увидев лицо Ильи Муромца торопливо добавил: - Однако не бросать же
Добрынюшку! Давайте попробуем найти Садко, уговорить его вернуться
к морскому царю, заменить Никитича...
- Долго, - отрезал Иван-дурак. - Что ж мы, вдоль всей Сморо-
дины будем идти, искать хитрого купца? Он же наверняка без дела не
сидит, торгует между делом.
- Такие низменные вещи мне в голову не укладываются, - вздох-
нул Кубатай. - Что ж, тогда кто-то из нас, самый плавучий, должен
отправиться на дно морское...
- Сейчас ты отправишься! - завопил Алеша, прикрывая кикимору
грудью. Но Лиза отстранила его и гордо сказала:
- Прав мудрец! Я одна могу Добрынюшку спасти. Я и отправлюсь
в путь к царю морскому. А ты, Алешенька, не волнуйся. Царя я знаю,
мы с ним вместе когда-то росли. Почти как брат и сестра друг дру-
гу, только еще лучше. Уговорю!
С этим оптимистическим заявлением Лиза прыгнула в воду. Минут
пять друзья стояли и наблюдали за безмятежной речной гладью, потом
расстелили самобранку и сели трапезничать.
- Лиза дело говорит, - успокаивал Алешу Илья. - Она одна спо-
собна Добрынюшку вызволить. Не по нраву мне вначале пришлась сия
кикимора, а теперь вижу - душа у нее добрая. Будет она мне сестрой
названной. И даже еще ближе.
- Она, она замечательная! - возбужденно воскликнул Алеша. -
Спасибо, Муромец! И я тебе скажу - ты для меня - словно я сам, же-
на твоя - словно моя!
- Чего? - удивился Илья.
Алеша покраснел.
- Да это я так, по ошибке... Наливай, Илья.
Недолго пришлось богатырям переживать за судьбу Добрыни и Ли-
зы. Волны речные забурлили, разверзлись, и из них показалась кики-
мора с Добрыней Никитичем на плече.
- Отпусти меня подобру-поздорову, чудище! - кричал Добрыня. -
Не бери грех на душу, не неволь богатыря русского!
Кикимора молчала. Видать тяжело ей было тащить Добрыню.
- Никитич! - дружно завопили Алеша и Илья. - Все путем! Не
бойся, это не чудище, а сестра твоя будущая!
- А? - Добрыня перестал вырываться и изумленно уставился на
своих товарищей. - Ребята! Живы!
- Живы! - крикнул Иван. - А я Кащея побил!
- Молодец! - обрадовался Добрыня, оказавшийся на твердой поч-
ве. - А чего вы про сестру мою будущую говорили? - и он опасливо
покосился на Лизу. Та зарделась.
Добрыне кратко обьяснили ситуацию. И про примирение Ильи с
Аленой поведали, и про подвиги Ивановы.
- Рад за вас, - тихо сказал Добрыня, выслушав богатырей. -
Что ж, хоть кому-то из нас судьба ласково улыбнулась. Отрадно, от-
радно...
Усевшись на бережку Добрыня стянул сапоги, выплеснул из каж-
дого по полведра водицы, потом принялся вдумчиво, основательно вы-
жимать портянки. Илья с Аленой переглянулись.
Кому как ни им была понятна печаль Добрыни! Забавушка Путя-
тишна, дочь Владимира, давняя любовь Добрыни Никитича, по прежнему
ходила в девках...
Илья хлопнул кулаком по скатерти-самобранке. Так сильно, что
в Смородине вода плеснула, а с деревьев листочки принялись осы-
паться.
- Не бывать такому, что мы оженимся, а ты в холостяках оста-
нешься! - грозно воскликнул Илья. - Значит так. Идем к Владимиру,
да и говорим: или отдавай дочку за Добрыню, или...
- Или? - заинтересовался Смолянин. - Меня очень волнуют аль-
тернативы!
- Или осерчаем, - зловеще добавил Илья. - Алешу и Ивана не
спрашиваю, а тебя, толмач, и тебя, мудрец, перед вопросом постав-
лю! Поможете нам?
- С удовольствием, но полномочий не имею, - грустно сказал
Кубатай. - Впрочем, словом мудреным, да обхождением вежливым,
всегда помочь могу.
- И на том спасибо, - согласился Илья. - Ты, толмач?
- У меня отпуск кончается, - засуетился Смолянин. - Боюсь, не
успею вернуться вовремя, мне Кейсеролл голову оторвет. А вот яичко
золотое, для ублажения княжеского взора, могу от души оторвать.
Илья подумал и кивнул:
- Оторви уж пару яичек. Мы и Василисе презент преподнесем.
Смолянин пошевелил губами, потом кивнул:
- Ладно, пару. Все равно я в прибыли.
На том и порешили. Илья с Аленой пошли плот сколачивать, а
Иван, по дурости своей любознательный, к Добрыне с вопросом подь-
ехал.
- Добрынюшка, а не было ли чего дивного в подводном царстве?
- Было, - согласился Добрыня. - Примерещилось мне, что я не
Добрыня-богатырь, а простой парень по имени Завгар. Неплохой вроде
парень, умный, но сложения не богатырского. То ногу сломаю, то
другую. Скучная, одним словом, жизнь. А потом поехал я на Русь,
богатырем стал... Но рассудив трезво, решил я, что галлюцинации
эти были мороком, Кащеем напущенным. И больше их вспоминать не со-
бираюсь.
Так Иван и не удовлетворил толком любопытство, не узнал, чем
занимался Добрыня в прошлой жизни. А вскоре и плот подоспел, сели
на него всей командой и в путь отправились. Плыть не в пример лег-
че было. Кикимора Лиза то плот подталкивала, плывя за кормой, то
встречных русалок распугивала, не давала им петь песни свои завле-
кательные.
А уж сколько радости было, когда к бережку пристали, да коней
своих увидели! Те, бедненькие, уж и травку всю выщипали, и листоч-
ки с деревьев пообрывали. Рассупонили их богатыри, раззнуздали,
водичкой сладкой напоили. Иван на радостях Гнедка в губы поцело-
вал!
Немножко по направлению к Киеву вместе проехали, а потом тол-
мач прощаться стал.
- Богатыри! - улыбаясь сказал он. - Рад я был с вами познако-
миться, но пора и честь знать. Отправлюсь я к себе на родину, и
всем буду про вас рассказывать.
- Это правильно, - благосклонно кивнул Алеша.
- Привет Кейсероллу, - сказал Кубатай. - У меня в Киеве еще
дело есть, так что я завтра приеду.
- Увижу - передам, - похихикивая сказал Смолянин. - Видишь
ли, Кубатайчик, ухожу я из ДЗР.
- Чего? - поразился Кубатай. - На что ты жить-то будешь? Кому
твой русский язык нужен, кроме нашей конторы?
Смолянин гордо потряс в воздухе кулечком с яйцами.
- Вот оно - мое будущее! Организую я компанию, назову ее
"Я+Я". Буду яйцами торговать.
- Почему "Я+Я"? - изумился Кубатай.
- "Я плюс Яйца"! - пояснил Смолянин. - Звучит?
- Ну, в общем, да, - признался Кубатай. - Только ж яйца твои
кончатся быстро, вот и прогоришь.
Смолянин загадочно улыбнулся.
- Во-первых, золотые яйца товар дорогой, штучный, на любите-
ля. А во-вторых - он невольно схватился за поясницу, - во-вторых
прав был Манарбит.
- В чем прав?
- Остаются кое-какие свойства после пребывания в этномагичес-
ком поле! - загадочно изрек толмач и пришпорил коня.
Кубатай, разинув рот, следил за стелющимся за Смолянином об-
лаком пыли. Потом тревожно сказал:
- Что ж мне-то останется? А, Иван?
- Весной увидишь, - дипломатично предположил дурак.
Кубатай кивнул и сказал:
- Придется мне с Кейсеролла молоко требовать за вредность ра-
боты. Молоко... и сливочки, и сметанку...
Так и поехали дальше - Илья с Аленой и Алеша с Лизой счастли-
вые, Добрыня - надежд преисполненный, Кубатай - задумчивый, а
Иван-дурак, по обыкновению, радостный.
А при дворе князя Владимира тем временем начинался бал. Была
приглашена вся знать русская, послы кавказские, половецкие, и пе-
ченежские, татарва пленная да киргизы заезжие. Столы ломились от
икры, блинов да зелена вина.
Лишь Василиса Прекрасная, сидя в своей горенке, пребывала в
глубокой печали. Марья-искусница, помогающая ей одеваться, пыта-
лась успокоить княгиню.
- Ваше высочество, верьте ему! Он успеет! Он такой прыткий!
Да и мудрец заморский с ним.
- Прыткий, прыткий, - грустно повторила Василиса. - Все они
прыткие, на обещания-то... Ах! Что же мне делать? Честь моя под
угрозой!
- Первая часть Киевского бала! - заявил заглянувший в горницу
паж. - Василиса, тебя князь кличет!
- Ах! - закатив глаза произнесла Василиса. - Совру, что забы-
ла сережки на тумбочке. Но если ко второй части бала дурак не при-
едет - конец мне.
- А значит - и всей земле русской, - горько прошептала Марья.
- Татары вконец обнаглели, предлагают Владимиру на дочке их хана
ожениться! Сделать женой младшей, любимой... Попадет тогда Русь
под иго татарское!
Василиса кивнула.
- На двоеженство Владимир не пойдет. Знает, что слаб по мужс-
кой части. А вот если со мной разведется - конец... Ох, Марьюшка,
быть беде!
...Иван-дурак в это время приближался к дворцу Владимира. Ку-
батай, сославшись на жгучую потребность в семечках, без которых он
лишится красноречия, поскакал к Марье домой. А богатыри, оставив
Лизу и Алену на ближайшем постоялом дворе, во весь дух мчались ко
Владимиру.
- Неладно что-то с караулами! - крикнул Ивану Алеша. - Больно
уж их много! И все не наши, а из половецких наемников да кавказс-
ких волонтеров!
- Беда, беда, - подтвердил Иван. - Что караулов много - по-
нятное дело, сегодня же Новогодье, праздник великий. А вот что не-
русь в сторожить отрядили - знак недоверия Владимира к богатырям.
И тут дорогу им заступил караул половецкий. С мечами наголо,
да булавами наизготовку.
- Мы есмь полноправный стража земля Русская, - гордо крикнул
начальник караула. - Куда вы спешить, подозрительный богатырь?
- Сдерживай эмоции! - шепнул Иван Илье. - Контролируй силу!
Не поддавайся ее темной стороне!
- Не поддамся, - пообещал Илья, и ответил:
- Ах вы грязь подзаборная, подхвостье песье! Мы богатыри
русские, спешим на праздник княжеский!
Караул посовещался, и начальник его заявил:
- Ладна. Разрешай вам проехать - только не всем, а трем. Тот,
черномазый, с кладенцом высокой убойной сила, пусть обратна едет.
- Расист! - завопил Иван, которому попали по больному месту.
- Бей их, мужики! Нас четверо, пока еще мы вместе! И скоро все по-
лучим по невесте! Девиз наш - постоим за Русь! Вперед, друзья, не
трусь!
И богатыри накинулись на неосторожных половцев. В разгар боя
Алеша крикнул Ивану:
- Беги к дворцу! Успей отдать сережки!
- Сейчас, я только пособлю вам трошки, - ответил Иван.
- Беги, дурак, в твоих руках - Россия!
- Ну так и быть, - согласился Иван, - меня вы упросили.
И Гнедок резвым галопом помчался к дворцу. А там уже начался
антракт. Бояны и вечно недоедающие летописцы жадно накинулись на
халявное угощение, привычно поругивая официантов, старающихся под-
сунуть им подсохшую икру и недобродившую медовуху. Владимир, уже
заметивший отсутствие на Василисе сережек, нервно грыз ногти, вре-
менами поглядывая на подаренный татарами портрет ханской дочери.
Портрет был хорош, а невеста, несмотря на явное малолетство, князю
нравилась. Может и правда... развестись с Василисой? Тем более,
что сбывались худшие опасения Владимира - насчет Василисы и Кащея.
Но где-то в глубине души Владимир боялся такого решения. Он пони-
мал, что это будет предательство Руси, что народ ему этого не
простит. Владимир принялся за очередной ноготь, посматривая то на
портрет юной прелестницы, то на дрожащих от страха советников оче-
редного созыва.
...Иван-дурак ворвался в дворцовый сад как ураган, как свире-
пое торнадо, из тех, что частенько мнут овсы в муромской губернии.
Соскочил с Гнедка, и побежал, лавируя между пальмами.
- Террориста! - завопили окружающие дворец стражники. -
Ай-ай!
Стражники, как один, были татарами. "Плохо дело", - подумал
Иван, доставая кладенец. "Хреново", - сообразили стражники, и раз-
бежались.
Но Ивана ждала еще одна преграда. Все двери, ведущие во дво-
рец, оказались закрыты. Лишь после перерыва, во время великого на-
родного гуляния, их должны были открыть. Иван затравленно оглядел-
ся.
- Ивана! - тихонько позвал кто-то.
- Эй, кто здесь? - испугался Иван.
- Моя здесь. Я Ахмет, боян татарский... - из кустов киви вы-
лез маленький татарин в разукрашенной дорогими каменьями одежде. -
Моя твой друг, Ивана! Моя дураку поможет!
Сказав это, татарский боян трижды подпрыгнул на месте, заста-
вив Ивана вспомнить персидского принца.
- Потайную дверь открываешь? - поинтересовался дурак.
- Нет, нет, мой радуется так... Иван, иди за мной.
Дурак недоверчиво последовал за татарином. И тот привел его к
маленькой потайной двери, спрятанной за бурно разросшимся бань-
яном.
- Откуда мне знать, - продолжал осторожничать Иван, - может
там ловушка хитрая, или стражники с булавами?
- Нет, нет, Ивана, это не ловушка. Я хороший татарин, дру-
жественный. Должен тебе один хороший попасться, чтобы не обвиняли
тебя в шовинизме. Верь мне, Ивана!
- Ага, - сообразил Иван, - значит ты хороший, и спасаешь
честь татарского народа своим достойным поведением... Спасибо, Ах-
мет!
- Моя твой друг! - радостно крикнул вслед Ивану татарин. -
Моя о тебе будет песня петь!
...Тайными ходами пробирался Иван по дворцу Владимира, наты-
каясь то на будуарчик укромный, то на сокровищницу княжескую, то
на скелет, к стене зачем-то прикованный. Наконец кончился ход тай-
ной дверкой. Высунулся Иван в нее - и обомлел. То же гридня кня-
жеская! А дверка под самым потолком была устроена, прям над столом
пиршественным. Высоко, однако. Страшно прыгать, да и шума не обе-
решься. А в гридне народ перепуганный, от страха жующий и пьющий
немерянно. Владимир сидит мрачнее тучи, и на портрет девочки в
узорчатых шароварах смотрит задумчиво. А из двери Василиса выхо-
дит, не жива, не мертва, без сережек самоцветных в ушках розо-
вых...
Вздохнул Иван полной грудью, и вспомнил Ивана-отца. Вспомнил
наказ его - постой за Русь-матушку, вспомнил советы - умей исполь-
зовать силу. Вспомнил Иван, и как в детстве камнями кидался - за
десять шагов воробью в глаз попадал... Только велика разница - де-
сять шагов и сто, булыжник увесистый, или сережка маленькая.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг