- И как ты собираешься поступить?
- Пусть Калека вернется на свой след и уведет воинов подальше от
нашего лагеря. Я же тем временем постараюсь затуманить их сознание.
Она еще не окончила говорить, а длинная серая змея с единственным
глазом посреди туловища уже выскользнула из пещеры. Отряд прошел по
направлению к их укрытию еще некоторое расстояние а затем повернул в
сторону и вскоре скрылся из глаз.
- Ты не заглядывала в сознание этих вояк? - спросил Артем.
- Что толку, - Надежда махнула рукой. - Ясных мыслей у них в голове
не больше, чем у охотящейся собаки. Даже имя их хозяина я не сумела
уловить.
Время тянулось медленно, зато еда окончилась быстро. В отсутствие
Калеки Артем стал сам выходить на поиски пищи - таскал яйца из гнезд,
мешком ловил рыбу в ручьях, собирал дикий лук и головки мака. Яшт уже
поправлялся, но от этого забот у Надежды не убавилось. Ей приходилось
держать под постоянным контролем сознание сразу двух существ - жестянщика,
неискушенная душа которого могла стать легкой добычей для любого максара,
и Калеки, уводившею преследователей все дальше и дальше. Иногда Надежда
рассказывала Артему о том, что видел и ощущал в данный момент великий воин
Иллабран Верзила, вернее, его третья ипостась.
Увязавшийся за ним отряд постепенно таял. После каждого привала один,
а то и парочка воинов - главным образом, караульные - бесследно исчезал.
Преследователи понимали, что уже давно превратились из охотников в добычу,
однако на попятную не шли - страх перед хозяином-максаром был сильнее
страха смерти. Несколько раз, пытаясь избавиться от погони, Калека
прокладывал свой путь по руслам рек, но всякий раз без заметного успеха -
его недруги обладали не только зорким глазом, но и отменным нюхом. Лишь
только тогда, когда впереди замаячили каменные истуканы, а воины
растянулись в цепь, Калека (а одновременно с ним - Надежда) понял замысел
их предводителя: прижать неведомого врага к пограничной стене. В такой
ситуации был возможен только один-единственный выход, которым Калека и
воспользовался. Надежда чужими глазами молча наблюдала схватку, и лишь
когда она вдруг резко вздрагивала или непроизвольно вскидывала руки, Артем
мог догадаться, что его восьминогому приятелю приходится туго.
- Ну все, - сказала она наконец с облегчением. - Калека возвращается.
Те, кто остался жив, за ним уже не погонятся. И, кажется, у него есть для
нас какой-то сюрприз.
Однако, вопреки ожиданиям, возвращение Калеки затягивалось. Край,
через который он пробирался, кишел прихлебателями максаров самой различной
масти, по примеру хозяев жестоко враждовавших между собой, и одинокому
бродяге (даже весьма неслабому), дабы уцелеть в этом аду, приходилось
проявить максимум осмотрительности.
Между тем Надежда становилась мрачнее час от часу. Она совсем
перестала выходить на свежий воздух и почти все время проводила в глубине
пещеры, до изнеможения упражняясь с клинком. Однажды Артем имел
неосторожность заметить, что подобное самоистязание может не пойти на
пользу будущему ребенку, но она в ответ только бешено зыркнула на него
своими глазищами.
Последние десять или двенадцать часов, предшествующих появлению
Калеки, Надежда неподвижно просидела у входа в пещеру. Она не скрывала
тревоги, и это чувство передалось Артему и Яшту, тем более, что накануне
она заставила их искать запасной выход, который, по ее разумению,
обязательна должен был где-то здесь находиться.
Калека появился в своем любимом обличье восьминогого мешка, правда,
мешка наполовину опорожненного. Длинный белый шрам рассекал его шкуру, а
верхнее костяное веко было проломлено.
- Туго же тебе пришлось, - в присутствии третьих лиц Надежда взяла
себе за правило разговаривать с Калекой вслух. - Ну, а где же обещанный
сюрприз?
Калека одним щупальцем бросил к ее ногам грязную, запыленную сумку, а
другим протянул лоскуток розовой блестящей ткани.
- Что-то в этом роде я и ожидала, - вымолвила Надежда и уже
специально для Артема пояснила: - Это обрывок моего платья. Его я носила,
живя в цитадели Стардаха.
Повинуясь ее приказу, Яшт открыл сумку. Из нее на землю вывалилась
человеческая голова, вырванная из плеч какой-то страшной силой - у шеи
бахромой болтались жилы, кусок гортани походил на гофрированную трубку
противогаза. На покрытом засохшей кровью лице резко выделялся нос -
мясистый, с вывернутыми вперед огромными ноздрями. Выбритый череп и
прихотливые зигзаги свежих шрамов на нем свидетельствовали о том, что его
владелец совсем недавно подвергся переделке в одной из цитаделей максаров.
- Из этого человека должны были сделать мрызла, а сделали вот такую
тварь, способную по запаху отыскивать жертву на огромном расстоянии. -
Надежда презрительно усмехнулась. - В отряде, преследовавшем Калеку, были
сразу две таких ищейки, и каждая имела при себе клочок моего платья.
Сколько же подобных уродов шарит сейчас по всей этой стране, вынюхивая мой
след? Наше счастье, что я еще ни разу не покидала пещеру.
- Но ведь рано или поздно тебе придется это сделать, - сказал Артем.
- Не подыхать же нам с голода?
- Делайте, что хотите. - Надежда уселась на прежнее место и положила
подбородок на рукоять клинка. - Но сейчас мне нужно побыть одной.
Когда спустя немалый промежуток времени Артем, совершенно опухший ото
сна, снова выполз из недр пещеры к свету, Надежда занимала прежнюю позицию
и даже, казалось, не изменила позу. Однако по выражению ее лица можно было
понять, что она уже приняла для себя какое-то решение.
Повинуясь чувству нежности, внезапно нахлынувшему на него, Артем
протянул руку, желая коснуться ее волос, но Надежда резко остановила его.
- Всему свое время, - сказала она почти по Экклезиасту. - Время любви
прошло. Наступает время войны.
Как бы в подтверждение ее слов снаружи раздался визгливый хохот.
- Ирдана! Ирдана! Возвращайся домой! Покайся, и отец простит тебя!
Два уродливых, наспех сляпанных существа приплясывали прямо перед
входом в пещеру. Головы их мало чем отличались от той, которую Калека
принес в мешке.
- Ирдана! Ирдана! - снова завыл один из них. - Хватит болтаться по
свету! Иди домой! Отец тебя ждет!
Их глумливый смех эхом отдавался под сводами пещеры. Надежда лишь
мельком глянула на незваных гостей. Похоже, что их появление только
подтверждало ее решение.
- Скажите Стардаху, что я скоро приду, - спокойно ответила она. -
Пусть готовится к встрече.
- Он готов, готов, - нараспев заголосили твари. - Он давно готов
встретить тебя, Ирдана.
- Нас выследили, - сказала Надежда, когда все ее спутники собрались
вместе. - И, наверное, довольно Давно. Я все время ощущала, что кто-то
пытается проникнуть в сознание Калеки. Скорее всего, это Стардах. Об Яште
он ничего не знает, поэтому пока и не трогает его. Однако Стардаху
неизвестно еще и главное - исправен ли мой клинок. Поэтому он и выжидает,
подсылая к нам своих лазутчиков. Я ничего не намерена от него скрывать: ни
своей силы, ни своих намерений. Мы немедленно выступаем в поход. Открыто,
ни от кого не таясь. В свое время я даже вызову Стардаха на единоборство.
Каждый, кто попытается помешать нам, - мой враг. Порукой этим словам - мое
имя и мой клинок.
- Прежде чем выступить в поход, не мешало бы знать, в какую сторону
идти, - осторожно заметил Артем. - Чувство опасности не самый лучший
проводник.
- Сейчас мы все выясним, - Надежда кивнула Калеке, словно
благословляя на какое-то давно задуманное им предприятие.
Живое ядро вылетело из пещеры столь стремительно, что посланцы
Стардаха даже не успели броситься наутек. Спустя несколько секунд оба они
уже трепыхались в воздухе, туго скрученные могучими щупальцами.
- Ты, который висишь слева, - сказала Надежда. - Отвечай, как нам
кратчайшим путем добраться до цитадели Стардаха.
- Не смей так обращаться со мной, Ирдана! - заверещала та из ищеек, к
которой был обращен вопрос. - Стардах не прощает тех, кто глумится над его
слугами!
- Мне не нужно прощения Стардаха. Мне нужно узнать дорогу в его
владения.
- Я ничего не скажу тебе! Отпусти меня!
- Так и быть, - кивнула Ирдана. - Лети, как птица.
Калека постарался сделать все возможное, чтобы его жертва хотя бы раз
в жизни действительно ощутила себя птицей, правда, полет ее оказался
недолгим - только до крутого гранитного склона ближайшей скалы.
- Ну а ты, который висишь справа, - обратилась Надежда к другому
лазутчику. - Помнишь дорогу?
- Помню, несравненная. - Он не мог оторвать взгляд от каменной стены,
на которой четко отпечаталась огромная кровавая клякса.
- Тогда вспоминай как можно подробнее. Язык пока можешь прикусить. Я
и так все пойму.
Несколько минут прошло в молчании. Пленник от усердия даже глаза
закатил. Надежда замерла, сосредоточившись на картинах, мелькавших в его
затуманенном страхом сознании.
- Все! - тяжко выдохнул лазутчик. - Я постарался вспомнить каждую
мелочь. Теперь отпусти меня, несравненная. Только не заставляй лететь
птицей.
- Тогда ползи змеей, - милостиво разрешила Надежда.
Пленник с переломанным хребтом плюхнулся на землю и в самом деле
пополз, волоча за собой отнявшиеся ноги.
- Зачем ты так... - сказал Артем. - Убей врага, если другого выхода
нет. Но издеваться над ним...
- Началась война! - в самое ухо ему крикнула Надежда. - Ты можешь это
понять? И с сего мгновения мы живем по законам войны!
После недолгих сборов армия двинулась вперед. Она казалась до
смешного маленькой, но ее вел неуязвимый максар, в руках которого был
клинок-всеуничтожитель, а в сердце - отчаянная решимость.
Первое боевое крещение они приняли, не отойдя от пещеры и нескольких
шагов.
Внезапная атака лавины мрызлов, поддержанная на флангах отрядами
всадников, таких длинноруких, что они, оставаясь в седле, могли касаться
ладонями земли, не застала Надежду врасплох. Еще до того, как из-за
ближайшего холма появилась боевая хоругвь Стардаха, она привела клинок в
боевую готовность и поставила Яшта (единственного, кто был уязвим для
стрел и метательных снарядов) у себя за спиной.
Они выстояли под убийственным градом свинцовых шаров, которыми
забросали их длиннорукие всадники, и теми же шарами отогнали людей-псов,
пытавшихся напасть на них с тыла (действия Калеки в этом эпизоде были не
менее эффективны, чем стрельба из восьмиствольного миномета). А затем
наступил черед клинка.
Артем несколько минут тупо наблюдал за этой бойней, а затем просто
закрыл глаза, чтобы не видеть, как целые шеренги живых существ
превращаются в безобразные груды мяса, как отрубленные головы летят по
инерции вперед, опережая своих поверженных владельцев, и как человеческие
внутренности перемешиваются с лошадиной требухой. Поистине клинок можно
было сравнить только с легендарной косой Смерти. От него нельзя было
укрыться ни в земляных ямах, ни за каменными валунами, ни за стальной
броней. Вокруг четверки путников уже воздвигся вал из мертвых тел, но
задние ряды все еще напирали, и, поражая их, Надежда была вынуждена
кромсать и без того до неузнаваемости изувеченные трупы.
"Еще немного, и мы захлебнемся в крови, - подумал Артем почти
равнодушно. - Или, связав из мертвецов плот, поплывем по кровавому морю. К
пристани по имени Ад".
- Поздравляю тебя с победой, несравненная! - в голосе Яшта слышалось
неподдельное восхищение. (Да и почему бы кролику не радоваться при виде
стаи издыхающих псов?).
- Разве это победа? - буркнула Надежда. - Так, проба сил. Стардах
прощупывает мои возможности. Теперь он знает, чем я вооружена. Но он не
знает, какой у меня клинок. Ведь я до сих пор не использовала его в полную
силу.
Поражение прислужников Стардаха было полным, но, судя по возникавшему
то слева, то справа, то позади шуму стычек, сражение еще не закончилось.
Несколько всадников верхом на мрызлах (да и сами страшные, как
мрызлы) бросились им наперерез. Надежда уже ухватилась за рукоятку клинка,
но вся компания успела распластаться на земле в самых подобострастных
позах.
- Несравненная! - взвыл кто-то из них. - Разреши нам сопровождать
тебя. Мы обещаем верно служить тебе. На привалах мы станем оберегать твой
Сон, а в походе понесем твою добычу. Много нам не надо. Мы будем подбирать
только то, от чего отвернешься ты и твои слуги. А сейчас разреши нам
дорезать этих презренных псов, посмевших поднять на тебя руку, а заодно и
воспользоваться их имуществом.
- Сами вы псы, - сказала Надежда. - Трусливые и жадные пожиратели
падали. Собираетесь даром кормиться возле меня? Впрочем, так и быть, я
позволю вам сопровождать мою армию, но за неповиновение и измену покараю
мучительной смертью. И не смейте без приказа приближаться ко мне ближе чем
на сто шагов. А теперь приведите сюда лучших лошадей и подайте самые
тонкие яства, которые только отыщете.
Свой путь Артем и Надежда продолжали верхом, удобно сидя в высоких
деревянных седлах. Яшт от скакуна отказался и шел слева от Надежды,
держась за ее стремя. Калека - тот вообще был сам себе конь и всадник
(если лошади и интересовали его иногда, то совсем в другом плане).
А вокруг них, то отставая, то вырываясь далеко вперед, валила, словно
стая саранчи, сжирая все на своем пути, постоянно увеличивающаяся рать
бродяг, мародеров и насильников. Они поверили в Надежду сразу же после
первой ее победы и намеревались сохранять ей верность до первого
поражения.
Что осталось в памяти Артема от этого долгого сумбурного похода,
когда они то ночевали в первой попавшейся яме среди чужих пылающих жилищ,
то восседали за пиршественным столом в цитадели какого-нибудь максара, от
души радующегося распре Стардаха с родной дочерью? Разве что ужас многих
бессмысленных сражений (ведь исход таких войн обычно решала только
непосредственная схватка двух враждующих максаров), кровь, обильная, как
молодое вино на празднике урожая, и вино, сладкое, как кровь врага;
неожиданно хлынувший на них густой едкий дым, под покровом которого
отборные головорезы Стардаха пытались покончить с Надеждой, и бесконечный
ряд костров, над которыми эти головорезы были потом развешаны. И еще ему
запомнился сладковатый приторный душок тления, сопровождавший их армию на
протяжении всего пути.
И вот наступил момент, когда цитадель Стардаха во всей своей мрачной
величавости предстала перед ними. Опять их было четверо (не считать же за
людей тесно сгрудившийся вокруг человекообразный сброд), но трое из этой
четверки внешне и внутренне стали совсем другими, а место лукавого старца
занял неискушенный юнец.
Никто не вышел им навстречу - ни с оружием в руках, ни с ключами на
блюдечке. На стенах не развевались стяги и не сверкали алебарды
защитников. Створки ворот были распахнуты, а решетка, каждый прут в
которой был потолще талии Генобры - поднята.
- Можете войти в цитадель, - после некоторого раздумья сказала
Надежда главарям разбойничьей армии. - Там всего вдоволь, и вина, и
сокровищ. Берите все, что сможете унести, но не смейте ничего поджигать.
Со сноровкой, весьма удивительной для этого с бору по сосенке
набранного воинства, вся банда кинулась на приступ. Пока одни, ворвавшись
в ворота, разбегались по многочисленным галереям и дворикам цитадели,
другие, с помощью веревок и крючьев, карабкались на стены.
Штурм завершился в считанные минуты, о чем возвестил нестройный, но
громогласный победный клич. Еще довольно долго изнутри доносился треск
взламываемых дверей, звон посуды и радостные возгласы.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг