расстановкой:
- Еда нам больше не понадобится.
Необоримая апатия овладела Артемом. Болезненный гул наполнил его
голову. Как бы со стороны он видел, как Калека, низко наклонившись, вяжет
веревкой его руки. Мир вокруг стал хрустальным, распался на множество
по-разному отливающих граней. В воздухе сгустились какие-то сумеречные
тени. Казалось, души бессчетного количества воинов, навечно брошенных
здесь без погребения, снова поднялись для штурма невидимого и
непреодолимого рубежа. Все здесь: и земля, и камень, было круто замешано
на крови. Каждый шаг грозил смертью, в вдох - безумием.
В глубине арки обозначилась вдруг неизвестно откуда взявшаяся фигура
всадника. Почва содрогнулась от тяжелого мерного топота.
Узкое, бледное, как мрамор, лицо всадника можно было бы назвать
прекрасным, если бы только не эти жуткие, ничего не выражающие глаза,
похожие на тускло поблескивающие бронестекла боевой машины. Роскошные
одежды, в которые он был облачен, когда-то, очевидно, предназначались для
сражения, но теперь имели скорее церемониальный характер. На боку висел
клинок, точно такой же, каким Адракс кромсал мрызлов.
Его рослый, пятнистый, как леопард, скакун выглядел не менее
примечательно. Лошадь он напоминал разве что круглыми копытами, высокими
ногами да жесткой короткой гривой. Все остальное: тяжелая клиновидная
голова, заканчивающаяся свиным (или сатанинским) рылом, свирепые красные
глаза, клыки, похожие на две пары кинжалов, могучий загривок, прикрывающий
седока не хуже любого щита - могли принадлежать только матерому
кабану-секачу, вепрю размером с жеребца.
- Приветствую тебя, дочь моя, - глухо и невыразительно произнес
всадник, тесня Надежду своим страховидным скакуном. - Твое возвращение в
страну предков затянулось. Ради встречи с тобой я надел древние доспехи и
оскорбил седлом и сбруей это благородное существо. Однако все мои старания
угодить тебе едва не оказались напрасными. Черепаха добралась бы сюда
быстрее, чем ты. Тебя способно было задержать самое ничтожное препятствие.
Там, где следовало идти напролом, ты искала обходные пути. Ты бесчестишь
род максаров.
- Значит, это ты - мой отец. - Надежда отступила всего на шаг. -
Давненько мы не виделись. Но ответ перед тобой я буду держать только после
того, как получу все то, что по праву рождения принадлежит максару, в том
числе и его оружие.
- Твое родовое оружие было доверено вот этому ничтожеству. - Всадник
направил скакуна на Калеку. - Где оно, подлый пес?
- Прости меня. - Калека низко опустил голову, словно подставляя шею
под удар клинка. - Его похитил человек по имени Адракс.
- А известно тебе, кто он такой на самом деле?
- Нет.
- Именно Адракса ты должен был убить этим клинком, поскольку другим
оружием его убить почти невозможно. Он мой родной отец и злейший враг. Я
был ненамного старше ее, - всадник указал на Надежду, - когда впервые
сразился с ним. Наши схватки и наши раны невозможно сосчитать, точно так
же, как и число воинов, погибших в этой распре. Лишившись клинка и всех
своих сторонников, он бежал в неизвестном направлении, прихватив мою дочь,
из которой со временем собирался воспитать мстителя. Ты, лучшее создание
моих рук, мой самый верный слуга и самый умелый воин, должен был найти и
убить Адракса. И что же из этого вышло?
- Я не смею оправдываться. Адракс победил меня не силой, а хитростью.
Максар, даже лишенный своего оружия, неуязвим перед любым врагом. Победить
максара может только максар, - смиренно ответил Калека.
- Молчи! - впервые всадник повысил голос. - Ты опозорил меня. Ты не
исполнил мою волю. Знаешь, какая кара тебя ждет за это?
- Я готов принять смерть.
- Смерть? - Всадник глумливо расхохотался. - Сейчас ты попираешь
ногами кости великих воинов, без числа полегших здесь в самые разные
эпохи. Весь этот край дышит смертью. Одной больше, одной меньше - какая
разница. Ничего не изменится. Не надейся на мое снисхождение, подлая
тварь. Не смерть тебя ждет, а перевоплощение. И я сам позабочусь, чтобы ты
обрел тот облик, которого заслуживаешь.
Калека покорно кивнул, а всадник уже подъезжал к связанному по рукам
и ногам Артему.
- А это что еще за чудо? - процедил он сквозь зубы. - Откуда могло
взяться в наших краях такое существо? Я повидал немало самых разных стран,
но никогда не встречал ничего подобного. С виду он самый обычный человек,
но меня не обманешь... Издалека к нам залетела эта птичка. Мне не терпится
поглубже проникнуть в его мозг. На частички разобрать тело. Давно мне не
попадал в руки свеженький материал.
- Отец! - крикнула Надежда. - Не смей его трогать! Я люблю этого
человека!
- Ты ошибаешься, дочка. Максар никого не способен любить, кроме себя
самого. Ты слишком долго жила среди чужих людей. Они испортили тебя.
Теперь всему придется учиться сызнова. Сейчас ты сырая глина, и еще
неизвестно, что из нее получится. Максар рождается дважды. Сначала из
чресел матери, а потом под ножом великого, разбирающегося в своем деле
потрошителя. Поэтому молчи и не смей возражать мне... Впрочем, возможно, я
отдам тебе этого человека. Но не сразу. Прежде ты должна стать другой.
Совсем другой.
Калека легко взвалил на плечо одеревеневшее тело Артема, в котором
продолжало биться сердце, но уже угасла гордая человеческая душа, бледный
всадник одним рывком забросил Надежду на загривок вепря - и они двинулись
в глубь Страны Максаров.
Никогда до этого - ни в колодках каторжника, ни в тюремной камере, ни
в солдатском строю - Артем не ощущал себя рабом и не знал, каким
сладостным может быть это чувство. Отродясь еще он не испытывал такого
покоя и умиротворения. Сейчас он думал как раб, дышал как раб, глядел на
мир глазами раба и не стыдился своей участи. Да, велика была власть
максаров над всеми разумными и неразумными тварями - даже не прикоснувшись
пальцем к оружию, они легко валили любого из них к своим ногам.
Раскинувшаяся кругом равнина уже не казалась Артему такой унылой и
однообразной. Окружающий пейзаж он воспринимал чужим зрением, через чужую
память. Каждый камень, каждый холм, каждая рытвина имели здесь свою
историю. Вот эта ржавая труха была когда-то могучей боевой машиной, вот
этот ров некогда переполняла кровь, а вот здесь долго шевелилась земля над
могилой, в которой были заживо погребены тысячи пленников. С торжеством он
взирал на кости врагов и без сожаления - на надгробья соратников. На этой
равнине никогда не росли злаки и не паслись стада - испокон веков ее
засевали только костями и топтали копытами бешеных скакунов.
Узкая тропа петляла между тщательно замаскированными ловчими ямами,
все выше, выше и выше - прямо к черной, словно обугленной скале, которая и
была жилищем максара по имени Стардах, а именно так звали сына Адракса и
отца Надежды.
Однако Артему так и не удалось вволю налюбоваться этой (как вскоре
выяснилось) рукотворной скалой, представлявшей собой нечто вроде пирамиды
из хаотически и бессистемно надстроенных друг над другом каменных
фундаментов. Как видно, враги не раз осаждали эту цитадель, но на месте
одного разрушенного бастиона строился другой, на месте другого - третий и
так далее, от эпохи к эпохе, от войны к войне. Словно обреченного на
заклание барана, его сволокли железными крючьями в мрачное подземелье,
служившее не только тюрьмой, но и дьявольской кузницей, где из податливого
человеческого материала создавались всевозможные монстры, предназначенные
для выполнения злых замыслов Стардаха.
В тесном каменном мешке, вырубленном намного ниже самой глубокой
галереи, единственным входом в которую служил узкий лаз в потолке, Артем
снова встретил Адракса. Шею старика отягощал внушительных размеров
мельничный жернов, вначале разрезанный пополам, а затем стянутый по
окружности намертво заклепанным стальным ободом. Это сомнительное
украшение не позволяло Адраксу ни есть, ни пить, ни даже чесать нос,
поскольку шириной своей превосходило размах его рук. Все эти услуги
побежденному максару теперь должен был оказывать Артем, за жалкую жизнь
которого в верхних помещениях цитадели шла невидимая, но отчаянная борьба
между суровым отцом и блудной дочерью.
Оцепенение, ниспосланное Стардахом на тело и душу Артема, постепенно
проходило. Возможно, этому в немалой степени способствовал Адракс, сам
большой дока по части подобных штучек. Первое время он почти не сводил с
полупарализованного Артема своих бельм. Жернов стоял на торце, что
вынуждало старика постоянно находиться на четвереньках. Даже при очевидной
незавидности их нынешнего положения выглядело это довольно комично.
- Шею не ломит? - спросил Артем, когда к нему вернулась способность
реально оценивать действительность.
- Я бы не сказал. - Адракс поерзал, устраиваясь поудобнее. - С
некоторых пор у меня побаливала поясница, а эта поза весьма благоприятно
действует на позвоночник.
- И какая же, интересно, судьба тебя ожидает? - не без доли сарказма
поинтересовался Артем. - Нельзя сказать, чтобы родной сынок встретил
папочку с распростертыми объятиями.
- Об этом можно только догадываться. Но уже если меня оставили в
живых, следует ожидать чего-то более страшного, чем банальная смерть.
Максары великие мастера по части всяких пыток. Никто лучше их не знает
строение человеческого тела... А почему ты разговариваешь со мной таким
тоном, приятель? Разве я в чем-то виноват перед тобой?
- Интересно получается! - Артем даже стукнул себя кулаком по колену.
- Каким же еще тоном мне говорить, если ты сбежал, бросив нас безоружными
среди стольких опасностей?
- Покидая вас, я давал тебе и девчонке хоть какой-то шанс на
спасение. Но вы им не воспользовались.
- Да и тебе не очень повезло.
- Совсем не повезло, - Адракс криво усмехнулся.
- А как же знаменитый клинок максаров? Почему он не выручил тебя на
этот раз?
- Стардах обманул меня. Перед тем, как вручить клинок Калеке, он
сделал так, чтобы им можно было воспользоваться только один-единственный
раз. После схватки с мрызлами он превратился в обыкновенный кусок металла.
- И ты об этом не догадывался?
- Я был уверен в силе клинка. Потому-то слугам Стардаха и удалось
окружить меня. Я выпустил кишки у дюжины этих гадов, но они навалились на
меня всем скопом. На каждой моей руке повисло по два-три мрызла, да
столько же уцепились за ноги. Так я и попал сюда.
- Но ведь ты же знал, что Калека - слуга Стардаха. Почему ты оставил
нас на его попечение? Чтобы он привел нас прямо в логово твоего сыночка?
- К тому времени Стардах уже утратил власть над ним, хотя сам об этом
и не догадывался. Без моего ведома Калека и шагу ступить не мог. Но как
только клинок был приведен в действие, воля Стардаха сразу устремилась на
поиски слуги, которому он был доверен. А я, к несчастью, был уже далеко...
Впрочем, это долгая история и ее надо рассказывать с самого начала.
- Тогда начинай. Как я понимаю, единственное, что у нас сейчас
имеется в избытке, это время. Первым делом я хочу узнать, что ты не
поделил со Стардахом?
- Запомни, максары никогда ничего ни с кем не делят. Даже с
собственными детьми, которые всегда являются незаконнорожденными,
поскольку мы не живем семьями.
- Откуда же они тогда у вас появляются?
- Дети максаров зачаты в прелюбодеянии, при насилии, во всяких
оргиях. Но они всегда знают о своем происхождении и, подрастая, начинают
претендовать на родовые владения предков... Кстати, тут есть одна
тонкость. Мы можем жить очень долго, хотя вовсе не бессмертны. Поэтому
каждый максар, хочет он этого или не хочет, обязан иметь наследника,
поскольку его род не должен пресечься. Это один из немногих законов,
которые свято соблюдаются нашим народом. Даже заклятый враг сделает все,
чтобы воспитать из твоего волчонка волка. И тогда начинается обычная для
нашей страны кровавая свара. Сын охотится за отцом, а отец за сыном.
Конечно, разумнее всего сразу убить женщину, которая понесла от тебя. Но
не всегда это удается. Такую оплошность однажды допустил и я. Стардах
вырос вдали от этих мест. Его воспитатели славились жестокостью даже среди
максаров. Каждый максар враг другому максару, но это были мои самые
непримиримые противники. С давних времен мы умеем из людей разных рас
создавать себе слуг - воинов, строителей, оружейников, лекарей. В этом
искусстве Стардах превзошел всех, даже меня. Исчадия, сражавшиеся на его
стороне, до сих пор не имеют себе равных. Непрерывная борьба измотала
меня. Я был вынужден бежать, утратив все, что у меня было, в том числе и
оружие.
- Но прихватив внучку, - вставил Артем.
- Да. Я был побежден и изгнан, но не смирился с поражением. Ведь я
максар, а максары не способны прощать и забывать. Оставить свой позор
неотомщенным я не мог. Всех своих детей Стардах уничтожил еще во чревах их
матерей, и эта девчонка, случайно оставшаяся в живых, была его
единственной наследницей. Из нее я и хотел воспитать мстителя.
- А как она оказалась в доме судьи?
- Стардах послал на мои поиски сотни слуг. Они рыскали во всех
окрестных мирах. Выродок, которого ты знаешь под именем Калеки, отыскал
мой след. Он был самым ярым из преследователей, и именно ему Стардах
доверил мой клинок. Это были тяжелые времена. Меня гнали, как бешеного
зверя, не давая даже краткой передышки. Не очень-то удобно прятаться в
болоте или пробираться подземельями, имея за плечами корзину с беспомощным
ребенком. Пробираясь через Страну Забвения, я выбрал дом самого
влиятельного в тех местах человека, и оставил девочку у его порога.
Внушить судье и его жене, что это их ребенок, не представляло для меня
особого труда. - Адракс умолк, задумавшись.
- А что было потом?
- В углу стоит кувшин с водой. Дай мне напиться. От долгих речей
пересыхает горло... А потом было много схваток, много неудач и много
побед. Кое-кого из врагов я уничтожил, а других направил по ложному следу.
Сумел я одолеть и Калеку. Одолеть, даже ни разу не встретившись с ним
лицом к лицу. Он был созданием Стардаха, а тот, что ни говори, в свою
очередь, был моим созданием. В наших жилах текла одна кровь, и силы наши
были примерно равны. Очень осторожно, исподволь, я проник в сознание
Калеки. Нащупал слабые места, разузнал все планы, а затем волю Стардаха
заменил своей собственной волей. Ведь в то время мой сынок находился
довольно далеко от нас, да и, кроме того, был по горло занят очередной
войной. Меня он считал фигурой второстепенной. Когда Калека полностью
подчинился моей воле, мы вместе вернулись в Страну Забвения.
- А не проще было бы прикончить его?
- Стардах непременно узнал бы о его смерти и послал другого
прислужника, еще более могучего и упорного. К тому же он был нужен мне как
оруженосец. Наши клинки устроены хитро. При определенных условиях они
способны уничтожить себя вместе с хозяином. Одной старухе я внушил, что
Калека - это ее пропавший в детстве сын.
- Зачем?
- Не мог же я сам готовить ему пищу и чинить одежду.
- Девчонка догадывалась о своем происхождении?
- Смутно. Ее посещали странные сны, всякие необъяснимые видения...
Ведь как-никак, она родилась максаром. Я уже собрался открыть ей всю
правду, но Лето спутало мои планы.
- Значит, все, что случилось потом, тоже подстроил ты? Я имею в виду
мой визит к судье, встречу с Калекой...
- Лишь отчасти. Успех чаще всего достается не тому, кто все старается
спланировать заранее, а тому, кто умеет использовать каждый удобный
случай.
- Под удобным случаем ты подразумеваешь мою восьминогую машину?
- И ее тоже.
- А кто убил судью? - вопрос этот давно мучил Артема.
- Если нож, которым нанесен смертельный удар, можно считать убийцей,
тогда судью убил Калека.
- Ты хочешь сказать, что он был только слепым орудием? Бессловесным
исполнителем? Кто же тогда отдал ему приказ? - заранее ощущая холодок в
душе, спросил Артем.
- Ты угадал, приятель... Приказ он получил от моей внучки.
- Как же так... - пробормотал Артем. - Как же она могла... Ведь он
был для нее как отец.
- Успокойся. Все было не совсем так, как ты себе представляешь. Отказ
судьи привел ее в ярость. Ведь для нее это было равносильно смертному
приговору. Может быть, в кратком безрассудном порыве она и пожелала ему
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг