Весь субботний день мы проторчали на пляже, и Соломон внимательно
следил, чтобы Жаннетт не перегрелась, не переохладилась и не переела.
Каждые два часа он покупал ей букет цветов, поскольку она успела ему
признаться, что обожает розы. Я как-то естественно отошел на второй план,
чему был очень рад. Можно было полежать в тенечке и поразмышлять о
превратностях исторического процесса.
В воскресенье я захватил с собой транзистор, купленный по дешевке еще
в пятницу. Свой стерео-"сони" я не решился извлекать на свет божий, чтобы
не вызвать преждевременных родов у Жаннетт, никогда, естественно, не
видевшей подобных приборов.
О катастрофе Ту-144 передали в дневной сводке новостей, и Соломон от
радости сделал стойку на руках. Жаннетт решила, что он спятил - нашел
время радоваться жизни! Она еще не знала, что у нее больше нет дома. Она
узнала об этом в тот же вечер, позвонив подруге в Париж.
- Я так благодарна вашей фирме! - сказала Жаннетт, когда мы в
понедельник утром помогли ей найти небольшую комнату на улице Робеспьера.
- Если бы не этот выигрыш, я бы сейчас...
Она передернула плечиками и поцеловала каждого из нас в щеку. Соломон
пожелал ей от имени фирмы "Счастливый случай" и впредь полагаться
исключительно на собственное везение, после чего Жаннетт отправилась
принимать ванну, а мы оказались на лестничной площадке.
- Ну вот, - сказал я. - Все закончилось хорошо, Генрих Великий
родится в срок, Франция победит исламских фундаменталистов, Магистр в
очередной раз окажется прав, а мы с тобой можем возвращаться домой. Наши
приключения я непременно опишу в своей "Истории Израиля".
Соломон молча кивнул, и мы вышли на улицу. Светило солнце, и мир был
прекрасен.
- Скажи-ка, - обратился ко мне Соломон, когда таксист вез нас в
Бурже, на то место, где мы "вынырнули" из Смесителя, - откуда ты так
хорошо знаешь французский?
- Я еще и английский знаю, - похвастался я, - а также русский и идиш.
А сам-то?
- Я? Специально изучал. Три года. Я, видишь ли, долго готовился
выполнить свою миссию.
- О чем ты говоришь? - удивился я. - Какие три года? Смеситель был
изобретен два года назад.
- Видишь ли, Песах, - задумчиво продолжал Соломон, не глядя мне в
глаза, - я-то прибыл в твой мир из альтернативного. То есть, из этого вот,
в котором мы сейчас находимся. Что ты на меня смотришь, как хасид на
свинячью голову? Я же тебе сказал, что Магистр не мог ошибиться. Значит,
Генрих должен стать Великим Правителем не в каком-то альтернативном мире,
а в моем собственном. Вот я и рассчитал... Я отправился в твой мир из
моего две тысячи тридцатого года. У нас уже лет пять пользуются
Смесителями. А потом с тобой отправился в альтернативный мир - практически
же вернулся в свой. Мы его изменили. Генрих родится. Но я-то вернуться в
будущее уже не могу. Иначе опять все пойдет по новой линии, понимаешь? Так
что мотай-ка отсюда один. Я остаюсь.
Я вовсе не богатырь. Скрутить Соломона и вернуться с ним у меня не
было никаких шансов. Я и пытаться не стал. Попрощались мы холодно. Очень
не люблю, когда меня используют.
- В следующий раз, - сказал я, - если явится незванный гость, я его
не впущу в дом. Даже если он будет посланцем самого Мессии.
Господин Штарк хотел было пожать мне руку, но я сделал вид, что
разглядываю самолет высоко над головой.
- Не обижайся, - сказал господин Штарк. - Историк не имеет права на
обиды. Историк имеет право знать истину - это да. Теперь ты ее знаешь.
Разве это плохо?
Он пошел прочь, немного сутулясь. Я смотрел ему вслед, пока он не
скрылся за углом. До контрольного времени возвращения оставалось восемь
минут, и я сел на скамейку в начале небольшого бульварчика. Засунул в ухо
свой стерео-"сони", передавали замечательную музыку начала семидесятых
годов - тот стиль, что я любил. А потом начались новости.
У меня просто не оставалось времени искать господина Штарка на улицах
парижского пригорода Бурже. А то мы могли бы поспорить о превратностях
истории и глубоком смысле пророчеств.
В Тель-Авиве 2027 года небо было куда более голубым, и я как раз
вернулся к обеду, на который пригласил свою бывшую жену Мирьям. Напротив
моего дома размещалось посольство Независимого государства Палестина, и я
имел возможность убедиться в том, что, по крайней мере, в моем мире Генрих
Великий так и не родился.
Жаль, что он не родился и в том мире, где остался печальный господин
Соломон Штарк. Девица Жаннетт Плассон погибла от удара электрическим
током, когда включила массажер, находясь в ванне, полной воды. Дневные
новости сообщили об этом факте без особых эмоций - кто, кроме меня и
господина Штарка, знал, что одновременно погиб, так и не родившись,
будущий Великий Правитель?
От судьбы не уйдешь. Но, черт возьми, для какого же мира писал Мишель
Нострадамус свои катрены?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг