ноги он так и не ощущал.
- Придется возвращаться, - с заметным сожалением сказал Гремислав. -
А ведь мы почти прорвались к цели. И кто знает, повезет ли нам в следующий
раз, ведь идти сюда все равно придется.
- Значит надо использовать случай и ехать дальше, - твердо произнес
Александр.
- Прости, но в бою ты станешь обузой.
- Не заботься обо мне. Не думай даже. И не пытайся помочь. Пусть в
бою каждый будет предоставлен собственной участи. Мы должны исполнить
долг, невзирая на обстоятельства. Если я отвлеку на себя хоть сколько-то
врагов, я буду считать, что погиб не зря.
Гремислав сдвинул брови и сурово посмотрел ему прямо в глаза.
- Ты понимаешь, что говоришь?
- Да. И наша цель стоит этой малой жертвы.
- Кузнец был прав, а мы ошибались, - с раскаянием заметил леший.
- Ладно, - согласился Гремислав. - Едем.
Александр с трудом поднялся, постоял, качаясь. Нога не болела, но и
не повиновалась. Да, трудно ему придется.
- Едем, - повторил он, подзывая Грома.
Они ехали не спеша. Пешком и то вышло бы быстрее, но Гремислав не
хотел перед боем утомлять коней еще больше. Он не останавливал Сильного,
если тот сворачивал с дороги пощипать чахлой травки. Его примеру следовал
и Александр. Ехать одноногим было неимоверно сложно, это больше напоминало
балансирование на канате - все время приходилось следить, как бы не
выпасть из седла. Но постепенно Александр приноровился и даже начал
поглядывать по сторонам. По краям дороги высились все те же унылые
каменистые холмы, усыпанные битым щебнем, шлаком и пемзой. Невольно
начинало мерещиться, что где-то рядом укрылся от взора вулкан,
опустошивший все окрест, еще недавно он плевался раскаленной лавой... Это
впечатление усиливалось бесчисленными черными и серыми столбами дыма,
поднимающимися из глубоких ям, где копошились мантикоры. Грифоны сидели на
каменных столбах, по-хозяйски бдительно озирая свои участки. При
приближении путников они настораживались, принимались тревожно бить
крыльями, хрипло каркали. На зов повелителей из ям выскакивали мантикоры,
угрожающе разводили клешни и поднимали ядовитые хвосты, что неизменно
бросало Александра в дрожь. В таких случаях кони сами ускоряли шаг, и
добытчики золота успокаивались.
- Мертвая земля, - сумрачно заметил Александр.
- Не мертвая, а убитая, - поправил леший. - Если бы я мог заняться
ею... Можно многое исправить.
- Ты бы вырастил тут лес, - предположил Гремислав.
- Конечно. Пихты и кедры могут расти и здесь. Они неприхотливы и
выносливы, но ведь эти мерзавцы не допустят.
- К сожалению, - согласился Гремислав. - Им нужно золото, а не леса.
- Паразиты, такие же паразиты, как вши, - убежденно закончил
Древолюб.
Постепенно раненая нога снова начала ныть тупой мозжащей болью.
Александр не жаловался, но, видя его бледное лицо и закатившиеся глаза,
Гремислав снова решил устроить привал. Выбрали тихую лощину, укрытую от
холодного сырого ветра, с трудом развели костер из гниловатых кривых
веток. Леший опять заварил отвар, Александру стало немного легче, но
полностью боль не исчезла. Когда он сказал об этом, леший перепугался.
- Неужели яд так силен?
- По-видимому, - предположил Гремислав.
- Что же нам делать?
Витязь только развел руками.
Александр, стараясь бодриться, успокоил их:
- Ничего. Все будет нормально. Я уже почти в порядке.
- Хорошо бы, - с сомнением ответил Гремислав.
Закат был тревожно багровым, пылал весь западный небосклон, точно за
горизонтом развели чудовищный костер.
- Все небо словно кровью залито, - со вздохом сказал Александр.
- Так оно и есть, - угрюмо подтвердил Гремислав. - Такой закат
предвещает большую кровь. Завтра будет бой, и, может быть, не все из нас
увидят следующий рассвет.
- Ты слишком мрачен, - возразил леший. - Нельзя с такими мыслями
готовиться к битве.
- Я не имею права умереть раньше, чем отомщу, - сухо сообщил седой
витязь. - Смерть меня подождет. Я боюсь за других.
- Смотрите! - вскрикнул Александр. - Что это?!
По красному небу протянулись две молочно-белые полосы.
- Звезды падают! - объяснил леший. - Загадывайте скорее желания!
Полосы пересеклись, образовав прямой белый крест на красном фоне.
- Это знамение, - впервые за много дней обрадовался Гремислав. - Я не
берусь угадать, как закончится завтрашняя битва для меня, но добрый знак
внушает надежду! Крест святого Георгия-Победоносца! Покровитель Рутении
показывает, что нас впереди ждет славная победа. Я загадал свое желание.
- Я тоже, - твердо сказал Александр, глядя на крест. - Нас ждет
победа. Прольется много крови, но враг будет уничтожен!
Через какое-то время белые полосы исчезли.
- Вот теперь можно спать со спокойной душой, - произнес Гремислав,
кутаясь в плащ.
- Одна только мысль мучает меня, - задумчиво сказал Александр. -
Почему мне показалось, что я вижу человека вместо мантикоры?
Он не видел, как вытянулась физиономия лешего.
- Позволено ли будет мирному купцу разделить ваш ночлег? - спросил
вдруг знакомый голос.
Все трое так и подскочили.
- Старый приятель, - не смог удержать улыбку Александр при виде
закутанного до самых бровей Хасана. Верблюд тоже чувствовал себя не
слишком уютно.
- Знаете, так холодно, так страшно, - зачастил жалобно Хасан,
опасливо поглядывая на лешего. - Там такие грубые, дикие, невоспитанные
разбойники чуть не поколотили меня, едва не отобрали товар... - Он осекся.
- Верблюд идти отказывается, вот я и решил прибиться к огоньку. Ведь здесь
не обидят, не прогонят, защитят и помогут. Благородные витязи всегда...
- Подожди, - зловеще перебил леший. - Ты, небось, и сюда приволок
свои зловредные отравы?
- Какие отравы? - вскинулся Хасан.
- Кофий!
- Ну зачем так сразу... Отравы... - увял Хасан.
- Давай, выкладывай, - потребовал леший.
- Может не надо? - попытался возразить купец. - Какое вам дело до
того, что пьют Гог и Магог?
Гремислав расхохотался. Александр тоже улыбнулся, но сразу же
застонал. Древолюб, вмиг позабыв о Хасане, кинулся к нему.
- Опять рана болит?
Хасан торопливо засуетился:
- У меня есть отличный бальзам. Аравийский. Помогает при любых ранах.
Затягивается буквально на следующий день.
- Его ужалила мантикора, - тихо пояснил Гремислав.
- И от яда тоже помогает, - заверил Хасан. Он достал маленький
глиняный горшочек с темной, резко пахнущей нашатырем мазью. Протянул его
Древолюбу. - Вот, попробуй.
Леший подозрительно понюхал горшочек.
- Это бальзам?
- Конечно! - пылко ответил купец.
- Ну, смотри. Ежели чего... Тогда тебе лучше не родиться.
Мазь приятно холодила рану, и боль почти сразу ушла.
- Все в порядке, - подтвердил Александр. - Изумительный бальзам.
- И еще... - Хасан замялся, глядя в землю.
- Чего тебе? - по-прежнему неприязненно спросил леший.
- Чтобы бальзам подействовал наилучшим образом, раненый должен выпить
кофе. Это остановит растекание яда.
- Что?! - взревел леший.
Хасан смущенно хмыкнул.
- Кофе?! Ни за что! - вопил леший. Он готов был с кулаками ринуться
на дерзкого купца.
- Но ты же хочешь, чтобы твой друг выздоровел, - сумел вставить
словечко Хасан.
- Выздоровел - да! Кофе - нет!
- Успокойся, - пытался увещевать его Гремислав.
- Скверна! Соблазн! Ад!
- Завари, - обратился к купцу Александр.
- Я не позволю! - взвился леший.
- Ой, мне снова становится хуже, - слукавил Александр.
Леший умолк, а Хасан понимающе глянул на Александра. Тот подмигнул
ему украдкой.
- Заваривай, - слабым голосом попросил Александр.
Гремислав поймал лешего за шерстку и подтащил к себе.
- Действуй, он тебе не помешает.
Как Древолюб ни бился в крепких руках витязя, вырваться ему не
удалось, и Хасан без помех принялся священнодействовать над котелком. Ночь
наполнилась приятным ароматом крепкого хорошего кофе. Александр с
удовольствием отпил, чувствуя, как горячая струя разбегается по жилам, и
радушно предложил лешему:
- Попробуй и ты.
Древолюб аж захлебнулся злостью.
- До скончания мира не запачкаюсь!
Зато Гремислав неожиданно попросил:
- Дайте-ка мне разок глотнуть. - Отведал, довольно прищурился,
почмокал, чтобы лучше расчувствовать вкус, и одобрил: - Приятно. Усталость
снимает, силы восстанавливает. Полезный напиток.
- Нужно с собой взять немного зерен, - предложил Александр.
- А что? - не стал спорить Гремислав. - Мне понравилось.
Хасан расцвел. Зато оскорбленный до глубины души леший удрал в
темноту вместе с филином, который не бросал его нигде. Обрадованный Хасан
угостил витязей сушеными финиками, засахаренными орехами, душистыми
сластями, и получилось что-то вроде небольшого пира. Но сколько они не
звали Древолюба, тот не сменил гнев на милость и не появился.
А утром уже Гремислав первым попросил диковинного напитка, чтобы
взбодриться. Древолюб чуть не лопнул от возмущения. Он даже дар речи
потерял, только фыркал, сверкал глазами и плевался. Но это не
подействовало. Оба воина с удовольствием отдали должное крепкому кофе.
Александр чувствовал себя великолепно, насколько это было возможно.
Аравийский бальзам снял все признаки воспаления, хотя нога упрямо
отказывалась подчиняться.
Когда всадники уже садились на коней, Гремислав предложил Хасану:
- Поедем с нами, тебе ничто не грозит.
Хасан, не раздумывая, затряс головой.
- Нет-нет. Я лучше подожду. Вы едете сражаться, а на поле боя
торговля плохая. Купец должен держаться поодаль.
- Ну, смотри... А то один остаешься.
- Нет, со мной моя защитница.
- Не слишком она тебя защищала, - усмехнулся Гремислав. И тут же
обнаружил, что висит в воздухе. - Эй, прекрати! - крикнул он.
- Джинния, оставь его, - попросил Хасан.
Прозвучал хрустальный смех, и Гремислав с облегчением обнаружил, что
снова прочно сидит в седле.
- Я осторожный, - повторил Хасан, возвращаясь к костру. - Я подожду.
Гремислав уже забыл о нем. Пристально глядя на поднимающееся в серых
клубах тумана солнце, он тихо сказал:
- Едем.
Вскоре вдалеке послышался равномерный гул. Остались позади вонь и
дымы золотых ям, все отчетливее в воздухе ощущался йодистый морской запах.
Дорога постепенно забирала выше и выше, пока наконец не вышла на скалистый
обрыв над морем. Александр глянул вниз и зажмурился - ему показалось, что
валы кипят в невообразимой дали, что до прибоя версты две, не меньше. И
пропасть притягивала... Седые пенистые волны сверху выглядели простой
рябью, но скала гудела и дрожала под их ударами - так велики они были.
Фонтаны брызг взметались в воздух, порывы ветра подхватывали их,
скручивали в диковинные жгуты, разворачивали причудливыми веерами. Море
бурлило и клокотало у подножия скал, как в исполинском котле. Но ни
радуги, ни сверкающих искр Александр различить не мог. Плотные,
беспросветные тучи затягивали небо, не пропуская ни единого солнечного
лучика. С неба струился странный серебристый свет, окрашивающий все вокруг
в нереальные, неестественные тона. Над морем поднимались клубы серого
тумана, сливающиеся с тучами, и полностью стирающие грань между небом и
морем.
Вид океана поразил Александра. Он никак не ожидал увидеть столь
унылую картину. Ни радостного солнечного света, ни игривой сверкающей
лазури, ни грозной черноты в белой оторочке, ни всесокрушающей штормовой
мощи. Всюду только непобедимая серость. Поистине край света.
- Вот он каков, Кронийский океан, - упавшим голосом сказал Александр.
- Да, - согласился Гремислав, - тот, кто назвал его мертвым морем, не
слишком ошибся.
- Велик их Один-бог, угрюмо море...
- У кого? - не понял Гремислав.
- Так, песня одна.
- Какая?
- Песня варяжского гостя.
- Только этих разбойников здесь и не хватает. Смотри, накликаешь
беду. Нам и так придется солоно.
- Действительно, лучше не надо, - подтвердил леший.
Они поехали по узкой, еле заметной тропинке, потому что мощеная
дорога, выйдя к морю, закончилась. Тропинка петляла между прибрежными
скалами, не удаляясь от берега, пока не уперлась в отвесную бугристую
скалу. И тоже пропала.
- Куда же дальше? - спросил Александр. - Может, отправим Зорковида
поискать дорогу?
Древолюб хрюкнул, сдерживая смешок.
- А мы пришли. Это скала Гога и Магога. К Железной Горе нет иного
пути, кроме как сквозь их пещеру. Вот только пустят ли они нас?
- Почему же нет?
- Потому что в последнее время они все реже открывают окна. А про
двери... Про двери, кажется, они вообще забыли. И недавно здесь проезжали
наши враги. Тоже неизвестно, чего они могли наговорить.
Александр лихорадочно пытался вспомнить, кто такие Гог и Магог, но
память мало чем могла помочь. Два мифических народа, заточенные в скалу
Александром Македонским (и здесь он!) за неведомые провинности. И все.
Если они по ошибке либо по глупости примут его за Искандера-зуль-Карнайна,
то наверняка не пропустят. Или захотят отомстить, тогда вообще плохо...
- А как бусурманы подбираются к Железной Горе?
- Они проходят с другой стороны Рифейского хребта, - нехотя ответил
Гремислав внимательно разглядывая каменную стену. - Где же здесь ворота? -
раздраженно обратился он к лешему.
- Надо искать.
- Может перевалим хребет? - робко предложил Александр.
- Мы едва пробились здесь. Пойди мы другой стороной, Бусурманскими
степями, вороны давно расклевали бы наши кости.
- Но это грозит нам и здесь, - сказал Древолюб. Александр взглянул на
него и поразился. Никогда раньше ему не приводилось видеть лешего в такой
панике.
- Что там? - он тоже перешел на шепот.
- Ледяной крак, - еле вымолвил Древолюб.
Теперь побелел и бесстрашный Гремислав.
- Ты не ошибаешься?
- Смотри сам.
Александр повернулся следом за вытянутой рукой лешего. Но ничего
кроме неясного белого пятна, маячащего в густом тумане, не различил. И
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг