врезался еще глубже. Борменталь с хрустом сломал стеклянную ампулку,
насосал из нее шприц и коварно кольнул Шарика где-то у сердца.
- Иду к турецкому седлу, - зарычал Филипп Филиппович и окровавленными
скользкими перчатками выдвинул серо-желтый мозг Шарика из головы. На
мгновение он скосил глаза на морду Шарика, и Борменталь тотчас же сломал
вторую ампулу с желтой жидкостью и вытянул ее в длинный шприц.
- В сердце? - робко спросил он.
- Что вы еще спрашиваете? - злобно заревел профессор, - все равно он
уже пять раз у вас умер. Колите! Разве мыслимо? - Лицо у него при этом
стало, как у вдохновенного разбойника.
Доктор с размаху легко всадил иглу в сердце пса.
- Живет, но еле-еле, - робко прошептал он.
- Некогда рассуждать тут - живет - не живет, - засипел страшный
Филипп Филиппович, - я в седле. Все равно помрет... Ах, ты че... "К
берегам священным Нила...". Придаток давайте.
Борменталь подал ему склянку, в которой болтался на нитке в жидкости
белый комочек. Одной рукой - "Не имеет равных в Европе... Ей-богу!", -
смутно подумал Борменталь, - он выхватил болтающийся комочек, а другой,
ножницами, выстриг такой же в глубине где-то между распяленными
полушариями. Шариков комочек он вышвырнул на тарелку, а новый заложил в
мозг вместе с ниткой и своими короткими пальцами, ставшими точно чудом
тонкими и гибкими, ухитрился янтарной нитью его там замотать. После этого
он выбросил из головы какие-то распялки, пинцет, мозг упрятал назад в
костяную чашу, откинулся и уже поспокойнее спросил:
- Умер, конечно?..
- Нитевидный пульс, - ответил Борменталь.
- Еще адреналину.
Профессор оболочками забросал мозг, отпиленную крышку приложил как по
мерке, скальп надвинул и взревел:
- Шейте!
Борменталь минут в пять зашил голову, сломав три иглы.
И вот на подушке появилась на окрашенном кровью фоне безжизненная
потухшая морда Шарика с кольцевой раной на голове. Тут же Филипп
Филиппович отвалился окончательно, как сытый вампир, сорвал одну перчатку,
выбросив из нее облако потной пудры, другую разорвал, швырнул на пол и
позвонил, нажав кнопку в стене. Зина появилась на пороге, отвернувшись,
чтобы не видеть Шарика в крови. Жрец снял меловыми руками окровавленный
куколь и крикнул:
- Папиросу мне сейчас же, Зина. Все свежее белье и ванну.
Он подбородком лег на край стола, двумя пальцами раздвинул правое
веко пса, заглянул в явно умирающий глаз и молвил:
- Вот, черт возьми. Не издох. Ну, все равно издохнет. Эх, доктор
Борменталь, жаль пса, ласковый был, хотя и хитрый.
5
Из дневника доктора Борменталя
(Тонкая, в писчий лист форматом тетрадь. Исписана почерком
Борменталя. На первых двух страницах он аккуратен, уборист и четок, в
дальнейшем размашист, взволнован, с большим количеством клякс.)
22 декабря 1924 г. Понедельник. История болезни.
Лабораторная собака приблизительно двух лет от роду. Самец. Порода
дворняжка. Кличка - Шарик. Шерсть жидкая, кустами, буроватая, с
подпалинами. Хвост цвета топленого молока. На правом боку следы совершенно
зажившего ожога. Питание до поступления к профессору плохое, после
недельного пребывания - крайне упитанный. Вес 8 кг (знак восклицат.).
Сердце, легкие, желудок, температура...
23 декабря.
В 8.30 часов вечера произведена первая в Европе операция по проф.
Преображенскому: под хлороформенным наркозом удалены яичники Шарика и
вместо них пересажены мужские яичники с придатками и семенными канатиками,
взятыми от скончавшегося за 4 часа, 4 минуты до операции мужчины 28 лет и
сохранявшимися в стерилизованной физиологической жидкости по проф.
Преображенскому.
Непосредственно вслед за сим удален после трепанации черепной крышки
придаток мозга - гипофиз и заменен человеческим от вышеуказанного мужчины.
Введено 8 кубиков хлороформа, 1 шприц камфары, 2 шприца адреналина в
сердце.
Показание к операции: постановка опыта Преображенского с
комбинированной пересадкой гипофиза и яичек для выяснения вопроса о
приживаемости гипофиза, а в дальнейшем и о его влиянии на омоложение
организма у людей.
Оперировал проф. Ф. Ф. Преображенский.
Ассистировал д-р и. А. Борменталь.
В ночь после операции: грозные повторные падения пульса. Ожидание
смертельного исхода. Громадные дозы камфары по Преображенскому.
24 декабря.
Утром - улучшение. Дыхание учащено вдвое, температура 42. Камфара,
кофеин под кожу.
25 декабря.
Вновь ухудшение. Пульс еле прощупывается, похолодание конечностей,
зрачки не реагируют. Адреналин в сердце, камфара по Преображенскому,
физиологический раствор в вену.
26 декабря.
Некоторое улучшение. Пульс 180, дыхание 92, температура 41. Камфара,
питание клизмами.
27 декабря.
Пульс 152, дыхание 50, температура 39,8, зрачки реагируют. Камфара
под кожу.
28 декабря.
Значительное улучшение. В полдень внезапный проливной пот,
температура 37,0. Операционные раны в прежнем состоянии. Перевязка.
Появился аппетит. Питание жидкое.
29 декабря.
Внезапно обнаружено выпадение шерсти на лбу и на боках туловища.
Вызваны для консультации: профессор по кафедре кожных болезней Василий
Васильевич Бундарев и директор московского Ветеринарного Показательного
института. Ими случай признан неописанным в литературе. Диагностика
осталась неустановленной. Температура - 37,0.
(Запись карандашом)
Вечером появился первый лай (8 ч. 15 Мин.). Обращает внимание резкое
изменение тембра и понижение тона. Лай вместо слова "гау-гау" на слоги
"а-о", по окраске отдаленно напоминает стон.
30 декабря. Выпадение шерсти приняло характер общего облысения.
Взвешивание дало неожиданный результат - 30 кг за счет роста (удлинение)
костей. Пес по-прежнему лежит.
31 декабря.
Колоссальный аппетит.
(В тетради - клякса. После кляксы торопливым почерком).
В 12 ч. 12 Мин. Дня пес отчетливо пролаял а-б-ыр.
(В тетради перерыв и дальше, очевидно, по ошибке от волнения
написано):
1 декабря. (перечеркнуто, поправлено) 1 января 1925 г.
Фотографирован утром. Счастливо лает "абыр", повторяя это слово
громко и как бы радостно. В 3 часа дня (крупными буквами) засмеялся,
вызвав обморок горничной Зины. Вечером произнес 8 раз подряд слово
"абыр-валг", "абыр".
(Косыми буквами карандашом): профессор расшифровал слово "абыр-валг",
оно означает "Главрыба"... Что-то чудовищ...
2 января.
Фотографирован во время улыбки при магнии. Встал с постели и уверенно
держался полчаса на задних лапах. Моего почти роста.
(В тетради вкладной лист).
Русская наука чуть не понесла тяжелую утрату.
История болезни профессора Ф. Ф. Преображенского.
В 1 час 13 мин. - глубокий обморок с проф. Преображенским. При
падении ударился головой о палку стула. Т-а.
В моем и Зины присутствии пес (если псом, конечно, можно назвать)
обругал проф. Преображенского по матери.
(Перерыв в записях).
6 января.
(То карандашом, то фиолетовыми чернилами).
Сегодня после того, как у него отвалился хвост, он произнес
совершенно отчетливо слово "пивная". Работает фонограф. Черт знает - что
такое.
Я теряюсь.
Прием у профессора прекращен. Начиная с 5-ти час. Дня из смотровой,
где расхаживает это существо, слышится явственно вульгарная ругань и слова
"еще парочку".
7 января.
Он произносит очень много слов: "извозчик", "мест нету", "вечерняя
газета", "лучший подарок детям" и все бранные слова, какие только
существуют в русском лексиконе.
Вид его странен. Шерсть осталась только на голове, на подбородке и на
груди. В остальном он лыс, с дряблой кожей. В области половых органов
формирующийся мужчина. Череп увеличился значительно. Лоб скошен и низок.
Ей-богу, я с ума сойду.
Филипп Филиппович все еще чувствует себя плохо. Большинство
наблюдений веду я. (Фонограф, фотографии).
По городу расплылись слухи.
Последствия неисчислимые. Сегодня днем весь переулок был полон
какими-то бездельниками и старухами. Зеваки стоят и сейчас еще под окнами.
В утренних газетах появилась удивительная заметка "Слухи о марсианине в
Обуховом переулке ни на чем не основаны. Они распущены торговцами с
Сухаревки и будут строго наказаны". - О каком, к черту, марсианине? Ведь
это - кошмар.
Еще лучше в "Вечерней" - написали, что родился ребенок, который
играет на скрипке. Тут же рисунок - скрипка и моя фотографическая карточка
и под ней подпись: "проф. Преображенский, делавший кесарево сечение у
матери". Это - что-то неописуемое... Он говорит новое слово "милиционер".
Оказывается, Дарья Петровна была в меня влюблена и свистнула карточку
из альбома Филиппа Филипповича. После того, как прогнал репортеров, один
из них пролез на кухню и т.д.
Что творится во время приема! Сегодня было 82 звонка. Телефон
выключен. Бездетные дамы с ума сошли и идут...
В полном составе домком во главе со Швондером. Зачем - сами не знают.
8 января. Поздним вечером поставили диагноз. Филипп Филиппович, как
истый ученый, признал свою ошибку - перемена гипофиза дает не омоложение,
а полное очеловечение (подчеркнуто три раза). От этого его изумительное,
потрясающее открытие не становится ничуть меньше.
Тот сегодня впервые прошелся по квартире. Смеялся в коридоре, глядя
на электрическую лампу. Затем, в сопровождении Филиппа Филипповича и меня,
он проследовал в кабинет. Он стойко держится на задних лапах
(зачеркнуто)... на ногах и производит впечатление маленького и плохо
сложенного мужчины.
Смеялся в кабинете. Улыбка его неприятна и как бы искусственна. Затем
он почесал затылок, огляделся и я записал новое отчетливо произнесенное
слово: "буржуи". Ругался. Ругань эта методическая, беспрерывная и,
по-видимому, совершенно бессмысленная. Она носит несколько фонографический
характер: как будто это существо где-то раньше слышало бранные слова,
автоматически подсознательно занесло их в свой мозг и теперь изрыгает их
пачками. А впрочем, я не психиатр, черт меня возьми.
На Филиппа Филипповича брань производит почему-то удивительно
тягостное впечатление. Бывают моменты, когда он выходит из сдержанного и
холодного наблюдения новых явлений и как бы теряет терпение. Так, в момент
ругани он вдруг нервно выкрикнул:
- Перестань!
Это не произвело никакого эффекта.
После прогулки в кабинете, общими усилиями Шарик был водворен в
смотровую.
После этого мы имели совещание с Филиппом Филипповичем. Впервые, я
должен сознаться, видел я этого уверенного и поразительно умного человека
растерянным. Напевая по своему обыкновению, он спросил: "Что же мы теперь
будем делать?" И сам же ответил буквально так: "Москвошвея, да... От
Севильи до Гренады. Москвошвея, дорогой доктор...". Я ничего не понял. Он
пояснил: - "Я вас прошу, Иван Арнольдович, купить ему белье, штаны и
пиджак".
9 января. Лексикон обогащается каждые пять минут (в среднем) новым
словом, с сегодняшнего утра, и фразами. Похоже, что они, замерзшие в
сознании, оттаивают и выходят. Вышедшее слово остается в употреблении. Со
вчерашнего вечера фонографом отмечены: "не толкайся", "подлец", "слезай с
подножки", "я тебе покажу", "признание америки", "примус".
10 января. Произошло одевание. Нижнюю сорочку позволил надеть на себя
охотно, даже весело смеясь. От кальсон отказался, выразив протест хриплыми
криками: "В очередь, сукины дети, в очередь!" Был одет. Носки ему велики.
(В тетради какие-то схематические рисунки, по всем признакам
изображающие превращение собачьей ноги в человеческую).
Удлиняется задняя половина скелета стопы (plаnта). Вытягивание
пальцев. Когти.
Повторное систематическое обучение посещения уборной. Прислуга
совершенно подавлена.
Но следует отметить понятливость существа. Дело вполне идет на лад.
11 января. Совершенно примирился со штанами. Произнес длинную веселую
фразу: "Дай папиросочку, - у тебя брюки в полосочку".
Шерсть на голове - слабая, шелковистая. Легко спутать с волосами. Но
подпалины остались на темени. Сегодня облез последний пух с ушей.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг