Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
подбегали все новые и новые эллы, куча росла, и  уже  нельзя  было  ничего
понять в этом мелькании рук и ног.
   - Хватит! - крикнул Первенец. - Прекратите! Что здесь происходит?
   Я не подозревал, что в этом тихом элле может быть  столько  властности.
Не  зря  они  выбрали  его  своим  главой.  Мелькание  конечностей   разом
прекратилось. Куча в центре начала распадаться на отдельных эллов, которые
с трудом вставали на ноги, поправляя разорванную одежду. А под  кучей,  на
самом ее дне остались лежать два тела: элл и корр. Корр был жив.  Я  понял
это, когда он приподнял голову и посмотрел на меня. Это был Варда.
   - Что произошло? - спросил Первенец.
   - Мы шли мимо этих стен. Внезапно из-за угла кто-то выскочил и бросился
на нас. Мы успели отскочить в сторону и мгновенно заставили светить стены.
И в свете увидели корра. Может быть, он не  ожидал  оказаться  освещенным,
может быть, он замешкался, но он замер на мгновение, держа в руке  камень.
И мы сразу бросились на него. И мы все  слышали  призыв:  это  корр!  Корр
хотел убить нас! Бей корра! И все бежали сюда, чтобы мы могли совладать  с
чудовищем. Один из тех, кто получил имя, Верткий его  зовут,  все  кричал,
что это Семья убивает, что Семья полна ненависти, а это,  оказывается,  их
друзья корры. Грязные корры. Злобные  корры.  Это  они  нападали  на  нас,
уносили на своих спинах. Это они давали нам имена, вырывали нас из Семьи.
   - Успокойтесь, братья. Верткий извинится перед вами  за  необоснованные
подозрения. И спасибо, братья, за храбрость.  Вы  совладали  с  корром.  -
Первенец повернулся ко мне. - Юуран, ты умеешь  читать  мысли  корров.  Он
жив?
   - Да, это Варда.
   - Варда... Как неожиданно... Может быть, ты поговоришь с ним?  Мне  все
еще не верится...
   - Давайте перенесем его в мой кубик, - предложил я.
   - Ты не боишься?
   - Нет.
   - Но он может попытаться убежать.
   - Заприте мой кубик словом.
   В конце концов я уговорил эллов, и Варду перенесли ко  мне  в  дом.  Мы
остались одни. Не знаю почему, но я вдруг  вспомнил  корра,  придавленного
балкой. Див - да, его звали Див.
   Я прислушался. Варда был жив, но я не мог разобрать ни одной его мысли.
Они метались в его голове, сталкивались, разлетались, снова  сталкивались.
Он страдал. Я понял, почему я вспомнил Дива. Тот тоже  страдал,  мечтая  о
быстрейшем конце пути. Я ни о чем не расспрашивал Варду. Я сидел,  смотрел
на него и ждал.



5

   Ночь была на исходе, когда Варда вдруг спросил:
   - Юуран, почему ты все время смотришь на меня так?
   - Я жду.
   - Чего?
   - Пока ты ответишь мне.
   - Что?
   - Ты ведь добрый. Ты корр, которого неживые  научили  долгу  и  научили
помогать эллам. И вы гордились этим. Так?
   - Да.
   - И ты хотел ударить элла камнем?
   Корр шумно вздохнул, помолчал и ответил:
   - Да. Я уже убивал эллов.
   - Но почему? - вскричал я. - Почему? Когда я думал, кто  мог  оказаться
убийцей, я гнал от себя мысли о коррах. Это невозможно,  говорил  я  себе,
эти кроткие и добрые существа не могут быть убийцами...
   Я замолчал, молчал и корр. Наконец он  ответил  мне,  и  в  голосе  его
звучали боль и смятение:
   - Мы хотели помочь эллам.
   - Что? Помочь, убивая?
   - Да.
   - Я не понимаю.
   - Мы тоже долго не могли понять. Но неживые  объяснили  нам.  Они  были
терпеливы.  Они  говорили:  вы,  корры,  только  недавно  перестали   быть
животными. Ваш разум еще  слаб,  глаза  ваши  остры,  а  мысленный  взгляд
затуманен. Да, мы вместе помогали эллам вырваться из  небытия  Семьи.  Так
говорили неживые. Но Семья крепка. И даже прозревшие  и  получившие  имена
эллы не смогли разрушить свою Семью. Она крепка.  Она  держит  эллов,  как
западня, в которую попадают звери, проваливаясь в ямы. И  наша  цель,  наш
возвышенный долг - освободить эллов от ярма Семьи. Вы,  корры,  не  можете
перетаскать на своих широких спинах  всех  эллов,  их  слишком  много  для
этого. Мы надеялись, что, вернувшись,  эллы  с  именем  расколют  Семью  и
освободят братьев. Может быть,  когда-нибудь  это  произойдет,  но  сейчас
Семья еще цела. А мы не  можем  ждать.  Раз  наш  долг  освободить  эллов,
вырвать их из небытия, значит, нам нужно  как-то  ускорить  распад  Семьи,
ослабить ее. Легче всего сделать  это,  тайно  убив  несколько  эллов.  Их
смерть вызовет в Семье еще большую сумятицу, хаос. После этого  долго  она
протянуть не сможет. Одни эллы будут обвинять других, каждый будет  видеть
в другом убийцу.
   - Но неужели мы должны для этого убить? - спрашивали мы.
   - Да, - твердо отвечали неживые, - не просто должны. Это ваш долг.
   - Я не смогу... - сказал Курха. - Вы  учили  нас  делать  добро.  Разве
убивать - это добро?
   - Бедные, бедные корры, - говорили  нам  неживые,  -  как  нелегко  вам
преодолеть сомнения, и ваши сомнения прекрасны. Они доказывают, какой путь
вы пробежали от тех диких беспечных животных, что бродили в лесах и  среди
развалин, не ведая, кто они и зачем живут,  до  понимания  высшего  смысла
существования. Да, друзья, лишать  живое  существо  жизни  -  жестоко.  Но
жестоко ли лишать жизни двух, трех или даже пятерых живых  существ,  чтобы
спасти сотни? Или гораздо более жестоко никого не убивать и смотреть,  как
гибнут эти сотни?
   - Я не знаю, - пробормотал Курха. - Но убить...
   - Мы понимаем, - говорили неживые. - Мы  все  понимаем.  Действительно,
если смотреть на убийство как просто на убийство, это жестоко и недостойно
мыслящего существа.
   - Убийство всегда убийство, - упрямо сказал Курха.
   - Нет, Курха, - говорили неживые. - Ты просто  не  понимаешь.  Убийство
перестает быть убийством, если убиваешь ради блага других. Мысль эту может
понять только развитый ум, умеющий подняться над привычными понятиями. Ум,
которым движет великий долг.
   Мы не знали, что ответить неживым. Мы были смущены, и разум наш  был  в
смятении. Мы так гордились открытым для  себя  добром  и  были  благодарны
неживым за то, что они  научили  нас  понимать  долг  и  добро.  Мысль  об
убийстве заставляла нас содрогаться, но в  словах  неживых  была  какая-то
грозная правда, с которой мы не умели спорить.
   Курха страдал ужасно. Он осунулся, глаза его  ввалились,  шерсть  сразу
потускнела. И другие корры были смущены. Некоторые роптали:  мы  не  хотим
никого убивать, с долгом или без долга. Давайте уйдем от неживых, пока они
не сказали нам, что наш долг убивать друг друга. Давайте вернемся в лес.
   Неживые позвали меня и сказали:
   - Варда, мы понимаем вас. Понимаем Курху. И мы полны печали. Ваше  горе
- это наше горе. Разве не мы научили вас смыслу жизни?
   - Вы, - вздохнул я.
   - Разве не было вначале таких, кто тоже не хотел утаскивать эллов из их
Семьи?
   - Были.
   - Разве не видели мы все, как мучился Первенец и другие эллы, осознавая
себя? Отвечай, Варда!
   - Видели, - ответил я.
   - Но разве не наполнились потом наши сердца радостью и гордостью, когда
они превратились из безымянных рабов своего стада в свободных эллов?
   - Да.
   - Ты не животное больше,  Варда,  -  сказали  неживые.  -  Ты  разумное
существо. Да, ты умнее своих сородичей. И ты  должен  видеть  дальше.  Да,
убивать отвратительно. И если ты знаешь лучший способ освободить эллов  от
бремени Семьи, скажи.
   Я не знал, и неживые продолжали:
   - Разум тем и отличается от зверя, что  умеет  преодолевать  инстинкты,
если эти инстинкты стоят на пути. Зверь не умеет, а разум умеет. Ты должен
преодолеть инстинкт, Варда. Напрягись, Варда, и заставь  замолчать  слепой
инстинкт, обуздай его и смело иди по  тропе  мудрости.  Ты  ведь  не  элла
убиваешь, так может  думать  только  жалкий  ум,  ничего  не  знающий,  не
видящий. Ты не убиваешь, а помогаешь освободиться  другим,  сотням  других
эллов. Да, корр, убить нелегко, но кто сказал, что творить добро легко? Мы
надеемся на твой сильный и гордый ум, Варда. Все корры уважают тебя, а  мы
- еще больше них. И как бы ни была тяжка твоя ноша - мы верим в тебя. Иди,
Варда, иди и выполняй свой долг. Старайся убивать быстро, так, чтобы после
твоего удара жизнь сразу покидала тела эллов. Творя  добро,  старайся  при
этом причинять как можно меньше мучений. Иди, Варда,  иди,  и  ты  станешь
настоящим освободителем эллов.
   И я пошел. Я взял с собой Курху. Но он так и не смог увидеть истину. Он
не мог выйти из развалин и ждал меня, дрожа и скуля.
   - И ты убил? - спросил я корра.
   - Да, - коротко ответил Варда.
   - И ты... гордишься, что с такой силой размозжил голову элла?  То-то  я
все думал, как нужно было ударить камнем, чтобы разнести полголовы...  Его
звали Честный. Не сразу, но он сам захотел получить имя...
   Я замолчал. Молчал и Варда. Мне не хотелось больше с ним разговаривать.
Можно ли спорить о нравственных основах с  ножом?  А  он,  Варда,  был,  в
сущности, просто орудием убийства. Простодушное, наивное орудие, созданное
волей других.
   Но откуда такая неукротимая воля у неживых? Почему эти дряхлые  роботы,
которые каждое утро с трудом тащатся к источнику,  чтобы  подкрепить  свои
немощные тела и мозги, так жаждут уничтожения Семьи?
   Еще тогда, когда я узнал, что стало с похищенными эллами,  я  подивился
их альтруизму. Теперь я их просто не понимал.  Душа  их,  если  можно  так
назвать их наполовину вышедшие из строя  логические  цепи,  была  обращена
ведь вовсе не к эллам. Их полуразвалившиеся искусственные души  тянутся  к
давно исчезнувшим хозяевам и создателям. И это понятно. В  их  полустертых
воспоминаниях прошлое не светится, а сияет. Это было время, когда они были
молоды, их тела переполнены энергией, и шары их катились  без  устали.  Их
хозяева и создатели были всесильны, и  рукотворные  роботы  гордились  ими
свирепой гордостью верных слуг. Все было прекрасно  в  прошлом,  все  было
тягостно в настоящем.
   Что им эллы? Что могут дать им трехглазые, даже получив имя? Что-то  не
похоже,  чтобы  эллы  могли  заменить  неживым  их  исчезнувших  богов   и
повелителей...
   И тем не менее  они  почему-то  страстно  заинтересованы  в  разрушении
Семьи.  Заинтересованы  так,  что  не  жалеют  красноречия  и   изощренной
словесной эквилибристики, чтобы заставить четвероногих корров служить им в
качестве помощников... Мне неожиданно пришла в  голову  одна  мысль,  и  я
спросил Варду:
   - Скажи, вы, корры, знали раньше о существовании неживых?
   - Что значит раньше? Раньше чего? Конечно, мы всегда знали о них. Когда
я был совсем еще  детенышем  и  ноги  мои  быстро  уставали,  мать  как-то
показала нам на них - мы притаились в развалинах - и сказала: это неживые.
Можете их не бояться. Они никогда не обращают на нас никакого внимания.
   - Она так и сказала?
   Варда поднял голову и посмотрел на меня:
   - Что значит "так  и  сказала"?  Разве  можно  изменять  чьи-то  слова?
Конечно, она сказала именно так.
   - Никакого внимания?
   - Да, никакого внимания.
   - Обожди, Варда, обожди, страдающий кентавр, не мешай больше мне.
   Мне было жарко, я весь пылал, сердце колотилось. Я не знал разгадки, но
я чувствовал ее запах, она скрывалась где-то  неподалеку.  Я  был  в  этом
уверен. Да, неживые долгое время не обращали на корров никакого  внимания.
Да и зачем нужны были им эти кроткие полузвери. Они жили в прошлом и  тихо
угасали, и меньше всего на свете их интересовали корры, эллы с их  Семьей,
освобождение разума от оков анонимности, добро, долг и прочие  возвышенные
материи.
   Конечно, возразил я себе, это так, но существует  же  логика  эволюции.
Нет, довод был несостоятельным. Какая уж эволюция у стремительно ветшавших
роботов,  какое  устремление  к  благородству,  когда  все   тающие   силы
направлены лишь на то, чтобы продлить свое никчемное существование,  когда
все их глаза-объективы  были  обращены  назад,  в  прекрасное  прошлое,  а
щупальца протянуты к исчезнувшим господам.
   И вдруг все переменилось. Почему? Я по-прежнему не  знал  разгадки.  Но
зато я знал: она где-то совсем рядом. Мне почудилось даже, что я видел  ее
промелькнувшую тень. Мысль моя работала с бешеной быстротой, голова гудела
от непривычных перегрузок.
   Вдруг все изменилось. Почему?  Их  жизнь,  если  можно  назвать  жизнью
жалкое существование роботов,  которые  постепенно  выходят  из  строя  от
ветхости,  отсутствия  запасных  частей  и  обслуживания,  их  жизнь  была
однообразна. Пока они не открыли для себя источник в развалинах, о котором
мне рассказывал Шестой. Он подкреплял их силы и оживлял  каким-то  образом
воспоминания о прошлом, то есть об их хозяевах.
   Стоп. Не упусти юркнувшей мыслишки, наступи ей на хвост.
   - Варда, скажи мне, когда неживые первый раз позвали вас, они уже нашли
источник?
   - Да. Они каждое утро катились к нему.
   - Так, так, так... Они расспрашивали вас об эллах?
   - Сначала они расспрашивали нас вообще о разных развалинах...
   - Стой! - заорал  я,  чувствуя,  как  охотничье  возбуждение  разгоняет
сердце. - Стой, Варда! Повтори, что ты только что сказал.
   - Только что я сказал: сначала они расспрашивали нас  вообще  о  разных
развалинах.
   - Как?
   -  Что  значит  как?  Они  просили:  расскажите   нам   об   интересных
развалинах...
   -  Обожди,  кентавр,  не  торопись,  спокойнее.  Они  так  и   говорили
"интересных"?
   - Да, Юуран. Ты сегодня какой-то странный.  Ты  все  время  заставляешь
меня повторять слова, как будто ты их плохо понимаешь.
   - Ничего. Так нужно, Варда, миленький.
   - Ты назвал меня "миленький"?
   - Теперь ты переспрашиваешь меня.
   - Я чувствовал, что ты презираешь и ненавидишь меня.
   - Нет, Варда, нет! Скорее я жалел тебя.
   - Жалел? Почему?
   - Не будем отвлекаться. Ты  скоро  все  сам  поймешь.  Значит,  неживые
просили вас рассказать об интересных развалинах?
   - Да.
   - А что именно они хотели знать?
   -  Они  не  уточняли.  Они  говорили:  расскажите  нам  об   интересных
развалинах, о таких, где что-то кажется вам необычным, где  вы  чувствуете
себя не так, как везде...
   - Прекрасно, Варда. Ты даже не понимаешь,  кентавр,  как  ты  помогаешь
мне.
   По стене снова промелькнула тень тайны. Она явно нервничала и  пыталась
спрятаться от меня, но я уже шел по ее следу. Я был гончей, и ничто теперь
не могло остановить меня.
   - И вы в какой-то момент  рассказали  им  о  поселке  Зеркальных  стен,
который вы не раз видели, и о том, как  трехглазые  поднимаются  иногда  в
воздух. И неживые попросили вас рассказать об эллах поподробнее,  особенно
об их полетах. Так?
   Варда с трудом поднялся с пола. Ноги его дрожали. Он долго  смотрел  на
меня, и глаза его были совсем круглыми.
   - Да, так, - прошептал  он.  -  Но  откуда  ты  знаешь?  Тебе  говорили
неживые?
   - Нет, не говорили. Я строю умозаключения, корр, - с  гордостью  сказал
я. - Попробую выстроить еще одно: когда вы рассказывали неживым о  полетах

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг