получалось, Р.М. думал, что может оказаться неправ, и вовсе не анализ
противоречий ведет к открытию, а действительно слепой случай, и
разрабатывать нужно не алгоритмический метод, а морфологический - с
перебором вариантов на компьютере. Хорошо, что кризис в мыслях тогда
миновал, и он как червь продолжал продираться в темноте куда-то,
интуитивно чувствуя, что копает в нужном направлении. Откопал. Даже
подсознание в этой таблице задействовано, ход 6а. Самый "провисающий" ход,
потому что подсознанию не прикажешь, и читатели жалуются, что ход 6а очень
расхолаживает, все этапы проходят нормально, а здесь начинается
пробуксовка. Но пока без этого хода не обойтись. Пробовал: сразу переходил
к шестому "б" - анализу противоречий решения. И выяснялось - не идет.
На книжной полке под стеклом стояла фотография диплома на открытие,
полученного Борисом Зверевым из Новокузнецка, химиком-органиком. Тот бился
над молекулярными связями, в одночасье прочитал книжку о методике открытий
и, придя в восторг от неожиданных перспектив, решил, что сможет обойтись
без этого пресловутого подсознания, которое за многие годы работы в
эксперименте ничего ему не посоветовало. Он и сейчас в своих письмах и на
занятиях по методике (стал ведь и преподавателем - открыл курсы у себя в
институте!) просто игнорирует ход 6а, потому только, что самому ему
удалось, пропустив этот ход, все-таки сделать открытие - обнаружить новый
тип молекулярных связей, которые прежде в эксперименте не выявлялись. Р.М.
до сих пор не решил, чего больше в выступлениях Зверева - вреда для
методики или безобидной бравады. Открытие было все же не очень-то высокого
уровня.
Сейчас Р.М. застрял именно на ходе 6а и после возвращения из Каменска
не продвинулся ни на шаг в проблеме ведьм. Он ждал, прислушиваясь к
внутреннему голосу, и все больше убеждался в том, что это "провисающее"
место в алгоритме нужно срочно подтягивать. Всегда убеждает то, что
испытываешь на себе.
Ясны две вещи. Во-первых, информация, получаемая ведьмами,
объективна, это не шизофренический бред и не галлюцинации. И второе: нужно
четко разграничить методически поиск ведьм, точнее даже - их создание, от
исследования сущности ведовства. Если открытие, которое следует ожидать от
исследования ведовства, будет иметь физический характер (да, физический, а
не психологический - шаг 3д), то открытие способа выявления ведьм с
помощью тестов - из области биологии, и подход к проблеме здесь должен
быть иным.
Итак: что они видят, слышат, ощущают?
И еще: почему - во втором поколении?
Чтобы ответить на первый вопрос, данных недостаточно, методика
подсказывает возврат от шага 2б к шагу 1е: к морфологическому анализу
экспериментальных фактов. Значит, без разговора с Тамарой и другими не
обойтись, что бы там ни говорил товарищ следователь.
Чтобы ответить на второй вопрос, нужно основательно поработать на
шаге 2д: ослабление психологической инерции. Он ведь убежден сейчас, что
внушением невозможно что-либо изменить в аппарате наследственности, но
знает и то, что после его тестирования ведьмы во втором поколении
появились! Типичное противоречие "этого нет, но это есть". Конечно, он,
физик Петрашевский, профан в генетике, у него есть методика, но будет ли
она действовать без знания всех тонкостей работы генетического кода?
Шаг 1к. Сам попался в ловушку. Я же знаю, - думал Р.М., - что нельзя
отступать от решения задачи только потому, что, как кажется решателю,
недостает профессиональных знаний. Методика должна вывести на ответ.
Ну хорошо, пошли еще раз. С шага 1з. Да, ко всему прочему
исторический опыт тоже против него: Лысенко со своими завиральными идеями.
Метод, отвергнутый генетикой и почти забытый, разве что пару лет назад, в
год столетия Вавилова, об этом вновь вспомнили, и тон статей был еще более
разоблачительным, чем прежде, потому что стало возможно не только
опровергать сам так называемый метод, но и показывать истинное лицо его
авторов - бездарей и приспособленцев.
Но до чего противоречивая вещь - наука, и все, что вокруг нее! И все,
что зовется лженаукой, а на самом деле является пока чем-то для науки
новым, непривычным и даже вроде бы неприличным. И все, что действительно
является лженаукой, и с чем нужно бороться. Приблизительность,
верхоглядство, все, что даже и зовется наукой, но на самом деле ею не
является и выбывает из науки по прошествии времени и жизней, а то, что
полагалось ненаучным вдруг становится частью настоящей науки, и многие
думают, что так было всегда.
Расфилософствовался, - подумал Р.М. Вернемся к шагу 1в. Пожалуй,
именно здесь и произошел первый сбой в анализе. Действительно, он прошел
этот шаг быстро, не обратив внимание на подвох: ведь и работа с тестами, и
проявление ведовства во втором поколении - это не предсказания открытий,
это и есть сами открытия, сделанные совершенно независимо от методики. И
речь-то на самом деле идет сейчас не об открытиях, а об интерпретации
того, что сделано. И нужен иной подход, вовсе не этот. Значит, вернуться к
самому началу. Все - с нуля...
Тамара жила неподалеку от станции электрички, на первом этаже старого
двухэтажного дома с садиком, где под тремя раскидистыми айлантами стояла
врытая в землю скамья. На скамье сидели мрачного вида мужчина лет
шестидесяти, весь какой-то скрюченный, и женщины: совсем молодая и
старушка. Вошедшего в калитку Романа Михайловича встретили настороженными
взглядами и дальше скамьи не пустили.
- Вы к ей? - тоненьким голоском спросила старушка. - Садитесь тогда
вот за ним.
- Простите, - сказал Р.М., - к ней - это к кому?
Все трое посмотрели на него как на пришельца с другой планеты.
- К Елене Анатольевне, - сказала старушка и отвернулась.
Еленой звали дочь Тамары, и нетрудно было догадаться, что имел в виду
Родиков, когда писал о противозаконной деятельности Мухиной. Что делала
Лена? Впадала в транс при клиентах? Вызывала духов? Предсказывала судьбу?
Нужно было поинтересоваться у Родикова прежде, чем идти сюда.
Самостоятельности хотел. Скорее всего, разговора не получится. Интересно,
сколько они берут за сеанс?
Открылась дверь, и во двор вышла пара - девушка лет семнадцати,
которую вел под руку пожилой мужчина, вероятно, отец. Оба были
сосредоточены, будто вышли из кинозала после окончания душещипательной
индийской мелодрамы. Пара быстро прошла к калитке, мужчина гулким басом
повторял:
- Видишь, как хорошо, а ты думала... Видишь, как хорошо, а ты...
Старушка, сидевшая в очереди первой, суетливо засеменила к входной
двери. На пороге появилась Тамара - ее Р.М. узнал сразу. За двадцать лет
Томка сильно изменилась - погрузнела, фигура потеряла прежнюю гибкость, -
но черты лица, во всяком случае, при взгляде издалека, остались прежними.
- Поторопитесь, бабуля, - почти не изменился и голос, такой же
звонкий, полетный, голос старшей пионервожатой. Она тогда работала в
школе, - вспомнил Р.М., - и часто жаловалась на своих подопечных, из-за
которых приходится срывать голос и убивать нервные клетки, которые не
восстанавливаются.
Пропустив старушку в прихожую, Тамара собралась захлопнуть дверь, но
взгляд ее остановился на Романе Михайловиче. Он привстал было со скамьи,
но заминка была мгновенной, Тамара повернулась спиной, дверь захлопнулась.
Девушка, оказавшаяся в очереди первой, тихонько всхлипнула и
взглянула на ручные часики.
- Сколько времени идет прием? - спросил Р.М., ни к кому конкретно не
обращаясь.
Девушка подняла на него припухшие глаза и ответила:
- Да полчаса так, может, чуть больше...
Р.М. задумался. Тамара узнала его, но показала этого. Пожелает ли она
узнать его, когда подойдет очередь? Или ему придется играть глупую и
нелепую роль пациента?
А ведь Тамара наверняка живет лучше, чем он, лучше, чем многие из их
прежней компании. Поступилась ли она чем-то существенным в своей душе,
своей совести? Вряд ли. Если есть спрос на такого рода деятельность,
неизбежно должно быть и предложение. Знахарство, шаманство всякого рода,
предсказания по руке, звездам, картам и просто так - это ведь не
компьютерные игры, и администраторам наверняка не докажешь, что и здесь
спрос определяет предложение. Рынок неделим, он охватывает все, что может
получить человек - как материальное, так и духовное. Запрещают, а они
конспирируются, платят дань той же милиции (интересно, сколько дает Тамара
своему участковому, наверняка ведь дает), повышают цены, компенсируя риск,
и все равно желающий получает свое. Черт возьми, а куда действительно
пойти этой девушке, которую бросил ее парень после первой же ночи?
Впрочем, может, это студентка, которая панически боится экзамена. Или на
работе у нее неприятности. Куда ей с ними? В поликлинику - к
психотерапевту, замученному текучкой? А ведь возможно, что почти вся
психотерапевтическая служба страны сосредоточена в руках таких вот женщин,
и мужчин, впрочем, тоже, потому что вовсе не только ведовство здесь нужно,
а главное - милосердие.
Дверь открылась, и давешняя старушка выпорхнула, легко просеменила по
ступенькам и чуть ли не побежала к калитке. Что ей сказали? Глаза сияли,
будто бабке действительно явилось откровение свыше. Тамара возникла в
дверном проеме, сказала, глядя поверх голов:
- Все, товарищи. На сегодня все, извините.
Девушка и мужчина безропотно встали и потянулись к калитке. Девушка
только всхлипнула напоследок, предчувствуя еще одну бессонную ночь наедине
с нерадостными мыслями.
Р.М. раздумывал, а Тамара стояла в дверях, глядя на какую-то тучку.
Унижаться Р.М. не хотел, направился к выходу.
- Ну Рома, ты-то куда? - услышал он.
Обернулся. Тамара смотрела теперь на него, пристально смотрела,
изучающе, в точности как в тот вечер, когда он объявил ей, что никакая она
не ведьма и не будет ею, потому что на половину вопросов ответила так, что
хоть караул кричи и тотчас назначай руководить атеистическим кружком.
- Заходи, Рома, - сказала Тамара и посторонилась.
- Здравствуй, Тома, - сказал Р.М. запоздало и поднялся по ступенькам.
Неожиданно Тамара потянулась и чмокнула его в щеку.
- Мог бы и раньше объявиться, - сказала она, пропуская гостя в темную
прихожую, - в одном городе живем.
Минуту спустя Р.М. сидел в огромном кресле под торшером и оглядывался
вокруг. Квартира была похожа на музей современной мебели в стиле "ретро".
Все было массивно, безвкусно даже на непросвещенный взгляд Романа
Михайловича, и главное - просто нелепо в комнате, где, по идее, и обедали,
и спали, потому что, судя по всему, вторая комната, куда Р.М. не был
допущен, предназначалась для приема страждущих. Оттуда доносились тихие
голоса - Тамара разговаривала с дочерью. Поневоле Р.М. сравнивал эту
квартиру с уютными, какими-то воздушными комнатками Галки. И поневоле же
пришла к голову банальная мысль о несходстве судеб, и о том, что характер
человека можно прочитать по обстановке в его квартире.
На пороге возникла Тамара - успела переодеться! - и юное существо
почти без признаков своего пола, небольшое, лет пятнадцати на вид (а ведь
Лене исполнилось восемнадцать), в джинсах, обтягивающих и без того узкие
бедра. Существо смотрело на Романа Михайловича недовольно, ему не дали
отдохнуть, оно устало и хотело спать.
- Это Ленка, - сказала Тамара. - Знакомиться не желает, но посидит,
послушает.
- А как же... - начал Р.М.
- Эх, - Тамара нервно махнула рукой, - я тут за всех, и за мужика, и
за эту прорицательницу.
Лена поморщилась и села в кресло напротив Романа Михайловича. Взгляды
их встретились, и Р.М. понял, что говорить с этой девушкой не нужно. Они
поняли друг друга мгновенно, сцепились взглядами, мыслями, сознанием и
всем, что там еще в глубине, и Лена знала уже, зачем пришел этот старый
мамин знакомый, о котором мама успела только сказать, что он ученый
человек и когда-то творил любопытные и странные вещи. И Р.М. понял, что к
бизнесу Тамары дочь не имеет отношения, она статистка, просто о ней
слышали, а слухи как лавина, и ничего с ними не поделаешь, мама хочет жить
как все, Лена, когда ходят клиенты, сидит и смотрит, иногда вставляет
слово, когда поймет вдруг, что за человек перед нею, и клиент сразу
теряется, иногда пугается даже и начинает смотреть затравленно, и готов
уже принять все, что скажет мама, а говорить она умеет - и говорить, и
заговаривать, она умная и тоже понимает людей, но не так, как Лена, нет,
не так, она видит внешнее, а Лена - не всегда, впрочем, - смотрит вглубь,
и иногда ей становится страшно, иногда смешно, и она смеется, никого не
стесняясь, а клиенты начинают суетиться, будто догадываются, что именно
открыла в них эта девчонка, а мама потом сердится, потому что нельзя
смеяться во время сеанса, неприлично и возбуждает ненужные подозрения...
- Вы, наверно, учитесь? - спросил Р.М.
- На заочном в университете, - сразу откликнулась Тамара. - На
биологическом. Пару месяцев работала в институте, склянки мыла для
справки, потом бросила.
Лена молчала, Роману Михайловичу показалось, что слова матери ее
забавляли. Он прекрасно понимал, что никакой телепатии тут нет,
чертовщиной и не пахнет. А чем же? Он догадывался и искал слова, чтобы
спросить у Лены прямо. Тамара мешала. Она ровно ничего не понимала. Она
накрывала на стол, появились фужеры, бутылка "Чинара", тарелочки, на
середину был выставлен початый уже торт. Продолжая рассказывать о своем
житье-бытье (замужем была недолго, не сошлись характерами, просто он
оказался дрянью, а потом с Леночкой было столько сложностей, что не до
мужиков, да и кому они, то есть вы, нужны), Тамара вышла на кухню, и тогда
Лена, все время не сводившая взгляда с Романа Михайловича, сказала тихо:
- Вы принесли их, да? Пожалуйста, покажите...
- Что... принес? - Р.М. рефлекторно коснулся стоявшего рядом с ним на
полу портфеля, где лежала папка с Надиными рисунками.
- Я не знаю, - сказала Лена, чуть помедлив, - но вы принесли.
Р.М. кивнул. Пожалуй, она действительно должна видеть. Раскрыв
портфель, Р.М. достал папку и положил девушке на колени. Тамара внесла
чашки с чаем, когда Лена рассматривала первый лист, полностью уйдя в свои
размышления. Рисунок она держала, по мнению Романа Михайловича, вверх
тормашками, во всяком случае, он привык разглядывать эти линии и пятна под
иным углом.
- Что это? - полюбопытствовала Тамара, заглянув в папку через плечо
дочери.
- Так... - неопределенно отозвался Р.М. - Мысли кое-какие. Хотел вот
узнать, что думает Лена.
- А зачем ей думать? - засмеялась Тамара. - У нас думаю я. Ленка
наивная - сил нет. Приходится обо всем думать самой.
Похоже было на то. Из слов Тамары никак не следовало, что ее дочь
обладает какими-то необычными способностями. Нормальная девушка,
стеснительная, хрупкая, какое она, действительно, имеет отношение к
попыткам Тамары по-своему заработать на кусок хлеба с маслом? Р.М. следил
за Леной - девушка медленно перекладывала листы, одни переворачивала,
другие ставила боком, переставляла местами, возвращалась к уже
просмотренным рисункам, была предельно сосредоточена, движения ее
становились все более замедленными, взгляд - неподвижным. Наконец девушка
застыла, будто река, неожиданно скованная льдом. Тамара провела ладонью
перед глазами дочери и вздохнула.
- Господи, - сказала она, тяжело опустившись на стул и сразу постарев
на десяток лет, - просила же ее - не при людях.
- Что? - тихо спросил Р.М.
Тамара не ответила. Она устроилась рядом с Леной на краешке кресла,
обняла дочь, прижав ее голову к своему плечу. Глаза Лены закрылись, но
тело было напряжено, губы едва заметно шевелились. Где она была сейчас?
Почему меняла рисунки местами? Почему переворачивала? Р.М. уже знал
ответы. Думал, что знал.
Лена протянула вперед руку. Движение было резким, стремительным и
сильным. Перед ней была какая-то преграда, которую она хотела сдвинуть.
Рука с видимым усилием толкала воздух, капельки пота выступили на висках,
усилие было не показным, настоящим, и Р.М. удивился силе - не Лены, а
Тамары, которая обнимала дочь, не показывая, чего стоит ей эта небрежная
поза. Преграда не поддавалась, и Лена уступила. Руки упали на колени, едва
не сбросив папку с рисунками на пол. Р.М. услышал тихий всхлип, и все
кончилось. Лена открыла глаза, расслабилась, поправила прическу, будто
только что вошла в комнату с улицы, где дул ветер. Тамара встала и
продолжила нарезать торт, будто ничего не произошло, просто выпали из
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг