Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
заявил директор Рувинский.
     - Разве я что-то успел предложить? - удивился я.
     - Конечно. Ты предложил, чтобы следующий этап операции "Моше"  провел
Шай Бельский. Какая там планета на очереди? В какой системе?
     - Омега Эридана, - подсказал доктор Фрайман.
     - Ну вот, - удовлетворенно сказал Рувинский. -  Отправится  Бельский.
Шехтель, как и  прежде,  будет  обеспечивать  безопасность,  а  мы  начнем
конструировать  заповеди  для  евреев  той  планеты  по  мере  поступления
информации от Бельского. Либо мы успешно проведем операцию, либо нас опять
опередит кто-то другой. Тогда и будем разбираться - верить ли нам в Творца
или...
     Он пожал плечами, и Шехтель отправился налаживать аппаратуру.


     Должен признаться уважаемым читателям, что гораздо интереснее  самому
участвовать в операции, чем смотреть на происходящее со стороны, не всегда
понимая, как развиваются события. Тем более, если  речь  идет  о  мире,  в
котором разумны растения, а к идее единого Бога приходит трава  высотой  в
два человеческих роста.
     Я так и не понял,  что  тамошние  евреи  называют  пустыней.  На  мой
непросвещенный взгляд, пустыня - это место, где песок, скалы, горные козлы
и колючки, где не растут деревья и где нет трав и кустарников, пусть  даже
и разумных.
     Как бы то ни было, Шай Бельский очень удачно слился с пейзажем,  и  в
первые часы я вообще не мог отличить его стебель от прочих стеблей  -  все
были высокими, зелеными,  все  шевелились,  когда  дул  ветер,  все  бодро
шлепали корнями по мокрой  почве.  Наконец  я  понял:  Бельский  постоянно
вылезал на сухую землю, и соплеменники оттаскивали его обратно, а то  этот
новоявленный Моше мог бы усохнуть раньше срока.
     Деревья, кстати (а точнее - те племена,  кто  пока  не  приняли  идею
единого Бога), не обращали никакого видимого внимания на то, что вытворяла
трава. По крайней мере, они не пытались своими огромными  корнями  примять
еретиков и никак не  реагировали  на  то  обстоятельство,  что  трава  все
быстрее  и  быстрее  перемещалась  на  восток  -  туда,  где,   по   идее,
пропагандируемой Бельским, находилась исключительно плодородная  земля,  в
которой травы могли за один сезон вымахать до десятиметровой высоты.
     Вы когда-нибудь пытались вести растительный образ  жизни?  Даже  если
ваши корни  способны  перемещаться,  такая  жизнь  -  не  для  творческого
человека, я так считаю.  Могу  себе  представить,  какие  муки  испытывала
деятельная натура Шая Бельского, тем более, что, если для нас, сидевших  в
лаборатории института, проходил час  нашего  локального  времени,  в  мире
омеги Эридана успевали пробежать сутки.
     Телеметрия исправно информировала о состоянии дел, доктор  Фрайман  с
директором  Рувинским   обрабатывали   данные,   компьютеры   переваривали
информацию  и  создавали  предварительные  варианты  заповедей,  а  мы   с
писателем-романистом  Эльягу  Моцкином,  забравшись  в  киберпространство,
пытались ощутить весь процесс как бы изнутри.
     Шай Бельский старался, конечно, изо всех сил, но евреи роптали.
     - Если бы мы верили не в единого Бога, - подстрекали  провокаторы,  -
то смогли бы вырасти такими же большими, как вот эти племена, и нам  никто
не был бы страшен.
     - Глупости, - говорил Бельский, покачивая стеблем, - не нужно  путать
причину и следствие. Мы не потому стали травой,  что  поверили  в  единого
Бога, но наоборот, - нам пришлось  понять,  что  Бог  один  и  неповторим,
потому что мы трава, и врагов у нас больше, чем у кого бы то  ни  было,  и
только мысль о Творце всего сущего может сплотить нас и вывести  из  плена
этих огромных деревьев!
     Для  соплеменников  эти  слова  были  слишком  умны.   Бельский   еще
пользовался авторитетом, но терял его на глазах. Призрак золотого тельца и
многобожия уже маячил впереди. Только одно  могло  спасти  цивилизацию  на
омеге Эридана - немедленное вмешательство и дарование заповедей.
     Торопить Фраймана и Рувинского не имело смысла, они и так едва ли  не
опережали компьютер по скорости создания новых идей.
     В Тель-Авиве настала ночь, а на планете, где  Бельский  изображал  из
себя Моше, прошел месяц, когда трава  достигла  опушки  леса.  Это  я  так
говорю "опушка" - за неимением другого, столь  же  однозначного,  термина.
Огромные деревья, верившие  в  сонмы  богов,  остались  позади,  и  трава,
шагавшая на восток, вышла на крутой берег довольно широкой реки. Не думаю,
чтобы вода в реке обладала разумом - иначе  она  сумела  бы  пробить  себе
прямое русло, а не текла бы изгибами, будто змея. Для травы,  которую  вел
вперед Шай Бельский, даже эта преграда была непреодолима.
     Вполне возможно, что деревья только этого и ждали, потому  что  "лес"
неожиданно сдвинулся с места, и корни  огромных  деревьев  начали  сшибать
оставшиеся в  тылу  травинки  местного  еврейского  племени.  Как  говорил
великий Шекспир: "Когда в поход пошел Бирнамский лес..."  Все  знают,  чем
это кончилось для Макбета.  Конец  Шая  Бельского  оказался  бы  не  менее
плачевным.
     - Еще хотя бы час локального времени! - воскликнул доктор Фрайман.  -
Компьютер уже сконструировал восемь из десяти заповедей,  неужели  Шай  не
может потянуть время?
     Нет, времени больше не было. Высокий стебель, в котором  даже  я  уже
без труда мог признать Шая Бельского, отделился от общей травяной массы и,
шлепая  корнями,  полез  на  крутой  склон,  нависший  над  берегом  реки.
Нашел-таки Синай!
     - Сейчас, сейчас, - бормотал над моим  ухом  доктор  Фрайман,  -  уже
девятая заповедь готова, еще пять минут...
     - Я появлюсь там из-за того вот камня, - сказал  испытатель  Шехтель,
который уже наладил аппаратуру и ждал только приказа изобразить Создателя.
     - Барух ата,  Адонай...  -  неожиданно  забормотал  писатель-романист
Эльягу Моцкин,  чья  нервная  система,  видимо,  не  выдержала  напряжения
ожидания.
     - Тихо! - рявкнул я, ибо и мои нервы находились на пределе.
     Вот тогда-то все и случилось.


     На крутом берегу реки трава не росла, а деревья  -  подавно.  Видимо,
здесь не раз случались оползни, и растения, будучи  существами  разумными,
предпочитали пускать корни в более безопасном месте. Шай Бельский, видимо,
не успел полностью  свыкнуться  со  своим  телом  (да  и  кто  смог  бы  -
попробуйте-ка на досуге пошевелить корнями, растущими у  вас  из  коленных
суставов!), и движения его, если смотреть со стороны, выглядели угловатыми
и неуклюжими. Он едва не сорвался с обрыва в реку, и я едва успел удержать
за рукав Эльягу Моцкина, бросившегося на помощь.
     Так вот, когда Бельский  приблизился  к  самому  краю  обрыва,  песок
неожиданно засветился,  отрезав  новоявленному  Моше  обратный  путь.  Шай
отдернул  корни,  кончики  которых  попали  в  зону  свечения,  а  датчики
показали, Бельский испытал мгновенное ощущение сильнейшего ожога - почва и
песок оказались раскалены чуть ли не до температуры плавления.
     Из глубины, будто из какой-то подземной пещеры, раздался голос:
     - Вот заповеди мои для народа твоего, и вот  земля,  которую  я  дарю
вам, если народ выполнит все заповеди и  не  свернет  с  пути,  указанного
мной, я Господь Бог ваш.
     Несмотря на всю свою морально-политическую  подготовку,  Бельский  от
неожиданности на мгновение потерял сознание - выразилось это  в  том,  что
стебель стал быстро желтеть, корни  конвульсивно  завозились  в  песке,  и
хорошо, что как раз в этот момент наш спасатель Рош Шехтель  включил  свою
аппаратуру, и силовые поля поддержали обмякшее тело юного героя, иначе  он
точно свалился бы в реку, а у меня было такое  впечатление,  что  течет  в
реке не вода, а гораздо менее  приятная  для  осязания  жидкость.  Царская
водка, например.
     Обошлось.
     Стебель  выпрямился,  желтизна  исчезла,  уступив  место  нездоровому
румянцу, корни выпрямились, укрепляясь в земле.
     - Десятая заповедь  готова,  можно  запускать,  -  неожиданно  заявил
доктор Фрайман, который, будучи полностью поглощен работой, не видел того,
что  происходило  на  берегу  реки  за   много   парсеков   от   института
альтернативной истории.
     - Тихо! - потребовал Шехтель.
     Песок, отделявший  Бельского  от  его  травянистого  племени  местных
иудеев, остыл так же быстро,  как  нагрелся,  и  на  поверхности  остались
лежать несколько широких желтых листьев, которых не было здесь еще  минуту
назад. Жилки на  листьях  сплелись  в  какой-то  сложный  узор,  и  только
Бельский  мог  бы  сказать  точно,  были  это  просто  капилляры  или,   в
действительности, -  текст  неких  заповедей,  дарованных  евреям  системы
омикрона Эридана... кем?
     Стебель вытянул вперед один из своих корней и ловким движением (когда
это  Бельский  научился?)  подцепил  листья  с  заповедями.  Держать   дар
приходилось навесу, передвигаться с подобной ношей  было,  наверно,  очень
неудобно, и потому Бельский ковылял с обрыва почти час  -  для  нас-то,  в
режиме реального времени, прошли две минуты нервного ожидания развязки.
     Не сказал бы,  что  народ  с  восторгом  воспринял  слова,  сказанные
Бельским после того, как листья с заповедями были предъявлены и прочитаны.
     - И велел Творец, Господь наш, - сказал Бельский, совсем уж  войдя  в
роль Моше, - исполнять каждую заповедь неукоснительно, иначе не видать нам
Земли обетованной как своих корней.
     Не уверен, что в лексиконе местных евреев прежде  существовала  такая
идиома. К тому же, лично я  совершенно  не  понял  смысла  заповеди  номер
восемь - "не перепутывай корни свои перед закатом". С кем не перепутывать?
Почему перед закатом нельзя, а в полдень можно?
     - Возвращай, - устало сказал директор  Рувинский  Рону  Шехтелю,  тот
ввел в компьютер соответствующую команду, и Бельский вернулся.


     - Насколько заповеди, сконструированные тобой, - спросил Рувинский  у
доктора Фраймана, - отличаются от тех, кто на самом деле были получены  на
берегу реки?
     - Практически не отличаются, - объявил Фрайман.  -  Разве  что  стиль
чуть более напыщенный, я бы так не писал.
     Шай Бельский, вернувшись из экспедиции, не проронил ни единого  слова
- отчет представил в письменном виде, а на  вопросы  отвечал  покачиванием
головы  и  пожатием  плеч.  Мы  собрались  в  кабинете  директор  обсудить
результаты,  и  Бельский  немедленно  забился  в  угол,  будто   растение,
поставленное в кадку.
     - А ты что скажешь? - задал директор прямой вопрос  юному  дарованию,
совершенно выбитому из колеи. - Что это было?
     Вынужденный открыть рот, Бельский  долго  шевелил  губами  и  пытался
вывихнуть себе челюсть, но все же соизволил ответить:
     - Н-не думаю, - сказал он, - что это был Шехтель.
     - Замечательный вывод, - вздохнул Рувинский. - Значит, сам Творец.  И
если  Он,  действительно,  существует,  и  если  Он,  действительно,   сам
составляет тексты заповедей для евреев в  каждом  мире,  то  неизбежно  на
любой  планете,  которую  мы  выберем,  Он  будет  опережать  нас,   зная,
естественно, о наших планах.
     - Думаем, что так, - сказал  доктор  Фрайман  за  себя  и  Бельского,
продемонстрировав,  таким  образом,  классический   пример   перехода   от
атеистического способа мышления к сугубо монотеистическому.
     Писатель Эльягу  Моцкин,  который  все  время  бормотал  "Барух  ата,
Адонай...", неожиданно прервал это занятие и потребовал:
     - Хватит вмешиваться. Не нужно мешать Творцу даровать заповеди своему
народу.
     - Которому  из  своих  народов?  -  осведомился  директор  Рувинский,
единственный  из  присутствовавших  сохранивший  способность  к   здравому
размышлению. - Евреи, как  мы  видим,  оказались  чуть  ли  не  на  каждой
планете. Кто сейчас на очереди? Кто должен получить заповеди  в  ближайшее
время?
     - Евреи из системы Барнард 342, - подсказал Рон Шехтель.
     - А, - поморщился Рувинский, - это которые живут под землей?
     - Именно.
     -  В  эту  систему  пойду  я  сам,  -  заявил  директор.  -  Вы   все
деморализованы и можете сорвать операцию.
     - Нет, - с неожиданной твердостью сказал доктор Фрайман. - Пойду я.
     - Я, -  коротко,  но  безапелляционно  объявило  юное  дарование  Шай
Бельский, но на него даже не обернулись.
     - Барух ата, Адонай, - сказал писатель Моцкин, и никто не понял,  что
он имел в виду.
     - Пойдет опять Песах, - неожиданно  вмешался  испытатель  Шехтель.  -
Аппаратура хорошо воспринимает его  индивидуальное  подсознание,  и,  если
придется спасать, у меня будет меньше проблем.
     Вы думаете, я горел желанием повторить свой подвиг? Вы ошибаетесь.


     Жить под землей - совсем не то, что жить под водой. Тривиально?  Зато
верно.
     Племя, которое я вывел из рабства, уже много времени блуждало  где-то
на глубине трех-четырех километров под поверхностью  планеты.  Перепады  в
плотностях породы выглядели для меня  будто  подъемы  и  спуски.  Я  легко
передвигался в песчаниках, но в граниты проникал с трудом, а,  между  тем,
именно  в  гранитах  встречались  очень  вкусные  и  питательные  прожилки
странного минерала, вязкого на ощупь, и дети постоянно нарушали строй,  не
слушались родителей, залезали в гранитные блоки, и  их  приходилось  потом
оттуда извлекать с помощью  присосок,  бедняги  вопили,  потому  что  это,
действительно, было больно,  я  сам  как-то  попробовал  и  долго  не  мог
отдышаться.
     Кстати, можете вы себе представить,  что  это  значит  -  дышать  под
землей, передвигаясь в глубине гранитной или мраморной породы? Нет, вы  не
можете этого представить, а я не могу объяснить, но каждый желающий  может
приобрести  в  компьютерном   салоне   соответствующий   стерео-дискет   и
попробовать сам. Единственное, что могу сказать - незабываемое ощущение.
     Между  прочим,  подземные  евреи  в  системе  Барнард  342  -   самые
жестоковыйные евреи во Вселенной, можете мне поверить. Я прожил среди  них
около месяца своего личного времени (час по времени института), и мне  так
и не удалось убедить их в том, что во Вселенной  есть  еще  что-то,  кроме
песка, гранита, мрамора, известняка, молибдена, александрита и еще  тысячи
пород. В конце концов, на меня стали коситься, когда я заявил, что  Творец
способен сотворить не одни камни, но еще и  пустоту  впридачу.  По  мнению
местных евреев, Творец не мог сотворить пустоту,  поскольку  был  пустотой
сам. "Что значит - не мог?" - возмутился я, и  наша  дискуссия  перешла  к
обсуждению, аналогичному поискам истины в проблеме: "мог ли Творец создать
камень, который он сам не  смог  бы  поднять?"  Подобные  дискуссии  перед
дарованием заповедей были ни к чему.
     Мы   шли   и   шли   в   пустыне,   если   можно   назвать   пустыней
гранитно-мраморные наслоения, перемежаемые известняковыми  плитами.  Народ
устал,  народ  потерял  цель,  народ  возроптал,  а  ведь  я  его  еще   и
провоцировал сам  нелепыми  рассуждениями  о  пустоте.  И  народ  собрался
свергнуть своего лидера, чтобы предаться поклонению Золотому  тельцу  (мы,
действительно, приближались к мощной залежи золотоносной руды).
     Я оставил своих евреев отдыхать в русле подземной  песчаной  реки,  а
сам полез на мраморную гору, если можно назвать  горой  перепад  плотности
между мрамором и гранитом.
     Вы обратили внимание - я до сих пор ни слова не  сказал  о  том,  как
выглядят евреи, живущие под землей в системе Барнард  342?  Так  вот,  они
никак не выглядят. Камень в камне -  нужен  специалист-геолог,  чтобы  это
описать. А я историк, как вам известно. Поэтому ограничусь описанием того,
что сохранила моя память.
     Я поднимался, чтобы получить для своего народа заповеди, но  на  этот
раз был вовсе не уверен в результате. Рассчитывать на доктора  Фраймана  я
не мог - мы решили сделать эксперимент  "чистым"  и  надеяться  только  на
Творца. А если Творца нет, то заповедей я не получу, и придется испытателю
Шехтелю спасать меня от гнева толпы.
     На случай, если Творец, как обычно, проявит себя,  раскалив  докрасна
мрамор или гранит, я должен был набраться  смелости  и  прямо  спросить  у
него, кто создал весь этот сонм  миров  с  бесчисленным  числом  избранных
народов, каждый из которых называл  себя  "евреями".  Возможно,  Он  и  не
ответит, но научный подход к проблеме требовал хотя бы попытаться.
     Прошу заметить еще одно обстоятельство:  поскольку  дело  происходило
под землей, то ни о какой смене дня и ночи не могло быть и речи. Евреи  на

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг