Но придворные одобрительно захохотали. И я сообразил: эти египтяне
такие древние, что кошки у них еще не стали священными животными.
И тут раздался барабанный бой. Какой-то мужичок с окладистой бородкой
выскочил на середину зала и сказал:
- Приветствуем дружными аплодисментами и падением на пол, появление
земного воплощения Хора, владыки Нижнего, Верхнего и прочего Египта, четы-
рехкратного победителя в гонках на боевых колесницах, автора "Малой молит-
вы владыке Земли" и трактата об укушении крокодилом и последующем исцеле-
нии - великого фараона Неменхотепа IV!
Все попадали на пол, и я понял, почему во дворце было так чисто. Нас
со Стасом тоже заставили улечься.
Прошла пара минут, и по звуку шагов мы поняли, что появился фараон.
Лежащие придворные начали громко аплодировать. Мы со Стасом, не сговарива-
ясь, присоединились к аплодисментам. В нашем положении особенно важничать
не стоило...
Но вот овации отгремели, и нам позволили подняться. Мы глянули на
пустой ранее трон... и обомлели. Важно рассевшись на нем, закинув ногу за
ногу, нацепив на голову сразу две короны, на нас смотрел старый знакомый -
фараон из музея! Только сейчас он был живым, и наверное, поэтому не казал-
ся таким злым.
С перепугу меня посетило вдохновение: я понял, что наш рейтинг слуг
Осириса поднимет длинное и складное заклинание на неизвестном фараону язы-
ке.
- Пой! - сказал я Стасу.
- Что? - не понял он.
- Что угодно, но по-русски!
Стас очумело глянул на меня, но послушно набрал полную грудь воздуха
и запел шлягер сезона, песню "Осень" Шевчука:
Что такое осень? Это небо,
Плачущее небо под ногами...
Писклявый голосок Стаса, тянущий непривычный для египтян мотив, про-
извел действительно сильное впечатление. Фараон вдруг закашлялся, прижимая
ко рту рукав, Ергей с Уликом закрыли глаза и стали легонько помахивать в
воздухе копьями, а Доршан выхватил короткий бронзовый меч и угрожающе под-
нял его в воздух. Не давая египтянам опомниться, я запел на их родном язы-
ке самый умиротворяющий кусок из "Воскресенья Осириса":
Удовлетворен Атум, отец богов,
Удовлетворен Шу с Тефнут,
Удовлетворен Геб с Нут...
Удовлетворены все боги, находящиеся на небе,
Удовлетворены все боги, находящиеся в земле,
находящиеся в землях,
Удовлетворены все боги южные и северные,
Удовлетворены все боги западные и восточные,
Удовлетворены все боги номов,
Удовлетворены все боги городов...
- Хватит, - прервал меня фараон, - все довольны. Верю. Пусть твой
брат прекратит пищать. Лучше расскажите мне свою историю.
Да, с суевериями у египтян тяжко... Зато фараон казался миролюбивым.
Пока Стас прекращал петь, он это сразу делать не умеет, а затихает, как
проигрыватель, выдернутый из розетки, фараон еще раз закашлялся. И когда
он отнял рукав ото рта, я увидел темное пятно. Туберкулез, догадался я,
чахотка.
Немного успокоившись я рассказал фараону всю правду. О том, что мы с
братом - слуги Осириса, похищенные им далеко на севере сто лет назад. И о
том, как Осирис решил искупаться в Ниле, и взял нас с собой, чтобы мы нес-
ли его сандалии (Доршан, гордящийся своей честью подпирать сандалии фарао-
на, побелел от зависти). И вот сейчас нас взяли в плен глупые солдаты, а
всеблагой Осирис стоит среди крокодилов в грязной воде и ждет свою обувь.
Так что нас нужно поскорее отпустить.
- А где сандалии-то Осирисовские? - поинтересовался фараон хитро. -
Хоть взглянуть бы одним глазком...
- Мы их выронили, когда стражники напали, - вмешался в разговор Стас.
- А они сразу стали невидимыми. Так и лежат на берегу.
Ой, зря это Стас начал мистику примешивать! Мой деловитый рассказ о
купании Осириса фараона как-то развеселил, а тут он снова помрачнел.
- Что посоветуют мне придворные? - поинтересовался фараон. - Что с
этими врунами делать?
Придворные переглянулись. Наконец, один вышел вперед:
- О всеблагой фараон, стопами попирающий земные недра, головою окуна-
ясь в небесную реку, я, как ты помнишь, Ашири, твой советник от Севера.
Наши предки говорили: не клади всех детей в одну лодку. Это мудрая мысль,
она означает: предусматривай любые неожиданности. Даже если белые чужезем-
цы не слуги Осириса, следует отнестись к ним с почтением и отпустить. На
всякий случай.
Мне очень понравились слова Ашири, я едва не зааплодировал. Но тут
вперед вышел другой советник и сказал:
- Я - Гопа, представитель солнечного юга и верховный жрец бога Ра,
против такого мягкосердечия! Надо отстегать их плетьми во славу Осириса, а
тогда уж выгнать вон! Если они - слуги Сета, то Осирис будет доволен. А
если слуги Осириса, то светлый бог не обидится, что мы побили их за нера-
дивость.
Жрец мне меньше понравился. Но все-таки - отпустить...
Добрый фараон еще раз прокашлялся, а потом заявил:
- Оба вы не правы, мои мудрые советники. Мы поступим так: отнесемся к
незнакомцам с почтением и посадим их в лучшую темницу. Ту, что для моих
строптивых родственников. Будем кормить их мясом и поить пивом, а после-
завтра, в день моей свадьбы с прекрасной Хайлине, сожжем обоих на шикарном
костре из сандалового дерева. Осирис не пожалеет для меня двух своих слуг.
Тем более таких нерадивых, что не уберегли его сандалии.
И величавым жестом фараон дал понять, что аудиенция окончена.
- ...Это ты виноват, - бубнил Стас, сидя на куче соломы в лучшей тем-
нице фараона, - ты старший. Должен был что-то придумать и спасти нас.
- Ты пел плохо, - огрызнулся я, - а у фараона слух музыкальный. Вот
он и рассердился.
Стас примолк и подошел к решетчатой двери, за которой, в маленькой
комнатке, сидели наши стражи: Ергей с Уликом. Схватился за решетку, как
павиан в зоопарке, и замер.
Стражники не обращали на него внимания. Ергей чертил дротиком на мок-
ром глиняном полу иероглифы и смеялся от радости, если получалось. Улик,
подперев голову ладонью, негромко пел.
Стас немного повнимал песне, а потом крикнул:
- Эй!
Улик, прекратив мурлыкать мелодию, повернул голову:
- Чего тебе, слуга Осириса?
- Пить хочу! - заявил Стас.
- Пиво? - спросил Улик.
- А хоть бы и пиво, - ответил Стас.
Улик подал ему через решетку маленький кувшинчик.
- Алкоголик, - подтвердил я прежний диагноз.
Стас смутился.
- Ну, в будущем же пили, надо теперь в прошлом попробовать...
Он понюхал пиво, опустил туда палец, осмотрел его, и брезгливо ска-
зал:
- А может, и не надо.
Ергей, у которого получился сложный иероглиф "воин", разразился весе-
лым смехом. Улик посмотрел на него, потом шепотом спросил:
- Эй, слуги Осириса, хотите свежих сладких фиников? И чистой воды из
колодца?
- Когда Осирис придет за нами, тебе зачтется твоя доброта, - сказал
оживившийся Стас.
- Да Сет с ним, с Осирисом. Меня тут просят закон нарушить... ну,
пропустить одну дамочку поглазеть на вас. Она мне за это денежку даст. А я
вас не обижу. Только никому не говорите, ладно?
- Мы не в зоопарке! - возмутился Стас, и затряс руками решетку. - Не-
фига водить всяких! За горсть фиников Осириса продаешь!
- Да остынь, - прикрикнул я на него. - Фиников свежих хочешь?
- Хочу, - молниеносно сменил тон Стас. - Ладно, Улик. Только вначале
финики, потом дамочка.
- А можно наоборот? Дамочка вечером, а финики утром?
- Можно. Только финики вперед, - ответил начитанный Стас. Улик заду-
мался.
- Эй, слуги Осириса, как по-древнеегипетски будет "сорок"? - крикнул
нам Ергей. Он, видно, начал тренироваться в счете.
- Перумга, - буркнул Стас. - Ну что, Улик?
- Темно уже, как я финики рвать буду? - пробовал сопротивляться Улик.
- Твои проблемы, - отрезал Стас.
Улик вздохнул и удалился за финиками. Ергей разулся и загибал пальцы
на ногах. Наверное, отмечал десятки. Как на счетах. Стас тоже это понял,
потому что спросил:
- Интересно, а чем он первую сотню отметит?
- Молчать, - вяло приказал я. - Тоже мне, Ржевский нашелся.
- Скучно, как на необитаемом острове, - пожаловался Стас. Но тут вер-
нулся Улик с гроздью фиников.
- На базар пришлось бегать, - пожаловался он нам.
- Дорого? - сочувственно поинтересовался Стас, уплетая финики.
- Как вам сказать... - вытирая куском папируса дротик, уклончиво от-
ветил Улик.
Я подавился фиником, а толстокожий Стас лишь пожал плечами и произ-
нес:
- Не могу сказать, что мне такой товарообмен совсем уж не нравится.
Я подумал и тоже продолжил пожирание фиников. И тут в дверь тихо пос-
тучали. Улик сбегал к двери, отпер засов, выглянул, и принялся часто кла-
няться, говоря:
- Входите, барышня, входите, слуги Осириса лежат у ваших ног.
Мы уставились на дверь. И увидели девчонку лет двенадцати, смуглую и
тонколицую, закутанную в разноцветные накидки. В ее волосы был воткнут
стебелек зеленого папируса. Мне она сразу понравилась.
- Ха, соплячка какая-то, - грубо сказал Стас. Хорошо хоть, по-русски
сказал. Я дал ему подзатыльник. За непочтительность.
- Ты чего? - обиделся Стас. Но потом глянул на меня внимательно, при-
щурился и ехидно бросил: - Все ясно. Влюбился, братик.
Тут девчонка подошла к самой решетке и ласково, на очень мелодичном
древнеегипетском, сказала:
- Мальчики, бедные, вас тут хоть кормят?
- Откуда ты знаешь, что мы мальчики? Мы ростом со взрослых! - подоз-
рительно посмотрел на нее Стас.
- Ну и что? Это взрослые бояться поверить, что вы можете быть детьми,
но с них ростом. Ведь тогда ваши родители - великаны. А я-то вижу - у вас
лица глупенькие.
Я взглянул на Стаса, ожидая услышать от него поток встречных оскорб-
лений. Но мой вздорный братец смотрел на девчонку и жмурился, как наевший-
ся сгущенки котенок. Да уж, если кто у нас влюбился - так это он.
- Как ты смеешь так нагло говорить со слугами Осириса? - неуверенно
возмутился я.
- Так и смею! - девчонка надула губки. - Я - Хайлине, невеста фарао-
на. Вот! Что хочу, то и ворочу!
- Тогда... Может, ты нас спасешь? - неуверенно спросил Стас. Хайлине
покраснела и опустила глаза.
- Ой, ребята... Нет, не смогу. Я же только невеста, а не жена. А ког-
да стану женой - вас уже сожгут.
Мы подавленно молчали.
- Я прикажу, чтобы вам дрова маслом облили, - попробовала утешить нас
Хайлине. - Вы тогда быстро сгорите, раз - и готово!
Но нас это не утешило. Тут к Лине (Мы со Стасом, не сговариваясь, так
ее стали звать), подошел Улик и грустно сказал:
- Сейчас будет проверка караула, барышня. Уходите. Посмотрели - и бу-
дет.
Лина взглянула на наши печальные лица и спросила стражника:
- А можно завтра еще подойти?
- Завтра? Да мы хотели смениться...
- Полталанта серебра дам, - прошептала Лина.
Улик клацнул зубами и сказал торопливо:
- Можно завтра. Можно послезавтра. Все можно.
Лина помахала нам рукой и вышла.
А мы с братом начали устраиваться на ночь: разгребли солому на две
кучи и улеглись на них.
- А дома сейчас ужин, - мечтательно сказал я, глядя на решетку. - Ма-
кароны с мясом.
- Уймись, чревоугодник, - замогильным голосом отозвался Стас. А через
минуту, когда я уже стал засыпать, добавил:
- Такую девчонку встретили - и вдруг умирать надо. Обидно...
Мне тоже было обидно. Поэтому я стал придумывать, как бы нам все-таки
отсюда выбраться. И уже почти придумал, но заснул.
Глава 3, трагическая
Хайлине пришла утром.
- Мальчики, расскажите что-нибудь, - попросила она, - о землях, отку-
да вы пришли, о том как там люди живут... Здесь у нас так скучно, просто
ужас. Ничего не происходит.
- Но как-то вы все-таки развлекаетесь, - неуверенно возразил я.
- Да, - задумчиво ответила она, - иногда какого-нибудь пленника-ну-
бийца крокодилам скармливают. Только мне это уже давно надоело.
Я опасливо глянул на нее и поспешно сменил тему:
- А я читал, у вас, в древнем Египте, театр очень развит.
- Театр? - удивилась Лина. - А что это такое?
- Ну, это когда мужчины и женщины переодеваются и играют разные сцен-
ки.
- Сценки? - снова переспросила она.
Вот как ей объяснить?
- Они изображают из себя других людей, - выручил меня Стас.
- Они врут, - поняла Лина. - Да, это, наверное, очень интересно.
Только у нас за вранье тоже крокодилам скармливают.
- Да-а, - протянул Стас, - весело вы тут живете.
- Вот я и говорю, - вздохнув, сказала Лина. А потом спросила с надеж-
дой: - Слушайте, а если я вам сбежать помогу, вы мне театр покажете?
Ответить утвердительно у меня язык не повернулся: не люблю я врать
людям, которые мне нравятся. Но все-таки поинтересовался:
- А что, ты правда можешь нам помочь?
- Вообще-то нет, - грустно призналась она. - Если бы могла, я бы сама
давно сбежала.
- Тебе-то зачем? - удивился Стас, - ты же невеста фараона. Завтра
свадьбу сыграешь, станешь фараоншей. У тебя куча слуг будет, куча рабов,
наряды, там, всякие, сокровища... - он, распаляясь, говорил так, словно
собственные слова причиняли ему боль, а Лина, слушая его, хмурилась и ста-
новилась все мрачнее. Заметив это, Стас продолжил с каким-то жестоким зло-
радством: - И фараон у тебя симпатичный. Молоденький такой. Любить тебя
будет. Тебе же интересно, да ведь?
Вот гад! Меня аж перекосило от его наглости. И еще я понял: он ревну-
ет отчаянно, вот и психует. А Лина ударила кулачком по решетке и закрича-
ла:
- Замолчи, дурак! Какой же ты дурак! - и сразу же заплакала навзрыд.
Стас оторопело замолк, а Улик, до тех пор не вмешивавшийся в беседу,
на этот раз заметил:
- Ну все, хана вам, слуги Осириса.
Я не очень понимал, чего Лина расплакалась. Ну, нахамил ей Стас, тем
же и ответила бы. Ее, во всяком случае, на костре сжигать не собираются.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг