Владимир ЮРШОВ
ЗЕЛЕНЫЕ ЦВЕТЫ КОРОНЫ
Герман Юшко стоял, раскачиваясь на тонких ногах, и хлестал прутиком
антенны по сапогу.
- Все мы глупцы, - сказал Герман Юшко. - Там, где нужно лишь приоткрыть
полог тайны, мы пытаемся разрубить его заржавелым ятаганом.
Он стоял на краю полигона, и прерывистый ветер Короны развевал его
волосы, выгоревшие, как солома.
- А что оставалось делать? Ну что? - сказал я ему и посмотрел на
Андрея. Тот провел языком по серым губам, покачал головой.
- Глуп-цы... - процедил Герман Юшко и показал на скалу, где я два года
назад, в начале Смены, вырезал плазменной горелкой аршинные буквы:
ИСПЫТАТЕЛЬНЫЙ ПОЛИГОН КОРОНЫ ЖДЕТ ВАС В СВОИ ОБЪЯТИЯ
- ...и когда мы прилетаем на Корону в начале Смены, и визжим от
счастья, делая без усилий семиметровые прыжки, и просиживаем ночи напролет
в астроотсеке, надеясь, что заговорят иные миры, а они молчат, как
идолы...
- Все это мы уже слышали, - оборвал Германову исповедь Андрей. - Не
притворяйся. Ты все знал заранее. Знал, что не будет никаких чудес. Кроме
испытаний световых буров и вездеходов.
- И вот мы сидим всю Смену, и пытаемся глупо острить, и волком воем от
скуки. А потом появляется Нечто, Тайна, Загадка, Неведомое, а мы, мы,
пигмеи во вселенной, вместо того чтобы задуматься над тайной, приказываем
сжечь, испепелить нашими дурацкими лучами эту тайну.
- А что оставалось делать? - почти закричал я.
...Они появились неделю назад, и когда они появились, еще
далеко-далеко, еще только вспыхнув, как огоньки, на главном экране, мне
стало не по себе. Они несли в себе или вокруг себя радиацию. Трое суток
мучительного ожидания, три тысячи шестьсот последовательных замеров - и на
световом табло интегратора выскочило нелепое число - 390.000. Вот что
несли они в себе или вокруг себя. Такой радиации не бывает. На Земле нет
приборов, способных измерить и десятую часть этого буйства излучения. До
сих пор не знаю, почему они, упорно не отвечая на запросы, летели именно к
Короне, как будто мало других пустынных планет, планеток и планетишек
прозябает, а космосе. И если я приказал их уничтожить, значит другого
выхода не было. Никто, даже капитан, не вправе нарушить 129 Космического
Устава...
- Что делать? - спросил Герман Юшко. - Ждать. Скрыться в нулевой
бункер. Три с лишним километра базальта и от черта спасут. А если они
живые? В конце концов ведь я первый заметил их. Вы скажете: будь на
астровахте кто-нибудь другой, все равно заметил бы. Возможно. Только
объясните мне, почему в их построении мне почудилось что-то разумное?
Почему, когда мы испепелили первую стаю, остальные обошли Корону стороной?
Почему, когда они умирали в световом луче, мне померещилось: целые
материки горят? Пылающие деревья падают на обугленные пашни? В реках
вскипает вода? Почему?..
- Оттого, что ты пишешь стихи и помешан на красивостях, на эпитетах и
сравнениях. А если на тебя несется разъяренный слон и отступать некуда, ты
что, будешь искать красивую деталь, чтобы описать его бег? - пробормотал
невнятно Андрей.
Герман печально посмотрел на него.
- Они больше не появятся, командир. А я улетаю. С первой же грузовой
ракетой. Испытатели нужны везде. А ты благоденствуй с такими, как Андрей.
В их головах не рождается ничего, кроме логических построений.
- Ты переутомился, Герман Юшко, - сказал я.
- Тебе в солярий надо. Озоновые ванны принимать, - отчеканил Андрей.
Герман Юшко взглянул на часы, прищурился на сумеречное светило.
- Сейчас вы скажете, что я хороший парень. Но сентиментальный. Так вот;
улечу с первой же ракетой. Пошел заступать на вахту. Пока.
Уродливое метательное орудие раскрутило меня и швырнуло в пропасть, Я
несся вниз, мучительно хватая воздух руками и ртом, обдираясь о странные
деревья, вонзившие толстые корни в стены бездны. Внизу, далеко-далеко, как
в преисподней, выла сирена...
Сирена выла и когда я проснулся. Стрелка альтиметра ползла к отметке
"3500". Значит, срочное погружение по тревоге, когда весь Пост Управлении
полигона, автоматически загерметизированный, скользит по извилистому
пневмопроводу в недра Короны.
Не одеваясь, я подскочил к пульту связи и щелкнул тумблером.
- Дежурный, что случилось?
На экране вспыхнули лицо и руки Германа Юшко. Он молчал, глядя как бы
сквозь меня. Наконец он с трудом выдавил:
- Ничего.
- А тревога?
- Тревогу объявил я, капитан. Как и положено по инструкции, опустил ПУ
до нулевого бункера.
- Но сам-то ты на полигоне?
- Нет, капитан. Лечу.
- Куда? Почему? Зачем? - Я нервничал и, как всегда в таких случаях,
начинал говорить, глотая слова.
- На другую сторону Короны. В район Лунных Мостов. Где-то здесь ночью
приземлилась последняя красная птица. Так я называю этих... которых
сбивали. Она, видно, отстала. Она показалась над Короной, и я ее не
тронул.
- Испытатель третьего класса Герман Юшко, вы знаете, чем это пахнет? -
сказал я с нелепой интонацией в голосе, но Герман Юшко перебил меня:
- Знаю, капитан. Но я должен своими глазами поглядеть на это. И уже
никто не сможет мне помешать.
- А если...
- Радиация вам не страшна. В нулевом бункере можно жить хоть целый год.
Любой корабль вызволит вас через месяц-другой. Впрочем, я уверен: увидимся
завтра. До встречи, капитан. Я на подлете к Лунным Мостам. Включаю экран
обзора.
На подлете к Лунным Мостам он включил экран обзора. Он включил экран, и
мы увидели, как впереди по курсу астроплана возникло пятно. Оно
увеличивалось, росло, и резкая тень от него медленно пятилась по Короне в
сторону восходящего светила. С высоты казалось, будто по желтому листу
бумаги растекается капля зеленых чернил.
Герман Юшко начал медленно снижаться, и тогда стало ясно, что пятно в
поперечнике не меньше 8-10 километров. Всю эту огромную площадь занимал
молодой папоротниковый лес. Казалось, будто ожили страницы древней книги с
ярко раскрашенными картинами каменноугольного периода. Завороженные, мы
прилипли к экрану, где лианы оплетали мохнатые хвощи, где с изумрудных
водорослей срывались стрекозы, трепеща метровыми крыльями, и ползали
гигантские пауки, и качались сигиллярии, как стрелы великанов, застрявшие
в земле, На отмелях острова, будто вкрапленного в синь реки, копошились
рептилии. Диковинные цветы раскрывали навстречу солнцу лепестки. И вся эта
живность, все деревья эти, все травы, долы и воды - все это дышало,
плодилось, цвело, расплывалось по Короне, буйствовало, пульсировало, жило.
- Это не радиация, - неожиданно прорезался в динамике хриплый голос
Германа Юшко, - Там, где приземлилась птица, стоит голубоватое сияние.
Какие-то лучи... Лучи жизни. - Он помолчал, как бы раздумывая. - Да,
капитан, иногда я склонен в разговоре к красивостям. Но согласитесь:
нельзя быть равнодушным, как Андрей, если под сводом вселенной плавают
крылатые острова, каждый из которых - цветущая жизнь. Я сосчитал: через
восемь дней вся Корона зацветет.
"Техника - молодежи", 1968, N 8
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 09.07.2003 13:49
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг