалуйста,
Стась. Я пойду составлять экспертное заключение. Потом обсудим. (Выходит.)
(Попов садится за рацию и вдруг замечает возле иллюминатора меленькую
фигурку. Человечек стоит, наклонившись чуть вперед, внимательно смотрит в
лицо Попову. Попов отшатывается, потом протягивает к нему руки, рука
повисает в пустоте. Звучит музыкальная тема Малыша. Попов плюхается в
кресло, откидывается на спину, закрывает глаза. И уже не в рубке, а прямо
в зале звучит песенка Малыша.)
Тебе нельзя ко мне,
А к тебе мне -
Беда...
Вот какая смешная
Получается игра,
Простая шарада,
Как дважды два.
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
Обстановка на сцене та же, что и в картине первой. Комов, Вандерхузе
и Майка обсуждают донесение на базу о найденном ими разбитом корабле.
Вандерхузе (продолжая). Да нет, Геннадий, какой может быть тут вывод?
Именно - предположение! (Читает.) "...заставляет предполагать, что корабль
был поражен метеоритом высокой энергии в момент появления из
подпространства." Вот так. Предлагаю согласиться.
(Появляется Попов. Он катит столик с бутербродами, минеральной водой
и фруктами. Подкатывает столик к сидящим, усаживается в свободное кресло.)
Комов (мельком взглянув на Попова, продолжает неторопливо). Согласен.
Перехожу к следующей поправке. Надо дать специальную радиограмму, что
останки пилотов помещены в контейнеры, зашиты стеклопластом и в ближайшее
время будут доставлены на базу.
Вандерхузе (растерянно). Однако...
Комов. Я займусь этим завтра. Сам.
Майка (негромко). Может быть, их здесь следует похоронить?
Комов. Не возражаю. Но, как правило, в таких случаях останки
переправляются на Землю. (К Вандерхузе, пытающемуся что-то сказать.) Что?
Вандерхузе. Ничего. (Наливает в стакан воду, пьет.)
Комов. Прекрасно. Теперь о причинах и обстоятельствах смерти пилотов.
Предлагаю такую формулировку: "Положение трупов свидетельствует о том, что
смерть наступила вследствие удара корабля о поверхность планеты. Мужчина
погиб раньше женщины, успев все-таки стереть бортжурнал...
Вандерхузе. Гм... Не слишком ли категорично, Геннадий? Как вы
полагаете?
(Пауза.)
Майка. А я другого не понимаю: почему он стер бортжурнал? Был удар,
человек умирает...
Вандерхузе. Ну, это проще. Может быть, была агония, зацепил ключ...
Комов. Лично я думаю, что эта загадка с бортжурналом никогда не будет
разрешена... Или это простое стечение обстоятельств. (Перебирает на столе
бумаги.) Да! Попов, посмотрите. (Протягивает Стасю листок.) Это по вашей
части. Вам известно кибернетическое оборудование корабля типа "Пеликан"?
Попов (поспешно). Да, конечно. (Берет листок, просматривает.)
Комов. Здесь опись всех обнаруженных кибермеханизмов. Проверьте, все
ли на месте.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг