тому же мое сердце полно жалости, они могут ослепнуть от сверкания,
подобного солнечному.
Санечка глубоко вздохнул и встал.
- Мне нет нужды думать, мой ответ короток: нет.
- Нет? - не веря собственным ушам переспросил Ослепительный.
- Нет.
- Подумай. Ты же царь. Тебя ждет золотой венец и власть.
- Все равно нет.
- Ты чужой в этой стране, тебя не должны волновать ее заботы. Думай
только о себе!
- Ты снова ошибся. Я не чужой в этой стране.
- Линх! Ты... - По твердому выражению лица Санечки Ослепительный
понял, что все уговоры бесполезны, и трижды хлопнул в ладоши. - Гимпарс! -
крикнул он появившемуся сотнику. - Забери пленника, он твой. Если
передумает - пришли ко мне. И еще. Если он умрет раньше, чем через двое
суток, ты заплатишь своей шкурой. А ты, Линх, запомни, что убивает не
только железо, но и слово. Слово! Ты ведь все равно умрешь предателем.
Потом был огонь, было железо, была кровь.
Очнулся Санечка от того, что добрые, нежные руки осторожно вытирали
ему голову влажной холодной тряпкой. Перед глазами по-прежнему плавал
багровый туман, пронизанный желтыми языками пламени. Санечка вскрикнул и
забился, но его мягко придержали и уложили обратно.
- Спокойно, лежи.
Туман помаленьку рассеялся, и Санечка различил встревоженные лица
Гремислава и Древолюба, склонившиеся над ним.
- Где я?
- Все в порядке, - успокоил Древолюб. - Ты в безопасности. Выпей
отварчику.
Теплая душистая жидкость омочила распухшие искусанные губы. Санечка с
наслаждением хлебнул. Боль сразу куда-то отступила, и тело заполнила
звенящая легкость.
- Он выздоровеет? - спросил Гремислав.
- Конечно, - успокоил леший. - Отвар семи трав...
Но Санечка уже уснул.
Проснувшись, он почувствовал себя почти нормально. Мучил только лютый
голод. Санечка приподнялся, откинул плащ, которым был укутан с головой и
вскрикнул. Грудь и руки были покрыты полосками нежной розовой кожи, от
страшных ожогов и ран не осталось и следа.
- Проснулся, гуляка? - добродушно заворчал леший, услыхав его голос.
- Лежи пока, герой.
Не улавливая насмешки, Санечка смутился.
- Ну уж... герой...
- Во всяком случае ты вел себя достойно, - сказал подошедший
Гремислав. - Я потом _у_б_е_д_и_л_ Гимпарса рассказать, что там произошло.
Ты настоящий витязь, Александр, хотя осторожности тебе следует поучиться.
Санечка зарделся от удовольствия.
- Я только говорил "нет".
- Это тоже надо уметь, - подхватил леший. - И раньше, во время
схватки с волками, ты показал себя молодцом. Тебе еще многое следует
узнать, но я полагаю, что кузнец видел дальше нас. Он предсказал ведь... А
сейчас выпей еще отварчику. Тебе нужно набраться сил, впереди у нас
трудная дорога.
Позднее Древолюб рассказал, что произошло. Встревоженный долгим
отсутствием Санечки, Гремислав бросился на поиски. Степняки оставили после
себя множество следов, разобрать их было просто, несмотря на темноту. И
Гремислав вышел к лагерю Ослепительного. Каким колдовством бусурманы
укрылись от глаз Зорковида - неведомо, да и не важно. Витязь змеей прополз
мимо дозоров, зарубил охрану и, воспользовавшись суматохой, ускакал,
перекинув бесчувственное Санечкино тело через седло. Больше того, он
прихватил с собой оглушенного Гимпарса. Леший занялся Санечкой, а
Гремислав - Гимпарсом. Тот рассказал все.
- Ты пытал его? - спросил Санечка у Гремислава.
- Да, - без тени сожаления ответил витязь.
- Но как ты мог?!
- Не тебе говорить это. Добавь еще, что жалеешь мертвого волка.
- Конечно нет. Однако следовало как-то иначе... Нельзя уподобляться
врагу.
- Каждый получает то, чего заслуживает. Идет жестокая война, в
которой нет места жалости. Древний поэт сказал: "Все то хорошо, что к
победе ведет; война есть война, остальное не в счет". Теперь я знаю все,
что мне нужно.
Санечка неожиданно понял, что любые слова бесполезны, он не сумеет
убедить Гремислава ни в чем. И если он сам собирается остаться здесь, ему
поскорее следует избавиться от некоторых предрассудков. Собирается? Или
должен? Почему вдруг пришел в голову этот вопрос? Должен, потому что это
его земля. Его!
Кажется Гремислав уловил Санечкины колебания, так как сказал:
- Ремесло воина жестоко. Но долг перед Родиной выше сомнений. Его
должно исполнять, хотя бы ценой жизни. Все, что во благо Родине -
оправдано и справедливо. Если ради нее придется пожертвовать честью - я не
дрогну. Мы не требуем благодарностей и хвалы. Исполненный долг - высшая
наша награда, запомни это, Александр.
День спустя раны Санечки затянулись настолько, что они смогли
двинуться в путь.
Дорога возникла ниоткуда. Только что ее не было - и вдруг появились
истертые каменные плиты. Они были источены временем, дождями и
бесчисленными ногами путников, прошедших по ним. Переход был таким
незаметным, что Александр спохватился только когда копыта Грома уже с
полчаса цокали по дороге.
- Что это?
- Дорога аримаспов, - ответил Гремислав.
- Аримаспов? - неприятно поразился Александр. Он всегда считал
Геродота фантазером и выдумщиком.
- Да, одноглазых, - подтвердил Гремислав. - Лучше бы нам с ними не
встречаться.
- Отчего?
- Довольно своеобразные создания, - уклончиво пояснил Гремислав. -
Слишком трудно предсказать, как они поступят в следующий момент. Я
предпочел бы объехать их город стороной.
- Я тоже, - подтвердил леший, сидевший на крупе его коня. - Только
вряд ли нам это удастся.
- Почему? - хором спросили Александр и Гремислав.
- Полюбуйтесь, кто нас догоняет.
Они обернулись как по команде и увидели стремительно приближающееся
облако пыли. Немного приглядевшись, уже можно было различить отдельных
всадников.
- Ослепительный не захотел выпускать добычу из рук, - меланхолически
пояснил Древолюб.
- Ходу! - крикнул Гремислав, ударяя коня плетью.
Гром не заставил себя подгонять и без понуканий рванулся следом.
Тугой ветер хлестал в лицо, трепетали и развевались плащи, как крылья
гигантских птиц. Однако погоня настигала их. Легкие кони степняков может и
не слишком подходили для боя, но для погони - как нельзя лучше.
- Ходу! - бешено кричал Гремислав. - Их слишком много, чтобы
принимать бой. Смелость - это вовсе не безумная отвага!
Вокруг уже начали посвистывать стрелы, но к счастью точно прицелиться
во время такой неистовой скачки было просто невозможно, и степняки
стреляли больше для того, чтобы напугать беглецов, чем чтобы поразить их.
Дорога обогнула крутой холм, и потому Александру показалось, что
сторожевые башни буквально прыгнули навстречу. Он заметил какое-то
мельтешение на верхних площадках, но разглядывать толком возможности не
было.
- Ходу! - взревел Гремислав, и они пронеслись между двумя башнями
словно камни, выпущенные из катапульты. И сразу же витязь перестал
пришпоривать коня, перейдя на спокойный шаг. Александр последовал его
примеру. Очевидно, в городе они в полной безопасности. Только сейчас он
заметил запутавшуюся в складках плаща стрелу.
- К добру ли, к худу ли, уж и не знаю, но судьбе угодно было загнать
нас в город аримаспов, - задумчиво заметил Гремислав. - Сам я предпочел бы
взять восточнее, чтобы выехать прямо к землям грифонов, но выбор сделали
за нас. И да поможет нам Бог вырваться отсюда благополучно. Будьте всегда
начеку, не расслабляйтесь ни на миг.
Навстречу им медленно двигалась группа всадников, разодетая в пестрые
шелка и пышные кружева. Все они были увешаны множеством золотых цепей,
колец, пряжек. Глаз резало сверкание камней, величаво колыхались кудрявые
страусиные перья.
Александр насторожился. Он предполагал увидеть апокалиптических
чудовищ, похожих на циклопов с единственным красным глазом посреди лба, а
встречали их обыкновенные люди. Правильные, немного бледные лица,
крючковатые носы, черные вьющиеся волосы... Вроде бы ничего особенного.
Капитан стражников поднял руку, приказывая им остановиться. Александр и
Гремислав подчинились.
- Кто вы? - спросил капитан достаточно чисто, но с каким-то странным
придыханием. Фраза получилась у него больше похожей на "хт-то фы?"
- Мирные путешественники, - ответил Гремислав звенящим от
сдерживаемого напряжения голосом. - За нами гнались степные бандиты,
наверное хотели убить и ограбить. Но ведь в городе аримаспов по-прежнему
царят закон и порядок?
- На земле аримаспов путникам не грозит никакая опасность, - кивнул
капитан.
- Именно потому мы и сдержали бег коней.
В это время один из преследователей тоже въехал в город. Александр
вздрогнул, узнав Гайсира, и невольно схватился за саблю, но властный нажим
руки Гремислава заставил вдвинуть ее обратно в ножны. Гайсир криво
улыбнулся и обратился к капитану стражи, почтительно сложив руки перед
грудью.
- Эти люди - беглые рабы. Они ночью убили хозяина и скрылись. Их
нужно вернуть для справедливого суда пресветлому тэйну.
- Это меня не касается, - жестко возразил капитан. - Сейчас они
находятся на земле аримаспов. Если они заплатят надлежащую пошлину, то
будут пользоваться полной неприкосновенностью и свободой, если только наш
уважаемый тиран не решит иначе.
Гайсир дернул щекой и со свистом втянул воздух сквозь зубы.
- Ослепительный отрубит мне голову, если только я осмелюсь вернуться
без рабов.
- Это меня не касается, - повторил капитан. - Проезжайте в город,
идите к уважаемому тирану, и если он решит выдать этих людей - так и
будет. Уважайте закон.
Гайсир посмотрел на него безумными глазами, потом махнул рукой, и к
нему подъехал десяток степняков. Прочие остались за башнями, означавшими,
как понял Александр, границы владений аримаспов.
- Мы поедем в город! - вызывающе бросил Гайсир. - И там будем
добиваться справедливости у уважаемого тирана.
Он свистнул, и только пыль взвихрилась за умчавшимися всадниками.
Гремислав проводил их встревоженным взглядом.
- Они первыми будут у тирана.
- Не знаю... - нерешительно произнес Александр. - Я полагаю, что мы
можем рассчитывать на справедливый и беспристрастный суд. Мне этот город
кажется островком стабильности и порядка в бушующем мире.
- Вот именно, кажется, - неприязненно прошипел леший.
Капитан же приятно заулыбался.
- Это истинная правда. - У Александра мелькнула мысль: а что, бывает
еще неистинная правда? - Уважаемый тиран не будет слушать ничьих наветов и
примет решение сообразуясь с духом и буквой закона.
Лишь теперь Александр заметил некую странность в облике аримаспов.
Правый глаз капитана был слишком неподвижным. Александр пригляделся
повнимательней и понял, что это не глаз, а искусно сделанное из цветного
камня его подобие. По спине пробежал неприятный озноб. Неужели они
действительно все одноглазые? И куда девался второй глаз?
Александр начал внимательно рассматривать остальных стражников,
стараясь делать это по возможности незаметно для них. И в самом деле - все
они были слепы на правый глаз!
Тем временем Гремислав кончил разговаривать с капитаном стражи,
махнул рукой и, не спеша, поехал по дороге.
- Далеко до города? - спросил Александр.
- Нет. Часа через четыре будем там.
- Не нравится мне все это, ох не нравится, - вмешался леший. - Ты
обратил внимание, что этот проходимец о чем-то шептался с Гайсиром.
- Обратил, - вздохнул Гремислав.
- Но почему бы не спросить прямо, что нужно аримаспам? - не понял
Александр.
Гремислав и Древолюб в ответ расхохотались так, что кони испуганно
шарахнулись, и пришлось туго натягивать поводья, чтобы их остановить.
- Вот что означает чужак, - крутил головой Гремислав.
- Ты всерьез рассчитываешь услышать правду от аримаспа? - вытирал
выступившие от смеха слезы леший.
- Наивный...
- Почему? - надулся Александр.
Гремислав посерьезнел.
- Аримаспы неспроста рождаются одноглазыми. И не просто так они
построили свой город здесь, на самом краю мира, отрезанные от остальных
людей непроходимыми чащобами и дикими степями. Они не могли ужиться ни с
кем из соседей. Аримасп от рождения слеп к добру и правде. Я не знаю,
какой злой дух лишил их всех правого глаза, и действительно ли именно
правым глазом люди видят хорошее, а левым - плохое, но... Ни разу в жизни
я не видел порядочного аримаспа. Единственное, что важно для них -
собственная выгода, нажива, прибыль. Ради выгоды они, не колеблясь ни
мгновения, пойдут на любую подлость, на любое предательство, на любое
злодейство. Вот почему я не хотел ехать через город аримаспов.
- К стати, не одни мы направляемся туда, - Александр вытянул руку.
- Ба, старый знакомый, - нехорошо обрадовался леший.
Впереди валкой рысью трусил верблюд.
- Хасан-мошенник! - крикнул Гремислав. - Подожди!
Всадник на верблюде оглянулся и подхлестнул животное длинной
хворостиной, заменявшей ему плеть. Но верблюд оказался своенравным - в
ответ на старания наездника ускорить его бег, он истошно заревел и вообще
встал. Когда путники подъехали поближе, Хасан уже восседал на тюках,
скрестив руки и надменно глядя вдаль. Всем своим видом он показывал, что
не намерен двигаться с места, как бы ему не угрожали. Леший мячиком
соскочил на землю, с шумом вдохнул побольше воздуха, словно надувал сам
себя, и увеличился. Подойдя к верблюду, он схватил повод.
- Приветствую тебя, о солнце купечества.
Хасан посмотрел на него свысока и отвернулся. Но леший был настойчив.
- Как идет торговля?
- Хорошо, - сквозь зубы процедил Хасан.
- А прибыли?
- Хороши.
- А здоровье?
- Хорошо.
- А...
- Хорошо! Им всем хорошо! Даже очень хорошо! - истерически завизжал
Хасан, не дожидаясь вопроса. - Отвяжись от меня! Ну за что ты меня,
несчастного, преследуешь? Что я тебе сделал, мучитель? Изверг!
Александр с любопытством наблюдал за перепалкой. Леший словно бы и не
слышал воплей Хасана.
- Куда же сейчас ты направляешь бег своего... коня?
Хасан вытер навернувшиеся слезы, посмотрел через плечо на Древолюба,
скривился и, нехотя, сообщил:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг