опыты на целую планету. Нас было много одержимых. Где они? Отвечаю -
погибли здесь в первые месяцы. Я же остался, я старался выжить. Да, за
первые месяцы у нас выбыло две трети людского состава: событие
чрезвычайное. Но вернусь к Гленну.
До сих пор я помню этот массивный, словно глыба, череп
гения-дурака, эти руки с десятью ловкими щупальцами, его взгляд.
Однажды я при нем просматривал журналы по хирургической селекции -
тотальной селекции.
Гленн рассвирепел. Он сказал: "Острые селекционные подходы
устарели. Весь организм, как осуществление тончайшей и
целесообразнейшей связи огромного количества отдельных частей, не
может быть индифферентным по своей сущности к разрушающему ее. Он
сосредоточен на спасении прежней своей сущности. Это служит почти
непреодолимым препятствием на пути селекции.
Нам нужна игра на точнейшей клавиатуре и скорее гармонизация
готовых организмов, чем создание новых".
Вот это и привело нас сюда, на Люцифер. Но здесь я понял - это же
работа на тысячу лет - или на миллион. А у меня их только сто.
И мы его подвели - ради спасения нашей жизни.
А сейчас жалеем о нем - ради спасения своей сущности человека. Это
диалектика, Судья.
...Да, да, мы продали его за похлебку. Но не думайте, что мы
чавкаем спокойно. Нет!
- Еще бы, - сказал я. - Еще бы. У тебя бывает изжога.
...Я побывал и у Штарка. Он спал в саркофаге из освинцованного
стекла. Прятался! Свистел механизм, качал воздух, лицо Штарка было
покойно и насмешливо.
Итак, завтра он обрушит ответный удар. Это и даст мне нужное
знание.
...Полчаса назад Штарк экранировал себя и почти исчез. (Впрочем,
две-три синие его искорки то и дело мелькают.) Я ищу. Я хожу и стучусь
в комнаты. Вот четверо - опять карты и грибы. Они едят их, запивая
апельсиновым соком.
Я приказываю им смотреть, на меня. Смотрят. Глаза сонные. Веки -
красные ободки.
- Как Штарк... - спрашиваю я, - относился к колонистам?
Я наклоняюсь к ним.
- Он говорил, мы поставщики кирпичей для его, именно его, мира.
Лица их багровеют, подбородки выдвигаются, бицепсы напрягаются.
- Он нас презирает, - сообщает Курт. - Он презирает меня. Смеет
презирать. А я биолог, я лично нашел тринадцать новых видов. При
Гленне я был человеком, а сейчас?
- Всех, - уверяет Шарги. - О, я его знаю. Он такой, он всех
презирает. А попробовал бы расшифровать ген. Он просто дурак рядом со
мной.
- Он сволочь, - говорит третий грибоед. - Изобретатель, практик,
дрянь. Только мы, ученые, настоящие люди.
- Он убил Гленна, - рыдает четвертый. - Гленн был гений и умер, а
я живу. Зачем?..
(Ага, искры, тень Штарка - он только что заходил к врачу.) Теперь
мне нужен эскулап. Точнее, его робот-хирург.
Врач в кабинете. Человекоробот (в половину моего роста) лежит на
кушетке с блаженной улыбкой на пластмассовых устах. Оказывается, идет
испытание какого-то токсина.
Говорил со мной врач осторожно, шагая по комнате от банок с
заформалиненными маленькими чудовищами до стеллажей с гербарием. (Все
растения ядовиты. Так и написано - "яд". И косточки нарисованы.) По
его рассказам я кое-что узнал о милой сердцу врача орхе.
Я притворился неверящим.
- Вы ее понюхайте, - советовал мне эскулап. "Он нанюхается
испарений, - соображал он. - Погаснут его глаза, его напряженная воля,
и я уйду - Хозяин ждет".
Черная орха живет у него в аквариуме, герметически прихлопнутая
крышкой. Врач откручивает зажим. Я беру орху. Красива - черные
бархатистые тона. Лепестки из всех пор извергают тонкий, сладкий
запах. Он окутал мое лицо - молекулы его стремились войти в меня. Я
видел их клубящийся полет.
Я вдохнул - и ощущение порочной неги охватило меня.
Я стал двойной - прежний "я", неплохой парень, млел от сладости
этого запаха. Другой - теперешний - видел движение молекул, их
вхождение в кровоток, их попытки химически соединиться с гемоглобином.
Я сел в кресло, откинулся и притворился дремлющим (или в самом
деле задремал?). Глаза я прикрыл, но сквозь веки глядел на врача.
Видел - д-р Дж. Гласс вышел. Я знал - Штарк ждет его в конце
маленькой шахты. Там многоножка и робот-секретарь. Там и комната -
освинцованная. (Она видна мне белым прямоугольником.)
Врач спешит. Сквозь камень пробиваются трески и шуршание его
мыслей. Я нюхаю орхидею. И наслаждаюсь тем, что могу делать это без
опаски.
Итак, врач сказал Гленну о свойствах черной орхи.
Колонисты бросили Гленна.
Штарк отобрал у него управление колонией.
Я - мститель.
Но Штарк уже наказал себя, дошел до точки.
Точку поставлю я. Я встал, воткнул цветок в кармашек жилета и
пошел. Я видел все - штольни, ходы. Плато изгрызено штреками. Будто
поднятая кора источенного насекомыми дерева.
И в последней ячее незримый Штарк... делает что-то. Это "что-то" и
будет моим вкладом в Знание Аргуса. Пойду-ка медленнее, пусть не
торопится, пусть готовит свое дело.
Широкие тоннели сменялись узкими каменными трубами. Они шли
вертикально (в них железные лестницы). Хрипят насосы, втягивая воздух
с поверхности (и фильтруют, стерилизуют, сушат его). Потоки воздуха
воют разными голосами в щелях... Пещеры-фабрики, отделенные листовым
металлом. В одних роботы льют металл (брызги, снопы брызг), в других
работают на станках, в третьих сваривают какие-то части. Отовсюду
звяканье и стуки, шипение огня, хлопки взрывающегося газа. Иду ниже.
Здесь естественные пещеры, маленькие, душные, пыльные, словно карманы
в заношенном комбинезоне. Одни пещеры сухие, в других текут подземные
воды с привкусом извести.
(Близка свинцовая комната.)
И вдруг я ощутил ужас, приближающийся ко мне. Он несся -
спрессованный, выброшенный мозгом, страшный, словно заграв в прыжке.
Но это же врач, его мозговые волны! Я могу дать на отсечение свою
голову (без шлема), что Штарк что-то выкинул новенькое. И впервые я
ощутил усталость. Надоел мне он. Какой-то мертводушный, свирепый, с
воспаленным мозгом.
...А на планете день, на плато - хороший воздух. Там гуляет и
дышит Тим.
На плече его двуствольный старинный дробовик - он коллекционирует
мелкое зверье, бьет его из ружья сыпучими зарядами.
На роже его блаженная ухмылка, в бороде - солнечное золото. Собаки
бегут за ним в легких панцирях. Они снуют туда-сюда и все обнюхивают.
Им хорошо - небо чистое, ни одной медузы!
Я позавидовал им (и моему прошлому).
...Врач вопил:
- Что-о он делает. Что он делает... У-у-у...
Я вышел навстречу ему - тот налетел и приклеился ко мне, будто
присоска манты. Он трясся и всхлипывал, уткнув голову мне под мышку,
мочил слезами мой уникальный бронежилет.
Я ждал. Я погладил его жестковолосую голову и ощутил ладонью
плоский затылок.
Врач хлюпал, рассказывая, что Штарк заставил, принудил дать ему
экстракт орхи. Но ведь толком не проверено ее действие! Да, боль
уходит, но куда? И что будет дальше?
Врач кричал - надо спешить, там готовится преступная операция. Его
принуждали ассистировать, он же вырвался и сбежал.
Кричал - Штарк готов абсолютно довериться роботу-хирургу.
Кричал - сейчас Штарк перестанет быть человеком, его срастят с
машиной. Он станет кибергом, и тогда с ним не сладишь.
("Вот оно, Знание! Такого еще и не бывало, такого Аргусы не
видели, не встречали".)
Гласс кричал:
- Надо бежать, надо спасать человека!
Дж. Гласс был прав - надо бежать. И мы побежали - это было совсем
рядом.
У экранированной комнаты робот-секретарь обстрелял меня. От
вспышки лазера брызгалась каменная порода, взлетали радужки паров.
Я поборол желание стать под удар и испытать себя. Я выстрелом смел
секретаря (и расплавил породу). Пробежав по огненной жиже, сорвал
свинцовую дверь, ворвался в помещение. И окаменел - за толстым стеклом
начиналась операция.
На плоском и белом столе лежал Штарк, голый, как лягушка. Над ним
нависла машина - пауком. Она перебирала руками, словно пряла.
(Переделанная многоножка, к ней добавлено еще шесть рук.)
Она работала сразу несколькими руками. Пока что манипулировала
склянками. Видимо, анестезировала Штарка. Но делала это с необычной
скоростью. Это и было страшное - молниеносность происходящего.
Подоспел врач. Он задыхался, свистел легкими. Он сел на пол.
- Все, - сказал он, - не успели.
- А если войти и помешать? - спросил я.
- Тогда он мертв. И не войдете, предусмотрено... Смотрите,
смотрите, что он делает! - вдруг закричал врач.
Робот, схватив белую коробочку, понес ее к телу, и туда же
потянулась одна лапа со сверкающими ножницами и другая - с щипцами.
Пришлось идти напрямик.
Я вошел и остановил машину. Штарка похлопал по щеке. Тот очнулся.
Потянувшись, зевнул и сел, свесив голые волосатые ноги.
Он кивнул мне и погрозил врачу пальцем. Встал. Медленно и тяжело
прошел к кушетке: та вздыбилась.
Он прислонился спиной - кушетка выпустила руки, схватила его,
стала опрокидываться. Загудело - Штарк медленно приподнимался и повис
в воздухе.
Дезгравитатор... Это понятно, Штарку надо отдохнуть.
Он повис неподвижный и как бы окоченевший. Я положил цветок орхи
ему в изголовье - пусть дремлет.
Я взял из робота пластину с программой, извлек мозговой блок и
ушел, ведя доктора, абсолютно раскисшего от переживаний. Киберга из
Штарка не вышло.
...Вечером я встретил Штарка, бродящего коридорами. Он ходил
неторопливо, видимо, прощался. На все глядел, все трогал. На нем был
странно огромный шлем. Я пошел за ним - он заторопился, пронесся
словно на колесах.
- Стой! - крикнул я. Но фигура исчезла. Штарк уходил. Зачем? Куда?
Убегал он вниз, но не шахтами, а естественными ходами (их прожгла
лава). Там узкие щели и проходы, соединявшие небольшие пустоты (я
видел их как белое ожерелье). Были кое-где и начатые штреки - ими
Штарк рвался вглубь, к ядру планеты. Они виделись мне прямыми линиями.
Я вызвал Ники - тот побежал следом за Штарком. Я шел наперерез.
...Опять пещера.
Услышал шум воды и пошел на него. Упал в ледяную воду, нырнул и
проплыл. Ага, другая пещера. Берега ее поднимались круто. Я
вскарабкался - одежда подсыхала на мне.
...Вошел в огромнейшую пещеру. Сейчас увижу Штарка (я уловил токи
его спешившего тела).
Осмотрелся - необычная пещера. В одном ее углу ощущалась
повышенная радиоактивность. Здесь припрятан микрореактор.
Я сел на камень. Ждал.
...Загремело. Послышался стук камней. Из узкого хода вынырнула
белая фигура.
Она уверенно (без света!) прошла на середину пещеры. Там и
остановилась. Это Штарк! Я не могу поймать его мысль, но вижу
движения.
Что он там на себя понавешал?..
Вот нагнулся, поднял камень и вынул микрореактор и как бы
погружает его в себя.
- Теперь энергии мне лет на сто хватит, - сказал он и пошел в мою
сторону. Но остановился, попятился.
- Аргус! - вскрикнул он.
Я промолчал, ощущая, как Штарк щекочет меня радиоволной. Что это?
Локатор?
- Не отмалчивайтесь, Звездный! - прокричал он. - Вы же здесь.
Я молчал. Штарк шел ко мне, перепрыгивая через камни, плеща водой.
Вот поднял камешек и швырнул в меня. Промахнулся (тот ударился рядом,
разлетелся мелкой пылью и обжег мне щеку).
Такой бросок! А-а, он нацепил на себя механический скелет, это
делает его сильным.
- Странно, - сказал Штарк (голос его разнесся). - Я его вижу, а он
молчит. Быть может, мне это кажется? Может, приборы врут! Может быть,
это самовнушение. Я же не человек, я... я почти супер, механика
первоклассная, не хуже его штучек.
Вот, могу перемещаться. (Он со свистом двигателя пронесся вдоль
пещеры и не разбился о стену.)
Вот вижу гоняющуюся за мной многоножку. Паршивый автомат! (Он
погрозил кулаком.) А вот здесь Аргус сидит на камне.
Он стал подходить. Шел медленно и бормотал.
- Вот здесь, я его вижу. Разберемся. Во-первых, инфразрение: я
вижу его светлым пятном с достаточно четкими очертаниями.
Во-вторых, излучение. Это, конечно, его жилет. К тому же он дышит,
шевелится, мембраны улавливают это. А все же его здесь нет! Что бы я
сделал на его месте? Я бы напугался, вскрикнул. Или бросился в борьбу.
Значит, не удалось. Оперироваться он мне не дал, кибергом стать не
дал. Проклятый! А сам я ничего не могу, и приборы мне врут. Проверю-ка
простейшим образом.
Он подбежал и протянул ко мне руку - потрогать. Я схватил руку и
замкнул на ней браслет. И на время мы замерли.
Молчали, тяжело и горячо дыша.
Он было начал бороться, но я сжал его и почувствовал - смогу
раздавить. Он понял это.
Снова молчим. И в тишине молчания слышна подземная жизнь - шорохи
подземелья, голоса воды, стуки капель, кряхтенье камня. Затем возник
слабый, дрожащий, двойной смех. Он родился и вырос, разнесся по
пещере, усилился, загремел. Казалось, кто-то огромный захлебывается
громовым хохотом в два огромных рта.
Это смеялись мы, смеялись вместе. Я держал руку на плече Штарка.
Он не уйдет от меня, нет.
Я произнес формулу ареста. Дело кончено. Слова, тяжелые, как
глыба, прижали его. А затем я. Судья и Аргус, вынесу приговор. Штарк
снова задребезжал смехом. Он сел рядом на камень, хлопнул меня рукой
по колену.
- Знаете, Аргус, - сказал он. - Я так устал за часы общения с
вами, что рад и браслетам. Все же конец. Почему вы меня не взяли
сразу? Желали играть?
- Хотел видеть. Насмотрелся на двести лет вперед. Видел
полукиберга, а это дано не многим. Видел человека, сгубившего гения.
- Аргус, моя просьба - ссылка на одинокую планету...
"На мертвую, мертвую", - заговорили Голоса.
- А вы забыли про свои восемьдесят с хвостиком процентов воды? -
спросил я его.
- Ну, с ней-то я разделаюсь.
- А тогда на ледяную планету, - сказал я, - В снега Арктаса.
Тут в пещеру ворвался Ники - загремел, залязгал, заморгал
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг