освещенный сзади силуэт был по-прежнему черен.
Это молчание не могло продолжаться долго.
Тренированной рукой Джон выхватил пистолет - нож в этой ситуации был
бесполезен.
Летучая Мышь шагнул вперед.
Выстрел прозвучал невероятно тихо. Пуля ударила демону прямо в сердце
- и отскочила.
Шляпа, теряя на ходу свой головной убор, обратился в бегство.
Цепенея от ужаса, Джон выстрелил еще раз.
Летучая Мышь приближался неумолимо, как злой рок. Или - как смерть.
И все же в этом демоне было что-то от человека: вместо того, чтобы
испепелить Джона взглядом, превратить его в ледышку или сделать нечто
подобное, Летучая Мышь ограничился сперва тем, что крепко врезал ему по
морде.
Глухо шмякнулся на асфальтированную поверхность пистолет.
Его хозяину предстоял полет гораздо более длинный - ему нужно было,
по мнению Бэтмена, проделать маршрут "крыша-земля".
Перелетело через край крыши и понеслось к "пункту назначения"
отчаянно дергающееся в воздухе тело.
Приличное расстояние до земли не позволило расслышать звук его
падения.
Шляпа метнулся в сторону - несложно было догадаться, что следующей
жертвой будет он. Он не сразу понял, что его остановило и сбило с ног:
Летучая Мышь послал вдогонку трос с "кошкой" в виде гребня...
Крепкие руки схватили обмякшее тут же тело.
- Довольно! - завопил обезумевший от боли и страха Шляпа. - Пощади!
Не убивай!
Лицо Летучей Мыши неумолимо приближалось - уже хорошо была видна
прикрывающая его до половины маска.
Вот сейчас сверкнут чудовищные острые зубы, и...
- Не убивай! - отчаянно визжал Шляпа, стараясь рассмотреть в узких
прорезях маски глаза, но в них, похоже, зияла одна чернота. - Не убивай
меня!
Рот Летучей Мыши приоткрылся. Как ни странно, клыков не было.
Его голос прозвучал неестественно глухо. Он шел словно откуда-то
изнутри, как и положено голосу демона.
- Я и не собираюсь тебя убивать, - медленно проговорил Бэтмен,
опуская дрожащего налетчика на крышу. - Я хочу, чтобы ты сделал мне
одолжение - (вряд ли сейчас нашлось бы во всем мире что-нибудь, что Шляпа
с радостью не пообещал бы исполнить в обмен на спасение. Однако,
требования Летучей Мыши были более чем скромны). - Я хочу, чтобы ты
рассказал обо мне всем своим друзьям.
Руки разжались. Почувствовав себя свободным, Шляпа попятился.
- Кто ты? - не своим голосом переспросил он.
- Я - Бэтмен, - гулко прозвучало ответ. - Человек-Летучая Мышь.
И зловещий силуэт медленно растаял в темноте.
"Если Готэм - город преступников, - может заметить кто-то, - то чем
же занимаются его власти?"
Власти Готэма занимались своими прямыми обязанностями - устраивали
банкеты, приемы и торжественные заседания. Одно из последних и совершалось
сейчас в зале городской мэрии.
Вряд ли это знакомое всем по телепередачам действо заслуживает
подробного описания. Как и все официальные мероприятия, оно было скучным и
мало отличалось от прочих ему подобных. Даже шикарная закуска на столах
была скучна - по ней скользили равнодушными взглядами, и даже вилки,
снимающие ее с блюд, казалось, тускнели от скуки. Единственной деталью,
отличавшей именно это торжественное собрание от всех прочих был большой
черно-белый портрет нового окружного прокурора. Качество его (портрета,
разумеется) оставляло желать лучшего - с первого взгляда усатого человека,
еще довольно молодого, можно было принять за представителя белой расы. В
жизни прокурор был намного темнее.
Старческое лицо мэра частично загораживал микрофон. "Отец города"
выступал уже давно. Многим казалось, что его речь будет длиться вечно. Она
должна была выразить суть, идею этого собрания, но, как водится, оказалась
всего лишь его стандартным фоном - бесцветным и тусклым. И теперь его речь
подходила к концу. Трудно было даже предположить, что этот пожилой человек
говорит о вещах, искренне его волнующих (как ни странно, дело обстояло
именно так).
- По всей стране город Готэм считают синонимом Преступности, -
говорил мэр, но боль и тоска копошились настолько глубоко внутри, что
наружу не просачивались даже их отголоски. - Наши улицы небезопасны,
гангстеры всесильны... - (к этому стоило добавить, что по этой же причине
экономика города стояла на краю пропасти - все уважающие себя компании
предпочитали не иметь с Готэмом никаких дел, но говорить об этом в
приличном обществе почему-то считалось некультурным). - Норман давно
обещал уничтожить причину всех неприятностей - Карла Гриссема, главаря
всех преступных кланов Готэма. Теперь же новый окружной прокурор взялся
выполнить это.
В прежние времена в Англии мерные хлопки означали совсем не овации:
так зрители выражали свое недовольство спектаклем. Сложно сказать, какое
именно чувство заставило публику разразиться аплодисментами сейчас. Может,
это было для большинства просто физической разминкой.
Под общий шум и гул встал человек, в котором любой мог узнать нового
окружного прокурора - наглядным подтверждением этому был тот же портрет.
Прокурор вежливо поклонился, взял протянутый мэром микрофон и
заговорил.
- Спасибо, спасибо вам, - благодарность заставила смолкнуть
аплодисменты. - Жители Готэма! Я - немногословный человек. - Это
подтверждала если не его молчаливость, то уж во всяком случае -
косноязычие. Вряд ли хоть один профессиональный оратор (или политик, что в
некотором роде одно и то же) позволил бы себе употребить подобное
выражение. - Но все слова, которые я вам скажу, вы запомните, как
запомните и все мои действия. - Неумение гладко говорить привлекло к его
выступлению внимание несколько большее, чем следовало ожидать в такой
заурядной ситуации. Как бы то ни было, к его словам прислушивались. -
Полицейский комиссар Гордон сообщил мне, что составил список предприятий,
которые подозреваются в помощи преступному синдикату Гриссема. Прежде чем
истечет эта неделя, мы проведем рейд по всем этим предприятиям и прольем
свет закона на это змеиное гнездо (последние слова самому прокурору очень
понравилась). Вместе мы сможем сделать этот город безопасным для
порядочных людей!
Как ни странно, смысл заявления не вызвал ни у кого особых эмоций.
Уже сто раз прокуроры, комиссары и прочие представители закона
обещали навести в Готэме порядок.
Уже тысячи раз звучали в эфире и в этом зале подобные речи.
Уже миллионы раз полиция собиралась "наконец-то победить".
Но что было Готэму до этих речей? Город жил своей жизнью, крал,
убивал, делил добычу, корчился, умирая под пулями, - и не собирался менять
свои привычки. Это было его сутью. Это было его индивидуальностью, которую
он вовсе не собирался терять.
Во всяком случае - не приобретя ничего взамен.
О том, что правил без исключений не бывает, знают все.
Пожалуй, только один человек слушал сейчас выступление нового
прокурора с неослабевающим вниманием.
Он сидел в небольшой комнате с желто-коричневыми стенами, главное
место на которых занимал крупный портрет, но отнюдь не мужской:
стандартная красотка свысока поглядывала на мир с бумажной плоскости.
Неподвижно свисали белые шторы.
Другое женское лицо - не менее очаровательное и не менее стандартное
- было изображено на обложке журнала. Нельзя сказать, что чтение очень
хорошо сочетается с внимательным слушаньем прокурорских речей, но Джек
Непьюр и не читал. Просто лицо девушки привлекало его больше, чем черная
физиономия нового прокурора.
- Вместе мы сможем сделать город безопасным для порядочных людей! -
вещал телевизор.
- Порядочным людям не следует здесь жить, - заметил Джек.
Произнесенная фраза была всего лишь красивой позой - Джек Непьюр, он
же Джокер, любил театральные эффекты - на самом деле он не верил в
существование порядочных людей.
В этот момент дверь открылась, и в комнату вошла изящная блондинка с
длинными распущенными волосами. Красивые черты ее лица, впрочем, несколько
портила почти полная их безжизненность.
Неизвестно, как на самом деле звучало ее имя - большинство называли
молодую женщину Анни. Ее это вполне устраивало, как и роль постоянной
подруги одного из шефов преступного синдиката. Точнее, уже не одного...
- Они угрожали Карлу? - спросила Анни, отбирая у Джека журнал.
Джек недовольно поморщился. Впрочем, он потерял немного: журнал лег
обложкой кверху, а кроме того, рядом находился не худший объект для
эстетического наслаждения.
- Не волнуйся, - сказал он молодой женщине, останавливая взгляд на
вырезе ее платья. - Этот придурок не посмеет протянуть к нам свои руки. А
если попробует - ему вырвут легкие...
- Действительно, - Анни подошла ближе и присела, полуобняв нового
любовника.
От нее пахло дорогими духами. Ровные белые волосы были так же
неподвижны, как и шторы.
- Если бы Карл знал про нас, - продолжила она через секунду,
разглядывая лицо приятеля - немолодое, но не лишенное некоторой
привлекательности, - он и тебе бы кое-что оторвал.
Джек насмешливо посмотрел на нее. Ну что воображает о себе эта кукла?
Неужели старик пожертвует ради нее хоть чем-то, кроме сотни несчастных
долларов? Во всяком случае - не первым своим помощником, а может - в
недалеком будущем - и "наследным принцем" преступной империи. В самом
деле, не Экхард же займет место босса после его смерти. А сколько там
может протянуть старик? Год? Два? Во всяком случае - не больше пяти. Если
он и проживет дольше, то склероз и возраст быстро отстранят его от всех
дел. А он, Джек, еще молод и полон сил. Можно ли тут сомневаться, за кем
будущее?
- Не льсти себе, ангелочек, - отозвался он. - Карл - слишком старый и
усталый человек. Он не сможет управлять этим городом без меня, и кроме
того, он ничего не знает...
Глядя на снисходительную улыбку Непьюра, Анни негромко вздохнула.
Как бы давая понять, что разговор закончен, Джек встал.
- Наверное, ты вообще ни о чем не беспокоишься, Джек, - проговорила
она.
Джек отмахнулся от нее.
Зачем тратить время на пустую болтовню? Слишком много дел еще надо
успеть провернуть в этой жизни...
"И все же он красив, - подумала Анни. - Во всяком случае, старику до
него далеко... Мужчина что надо!"
Может быть, она и преувеличивала, но тут следовало учесть, из кого ей
приходилось выбирать.
Она существовала для людей богатых и могущественных.
Таковыми в Готэме являлись отнюдь не победители конкурсов "мистер
Готэм".
Деньги и власть имели гангстеры. За это Анни прощала им недостаток
внешней привлекательности.
Но Джек действительно был не лишен особого мужского обаяния. Именно
это и заставляло ее рисковать, изменяя боссу.
- Ты хорошо выглядишь, - призналась она несколько минут спустя.
- Я тебя не спрашивал, - бросил Непьюр.
Однако, на его лице появилась, довольная улыбка: все же приятно
слышать подтверждение собственного мнения со стороны другого человека.
Даже такого, как Анни.
Наверное, существует особая порода людей, которую тянет к месту
событий (чаще всего - неприятных), как мух на дурные запахи.
Стоит где-нибудь произойти бедствию или преступлению, как к этому
месту сбегается целая толпа. Разумеется, у большинства оказывается
уважительная причина: кто-то работает в полиции, кто-то - в модной газете,
которая не проживет без жареных фактов, но что, если не особая страсть,
заставляет этих людей избирать такие профессии, почти всегда опасные и
далеко не всегда прибыльные?
Вот и сейчас на улице, еще недавно не такой пустынной, собралась
целая толпа как профессионалов, так и случайных зевак, позволивших себе
остановиться в опасном районе, пока из него не убралась полиция.
К машине с красным крестом пронесли носилки с неподвижно лежащим
человеком в костюме цвета хаки. При жизни, пожалуй, он не был таким
плоским, как сейчас, хотя в остальном его тело мало изменилось.
Полный лейтенант подошел к молоденькому полицейскому, по воле случая
оказавшемуся на месте происшествия раньше других. Он уже успел
побеседовать со вторым участником событий - назвать его свидетелем было бы
не совсем правильно.
Во время разговора лейтенант достал сигару и закурил.
Именно таким увидел его Нокс - выдающийся представитель упомянутой
выше породы любителей происшествий.
Нокс был журналистом, и по мнению многих, неплохим. Обычно его
репортажи отличались яркостью и неожиданностью, иногда чрезмерной, и
главный редактор не решался помещать их в своей газете. И уж во всяком
случае трудно вспомнить хоть одно событие местного значения, при котором
Нокса не оказалось бы на месте.
Вот и сейчас, не успела еще отъехать "скорая помощь", как он был тут
как тут и решительно пробивался сквозь заслон зевак поближе к центру
событий.
Завидя его, лейтенант поспешил отойти в сторону. Однако Нокс
проследовал за ним.
- Да, да, жду, - донеслось до журналиста издалека.
Пока он мог слышать только обрывки разговора, но следующей сказанной
фразы оказалось достаточно, чтобы его охватило волнение.
Каждый охотник мечтает подстрелить особую, заветную дичь.
У Нокса тоже была своя заветная цель: поймать и вытащить на страницы
газеты сенсацию совершенно особого рода. Что может потрясти привыкших ко
всему жителей Готэма, как не появление сверхъестественного существа?
- Так, попробую угадать, - говорил лейтенант, проходя вдоль витрины
магазина. - Опять среди гангстеров возникла сверхъестественная фигура - в
виде летучей мыши.
- Да, - понуро подтвердил полицейский.
- Явно ребята выпили что-то не то. Лак для волос. Или средство для
чистки обуви...
Сердце Нокса лихорадочно заколотилось: вот оно, очередное
доказательство того, что редактор считает просто досужим вымыслом! Слышал
бы он сейчас эти слова!
Оттолкнув ближайшего зеваку, он вырвался, наконец, на долгожданный
простор.
- Что вы там видели? - окликнул он полицейского, на шаг отставшего от
лейтенанта.
- А? Видели что-то не то, - отмахнулся тот, - наверное, травма...
Свидетель нес всякую чушь.
- Простите, лейтенант... - окликнул Нокс второго представителя
власти.
- Говори, - лейтенант Экхард, затормозил, оглянулся, и лицо его
вытянулось. - О Господи! Нокс...
Встреча с журналистом, мягко говоря, не входила в его планы.
Во-первых, он не любил делиться с прессой сомнительными фактами,
во-вторых, он недолюбливал саму прессу, и, наконец, в-третьих, терпеть не
мог лично этого конкретного проныру. Были еще и некоторые другие
обстоятельства...
Зная, что последует после такого вступления, Нокс заторопился с
вопросом - нужно было успеть задать его прежде, чем по приказу лейтенанта
его выдворят с очищенной для следствия площадки.
- Я слышал, у вас новое нападение Летучей Мыши... Скажите, сколько
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг