Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
   - Боже мой, как это чудесно! Он любит ее только душой. Духовная  любовь
в этом плотском мире.
   - Не говори глупости, Марина, - отрезала бабушка.
   - А скажите, эта бесплотная личность... он... бросил  нашу  девочку?  -
осведомился папа и стал нервно потирать лысину.
   - Да что ты! Он ее любит, в этом и зло.
   Папа чихнул и вытер нос салфеткой. Забормотал:
   - Ничего я теперь не понимаю. Отстал. Духовно, бесплотно... это  модно?
Простите, мамы, я пойду и выпью валерьянки.
   - Ступайте, Борис, и прилягте на половину  часа.  -  Бабушка  выдвинула
челюсть. - Видите ли, милая  моя  дочь,  я  хочу...  я  поклялась  умереть
прабабушкой. Да, - говорила она сквозь зубы,  -  да,  ты  знаешь,  у  меня
идеальный характер,  я  все  сделаю  как  надо.  Я  настаиваю,  чтобы  эти
бесплотники знали  свое  место  и  не  лезли  к  девушкам.  Я  хочу  иметь
правнуков! Слышите вы, глупая, восторженная и нелепая женщина?..
   Бабушка ударила кулаком.  Чашки  подпрыгнули.  Зеленая  муха  взлетела,
попала в паутину и зазвенела.
   Таня задержала дыхание. Она все  увидела  -  был  резкий,  безжалостный
свет.
   На что походило? Да, на их костер в поле.
   Она вспомнила откатившийся уголек: он пускал тонкую  и  долгую  струйку
дыма. Она тянулась вверх, колеблясь, и где-то там, высоко, рассыпалась  на
молекулы.
   Так случилось и здесь - на цветке тлел уголек, король-бабочка. Махаон.
   И к нему вдруг - струйкой дыма  -  потянулось  тело  Сигурда  и  мягко,
беззвучно вошло, исчезло... Таня задержала вскрик, прижав рукой губы.
   Бабочка же снялась и полетела.
   Тень ее бежала по траве. Таня заметила, что она круглая, и  догадалась,
что это тень самого солнца.
   ...Быстрее, быстрее!.. Луг поворачивается внизу. От  него  идут  теплые
земляные потоки, подкидывают, толкают (луг косо уходит вниз).
   И зелено, зелено кругом, и сигналят цветы.  Они  зовут.  Бабочку  звали
присесть поздние ромашки, звало "татарское мыло", звали все, отовсюду...
   Сигурд поднялся  выше,  выровнял  плоскость  крыльев  и  скользнул  над
сидящим в тени бабочколовом. Тот вскочил - огромнейшая  фигура  с  жадными
глазами. Они - две круглые блестящие стекляшки.
   Он рыкнул - прокатился по лугу недолгий гром.
   Он вскинул сачок - тот со свистом ушел высоко в небо.
   Страх  поселился  в  Сигурде,  веселость  и  страх.  Он  стал  работать
крыльями, поднялся высоко, высоко. И спланировал вниз, и уже  нетерпеливо,
на высоте кустов, полетел к белому платьицу Тани.
   А позади громко топало и пыхтело.  Сигурд  летел  тихо,  чтобы  оно  не
отстало, не потеряло пыл охоты. И Таня сжалась, когда  бабочку  смял  удар
сачка. Он прихлопнул и вдавил ее в промежуток мелких березовых кустиков.
   - Есть! - вскрикнул бородач и нагнулся, запустил руку в траву.
   - Что вам, собственно, надо, молодой человек?
   Из травы поднялся Сигурд в виде небольшого и  морщинистого  старичка  в
костюме-тройке. Бородач стал пятиться.
   - Простите, - сказал бородач и подтянул штаны.  -  Простите,  что-то  с
глазами.
   - Полежать не дадут, поспать не дадут, - негодовал Сигурд.
   - Солнце, знаете, ничего и не видишь.
   Бородач отходил, оглядываясь. Погрозил кулаком, повернулся и побежал.
   - Почему ты не смеешься? - спросил Сигурд.
   Таня молчала. Она щипала травинки  и  кусала  те  их  части,  что  были
воткнуты в основу стебельков. Они были как салат без  сметаны  -  трава  с
простым травяным вкусом и запахом. И только.
   "Он воздух, он мираж, я его сама придумала".
   - Таня, вы расстроены чем-то?..
   - Нет, не то... Скажи, если меня  оскорбят  или...  Ты  заступишься  за
меня? Ударишь нахала?
   - Чем я его ударю? - спросил Сигурд. - Я дым, клубок молекул, сочетание
еще не разведанных свойств материи. Я не могу ни обнять,  ни  защитить.  Я
ничто в обычном понимании. Сила моя в этом мире овеществляется в других  и
другими. Товарищами, машиной, шефом. Ты расстроена?
   - Глупости, Сигурд, я прошу прощения.
   - Это я должен просить прощения.
   Корова подошла и смотрела на них, вздыхая. Нос ее был черный и  мокрый.
Она лизала его шершавым языком.
   - Хочешь, я узнаю, что сейчас чувствует эта корова? - спросил Сигурд.
   - Я знаю. Она хочет, чтобы ее подоили,  -  сказала  Таня.  -  Мне  пора
домой. Не провожай, я сама...
   На веранде гудела из угла в угол оса с  золотым  животиком.  Но,  может
быть, это просто осовидная хитрая муха.
   Хитрая!.. Бабушка пригрозила пальцем и велела прогнать муху.
   - Почем я знаю, что это не  твой  чудак,  -  сказала  бабушка  Тане.  -
Прилетел и слушает. Проныра!
   Таня обиделась.
   - Что вы, бабушка, он не такой.
   - За себя ручайся, деточка, только за себя, и то здраво подумав. Вот  и
Пеструха сегодня на меня как-то странно посматривает и яйцо мне не снесла.
А снесет, то как его будешь есть? Почем я знаю, может быть, Пеструха - это
тоже он.
   Таня взяла полотенце  и  выгнала  осу.  Пришлось  вытаскивать  из  угла
домашнего паука и садить его за дверь.
   Котенок сидел на полу и смотрел на них большими серыми глазами.
   -  Убери  и  его,  -  требовала  бабушка.   -   Очень   у   него   глаз
сообразительный. Наверное, твой...
   Таня взяла мягкого котенка под локотки (тот запел) и унесла. Посадила в
траву, и серый занялся вылавливанием травяных бабочек.
   Таня вернулась и услышала бабушкины слова. Она, вздыхая, говорила маме:
   - А попробуй откажи? Как подумаю  о  нашей  кухне,  где  и  окно-то  не
закрывается  и  форточку  твой  благоверный  не  починил  толком,   сердце
обмирает. Так и обливается кровью, так и обливается.  Я  сама  в  детстве,
разозлясь, сажала мух в  бабушкины  пироги.  Садись,  Татьяна!  -  Бабушка
указала на стул. - Садись, слушай и мотай на ус. Ты уже  не  маленькая,  в
восемнадцатом веке в твоем возрасте детей имели. Мать тебе ничего  доброго
не скажет, уж слишком романтична. И все оттого, что я, будучи в интересном
положении,  читала  Карамзина  -  "История  Государства  Российского".   И
всего-то один том! Мы же с тобой, надеюсь, люди трезвые и здравомыслящие.
   - Мне кажется, это мое личное дело.
   Бабушка выпятила губы.
   - Вот так же говорила Марианна, выходя замуж. А ее личное дело (то есть
именно ты) стало общим, то есть нашим.  Знай,  в  его  семье  тоже  голову
ломают.
   - А что я такое особенное делаю?
   - Не напускай тумана, моя милая, все это крайне прозрачно. Имей в виду,
я поклялась дождаться своих  правнуков  и  не  потерплю,  чтобы  они  были
сделаны из желе или воздуха. Я  хочу,  чтобы  они  плакали,  ели,  пачкали
пеленки и делали все, что положено делать младенцам.
   - Бабушка!
   - Я уже двадцать лет бабушка! Да-с!.. А что, по-твоему,  получится?  Я,
моя милая, желаю для тебя мужа, которого я могла бы потрогать и убедиться,
что ты и точно замужем.
   - Вы подсмотрели, совестно вам!
   - Именно, моя милая, подсмотрела. Меня и успокоило, что он просто  дым,
одна видимость!.. Прозрачник!..  Но  как  ты  думаешь  жить  с  бесплотным
человеком? Он вечно будет сидеть в своих цветочках. Он же не от мира сего.
Заруби себе на носу, я не хочу газообразных  внучат.  Нет!  Нет!  Нет!  Ты
знаешь, у меня идеальный характер, как я сказала, так и будет.
   - Я не позволю мешаться!
   Бабушка оправила платье и начала смотреть, плотно ли  закрываются  окна
веранды.
   ...Сигурд вышел из котенка. Он - по новой привычке - пошел к себе домой
пешком.
   - Вот это старуха! - бормотал он и качал головой. -  Ай-ай...  Но  и  я
хорош, подслушиваю! - Он бормотал и взмахивал руками, удивляясь себе.
   - Какое право она имеет так со мной говорить? - бормотала Таня,  быстро
ходя вокруг клумбы. Но бабушка дала ей и новые мысли. Привязчивые. Да, вот
и в клумбе распускаются петуньи, говорят своими запахами с Таней. Говорят,
как хороша эта жизнь, как сладко прижать к себе ребенка. Она не думала  об
этом. Или думала?.. Надо идти к шефу, надо выяснить все, все, все...
   Шеф в кабинете пил свой второй утренний чай (первый он  испивал  дома).
На столе лежали бутерброды. Он поедал их. Уши его шевелились.
   - Здравствуйте, Никодим Никодимыч, - сказала  она.  -  Мне  бы  с  вами
поговорить. Лично.
   - Прошу. - Шеф носом указал  ей  на  кресло  и  завернул  бутерброды  в
бумагу. После  чего  икнул  и  отпил  глоток  чая.  -  Вот,  -  сказал  он
недовольно, - жидкий чай противен, а от густого сердцебиение.
   - Я хочу знать, - начала Таня, - о Сигурде. Он сможет стать обычным или
таким и останется? Ну, когда все для вас сделает?
   -  Сможет,  -  быстро  и  как-то  ненамеренно  ответил  шеф.  И   сразу
спохватился, взял в кулак нижнюю часть своего лица.  Так  и  держал  энное
время, глядя на Таню из-под бровей.
   Таня смотрела на его большую руку - волоски на ней седые, веснушки.  Но
она поразила ее сильной, мускулистой плотью.
   Крепкая была рука, вот  в  чем  дело,  сделать  ли  что  или  наказать,
ударить. Отличная мужская рука.
   - Как я понимаю, Таня, - осторожно спросил шеф, - вы собираетесь  замуж
за Сигурда?
   - Да, мы это решили.
   - Гм, уже и решили. - Шеф поднялся и стал ходить. - Это хорошо и просто
необходимо в смысле личном  и,  понятно,  общественном:  ячейка,  семья  и
прочее.  Но  вы  думали  о  том,  как  человек,  переживший  самые   яркие
приключения в этом мире, согласится с семейной жизнью и ее,  так  сказать,
тихими радостями?
   - Он меня любит.
   - Предположим. Но что такое любовь для  него?..  Он  свел  вместе  свое
стремление к доброте, к познанию, к творчеству. Он творит из  себя  одного
за другим. Сегодня, например, он обещал работать с  сиамской  красномордой
лягушкой, - Таня моргнула, - и в два  часа  продиктует  нам.  Кстати,  это
пойдет в подборку его новых  статей.  Ясно?  Это  исследование  на  уровне
нуклеиновых структур,  проникновение  в  избранные  молекулы  живого.  Это
ослепительно!.. Вы  ощущаете  простор?..  А  что  вы  дадите  ему  взамен?
Стандартную форму женской любви? Дорогая моя, хотите путевку куда  хотите?
На сколько хотите?.. На юг? В любое  место?  Мы  включим  ваши  расходы  в
рубрику  научных  командировок.  А?..  Ей-ей,  оставьте  Сигурда,  а  сами
влюбитесь в кого-нибудь менее нужного. Скажем, в Корота. Прошу -  оставьте
Сигурда его необычной судьбе. Вы разные люди  (верьте  мне,  старику!),  и
ваша дорога в жизни - не его дорога.
   Таня встала. Шеф взял ее обе руки в свои.
   - Идите, идите, милая девушка, срывайте цветы радости в  другом  месте.
Сигурд рожден для полного сосредоточения в своем  поразительном  даре,  он
вам не простит. И вы его не простите. Он бездарен в обычной жизни, я знаю.
А сейчас ступайте домой, я отпускаю. Можете не приходить  даже  завтра,  а
вот послезавтра жду. Да!


   Таня шла по улице мимо молодых людей, которые могли  любить,  жениться,
могли и заступиться за нее. Они не были дымным облачком, готовым  растаять
в каждый момент.
   Они шли веселые, загорелые.
   Можно любить их сильные руки и плечи. Они  и  обнимут  крепко.  А  если
станут многострадальными неудачниками, их страдания, их муки будут  вполне
понятны ей. У нее  тоже  руки  и  пальцы,  и  она  не  может  проникать  в
нуклеиновые структуры.
   Вот пусть Сигурд станет как все, пусть живет в ее измерении.
   Она сделает его отцом. У них будут маленькие Сигурды, будет семья - как
у всех - с сегодняшнего дня и до последнего дня в жизни.  Так  она  ему  и
скажет. Вот!
   Он поднялся навстречу ей со скамьи. Они пошли вместе. Сигурд говорил:
   - Таня, милая, я послал к чертям все планы и графики, я провел  сегодня
утром чудеснейшие часы. Вообрази, я стал мхом. Да,  да,  обычным  мхом  на
стволе упавшей ели. Я рос медленно и постепенно - микрон  в  час.  Было  и
другое движение - я выпрямлял стволики, тянулся ими  к  солнцу  (и  боялся
его).
   Существо мое было двойное. Кто-то другой все время  был  рядом,  теснил
меня в зелени мха, в просвечивающих стеблях.
   Тот,  второй,   был   самоуверенный,   живучий   гриб.   Его   мицелии,
пронизывающие мое тело, все время шевелились. Я был им.
   Был и той зеленой  водорослью,  что  образовывала  и  окрашивала  самое
растение и давала ему кислород... Тебе неинтересно?
   - Что ты, это замечательно интересно, - сказала Таня  и  удивилась  его
догадливости. Удивилась и немного испугалась.
   Значит, он видит ее мысли. Но тогда почему,  почему  не  говорит  самое
нужное?
   Или он не хочет жить как все? Как живут мама и папа, как жили бабушка с
дедушкой? Она не будет посягать на его работу, она просто прикажет сменить
ее. Он собрал факты, их хватит на всю его научную жизнь. Почему он  должен
быть инструментом шефа и Корота? Зачем спасать глупых  кошек?  Он  напишет
книгу, у него будет самое славное в мире  имя.  И  люди  станут  говорить:
"Смотрите, вот идет жена этого  замечательного  Сигурда".  Говорить:  "Она
поняла и полюбила его". Она должна быть тверда с ним.  И  тогда  им  будет
хорошо - Сигурду, ей. Они проживут счастливую  и  долгую  жизнь.  Чудесную
жизнь!
   - Мне надо серьезно с тобой поговорить, - сказала Таня.  -  Обещай  мне
сделать все, что я попрошу тебя. Обещаешь?
   - Таня, милая, конечно...
   - Так вот что мы сделаем, - сказала Таня и глотнула воздух. - Вот так -
ты станешь человеком как все, и мы с тобой поженимся. Хочешь?
   Дыхание ее перехватило. Лицо горело. А кончики ушей онемели,  будто  ее
схватили за них и держали.
   - Так мне только это и нужно! - воскликнул Сигурд, и праздничное  пламя
стало  наливать   его.   Розовые   блики   упали   на   кусты.   Пролетные
бабочки-капустницы запорхали над ним.
   Сигурд торопился, говорил:
   - Я хочу стать как все - и любить и страдать.
   - Зачем же страдать? - удивилась Таня. - Это совсем лишнее. Я  не  хочу
страдать.
   Он благодарно коснулся ее плеч. Но ее куртка  была  с  пропиткой  и  не
проводила токи. Таня ничего не почувствовала, и даже  маленькая  лукавинка
пришла к ней. Она улыбнулась глазами.
   - Погасни, обращают внимание, - велела она. - Шеф мне говорил что-то  о
машине, чтобы стать как все, - солгала Таня.  И  прищурилась  на  Сигурда:
скажет он ей правду или нет?
   - Шеф лгал, мне не нужна машина. Я знаю, как могу уйти из  этого  мира.
Мне нужно только собрать мои рассыпанные атомы. Пойдем-ка на луг.
   "Он открытый... открытый... - думала Таня.  -  Но  откуда  он  все  это
знает?"
   - Как ты можешь знать? Ты пробовал? Тебе говорили?
   - Я чувствую. И еще...
   - Что? - быстро спросила Таня и глянула на него блеснувшим глазом.
   - Я должен убить кого-нибудь...
   - Что, что? Убить?.. Но зачем?.. Сумасшедший... Ну, ну,  говори.  -  Ей
было страшно и интересно.
   - Убить кого-нибудь. Ну, птицу, или бабочку, или зверя. Войти и  убить.
Тогда двери, в которые они меня  впускают,  закроются.  Да,  здесь  двери.
Животные рвутся к нам, но не могут пройти, а мне  они  приоткрыли  сияющий
проем. Они мудрее, чем мы думаем. Я сейчас что сделаю? Видишь, ласточка? Я
полетаю немного, а потом возьму и... ударю ее оземь.
   Нет, ласточку жаль, она милая, красивая. Всех, всех их жаль. Вот что, я
не был стрижом... Странно, ни разу... Нет, ласточка ближе и знакомей...  И
все будет кончено. Только быстрее, иначе не смогу. Ты подожди,  я  сейчас,
сейчас приду.



Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг