лось, чтобы эта чистенькая, стройная аса с забавным разгово-
ром ушла просто так.
Аса опустила свою крошечную головку и тихо прошептала:
- Да. Нас только что перевели в девятый сектор. Но раньше
мы были в восьмом. Папа надеялся, что в очередную метаморфо-
зу его переведут в седьмой, а получилось... - она глубоко
вздохнула, - а получилось совсем наоборот...
- А чего, - сказал Лик, - девятый сектор ничего. Мы вот
десятый и тоже живы. - Это были слова матери, и Лик подумал,
что даже произнес их с той же интонацией, что мать,
- Десятый? - спросила аса и посмотрела на кольцо со зна-
ком на шее Лика. - А я даже не знала, что этот фиолетовый
цвет означает десятый сектор.
- Неужели никогда не видели? - насмешливо спросил Лик.
Тоненькая аса вызывала в нем одновременно и желание поз-
лить ее, и стремление защитить. Ножки как проволочки, прямо
покачивается на них от ветерка. Как она на них но стене ла-
зит...
- Нет, - покачала головкой аса, нашем секторе иико гда не
было асов десятого сектора... Она это и печально вздохнула.
- Я сказала "в нашем", потому что никак еще не могу привык-
нуть, что мы живем теперь в девятом секторе. Тут даже стены
другие. Я, знаете, думала, что никогда не сползу вниз, такие
ужасные трещины в камне. У нас в восьмом секторе камень на
стенах гладкий... Вот видите, опять я сказала "у нас в вось-
мом секторе"... Никак не привыкну. А мама уже третий день
ничего не ест, все молчит. Я сначала думала. что это из-за
нового, непривычного рациона, а потом поняла: она расстрое-
на. А Нана говорит, что при очередной метаморфозе его обяза-
тельно вернут в восьмой сектор или даже сразу переведут в
седьмой. Нана говорит, что такие случаи бывали, когда маши-
на, да будет благословенно ее имя. переводила сразу через
сектор. Вы слышали об этом? Она доверчиво посмотрела на Лика
своими большущими передними глазами.
- Прямо! Так она возьмет и перейдет через сектор! Жди та-
кого от машины!
- Ой! - испуганно пискнула аса. - Разве можно так?
- Чего можно? - спросил Лик.
- Когда упоминаешь машину, надо обязательно говорить:
"да будет благословенно имя ее". Вас разве не учили?
- Мало ли чему учили! - Лик презрительно фыркнул. - Чего
там...
- Надо говорить не "чего", а "что", назидательно сказала
аса. - Вы так говорите, будто не хотите подняться в следую-
щий сектор.
Аса снова принялась чистить ножки, потирая их одну о дру-
гую. Она посмотрела на шейное кольцо Лика, потом подняла
взгляд, и Лика снова поразило влажное мерцание ее передних
глаз. И тут то он брякнул фразу, которую вовсе не собирался
произносить. У него и в голове такого никогда не было, даже
во сне не видел. А тут вдруг возьми да и скажи фразу, кото-
рая. как он потом понял, перевернула всю его жизнь.
- Чего мне секторы, - выпалил он и раздул шею так, что
кольцо со знаком врезалось в нее, - я буду программистом!
Да, а может быть, даже великим программистом! Или смотрите-
лем.
- Ой, - пискнула аса, - я никогда не видела живого прог-
раммиста!.. - Она подумала немножко и протянула Лику руку;
рука была такая же тоненькая, как и ножки. Меня зовут Чуна.
А то мы так долго разговариваем, а разговаривать с незнако-
мыми нехорошо, это невежливо. А вас как зовут?
- Лик.
Он усмехнулся мысленно. У них в секторе не было ни одной
такой воспитанной асы. От другой еды они там, что ли, дру-
гие? Он слышал, что в каждом секторе полагается особая еда,
но даже не представлял, какая еще может быть еда, кроме того
рациона, к которому привык в своем десятом секторе.
Он посмотрел на Чуну. Наверняка будут над ней смеяться.
Ну, пусть только попробуют, он им покажет, ноги повыдира-
ет...
И тут он сказал вторую фразу, которая тоже в огромной
степени предопределила его судьбу. Тогда, разумеется, он
этого не знал. Он просто сказал то, что ему захотелось ска-
зать. А захотелось ему сказать вот что:
- А знаешь, Чуна, давай... встречаться...
Чуна кокетливо склонила головку набок.
- Я не знаю, - протянула она.
- А кто же знает? - настойчиво спросил Лик. - Машина, мо-
жет, знает?
Он произнес последнюю фразу насмешливо. Он не хотел злить
Чуну, он просто забыл про ее воспитанность. Она опять
вздрогнула, слабо улыбнулась и прошептала:
- Да будет благословенно имя ее... Знаете, - добавила она
и серьезно посмотрела на Лика, - если вы не возражаете, я
буду говорить это каждый раз, когда вы упомянете ее. Хорошо?
Так мне как-то спокойнее.
- Значит, будем встречаться? - спросил Лик и подумал, что
говорит как-то грубо и неинтересно.
Надо было бы пошутить, быть уверенным, легким, обаятель-
ным, а он заладил одно и то же: будем встречаться, будем
встречаться. Прямо как какой-нибудь булл из пятнадцатого
сектора, который, как известно, и говорить-то толком не уме-
ет, а только мычит.
- Я бы с удовольствием встречалась с вами, - улыбнулась
Чуна, - но... я не знаю, вы ведь из десятого сектора, а я из
девятого... Мама говорила, что встречаться с асами из друго-
го сектора нехорошо, невежливо. Что это значит ставить под
сомнение мудрость машины, да будет благословенно имя ее, ко-
торая дает всем нам заслуженный нами сектор.
- Но ведь девятый и десятый секторы совсем близко друг от
друга, - настаивал Лик. Он сам не понимал, почему уговарива-
ет эту тонконогую асу, вместо того чтобы быстро взбежать
вверх по ближайшей стене и бросить в нее куском штукатурки.
- Вон мой дом, он даже виден отсюда.
- Я спрошу у мамы, - сказала Чуна неуверенно.
- И потом, я буду программистом! Или главным смотрителем.
А главному смотрителю плевать на все секторы, потому что он
вхож к самой машине!
- Да будет благословенно имя ее, - вздохнула Чуна.
- Так будем встречаться?
- Вы мне нравитесь, - сказала Чуна. - И я никогда не ви-
дела аса, который собирался бы стать программистом или смот-
рителем. До свидания, Лик.
Она быстро скользнула за угол, а Лик остался стоять. Он
еще долго стоял у старого дома на углу между девятым и деся-
тым секторами. Никогда еще в жизни не чувствовал он себя так
странно: ему было и весело, и грустно, и сжималось отчего-то
сердце.
- Мам, - сказал он через несколько дней после встречи, -
а могут встречаться асы из разных секторов?
Мать отодвинула доску, на которой мелко резала травы,
чтобы высушить потом их, подняла медленно голову и посмотре-
ла на сына. Передние ее глаза были совсем не такие, как у
Чуны. У Чуны они были большие и влажные, словно только что
умытые, а у матери совсем сухие.
- А что?
- Да так...
- Врешь, - уверенно сказала мать.
- Да почему...
- Да потому, что врешь. Ты всегда врешь. Хорошо еще, что
машине не врал, а то б сейчас сам знаешь кем был...
Лик содрогнулся. Если ас пытался врать машине, то при
очередной метаморфозе ему предписывался рацион пятнадцатого
сектора. Чем уж там их кормят, не знал никто, но только они
быстро превращались в буллов, животных, которые только то и
могут, что мычать да делать самую простую и грязную работу.
Нет, лучше не врать машине, да будет благословенно имя ее.
- Ну, что молчишь? - спросила мать. - Опять какую-нибудь
глупость в голову свою вбил непутевую? А? У других дети как
дети, учатся, стараются, а у тебя на носу метаморфоза, а ты
шляешься по стенам, засматриваешь в чужие окна и задаешь
всякие глупые вопросы.
- Почему глупые?
- Вот-вот. Почему, видите ли, глупые! Да потому, что лю-
бой ас знает: встречаться полагается только с асами своего
сектора.
- А почему?
- Ты что, окончательно спятил? "Почему, почему"! Заладил,
как мычащий из пятнадцатого сектора. Почему? Да потому, что
так заведено, понял? Машина так устроила, да будет благосло-
венно имя ее! Одни - хозяева, владеют всякими там предприя-
тиями, живут в высоких секторах, а возьми, например, твоего
отца. Ты что думаешь, он большего заслуживает, чем десятый
сектор? Скажи машине спасибо, что у нас и это есть, - она
обвела рукой крохотную комнатку. - А то при очередной мета-
морфозе загремим в одиннадцатый или, упаси нас, машина, от
этого, и в двенадцатый!
- Да ладно тебе беду накликать! - буркнул Лик.
Всегда так. Придет домой, принесет с собой что-то новое в
сердце ли, в голове, а мать сразу все перевернет. Ишь, выка-
тила передние глаза, сухие, злые. Век бы ее не видеть...
- Ты куда? - взвизгнула мать. - Метаморфоза на носу, а ты
опять шататься? Сел бы лучше...
Конца фразы Лик не слышал, потому что выскользнул из окна
и побежал вниз по стене. А вон вдали виден дом, где живет
Чуна. Чуна. Он вспомнил, как забавно она спускалась вниз:
ножки тонкие, подрагивают. Останавливается перед каждой тре-
щинкой, ощупывает края. Смешная...
И вдруг в голову ему пришла необыкновенная мысль: а что,
если спросить машину, можно ли ему встречаться с Чуной? Ма-
шина же, да будет благословенно имя ее, все знает. Она зна-
ет, что девятый и десятый секторы рядом, она знает, что он
никогда ей не врал, что... Он задумался, но больше никаких
достоинств за собой вспомнить не мог. Разве то, что никогда
никого не боялся и не спускал ни одному асу насмешек, кото-
рые были в ходу среди его товарищей. И все равно машина раз-
решит. Он положит руки на контакты, как всегда делают при
метаморфозе, и машина, да будет благословенно имя ее, сразу
определит, что у него к Чуне только хорошее в сердце. И он
будет стараться. Машина точно узнает, что он будет старать-
ся. И, может быть, не только разрешит ему встречаться с Чу-
ной, но и переведет его родителей в девятый сектор.
Он понимал, что в голову ему лезет всякая глупость, что
никогда еще не было такого случая, чтобы родителей переводи-
ли в другой сектор из-за успехов их детей в школе. Но оста-
новиться уже не мог. Вот он небрежно так влезает в окно.
Мать, как обычно, молча толкает в его сторону тарелку с ка-
кой-нибудь бурдой, а он обводит глазами их крохотную каморку
и говорит: "Пора расставаться с этой дырой. Не дом, а нака-
зание! Пока влезешь, пять раз ноги переломаешь". - "Тише ты!
- зашипит мать. - Ты что, рехнулся, что ли? Отца разбудишь,
а он после работы..." - "Ничего, - улыбнется Лик, - проснет-
ся так проснется. Тем лучше даже, потому что пора менять его
дурацкую работу - таскайся целый день да проверяй кабели чь-
ей-нибудь компании".- "Спятил!" - взвизгнет мать. А он пож-
мет плечами: "Да, забыл сказать, только что меня перевели
сразу в восьмой сектор. И вас заодно".
Он спрыгнул со стены и помчался к ближайшему храму кон-
такта, который был расположен напротив Чуниного дома. Он
влетел в прохладный тихий зал и остановился. После уличного
света ему показалось, что здесь совсем темно, и он даже отк-
рыл боковые глаза, которые обычно держал закрытыми. Но вот
он адаптировался к слабому освещению и огляделся. Две из
трех кабин были свободны, а в третьей сидела совсем старая и
скрюченная аса. Нетрудно было представить, что она просила у
машины, да будет благословенно имя ее.
На мгновение сердце его сжали дурные предчувствия, но он
постарался выкинуть их из головы. Ни в какой, конечно, сек-
тор, его не переведут, но почему машина может запретить ему
встречаться с Чуной? Кому от этого вред?
Только совсем недавно встретил ее, а, кажется, всегда она
была. Ножки тоненькие, покачиваются. А глазки большие, влаж-
ные. "Это нехорошо, это невежливо". Чуна... Чуна. Имя было
такое же аккуратное, как и она сама... А может быть, все-та-
ки лучше не спрашивать? Встречаться просто так, ведь до ме-
таморфозы целый месяц, а там видно будет. Но он был уверен,
что Чунина мать ни в коем случае не разрешит им встречаться,
а сама Чуна мать не ослушается. Что же делать?
Скрюченная аса тихонько застонала. Красный огонек на
пульте погас, а она продолжала стонать, жалобно, как малень-
кий опослик, выброшенный кем-нибудь на улицу.
Может быть, все-таки не идти? Вон старуха стонет, - вид-
но, отказала ей в чем-то машина, да будет благословенно имя
ее. Так то ж совсем старая аса, сказал себе Лик, чего ей да-
вать, ей и так жить мало осталось, а он молод, полон сил. В
будущем году он окончит школу, и тогда... Он тряхнул голо-
вой, зажмурил все четыре глаза и шагнул в кабинку.
"Перед тем как обращаться к машине, - начал читать он
инструкцию, - внимательно прочтите инструкцию. Для достиже-
ния контакта нажмите большую красную кнопку на пульте перед
собой. Если на панели загорается красная лампочка, значит,
контакт установлен. Возьмите контактный ключ на проводе и
прикоснитесь им к отличительному знаку на своей шее. Если
зажжется зеленая лампочка, можете излагать свою просьбу. Го-
ворите четко и ясно. Ответ прочтете на экране, что находится
напротив вас".
С бьющимся сердцем, словно в трансе, Лик выполнил все
предписания инструкции. Зажглась зеленая лампочка, и нежный
голос, чем-то неуловимо похожий на голос Чуны, спросил:
- Чего ты хочешь, Лик Карк?
- Я прошу разрешения встречаться с асой по имени Чуна. -
Он вдруг сообразил, что не знает даже фамилии Чуны, но, на-
верное, машина знает, она все знает, да будет благословенно
имя ее. - Она из девятого сектора, а я из... - если бы толь-
ко можно было сказать: "я тоже из девятого", но машину обма-
нывать нельзя. - А я, - твердо сказал он, - из десятого.
Он взглянул на экран. Сейчас он вспыхнет. Чего там будет
написано? Наверное, так: "Лик, можешь встречаться". Или:
"Встречайся, пожалуйста". Машина же добрая, что она может
иметь против них?
- Ты говорил, что будешь программистом? - вдруг спросил
тот же нежный голос, что напоминал ему голос Чуны, но звучал
он теперь уже не так, как при первом вопросе.
- Да... но я...
- Тебя учили, что ни один ас никогда не может знать, кем
он будет, потому что это знает только машина?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг