Ромэн Яров.
Спор
-----------------------------------------------------------------------
"Моделист и конструктор", 1967, N 1.
OCR & spellcheck by HarryFan
-----------------------------------------------------------------------
Не люблю обострять отношений с людьми, но после того, как слесарь
дважды проигнорировал мой вызов, я рассердился. Еще одна записка,
опущенная в ящик на двери домоуправления, гласила: "Сколько может
продолжаться это безобразие! Третий раз вызываю в квартиру 18 слесаря,
Если опять никто не явится, произойдет большая неприятность".
Мой отчаянный, вызванный крайними обстоятельствами поступок был
совершен в субботу. Остаток дня, ночь и утро следующего я провел с жуткой
решимостью в душе. В таком состоянии я находился до тех пор, пока не
раздался звонок.
- Кто там? - крикнул я, подбежав к двери.
- Слесаря вызывали? - прозвучал голос с площадки.
Я открыл и, не поглядев на прибывшего, с достоинством двинулся в
комнату. А он шагал следом. Я приблизился к батарее, положил на нее руку,
сказал взволнованно: "Гайку подкрутить надо, а то вода капает". Повернулся
к вошедшему. И как будто бы батарея упала мне на ноги... Передо мной стоял
человек с продолговатой, в полтора раза длинней, чем нормальная, головой,
лысый, с ушами, свисающими до плеч. Одежда его походила на костюм
пожарника, надеваемый для участия в прикладных соревнованиях: столько на
ней было цепочек, крючков и разных непонятных металлических предметов.
- А-а... где дядя Коля? - спросил я, цепенея от ужаса.
- Какой дядя Коля? - любезно осведомился незнакомец.
- Слесарь из домоуправления.
- Не знаю. Я прибыл по вашему вызову и имею задание оказать помощь, о
которой вы просите.
- Простите, но вы-то сами кто?
- Я прибыл сюда с планеты Амос, расположенной в созвездии Лебедя. Так
вы его называете...
- Чайку не хотите ли? - пробормотал я. - Да погодите, я телевизор
выключу. Орет, проклятый...
- Нет, нет, не надо, - остановил меня амосеянин. - Я пока насыщаюсь
информацией.
- Но почему же именно ко мне? - воскликнул я, постепенно смелея. - Мог
ли ожидать я, скромный человек...
- Это произошло вот как, - сказал амосеянин. - Давно уже
производительные силы нашей планеты достигли такого уровня, что мы могли
установить контакт с разумными существами других миров. А у нас ничего не
получалось. Безлюдье какое-то во вселенной, просто кошмар. Но мы решили,
что связь должна быть установлена любыми средствами. Созданная с громадным
напряжением сил установка сконцентрировала всю энергию машин, размещенных
на площади в триста тысяч квадратных километров, в единый мощностной поток
и направила его в космическое пространство. Сужаясь постепенно, этот поток
превратился в тонкую иглу, которая и уперлась в ящик на двери, где была
ваша записка. Немедленно изображение знаков попало на Амос, немедленно был
пущен в действие нейтринно-криогенный анализатор, который расшифровал
содержание записки, составил словарь всех остальных слов вашего языка и
выдал семьсот сорок два варианта возможной опасности. Разумные существа в
беде, они просят помощи! Немедленно мне, как главному специалисту по
эксплуатации всех механических сооружений планеты, было поручено выучить
ваш язык, прибыть к вам и оказать все необходимое содействие.
- Да когда же вы успели? - изумился я. - Ведь вчера только записка была
опущена в ящик. И как вы преодолели такое расстояние?
- Ну, счет времени - понятие относительное, - сказал амосеянин. - А
прибыл я сюда с помощью телетранспортировки. Меня разложили на атомы и по
уже существующему энергетическому потоку переправили к вам. Это
практически мгновенно, хотя и требует больших затрат энергии. Но мы
сознательно пошли на это, лишь бы предотвратить неприятность. Однако ж
хватит разговоров, надо дело делать. Покажите - что.
- Да вот гайка у батареи отошла, - смутился я. - Вода капает,
приходится миску подставлять. Был бы у меня ключ разводной - конечно, и
просить незачем было б.
Амосеянин подошел к батарее, тронул гайку.
- Этот вариант помощи в числе семисот сорока двух не значился, -
пробормотал он. - Дело обстоит сложнее. Тем более что все не так. - И
повернулся ко мне. - У вас рядом стоят два прибора: один - для отопления,
другой - чтоб получать изображения. Зачем? Лишнее место занимать!
Он взялся за торцы батареи, замер на миг, напрягся - и ребра ее
вплотную приблизились друг к другу. Он провел по ним несколько раз рукой,
как гончар по незастывшей глине. И вдруг получился куб. На лицевой стороне
его оказалось то же изображение, что было на экране телевизора, но только
больше и четче. А экран погас.
- Что вы сделали? - закричал я. - Ведь это же совершенно разные
предметы!
Он улыбнулся снисходительно, склонил набок голову, развел руками.
- Ну что вы, ведь так было на заре развития техники. А сейчас любой
ученик знает, что главное - это совмещение функций. И ведь вот этот
предмет, - он дотронулся до телевизора, - совершенно другого назначения.
Сейчас налажу...
И тут раздался звонок. Я открыл дверь. На пороге стоял хмурый дядя Коля
- слесарь из домоуправления. Он был в синей брезентовой робе, покрытой
серыми и коричневыми пятнами, и каком-то сплюснутом берете, а в руках
держал клеенчатую хозяйственную сумку. Там был слесарный инструмент.
- Привет, - сказал он и пошел, топая башмаками, в комнату. - Написал-то
уж, написал! "Третий раз вызываю, будет неприятность!" Одни вы, что ль, у
меня? Дом-то вон какой, все рвут. Чего надо, говорите.
Он встал возле батареи, глянул мельком на амосеянина. Деловое выражение
его лица не сменилось удивленным. Мало ли что у людей бывает, походишь по
квартирам - и не такое увидишь. Я же не мог выговорить ни слова, да и не
знал, что сказать, только протянул дрожащую руку к батарее, на которую
неведомой силой был переброшен с экрана телевизора и увеличен в размерах
комментатор по спортивным вопросам.
- Польская, что ль? - спросил дядя Коля деловито. - Видал такие, видал.
Музыкант один живет в доме тридцать один, вот у него.
- Да что ты, дядя Коля! - отозвался я слабо. - Ну где ты мог видеть
такие...
- Видел, говорю, - сказал сердито дядя Коля. - Музыкант живет в доме
тридцать один. У него тоже польская. Еще лучше. Потом здесь фокус смещен.
- Позвольте, - вмешался амосеянин, - может быть, у того человека, о
котором вы говорите, конструкция действительно лучше, но уж насчет
наладки, можете мне поверить, здесь все совершенно верно.
- Конечно, каждый свою работу хвалит, но только я скажу, чтоб обиды не
было: фокус смещен. А то тоже пишут - будут неприятности!
- Но как же вы можете так говорить, когда совершенно не знаете
устройства агрегата? - Амосеянин заволновался, уши его свернулись в
трубочку и развернулись вновь.
- Как это не знаю! - Дядя Коля сорвал с головы беретку.
- Удивляюсь, - амосеянин стоял совершенно растерянный. - Ни один прибор
не выдал сведений о том, что на Земле известна зависимость между стрелами
и сдвигами векториальной кривой с одной стороны и инерциальным градиентом
с другой.
- Как это не известна! Всем давно известна.
- Не может быть!
- Давай спорить! - закричал вдохновенно дядя Коля. - Спорить, говорю,
давай!
- Это поможет предотвратить неприятность? - повернулся ко мне
амосеянин. Я молча кивнул. Целеустремленный характер дяди Коли был мне
слишком хорошо известен.
- Я приехал сюда помогать вам, и, если вы о чем-то просите, я не имею
права отказывать. Давайте спорить, раз вы хотите...
Дядя Коля азартно выставил вперед руку; амосеянин медленно подал свою.
В полном изумлении я разбил их.
- Вот давай так, - организовывал дядя Коля. - Давай поедем в твою
контору, ты мне эти аппараты покажешь, и если я узнаю - значит все,
проспорил ты. Да я их сто тысяч видел. А то пишут: "третий раз вызываю". В
новом-то доме. Думают, я все квартиры обязан знать. Ну, едем.
- Как понимать слово "контора"? - спросил озадаченно амосеянин.
- Не знаешь, что ли? Ну, откуда тебя сюда прислали.
- Вообще колоссальный дополнительный расход энергии, - сказал задумчиво
амосеянин, - но ведь личность разумная хочет спорить.
Он вынул из кармана маленькую коробочку, пошевелил рычажками.
- Сейчас вернусь! - крикнул дядя Коля. - Чемодан мой пусть пока у тебя
полежит. - И оба они исчезли.
Я поглядел в оцепенении на батарею-телевизор и вспомнил вдруг, что как
раз сейчас по второй программе должен передаваться концерт для фортепьяно
с оркестром. Я подошел к настоящему телевизору и начал крутить его ручки,
страстно желая, чтоб изображение вернулось на место. Увы, экран оставался
темным и холодным. Я подошел к преображенной батарее и оглядел ее со всех
сторон. Никаких новых рукояток не прибавилось, Как же переключать
программы? Я достал из дяди-Колиного саквояжа разводной ключ, зажал гайку,
повернул. Струя горячей воды ударила мне в живот. Я поспешно завернул
гайку, сел в кресло, вытянул ноги и задумался. Придется ждать, пока
вернется амосеянин. Или по крайней мере дядя Коля. Но когда это будет...
Счет времени там понятие условное, следовательно, они могут появиться и
через тысячелетие. И это значит... Нет, не может быть! Неужели я до конца
жизни обречен смотреть одну только первую программу?!
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 10.07.2001 15:46
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг