10. СЕНСАЦИООНАЯ ДЕПЕША
Прошло шесть лет. Изолированный карантином от всего мира остров был
забыт. Проплывавшие время от времени мимо моряки видели в свои бинокли
только пышно растущую зелень на пустынном побережье, отдельные скалы и
развалины пожарищ вдали.
Семь лет необходимо было выждать для того, чтобы очаг эпидемии погас
сам собой и остров вновь стал безопасен. К исходу седьмого года на остров
должна была прибыть экспедиция, которая провела бы разведку и подготовила
бы условия для обратного переселения мавров, чтобы вновь заселить и
колонизировать эту землю. Сами же мавры, исхудавшие как скелеты, пока все
так же томились в каменоломнях лорда Гленарвана.
Но в самом начале седьмого года цивилизованный мир вдруг был потрясен
совершенно неожиданной сенсационной радиограммой. Радиостанции Америки,
Англии и Франции приняли ночью депешу следующего содержания:
"Чума прошла. Благодарение богу живы и здоровы, чего и вам желаем. С
уважением ваши эфиопы".
На следующее утро газеты Америки и Европы вышли под огромными
заглавиями:
"Остров радирует! Таинственная депеша! Живы ли на самом деле эфиопы?"
- Клянусь фланелевыми панталонами моей бабушки, - зарычал Мишель
Ардан, узнав о содержании таинственной депеши с красного острова, - меня
поражает не то, что они там выжили, а то, что они еще рассылают
радиограммы. Уж не сам ли сатана соорудил для них радиопередатчик?
Известие с острова повергло лорда Гленарвана в глубокую задумчивость.
А мавры были совершенно растеряны. Рики-Тики-Тави назойливо умолял лорда:
- Ваша милость, теперь остается только одно: прикажите, как можно
скорее, отправить экспедицию, а то что же получается? Остров принадлежит
ведь нам. Сколько мы еще будем здесь париться.
- Будем посмотреть, - отвечал, не спеша, лорд.
11. КАПИТАН ГАТТЕРАС И ТАИНСТВЕННЫЙ БАРКАС
В один прекрасный майский день на горизонте перед Багровым Островом
возник дымок корабля и вскоре на рейде бросил якорь фрегат. Капитан
Гаттерас по приказу лорда Гленарвана прибыл сюда на разведку. Ванты и реи
корабля были усеяны матросами, с любопытством вглядывавшимися в берег. Их
взорам открылась следующая картина: на спокойных водах колыхалась целая
флотилия с иголочки новеньких, видимо, только что построенных, каноэ. Над
этой легкой флотилией возвышался какой-то неизвестный, неведомо откуда
взявшийся, баркас. В то же время разъяснилась и загадка радиограмм. Из
изумрудной зелени тропического леса вздымалась вверх антенна примитивно
сделанного радиоприемника.
- Тысяча чертей, - вскричал капитан, - эти болваны соорудили здесь
какую-то кривую мельницу!
Матросы захохотали и наперебой стали отпускать шуточки по поводу
этого нескладного детища эфиопской творческой мысли.
От корабля отвалила шлюпка и доставила капитана с несколькими
матросами на берег.
Первое, что бросилось в глаза отважным мореплавателям и произвело на
них сильное впечатление, это то, что повсюду виднелись огромные массы
эфиопов. Остров, казалось, кишел ими. При том не только взрослые, но и
огромные толпы подростков окружали капитана. У самого берега расположились
с удочками целые гирлянды упитанных эфиопских малышей, непринужденно
болтавших в воде своими толстыми ножками.
- Черт меня побери, - вне себя от изумления воскликнул капитан, - но
похоже на то, чума капитально пошла им впрок! А эти карапузы выглядят так,
словно их каждый день кормят геркулесовой кашей! Ну хорошо, посмотрим
дальше...
Далее их весьма поразил старый баркас, стоявший у берега в бухте.
Опытному моряку достаточно было одного лишь взгляда на это суденышко,
чтобы убедиться в том, что баркас строился на одной из европейских верфей.
- Это мне не нравится, - процедил Гаттерас сквозь зубы, - если только
они не украли где-нибудь эту дырявую калошу, то, значит, какая-то каналья
во время карантина тайно посещала остров и сумела установить связи с этими
обезьянами. Ох, сдается мне, что баркас не иначе, как германский! - И
обернувшись к эфиопам, громко спросил: - Эй, вы, краснокожие черти! Где
это вы сперли вон ту посудину?
Эфиопы ответили лукавыми ухмылками, показывая при этом свои белые,
как жемчуг, зубы. Но беседовать на эту тему они явно не желали.
- Что, вы не хотите отвечать? - капитан нахмурился. - Ладно, сейчас я
сделаю вас более разговорчивыми.
С этими словами он решительно направился к баркасу, но эфиопы
решительно преградили ему и матросам путь.
- Прочь с дороги! - прорычал капитан, привычным движением хватаясь за
задний карман, отягощенный увесистым кольтом.
Но эфиопы и не думали уступать. В мгновение ока Гаттерас и его
матросы были зажаты в плотной толпе. Шея капитана густо побагровела. И тут
как раз он заметил в толпе одного из тех мавров, что столь дерзко сбежали
в свое время из каменоломни.
- Смотрите-ка, старый знакомый! - воскликнул Гаттерас. - Ага, теперь
знаю, что здесь подстрекатели. А ну, иди-ка сюда, грязная образина!
Но грязная образина даже не шевельнулась в ответ, а только нагло
прокричала:
- Моя не пойдет!
Взбешенный капитан Гаттерас с проклятиями озирался вокруг и его
фиолетовая, налившаяся кровью шея составляла красивый контраст с белыми
полями пробкового тропического шлема. В руках многих эфиопов он увидел
теперь ружья, весьма напоминавшие карабины германского образца, а один из
мавров был вооружен похищенным у лорда Гленарвана парабеллумом.
Лица матросов, обычно столь лихих и дерзких, сразу побледнели.
Капитан бросил отчаянный взгляд на черно-синее небо, а затем на рейд, где
вдали покачивался на волнах его фрегат. Оставшиеся на борту матросы
спокойно прохаживались по палубе и явно не подозревали о грозной
опасности, которой подвергался их капитан.
Гаттерас сделал над собой невероятное усилие и взял себя в руки. Шея
его постепенно вновь приобрела нормальный цвет - угроза апоплексического
удара на сей раз миновала.
- Пропустите меня обратно на мой корабль, - необыкновенно вежливо
попросил он охрипшим голосом.
Эфиопы расступились, и капитан Гаттерас со своими матросами
ретировались на корабль. Через час с рейда послышался грохот цепей
поднимаемого якоря, а еще через час на горизонте залитого солнцем моря
было видно только маленькое облачко стремительно удалявшегося дыма.
Потрясенный пережитым, бравый капитан всю обратную дорогу без просыпу
пил горькую. На подходе к европейскому побережью он с пьяных глаз посадил
свой фрегат на мель, за что и был снят суровым лордом с командования
кораблем и разжалован в рядовые канониры.
12. НЕПОБЕДИМАЯ АРМАДА
В бараках мавров у каменного карьера происходило нечто неописуемое.
Они издавали потрясающие душу победные клики и буквально ходили на
головах.
В этот день им целыми ведрами выдавали первоклассный золотисто-желтый
бульон, от которого они не могли оторваться. Ни на ком больше не было
видно прежних грязных лохмотьев, каждый получил красные ситцевые штаны, а
также сурик для наведения боевой раскраски. Перед бараками возвышались
составленные в пирамиды скорострельные винтовки и пулеметы.
Но Рики-Тики-Тави превосходил всех своим наиболее впечатляющим видом.
В носу его блестели кольца, волосы на голове были украшены разноцветными
перьями. Лицо сияло как у коверного рыжего на арене цирка. Он носился
повсюду как шальной, без устали повторяя одно и тоже:
- Прекрасно, прекрасно, прекрасно! Ну теперь вы у меня попляшете, мои
милые! Еще немножко, и мы будем у вас. Эх, только бы до вас добраться!.. -
он производил своими пальцами такое движение, словно вырывал у кого-то
глаз.
- Становись! Смирно! Ура! - вопил он беспрерывно и носился взад и
вперед перед строем своих отяжелевших от бульона красавцев.
В порту уже стояли под парами три броненосных крейсера, которые
должны были принять на борт сформированные из иммигрантских вояк
батальоны. В этот момент случилась непредвиденная заминка, приковавшая
всеобщее внимание. Перед уже изготовившимся к посадке строем вдруг откуда
ни возьмись возникла оборванная исхудалая фигура с коротко подстриженной
головой. Озадаченные мавры, всмотревшись пристальнее в странную фигуру,
неожиданно узнали в ней ни кого иного, как самого, бесследно исчезнувшего
Коку-Коки. Да, это был он, собственной персоной! Бывший всемогущий
диктатор багрового острова, пользовавшийся столь всеобщим и увы, столь
кратковременным обожанием своих соотечественников после бегства с острова,
оказывается, скрывался инкогнито, покрытый рубищем, в толпе прочих
беженцев или же слоняясь вокруг каменоломен. Как преходяща земная слава!
И теперь он имел наглость появиться перед строем мавров и с льстивой
улыбочкой принялся канючить:
- Что же это, братья, меня вы уже совсем забыли, что ли? А ведь я
такой же, как и вы, мавр. Возьмите меня с собой на остров, я вам еще
пригожусь!..
Но до конца он не договорил. Рики-Тики-Тави, весь позеленев, рывком
выхватил из-за пояса широкий, острый нож.
- Ваше преосвященство, - от волнения командарм никак не мог вспомнить
подходящий титул, - Ваше... Ваше премногоздравие, - дрожащими от ярости
губами, наконец, выговорил он, обращаясь к лорду Гленарвану, - этот... да,
вон тот, это же и есть тот самый Коку-Коки, из-за которого весь
шурум-берум, вся эта... ихняя эфиопская революция заварилась! Ваше
блестящее сиятельство, дозвольте, бога ради, я ему своими руками
секир-башка сделаю!
- Это ваши внутренние дела, а мы в них не вмешиваемся. Впрочем, если
это вам доставит удовольствие, пожалуйста, я не против, - добродушно, с
отеческой лаской в голосе ответил ему лорд. - Только давай по-быстрому,
чтобы не задерживать посадку на корабли.
- Моя шустро делать, - радостно вскричал главнокомандующий и
Коку-Коки успел только чуть пискнуть, как Рики-Тики одним мастерским
ударом раскроил ему горло от уха до уха.
Затем лорд Гленарван и Мишель Ардан обошли торжественно весь строй и
лорд произнес напутственную речь:
- Вперед, на усмирение эфиопов! Мы будем помогать огневой поддержкой
нашей корабельной артиллерии. По завершению похода все получат денежное
вознаграждение.
Грянул военный оркестр и под его бравурные звуки все доблестное
воинство полезло на корабли.
13. НЕОЖИДАННЫЙ ФИНАЛ
И вот наступил долгожданный день, когда Красный Остров, словно
чудесная жемчужина в океане, предстал перед взорами наших мореходов. Суда
встали на якоря и высадили на берег отряды вооруженных до зубов мавров.
Рики-Тики-Тави, преисполненный боевым духом, выпрыгнул первым на
прибрежный песок и, размахивая саблей скомандовал:
- Орлы, за мной!
И мавры посыпались, вслед за ним, из десантных шлюпок на берег.
И тогда произошло следующее. По всему острову, словно из-под земли,
поднимались навстречу непрошенным гостям вооруженные бойцы. Эфиопы
решительно наступали сомкнутыми рядами. Их было так много, что зеленый от
буйных тропических зарослей остров в мгновение ока превратился в
действительно багровый, словно оправдывая свое название. Огромные массы
надвигались на пришельцев со всех сторон и над этим красным океаном
вздымался, колыхаясь, густой лес штыков и копий. И этот грозный океан
отнюдь не представлял собою стихии, он был строго организован - то тут, то
там виднелись в нем подобные буграм вкрапления - решительные командиры
отдельных подразделений. В них без труды можно было опознать тех самых
отчаянных беглецов, что столь дерзко ускользнули некогда из каменоломен
лорда Гленарвана. Командиры мавры, как и их войны, все были в багровом
эфиопском боевом снаряжении и грозно потрясали револьверами. По выражению
их лиц и по жестам было ясно, что терять им нечего. Они ничего не хотели
знать, кроме боевого призывного клича: "Вперед!" На что эфиопы столь же
единодушно отвечали с таким ревом, что кровь стыла в жилах: "Вперед! Бей
их, собачьих детей!"
И, когда противники, наконец, сошлись, то все увидели, что
иммигрантская рать во главе с Рики-Тики-Тави не более, чем щуплый
островок, захлестываемый со всех сторон бурлящим красным океаном.
- Клянусь рогами сатаны, - ужаснулся Мишель Ардан, стоявший вместе с
лордом на флагманском мостике, - ничего подобного я никогда еще не видел!
- Да они в момент сбросят этих наших парней назад в море! - добавил
сэр Филеас Фогг.
- Прикрыть немедленно наш десант заградительным артогнем! - приказал
лорд Гленарван и вновь прильнул к линзам бинокля.
Капитан Гаттерас - ныне канонир на флагманском крейсере - тотчас
повиновался и четырнадцатидюймовое орудие, извергая огонь, грозно
гаркнуло. Но поскольку капитан фрегата успел уже с раннего утра
основательно приложиться к фляжке с ромом, то эффект выстрела получился не
совсем таким, на какой рассчитывали. Снаряд сделал значительный недолет и,
вместо того, чтобы врезаться в густые эфиопские ряды, ударил аккуратно в
стык обоих противников. Мощный взрыв разметал в клочья 25 эфиопов и 40
мавров. Второй выстрел оказался еще более эффектен: 50 эфиопов с одной
стороны и 130 мавров лорда Гленарвана с другой стороны.
Третьего выстрела уже не последовало.
Лорд Гленарван, наблюдавший в бинокль изумительные результаты
артиллерийской поддержки, которую оказывал его маврам бравый капитан,
изрыгнул такое проклятие, каких и не найдешь ни в одном, даже оксфордском
словаре. Он швырнул на палубу свой бинокль, схватил, подбежав, Гаттераса
за горло и оттолкнул его от пушки.
- Что вы делаете, пьяная скотина! - прорычал лорд, - вы же лупите по
маврам, черт бы вас побрал! Я семь лет дрессировал эту банду для своих
целей, а вы мне ее за семь минут всю перебьете!
А бедняги-мавры в это время, получив от капитана Гаттераса два столь
веселых гостинца, были охвачены небывалым смятением. Ряды их были
поколеблены, отовсюду неслись стоны и проклятия. Жалобные стенания и
ругательства слились в один сплошной рев.
Рычал и ревел, тщетно пытаясь перекричать своих подчиненных, и сам
Рики-Тики-Тави. Вокруг него все словно кипело в каком-то диком водовороте.
Но вот из этого водоворота выделилось искаженное ненавистью лицо одного из
рядовых воинов. Он подскочил к растерявшемуся командиру и с пеной у рта
выкрикнул ему прямо в лицо:
- Ну что, докомандовался? Сначала ты заманил нас к лорду в гости и
сдал всех ему в каменоломни. Там нас семь лет терзали, сколько там наших
костей осталось? А теперь что? Хочешь и остальных угробить?! Впереди
эфиопы, позади пушки!! Ааа-ах!
Он взмахнул своим ножом и уверенным движением всадил его
обанкротившемуся вождю точно между пятым и шестым ребром слева.
- Помо... - со стоном выдавил из себя командарм, - ...гите! -
Закончил он уже на том свете.
- Ура! - дружно воскликнули при виде этой сцены эфиопы.
- Мы сдаемся! Ура! Братья, мы заключаем мир! - вопили с энтузиазмом
мавры, крутясь в бушующих волнах эфиопского прибоя.
- Ура! - радостно отвечали эфиопы.
И все смешалось друг с другом в какую-то невообразимую кашу.
- О, холера, дьявол, гром и молния! - неистовствовал Мишель Ардан, не
в силах оторваться от бинокля. - Пусть меня повесят на осине, если эти
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг