Купола и пирамиды кончились, под ногами плыли правильные пятиугольники
тренировочных комплексов, окружавшие Арену Тромпа. Кто такой этот Тромп? И
курган ему, и арену посвятили, а никто толком не отвечает. Едва ли Брюква
такой темнила, чтобы невинного корчить и разводить руками только из
соображений секретности. Скорее всего, он и правда не знает, что это за
Тромп. Ладно, сейчас важнее другое. Кун выслужился из рабов, значит
формально он будет считаться неблагонадежным, пока не получит
хортикультуртрегера или техника. Техника он точно не получит, мозгами не
вышел. А до хортикультуртрегера ему месяца три, не меньше. Может, и
больше: надо быть полным кретином, чтобы накануне повышения затевать
скандал с рыцарем короны, любимчиком атсанов. Видимо, приспичило парню:
неужели он и впрямь запал на Алмис?
Так или иначе, пришло время намутить воды среди рабочих. А случись какая
бяка, все можно свалить на Куна.
Корни свернули в сторону, к стене. Вон впереди виднеется темная дыра
грузового тоннеля. Дмитрий бросил последний взгляд на город. Кое-где уже
светились окна. Надо успеть начать и закончить разборку побыстрее, чтобы
не опоздать на работу. Но подгонять грузовой транспортер - без толку, это
не боевая осина, а самая простая, глупая.
Грузовой тоннель кончился быстро, в лицо пахнуло металлическим перегаром.
Работа в мастерских уже кипела во всю. Рабочие, звеня кандалами,
шуровались вокруг станков, подносили на шестах мясо жрутерам, заливали из
ведер питательный состав в пьютерные поилки. Жалко, что всю кербову кровь
Брюква пустил в общий котел. Быстродействие выросло вдвое, и это всего от
нескольких бутылей на весь парк! А если пьютер чистяком залить, тогда,
наверное, что-то грандиозное получится... Только где ее еще добыть-то,
крови этой? Дмитрий мог, конечно, рискнуть и отправиться в поход за новым
кербом, но Брюква не позволит. Брюква, наверное, хочет самым крутым здесь
стать, выращивает себе соратника. Почему бы и нет? Но сначала надо решить
свои проблемы, а потом уже Брюквины, коли очередь дойдет.
Вдоль галерей стоят стражники-атсаны, направив самострелы на рабочих.
Кто-то из стражников, узнав Дмитрия, помахал ему. Дмитрий помахал в ответ.
Снова тоннель. Теперь необходимо приготовиться. Хватка кокона ослабла, и
когда тоннель закончился, кокон распался, оставив Дмитрия на верхней
ступеньке стальной лестницы. Лестница вела вниз, в гулкий зал рабочей
столовой, где как раз собиралась жрать вторая смена.
Выход из столовой темнел слева от раздаточной стойки, узкий, круглый. Вся
левая стена была прорезана квадратами проходов в жилые отсеки. Из этих
проходов валили понурые невыспавшиеся мужики. Кандалов на них не было -
кандалы надевают только на пропускном пункте в мастерские. Пункт сторожат
атсаны на боевых корнях, но стража не полезет в столовку, даже если
вспыхнет драка... Особенно, если вспыхнет драка. Убитых рабочих быстро
заменят. Скорее всего, запрет лаборантам и жардинерам убивать рабочих (да
и вообще кого-либо) имеет какой-то дисциплинарный смысл. Сами рабочие
могут друг с другом делать, что хотят. Они обычно и делают.
Пока, правда, все было тихо. Рабочие не глядели вверх и не видели Дмитрия.
Дмитрий попытался отыскать взглядом кого-нибудь из знакомых, но не смог.
Видать, братва так и осталась в шахтах. Значит, бузит. Это славно... Нет,
одно знакомое лицо Дмитрий, все-таки, углядел: мятое и носатое. Кун
спокойно сидел за алюминиевым столиком в компании работяг и жестикулировал
глиняной кружкой браги из хрена. Дмитрий знал, что работяги так и зовут
эту брагу: "хренофария". Кун, в отличие от рабочих, частенько поглядывал
наверх. Вот он поднял глаза в очередной раз - и наткнулся на взгляд
Дмитрия. Дмитрий приветливо кивнул, начал спускаться. Кун смотрел на
Дмитрия, не отрываясь, но пока ничего не предпринимал. Дмитрий спускался
все ниже и ниже.
Обычно посетители детской норовили пробраться вдоль глухой правой стены,
чтобы меньше мозолить глаза рабочим. Но хитрые атсаны не зря вход в
детскую сделали слева от стойки. Посетителю все равно пришлось бы пройтись
у всех на виду. Дмитрий никогда не терял лица, шел сразу вдоль левой
стены, поперек движения. После первых нескольких стычек рабочие его
запомнили и больше не задирали. Но сейчас здесь был Кун, и был он по его,
Дмитрия, душу. Может, Кун действительно положил глаз на Алмис, но на
Дмитрия он явно положил еще более тяжелый, злобный и влажный глазище. Ну
что ж, дверь между столовой и детской - это, на самом деле, граница между
обычной дракой и серьезным преступлением. Эх, Кун, Кун, бедолага...
Дмитрий уже почти достиг заветнго круглого хода, когда почувствовал на
плече чью-то лапу. Остановившись, он медленно повернул голову, удивленно
вскинув брови... И уперся взглядом в мохнатый пупок. Алмаст! Здоровенный,
голый по пояс, метра под три ростом! И где Кун его прятал? Кстати,
интересно: ведь алмасты все в шахтах, для станков они туповаты. Значит,
Кун не поленился, протащил этого из шахт специально.
- Тебе чего? - Спокойно спросил Дмитрий, но не улыбнулся. Алмасты легко
путают улыбку и оскал. Длинная верхняя губа на обезьяньем лице
приподнялась, обнажая клыки, стальные пальцы сжались на плече Дмитрия.
Вторую руку зверь занес для удара, а третьей и четвертой попытался
ухватить Дмитрия за горло, но тот увернулся и что есть силы пнул алмаста
промеж ног. Алмаст ухватился за ушибленные причиндалы всеми четырьмя
руками и зарычал. Ноги зверя, обутые в тяжелые шахтерские башмаки, звонко
затопали по кафелю. Народ начал собираться. Рабочие ждали, чем кончится,
хотя для многих было ясно: одной силы явно недостаточно в драке с рыцарем
короны.
Но тут сквозь толпу протолкался Кун:
- Картофельный любимчик... - Процедил жардинер, - зачем ты ударил Чича?
Хороший парень, ребята, - обернулся Кун к рабочим, - глупый, но хороший,
хотел просто спросить, кто идет и зачем. Мы-то понимаем, зачем этот козел
в детскую намылился, а Чичу тоже хочется понять!
Дмитрий улыбнулся Куну в лицо и с расстановкой ответил:
- Соси редьку, говнюк.
- Ах, падла! - И Кун бросился на Дмитрия с кулаками. Дмитрий выставил
локоть, хоть и был уверен, что Кун в последний момент свернет в сторону.
Но Кун не свернул, налетел на локоть носом. Брызнула кровь.
- Кровь! - Завопил Кун. Этого простые рабочие души уже не могли вынести, и
толпа, сердито урча, поперла вперед. Чич остался на месте, что не удивило
Дмитрия: он знал, что у алмастов принято драться до первой боли. Зато у
рабочих - начиная с первой крови. Кун, конечно, хитрюга... На своем
уровне. Теперь пришла пора надеть этого хитрюгу на палец.
Продемонстрировав толпе кровь, Кун хотел было ретироваться, но Дмитрий
вовремя ухватил его за шиворот, развернул к себе спиной и ребром ладони
рубанул по почкам. Длинное тело жардинера обвисло в руке у Дмитрия и
позволило использовать себя в качестве щита: сразу несколько тяжелых
кулаков, метивших Дмитрию в лицо, попали по Куну. Развернувшись, Дмитрий
швырнул Куна об стену, а сам, продолжив круговое движение, заехал кому-то
ногой по челюсти, потом упал в низкую стойку и снова крутанулся, мощной
подсечкой сбив с ног сразу троих. Задние наседали, спотыкались о тех, кто
упал, началась свалка. Нанеся несколько прямых ударов ногами, Дмитрий
снова схватил Куна и, взвалив на спину, повернулся ко входу в детскую.
Пнул еще кого-то, пробежал несколько шагов до круглой двери, чувствуя
спиной удары, которые доставались жардинеру. Потом, удерживая Куна одной
рукой, другой выхватил из кармана берестяной пропуск и приложил к красному
квадратику на черной полированной поверхности. Пока дверь отпирали,
Дмитрий успел развернуться и, отпустив Куна, нанести пару ударов кулаком
наотмашь по чьим-то рожам. Кун, к удовольствию Дмитрия, остался стоять на
ногах и даже попытался что-то сделать, но тут дверь отворилась,и Дмитрий
ввалился в детскую, незаметно потянув за собой жардинера. Удар Куна
пришелся прямо по картофельному брюху стражницы. Засвистели стрелы,
послышались вопли рабочих, дверь захлопнулась. Могучие лапы подняли
Дмитрия и Куна, поставили на ноги.
- А теперь, млекопитающие, потрудитесь объяснить, как вы здесь оказались
вдвоем по одному пропуску.
Дмитрий легонько поклонился стражнице:
- Пропуск мой, бона. Выписан боном Бруксмелхисторинпиктом для разрешенного
свидания с техник-сестрой Алмис.
Самки атсанов во всем походили на самцов, кроме размера: размерами они
походили скорее на алмастов. Стражница, толстенная громадина, увенчанная
пучком жесткой ботвы, плавно присела. Это означало довольную улыбку:
Дмитрий, назвав Брюкву по полному имени, показал чудеса учтивости. Кун же,
не успевший толком прийти в себя, снова вяло махнул кулаком.
- Возьми, - стражница протянула Дмитрию пропуск, одновременно хлопнув
тяжелой ладонью Куна по макушке, - а это кто?
- Жардинер Кун, бона.
- Вы шли вдвоем - и не смогли отбиться от толпы болванов? Ввалились сюда,
девочкам пришлось стрелять... - Стражница сделала попытку подпрыгнуть, но
была для этого слишком тяжела, и лишь резко дернулась всей тушей.
"Девочки", две стражницы таких же размеров, вооруженные самострелами, тоже
одновременно дернулись.
- Ни в коем случае, бона. Я, признаться, был сильно удивлен, застав его в
столовой.
- И что же он там делал, если не шел сюда?
Дмитрий наивно пожал плечами:
- Пил хренофарию с рабочими, говорил с ними о чем-то. Я прошел к двери,
тут все и началось... Ну, ты же меня помнишь, бона, ко мне уже давно никто
не лезет. А тут... И жардинер оказался рядом. Я знаешь, что подумал...
- Не желаю знать, лаборант. Иди куда шел, а мы с девочками разберемся,
какого Ру-Бьека этот жардинер-хердинер...
И, коротко буркнув что-то "девочкам" на своем языке, стражница поволокла
Куна в караульную нишу.
- Прости, бона...
- Чего еще? - Недовольно обернулась стражница.
- Слово и дело. Вообще-то, этот жардинер меня ударил.
- Серьезно?
- Я его тоже серьезно приложил...
- Нет, - стражница чуть заметно дернулась, - я спрашиваю, ты серьезно
хочешь заявить ябеду?
- Да, я хочу заявить официальную ябеду.
- Мне?
- Почему нет? Тебе. Я имею право?
- Но твой статус...
- Раб-лаборант.
- А он - жардинер. Тебе что, жить надоело? Давай, я его выпущу в столовку,
тебя - к нему, и отметель его, как хочешь. Просто прибей. Я потом все на
рабочих свалю...
Дмитрий покачал головой:
- Я желаю официального поединка.
- Жаль. Алмис будет по тебе горевать.
- Я - рыцарь короны, - хмуро ответил Дмитрий.
- Ты дурак. Иди. О времени поединка тебе сообщат за час до начала.
- Я знаю правила, бона. - Дмитрий отвесил еще один легкий поклон и пошел к
грядкам.
Атсанская молодежь торчала стройными рядами в гидропонных ваннах. Те, кто
постарше, галдели, почесывая брюшки, совсем как взрослые, а малыши молча
пялили бессмысленные круглые глазенки. Пьютер Алмис стоял возле бака с
минеральным раствором. Алмис как раз слезала с кадки, радостно размахивая
руками. Дмитрий побежал навстречу девушке, широко улыбаясь. Обнял,
поцеловал сперва в темечко, потом в лобик, потом в щечку и, не переставая
улыбаться, шепнул ей на ухо:
- Упроси своих картошек, чтобы отпустили тебя в город на праздники, хорошо?
Несмотря на улыбку, голос у Дмитрия был серьезный и даже чуть-чуть
зловещий. Алмис сразу все поняла, поэтому улыбнулась еще шире и шепотом
ответила:
- На всю неделю не отпустят.
- На один день. Первый.
- Именно первый?
- Да, он самый веселый.
Дмитрий не стал объяснять Алмис, что поединок могут назначить на вечер
первого дня Недели Приплода. До праздника у атсанов идет Неделя Ожидания,
сейчас - Третий день Ожидания, никаких поединков. А с вечера первого
праздничного дня атсаны начинают беситься, особенно самки: ведь для многих
атсанских дам Неделя Приплода станет последней неделей в жизни, и провести
ее надо так, чтобы не было мучительно стыдно на том свете.
Впрочем, эта неделя вполне могла стать последней и в жизни Дмитрия.
ГЛАВА 2
Общедоступная часть картотеки представляла собой бесконечную кучу полной
ерунды, но Дмитрий верил в рациональность атсанов: они не собирают ничего
лишнего. Сведения, хранящиеся в открытом доступе, должны казаться ерундой
тому, для кого закрыты специальные пути. Но взламывать защиту Дмитрий не
торопился, хотя времени уже почти не осталось: четыре дня - и начнутся
праздники.
Ряды ящиков тянулись во все стороны, заполняя интерфейс пьютера. Перед
носом Дмитрия висела в пустоте гладкая берестяная табличка, над которой
парило блестящее стило. Взяв стило, Дмитрий написал на табличке: "Аркона".
Ряды ящиков принялись смещаться в разные стороны, перемешиваясь, словно
игральные карты в чьей-то невидимой руке, и вдруг замерли. Возле Дмитрия
оказался ящик "Арканзас-Арктика", но к Арконе в этом ящике имел отношение
лишь один мелкий текстовый файл:
"Наиболее престижная работа с точки зрения рядового арконца - техник по
борьбе с насекомыми. И не зря: ведь даже самое маленькое арконское
насекомое, железнодорожная тютелька, по величине и весу как раз совпадает
с паровозом, но, в отличие от последнего, питается вовсе не углем..."
Дмитрий не сомневался, что найдет в открытом доступе море информации по
арконским насекомым, но его интересовала другая живность. Снова перед
глазами замелькали ящики. Дракон, дракон... Ага:
"ДРАКОН себе устроил пир.
Ему прекрасную принцессу
Вчера крестьяне привели.
Дракон откусывал, хрустя,
Куски дрожащей нежной плоти,
Из бочки элем запивал...
С утра гремело в головах,
Усы повисли, как мочала,
Рога саднили - и дракон,
Поднявшись в небо неуклюже,
Крылами задевая горы,
Хвостом с кустов сбивая пыль,
Поплыл куда-то..."
И все? Нет, вот еще чуть-чуть:
"ДРАКОН, бар. Расположен в северных предместьях Ермунграда. Возник во
времена Тромпа одновременно с Черным Замком и транспортной компанией
"Авторун". Приличные люди, независимо от своих политических и эстетических
предпочтений, в это место стараются не ходить."
Про Тромпа - ни слова, про Черный Замок - нечто невнятное: внутри Замка,
если верить картотеке, побывала лишь группа рыцарей короны во главе с
Ланцом Банником. Живым вернулся один командир, да и того родные узнали
только благодаря мечу. "Сам же рыцарь Ланц, по свидетельству своих
родственников, сделался телом извилист, а умом слаб, за что и подвергся
изгнанию в предместья," - сообщил файл. Что ж, надо добраться до братвы и
порасспросить. Илион, небось, в курсе.
Про "Авторун" картотека коротко сообщала, что это компания международных
перевозок, специализирующаяся по особо ценным грузам. Интересно, между
какими народами курсируют "ценные грузы"? Дмитрий сразу вспомнил о вагонах
платины, отправленных "Мерлином" в Рунику. Но статьи "Мерлин" в открытом
доступе, разумеется, не существовало.
Ладно, и так неплохо. Внезапно Дмитрий почувствовал, что кто-то настойчиво
хлопает его по спине. Содрав с головы бутон, он спрыгнул на пол. Перед ним
стоял Брюква.
- Ты сволочь, - начал Брюква без предисловий, - ты глупая и наглая княжья
сволочь! Твоя честь...
- Прости, бон Брукс, - ответил Дмитрий, напустив на лицо каменное
выражение, - но моя честь...
- Удобрение. Испорченное. Заткнись. Пошли.
Брюква резко развернулся и засеменил между кадками. Дмитрий за ним еле
поспевал. Лаборанты молча сидели на своих местах, но многие из них, сняв
бутоны, пялились на Дмитрия. Быстро же расходятся слухи.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг