бы выложить вашу историю - и непременно предупредили бы, что из-за
сходства с вашим предшественником вам в Харлане будет небезопасно. Да и не
любят в Пограничье Харлана. Вас непременно отговорили бы от посещения сего
осененного черной магией герцогства. Народ в Пограничье, в общем,
неплохой. И новоиспеченный лар вроде вас, оказавшись там, обязательно стал
бы пробираться не в Харлан, а в Ронеро или в Лоран, где тоже есть
имперские наместники, а страны эти не в пример для вас безопаснее...
Жители Пограничья именно это и посоветовали бы, непременно
воспользовавшись удобным случаем лишний раз пожаловаться императрице при
вашем посредстве на свое тяжкое житье-бытье. Они, чудаки, еще верят, что
императрица им поможет... Вы же скитались где-то несколько дней,
объявились в платье Вольного Топора на плывущем в Харлан корабле, причем
при вас был загадочный топор, судя по описанию моей воинственной
подружки-хозяйки, весьма напоминающий Доран-ан-Тег...
- Ну ладно, - сказал Сварог. - Рискну и буду с вами откровенным. В
конце концов, я вас в случае чего всегда успею прикончить, предупреждаю
честно... Так вот, в Харлане собирают войско из ямурлакских мертвецов, и
я, боюсь, остался единственным, кто об этом знает, кроме, конечно, самих
заговорщиков...
Леверлин, словно бы ничуть не удивившись, произнес медленно:
- Какого же рожна вы здесь торчите?
- Получилось вот...
- Получилось! - зло бросил студент. - Вы что, должны были найти в
Харлане кого-то, кто способен все это сорвать?
- Вроде того.
- Нужно выбираться отсюда. Немедленно.
- Вы тоже каким-то боком причастны к этим играм?
- Ни к чему я не причастен, - сказал Леверлин. - Я не святой
подвижник. Но иногда люблю подраться, есть вещи, против которых необходимо
драться... Нынешний случай - как раз из таких.
Почему-то Сварог сразу ему поверил. И сказал:
- Видите ли, у меня есть джинн. Тот, кто мне его отдал, клянется и
божится, что с этим джинном можно договориться...
- Отлично. Если так и случится, лучшего нечего и желать. А если джинн
окажется духом переменчивых стихий, начнется столь буйное безобразие, что
мы, если уцелеем сразу, вполне сумеем сбежать, когда он примется разносить
Коргал вдребезги и пополам... Маргам будет не до нас. Приступим?
- Прямо сейчас?
- А что?
Сварог пожал плечами:
- Глупо, конечно, но я хотел уйти красиво...
- Кто мешает?
- Нас могут подслушать, начнется суматоха...
- Святая Бригита! А винные подвалы? - Он показал пальцем вниз. -
Ручаюсь, никто из челяди не решится протестовать, когда вы поведете туда
своего гостя. Вы ж тут - ночной король...
- А в морду? - угрюмо поинтересовался Сварог.
- Бросьте, я и сам в таком же положении, не забыли? Ну, пойдемте. -
Он поднялся, забрал прислоненный к ножке стола виолон - инструмент вроде
гитары, только прямоугольный. - Все мое ношу с собой. Имею слабость
сочинять посредственные вирши и распевать таковые под собственное
бренчанье. А наши милые хозяйки обладают-таки еще одним исконно женским
качеством, кроме известного нам по ночной поре, - обожают слушать любовные
баллады, и я имею здесь успех, какого на родной планете ожидать не мог...
План стал претворяться в действие молниеносно. Никто и в самом деле
не решился препятствовать Сварогу - пожилая ключница, ведьма старая, имела
на сей счет свое мнение, но безропотно выдала светильник и ключи. Конечно,
ворча вслед насчет молодости и неопытности иных благородных особ, давших
чересчур много воли разным прохвостам. И с тоской поминала добрые старые
времена, когда прохвосты таковые знали свое место. Сварог не стал
связываться, но Леверлин, уже ступив на верхнюю площадку ведущей во мрак
лестницы, обернулся:
- Хочешь, харя, наябедничаю царице, что ты тайком главного кухаря
принимаешь и хозяйкиным вином потчуешь?
И захлопнул дверь погреба. Они осторожно спустились вниз. Леверлин
огляделся, высоко держа светильник:
- Вот в таком месте я и хотел бы покоиться после смерти, можно и в
уголке...
Под сводчатыми потолками в шесть длинных рядов выстроились огромные
бочки, лежавшие на мощных козлах и каменных подставках. На стеллажах из
неоструганных досок поблескивали из песка горлышки бутылок.
- Я не выдержу, даже сознавая серьезность минуты, - признался
Леверлин. - Иначе в Ремиденуме меня проклянут.
Он огляделся, подхватил с крючка оловянный ковшик и направился к
ближайшей бочке. Открыл кран, налил, осушил до дна, пошел к другой,
причмокивая и ухая. Сварог сам не удержался при виде такой роскоши - снял
другой ковшичек, поменьше, продегустировал. Окликнул нежданного напарника:
- Бросьте. Всех все равно не успеете обойти.
- Но какое богатство...
- Лучше объясните, как мне извлечь из узилища нашу единственную
надежду?
- Просто сорвите пробку. Только учтите - если верить авторитетам,
джинн выполняет лишь три желания, потому формулируйте четко и семь раз
отмерьте...
- А если он разбушуется?
- Выбора нет. - Леверлин огляделся. - Коли уж он начнет все шить,
есть утешение: нас завалит этими великолепными бочками, а если особенно
повезет, мы успеем захлебнуться в вине.
Сварог достал кинжал и принялся ковырять пробку, маленькую, покрытую
толстым слоем чего-то вроде смолы, почти окаменевшей. Порезал палец,
выругался.
- Осторожно, - прошептал за его спиной Леверлин.
- Соскользнуло лезвие, черт... Ну!
Он поддел пробку острием, надавил, и она, чмокнув, вылетела, описала
дугу, укатилась за бочки. Из горлышка сосуда неспешно пополз то ли дым, то
ли туман удивительно чистого алого цвета. Сварог едва удержался, чтобы не
закинуть сосудик подальше в угол. Дым ширился, но не расплывался, не таял,
края его оставались четко очерченными, он взмыл к потолку и постепенно
принял облик полупрозрачной человеческой фигуры - понятно, лишенной
всякого восточного колорита вроде чалмы или халата. По ней непрестанно
пробегали словно бы волны зыбкого холодного огня, она светилась изнутри,
мерцала, рдела, как угли в прогоревшей печи, то темнея, то наливаясь алым
пламенем. Лицо походило на человеческое, только уши были острые, а
подбородок раздвоен, как коровье копыто.
Джинн, колыхаясь под сводами, смотрел на них, а они таращились на
него, задрав головы. Леверлин опомнился первым:
- Кто ты?
4. ПОБЕГ ПО-ГРАФСКИ, С УЧАСТИЕМ ДЖИННА
- Я - Урак-Омтар, дух огня, - ответил джинн не столь уж и
оглушительным, но странно рокочущим голосом, казалось заставившим
вибрировать и барабанные перепонки, и череп Сварога. - Это вы меня
освободили?
- Мы, - опомнился и Сварог. - Надеялись, что и ты нам поможешь, мы и
сами в беде...
- Я знаю закон, - пророкотал джинн. - Его нарушают духи воздуха и
воды, они непостоянны, изменчивы, как ветер и вода, но огонь благороден и
чист. Если не знаете, кому верить, верьте духам огня... ну и земли,
пожалуй. Жив ли еще Шелорис, самый могучий из подлейших и самый подлый из
могучих?
- Боюсь, никто у нас не помнит ни его, ни названия страны, где он
правил, - сказал Леверлин.
И тут же в головах у них взорвался гремящим эхом хохот джинна.
- Так ему и надо, собаке в черной короне! Его забыли, а я жив!
Значит, и Шангара больше нет?
- А где был этот Шангар? - спросил Леверлин.
- На полуденном восходе континента, - сказал джинн. - Небольшая
страна, почти сплошь взятая в кольцо горами и по суше, и по морю, кроме
трех мест на побережье, примыкавшая к заливу, где ревели вулканы...
- Вам это о чем-нибудь говорит? - спросил Сварог.
- Это чрезвычайно напоминает Горрот. Правда, вулканы давно потухли,
веков сорок назад... Ну да, все знали, что Горрот вырос, как на
фундаменте, на каких-то остатках древней злой магии...
- Вулканы погасли? - забеспокоился джинн. - Я не могу без вулканов, я
дух огня...
- Не паникуй, - успокоил Леверлин. - На островах еще найдется пяток
вулканов, без жилья и купанья не останешься... Ах, лорд Сварог, как бы мне
хотелось подольше с ним потолковать. Ценнейшие для историков сведения...
- Я соскучился, - сказал джинн. - Хочу на свободу.
- Мы тоже, - сказал Сварог. - Но дело в том, что мы даже не на
Таларе...
- И вас сюда посадили, как это у людей принято? - Джинн огляделся. -
Дверь без заклятий. Сейчас дуну...
- Стой! - заорал Сварог. - Подожди ты! Нам не из подвала нужно
выбраться, а из города...
Джинн снисходительно усмехнулся, деловито присмотрелся к стенам
подвала:
- Город сровнять с землей, сжечь или просто развалить? Как желаешь?
- Не спеши, - сказал Сварог. - Я хочу, чтобы, когда я тебя попрошу,
все в городе уснули. Все живое, кроме меня, его, здешней царицы и трех
моих матросов. Пусть и марги уснут... Можешь сделать?
- Что еще за марги? - не понял джинн. Выслушав Сварога, кивнул: -
Пойду посмотрю.
Он сжался в крохотную алую точку, микроскопический огонек метнулся
вверх, к двери.
- Довольно мирное создание, - сказал Сварог.
- Пока ему не приказали развалить город... Судя по старым книгам, дух
огня свято соблюдает договоры, но врагам его приходится несладко. Однако у
меня, я вижу, хватит времени...
Он проворно налил себе еще ковшик и принялся смаковать. Вниз
пронеслась огненная полоска толщиной с иглу, разрослась в джинна.
- Ничего трудного, - пророкотал он. - Это живые существа, не
владеющие магией. Смешно, но они чем-то сродни духам огня - внутри у них
горит свой огонь... Они уснут. Все уснут, кроме тех, кого ты назвал. Это
первое желание?
- Да, - сказал Сварог. - Теперь второе - ты быстренько домчишь
корабль, на который мы сядем, до места, которое я тебе укажу.
- Третье желание?
- А вот с третьим придется несколько дней подождать. Идет? Ты
просидел пару тысяч лет, что тебе пара дней?
- Я знаю закон, - проворчал джинн. - Что поделать, придется ждать...
Он съежился в искорку, искорка скрылась в сосуде. Сварог спрятал его
в карман, испугавшись в первый миг, что одежда вспыхнет, но никакого жара
не почувствовал.
- Ну, пошли, - сказал он. - Начнем представление, как только Грайне
вернется...
- А какое у тебя третье желание?
- Сам пока не знаю, - сказал Сварог. - Я подумал, что оно нам
пригодится в Харлане...
- Толково. Пошли... нет, погоди-ка. - Леверлин осмотрелся, прошел в
угол и вышел оттуда, волоча на плече бочонок квортеров в тридцать [квортер
- примерно 0,875 л]. - Тяжеленько, но доволоку. В дороге пригодится.
- Хотите, я набью корабль этими бочками? - раздался приглушенный
голос джинна.
- Э, нет, - прокряхтел Леверлин. - Это выйдет третье желание. У меня
душа разрывается от тоски по этим бочкам, но постараюсь пережить...
Ключница наверху воззрилась на них ледяным взглядом, но промолчала.
Леверлин кряхтел, согнувшись, держа в другой руке за гриф покрытый
золотистым лаком виолон, однако героически пер бочонок по длинным
коридорам. Попадавшиеся навстречу служанки хохотали, а та, что
преследовала Сварога жаркими взглядами и намеренно расстегнутыми верхними
пуговками, даже пошла следом, приговаривая:
- Кому-то может и влететь за такое самоуправство...
Сварог повернулся к ней:
- Как жаль, синеглазая звезда моя, что мы больше никогда не
увидимся...
- То же самое я сказал милым бочкам... - пропыхтел Леверлин.
- Ну вы и набрались, - расхохоталась служаночка. - Сварог, царица
может и задержаться у оружейниц...
Ойкнула и шарахнулась к стене. В коридоре стояла Грайне, с
любопытством разглядывая процессию. Покрутила головой, нахмурясь:
- Великолепное зрелище...
- То ли еще будет, милая, - сказал Сварог. - Урак-Омтар, давай.
- Ты не сказал, сколько им спать, - раздался где-то рядом рокочущий
голос.
- До темноты, - решил Сварог.
- Выполнено.
Глаза Грайне расширились, взгляд скользнул мимо Сварога. Он оглянулся
- синеглазая служаночка медленно сползла по стене на пол. Поодаль
виднелась еще одна, прикорнувшая посреди коридора.
- Что такое? - вскрикнула Грайне.
Леверлин поставил бочонок, перевел дух, подошел и выдернул у нее из
ножен меч. Подумав, выкинул в окно. Далеко внизу клинок зазвенел на
камнях. Она остолбенела от изумления, даже не успела помешать. Только
повторила:
- Что такое?
- Все спят, - сказал Сварог. - И марги тоже. А мы уходим, извини...
Леверлин деловито оторвал от портьеры златотканый шнур, быстро и
ловко скрутил девушке руки за спиной, пока она не успела опомниться.
Сварог поморщился.
- Ничего, - сказал Леверлин. - Я их успел изучить. На минутку
отвернешься - и получишь в спину чем-нибудь острым. Правда, прекрасная
царица? Да ты посмотри на нее. Ее в жизни так не оскорбляли, она в тебе
сейчас бездонными своими глазищами дыру прожжет... Как ты еще не
задымился?
В самом деле, глаза Грайне метали молнии - к счастью для беглецов, в
переносном смысле.
- Не сердись, что поделаешь... - сказал Сварог примирительно.
- Значит, ты с самого начала притворялся, будто мы тебя победили, а
на самом деле... Развлекался?
Сварог покачал головой:
- Ничего подобного, веришь ты или нет...
Она подошла к окну, зорко, с надеждой огляделась. Сварог смотрел
через ее плечо. Во дворе, скошенные молниеносным сном, лежали где попало
слуги и собаки, и на улицах виднелись спящие, вдали, у подножия холма,
замерли повозки - возницы сползли с козел, лошади легли, опустив оглобли к
земле. Сонное царство. Сварог хмыкнул. Вспомнив о верном домовом, бросился
в комнату, позвал:
- Карах!
Никакого ответа. "Тьфу ты, мы ж и тебя сосчитали по забывчивости", -
спохватился Сварог. Рванул дверцу шкафа. Карах посапывал, свернувшись
клубочком, - ему вместе со всеми предстояло проснуться лишь с темнотой.
Сварог взял его под мышку, вышел в коридор, растерянно пожал плечами:
- Я про него забыл, и он тоже... Он знал дорогу...
- Ну, дорогу я тоже знаю, - сказал Леверлин. - Они меня везли днем.
Пошли, граф? Только прекрасную царицу обязательно следует прихватить с
собой, чтобы проводила нас до причала. Если не захочет нежно махать нам
вслед платочком, ее дело. Но пусть непременно проводит. Иначе она быстро
освободит руки, едва мы выйдем из дворца, а там уж что-нибудь придумает.
Тебе метательное оружие не страшно, а вот мне не хочется получить стрелу в
спину на пороге вновь обретенной свободы...
Он нагнулся и, кряхтя, взвалил на плечо бочонок. Сварог мог бы
заклинанием сделать его ношу невесомой, но не стал рисковать - боялся, что
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг