Когда короткий крик разорвал ночную тишину, она не успела даже
удивиться. Просто безразлично отметила, что еще один человек умер, - это
она знала точно. Самым страшным было то, что Каэ подозревала причину
гибели солдат, но не могла произнести об этом вслух ни слова...
Оказалось, что на этот раз погибли сразу двое воинов. От их тел
практически ничего не осталось, кроме скелетов и выпотрошенных
внутренностей. Увидев это, Каэ опустилась на колени и долгое время глубоко
дышала, стараясь прийти в себя. Темнота в глазах постепенно превратилась в
пульсирующие разноцветные пятна. В стороне тошнило альва. Но он и Каэ были
единственными, кого так сильно потрясла гибель тхаухудов. Товарищи с
отрешенными лицами вырыли неглубокую яму, сбросили туда останки и
торопливо завалили ее землей и ветками.
Каэтана с тревогой наблюдала за происходящим.
- Исподлобья глядишь, - заговорила невесть откуда взявшаяся Гильтина.
- Гляди, гляди!.. Что же от тебя людям ни счастья, ни покоя? Там, где ты,
- война, смерть, тела кровавые. Не любишь бабушку, вижу, что не любишь. Да
только я тебя не боюсь - постоят за меня деточки
Каэтана отвернулась и медленно побрела в лес. Обстановка в отряде
становилась все более напряженной. С каждым днем они проходили все более
короткие расстояния, и Джералан постепенно стал казаться недостижимой
страной.
В течение трех последующих ночей еще два тхаухуда приняли страшную
смерть от клыков ночного хищника.
Несколько раз Каэтана пыталась дежурить, чтобы уловить момент, когда
воины уходят в лес, но не будешь же бегать с мечом наготове за всеми, кто
отлучается в кусты. Тем более что солдаты все неприязненнее косились на
нее. А однажды до ее ушей долетел обрывок разговора. Два воина медленно
ехали верхом, отстав от остальных, и увлеченно обсуждали вопрос,
приворожила ли она императора; а если да, то вернется ли, чтобы
царствовать вместе с ним. "Похоже, историю влюбленности аиты скоро будет
знать весь Вард", - подумала Каэ. Ее мало беспокоили сплетни. Точнее, они
ее мало бы беспокоили, если бы, кроме сплетен, солдаты занимались хоть
каким-то делом. Однако именно этого и не происходило. Днем они неторопливо
ехали по лесной дороге, которой, казалось, конца не будет, а вечерами
собирались у костра, чтобы послушать рассказы, которыми постоянно радовала
их старая Гильтина. Под монотонный старушечий голос они и засыпали, часто
забывая поставить охрану. Однажды, взбешенная до предела, Каэ попыталась
навести порядок, но воины отмахнулись от нее как от назойливой мухи и
опять вернулись к безделью. Ночью кто-нибудь уходил в лес, а утром в
отряде недосчитывались еще одного воина. Порозовевшая и располневшая
Гильтина оплакивала несчастные останки, которых было, кстати, не слишком
много, и тело предавали земле без особого почета.
Каэтана чувствовала себя человеком, который попал в заколдованный лес
и не может разбудить своих спящих спутников. Она бы давно их покинула, но
внутренний голос упрямо твердил, что это будет преступлением.
- Странный у нас распорядок дня, ты не находишь? - обратилась она
как-то, к Воршуду.
Тот вздрогнул. В последнее время Каэ так редко: раскрывала рот, что
сам звук ее голоса его напугал. Воршуд выглядел осунувшимся, несчастным и
хмурым.
- Что вы имеете в виду? - спросил он как-то неприязненно.
***
- Ничего, - устало ответила Каэ.
Неприветливые, хмурые лица друзей стали кошмаром ее снов, и
единственное, чем она могла им помочь, - это не сорваться и не начать
махать мечами.
В ту ночь они наконец выбрались из беспросветного леса и теперь
двигались по самой его опушке. Слева простиралась бескрайняя степь.
- Бабушка Гильтина! - Каэ пришпорила Ворона, который не желал ее
слушаться, и подъехала к верблюду, на котором между двух горбов болталась
старуха. - А где же та деревенька, которую вы обещали в трех днях пути?
Все воины обернулись на звук ее голоса, прожигая Каэтану злыми
взглядами, будто она задала кощунственный вопрос.
- Так ведь скоро и будет, - неожиданно растерянно сказала старуха, -
очень скоро. Или к вечеру, я думаю, или завтра утром. Долго мы что-то
едем, деточки.
- Так ведь торопиться-то некуда, - безразличным тоном ответил не кто
иной, как Эйя, и Каэтана прикрыла глаза, - это был конец всему.
Кто виноват в происходящем, она не знала, - слишком уж хлипкими и
ненадежными были доказательства. Появилась Гильтина, и люди стали
меняться. Но не воевать же ей со старухой. Кроме того, хороша она будет,
если бабка действительно ни при чем - просто обыкновенная ворчливая старая
карга, каких сотни.
До самого вечера Каэ ни с кем не заговаривала, всячески пытаясь
разобраться в происходящем. Она то верила себе, то сомневалась - слишком
страшной получалась картина.
Когда вечером встали лагерем, Каэтана отвела Ворона немного в сторону
от остальных лошадей, решив нынче же ночью покинуть своих спутников. Она
хотела понаблюдать за отрядом со стороны, рассудив, что это не составит
особого труда, если учесть безразличие и небрежность солдат ко всему.
Она привела в порядок мечи, разожгла собственный костер и устроилась
около него, чтобы согреться и отдохнуть, пока все в лагере не успокоятся и
ей не удастся уйти незамеченной. Мимо нее несколько раз прошел Ловалонга.
Потом, переговариваясь, остановились невдалеке Джангарай и Бордонкай. Но
они ее будто не замечали - Каэтану это уже не удивляло. Она впитывала
запоминала происходящее. Больше всего ее, по правде говоря, волновал
Воршуд. Он выглядел ужасно истощенным и усталым. Кроме того, альв
постоянно боязливо оглядывался и всячески избегал разговоров с друзьями
особенно с ней. Он, сам того не замечая, сделался в отряде изгоем вроде
нее.
За этими грустными мыслями Каэ не заметила, как угрелась и задремала.
Разбудило ее осторожное и мягкое прикосновение. Она подняла голову и
увидела стоящего перед ней альва. Как он был не похож на исполненного
достоинства Воршуда, который всего несколько недель тому покинул ал-Ахкаф,
отказавшись принять поистине царский дар Зу-Л-Карнайна! Всего несколько
недель...
- Как вы себя чувствуете? - тревожно спросил он.
- Разбитой и одинокой, - честно призналась она.
- Почему? - задал Воршуд несколько необычный для их теперешних
отношений вопрос.
- Мне кажется, что я вижу то, чего не видит никто, и удивляюсь тому,
чему. никто больше не удивляется. Либо я нахожусь среди умалишенных, либо
меня саму боги в наказание лишили разума. Мне тошно, альв, и я хочу уйти.
- Вам больно? - с какой-то странной радостью Воршуд нагнулся к ней.
***
- Очень. Я чувствую себя обреченной на немоту.
- Это прекрасно!
- Не понимаю...
- Дорогая госпожа, - сказал альв, - мне бы очень хотелось поговорить
с вами с глазу на глаз.
- Я тебя слушаю, Воршуд. Говори.
- Боюсь, госпожа, что мы с вами единственные, кто может что-либо
сделать. Если же и вы мне не поверите...
- Воршуд, не тяни дракона за хвост...
- Вы знаете, кто такой мардагаил? - шепотом спросил альв.
От Каэтаны не укрылось, что онвсе вречйя боязливо оглядывается по
сторонам.
- Нет, к сожалению.
- К счастью, дорогая госпожа. Мардагайлом на Варде называют существо,
чаще всего человека, которое питается кровью и плотью своих сородичей. Их
умерщвленная жертва после смерти тоже может стать мардагайлом.
- А чеснок от них спасает? - неожиданно спросила Каэ.
- При чем тут чеснок? - вытаращил глаза альв.
- В том мире, из которого меня сюда вытащили, против таких существ
помогает чеснок, некоторые ритуальные знаки и символы и еще - осиновый кол
в сердце. Кроме того, они боятся серебра.
Альв неожиданно просветлел:
- Значит, вы склонны поверить в то, что мардагайлы существуют?
***
- Я даже догадываюсь, к чему ты клонишь. Кто же, по-твоему, среди нас
мардагаил?
- Гильтина, дорогая госпожа. Только после ее появления начались все
эти убийства. Но против марда-гайла не помогает ни осина, ни чеснок, ни
серебро. Вся беда в том, что я не знаю, как их уничтожают. А они в
состоянии внушать окружающим мысли, отводящие подозрения. Я пытался
поговорить об этой старушонке с Джангараем и Бордонкаем, но наши молодцы
меня подняли на смех. А Ловалонга чуть душу не вытряс.
- Так почему же мы с тобой свободно об этом говорим?
- Мы существа людям не подобные. Я альв - а среди нас нет больше
альвов, - вы же, госпожа, прошу прощения, - сами не знаете кто.
- Прощаю, - буркнула Каэтана. - Ну хорошо, скажем, ты прав. Но Эйя и
Габия?
- Эйя и Габия - тоже люди. К тому же более восприимчивые. Если
кровопийца доберется и до них, то мы получим страшненькое существо.
- Утешил ты меня, Воршуд. Только как проверить, правы ли мы?
- Не знаю, - сокрушенно признался альв. - Ведь ее уничтожить нельзя,
во всяком случае я ни о чем подобном не читал. Остается только бежать
прочь и надеяться, что она не увяжется за нами.
- Нет, Воршуд! Где-то есть дырка в твоей логике. Если бы мардагайла
действительно никак нельзя было уничтожить, то сейчас бы весь Арнемвенд
кишел только ими! Значит, вампира можно убить. Остается выяснить как...
В этот момент кусты зашуршали, и из них раздался едва различимый
шепот:
- Каэтана, иди сюда.
Луну на небе закрыло плотными облаками, огни костров стали казаться
тусклыми и призрачными, а весь мир заполнил собой шепот:
- Иди сюда, Каэ...
Альв сжался от ужаса. На его мохнатом личике были видны округлившиеся
испуганные глаза.
- Не ходите, дорогая госпожа. - Он вцепился Каэтане в рукав и стал
удерживать.
- Ты слышишь меня, Каэ? Не бойся, - пел голос. - Я отвечу на все твои
вопросы. Я дам тебе счастье, помогу тебе. Иди сюда, Каэ...
Каэтана решительным движением отцепила лапку альва и сказала ровным
бесцветным голосом:
- Я иду к тебе.
Альв чуть было не завизжал от ужаса, решив, что Каэтана полностью
попала под очарование несшегося из зарослей голоса. Он схватился за голову
в полном отчаянии, но тут спасительная мысль озарила его слишком уж
решительно Каэтана шагнула в заросли - не как на заклание, а как на бой. И
он ринулся следом, кляня себя за недогадливость и малодушие.
А голос все звал и звал, уводя в глубь леса. Каэ шла на звук,
стараясь, чтобы между ней и зовущим оставалось хоть какое-то расстояние,
необходимое для маневра. Глазам трудно было привыкнуть к наступившей
темноте, и она старалась держаться настороже. Мечи Гоффаннона уже были
извлечены из ножен, и она держала клинки остриями кверху.
- Госпожа, - услышала она испуганный голос альва, - госпожа, где вы?
"Только не это, - мысленно простонала Каэ, - Воршуд, я же не могу
откликнуться!"
Она ступала бесшумно, стараясь теперь приблизиться к альву и
преградить кровопийце путь к беззащитному маленькому человечку. Конечно,
то, что он пошел за ней, было бесценным проявлением дружбы, но это
затрудняло сражение с вампиром.
- Где же ты, Каэ? - сладко пропел голос, и ей показалось, что он
сместился немного влево, словно мардагайл обходил ее по кругу, стараясь в
первую очередь добраться до Воршуда. - Тебя уже ищут друзья.
Каэ набрала в грудь побольше воздуха, как перед прыжком в воду, и
громко сказала:
- Здесь. Иди ко мне!
Кусты затрещали - судя по звукам, вампир явно торопился. И Каэ могла
его понять: она сама поспешила бы уничтожить единственных существ,
подозревавших о его природе.
Воршуд торопливо шарил по карманам, пока наконец не нашел необходимое
- маленькое кресало. Руки у альва дрожали, и он никак не мог высечь искру,
чтобы поджечь найденную на ощупь сухую ветку. Альв трясся от ужаса, но с
места больше не двигался, чтобы не мешать Каэтане. Только теперь он
сообразил, какую ошибку допустил, выдав сам факт своего присутствия. При
очередном ударе кресало выпало из прыгающих рук. Чуть не застонав от
надвигающегося кошмара, альв встал на четвереньки и пополз по мягкому
ковру из опавших листьев, нашаривая потерянную вещицу.
Каэтана шестым чувством скорее уловила, нежели увидела или услышала,
как вампир возник прямо перед ней. Его леденящее душу присутствие
сказывалось на всем - позвоночник болел от напряжения, глаза слезились, но
она боялась сморгнуть, чтобы не пропустить момент нападения. Однако через
несколько секунд этого сверхчеловеческого напряжения ставший уже привычным
внутренний голос произнес: "Нет, так ты уже проиграла", и Каэтана
расслабилась.
Страх покинул ее душу и растворился, а тело обрело утраченные было
способности.
Успокоившись, она сразу увидела, как темная фигура мардагайла
выделяется на фоне зарослей. Тускло блестели глаза вампира, так что теперь
Каэ была уверена, что не пропустит атаки.
Свободное и легкое тело было готово к схватке, а страх илистым
осадком опустился на дно души, не мешая сосредоточиться на главном и
собраться перед решительным броском.
В этот момент Воршуд наконец нащупал кресало, судорожно вцепился в
него пальчиками и опять отчаянно им защелкал. Посыпались искры, и альв
ловко подставил сухую ветку. Она моментально вспыхнула, и самодельный
факел запылал в руке Воршуда. Ободренный, он помчался туда, где слышал
голос Каэтаны.
Оказалось, что она была совсем близко. Альв выбрался из-за деревьев в
ту самую минуту, когда Гильтина собралась прыгнуть на Каэ. Освещенная
светом факела, старуха казалась еще более ужасной, чем обычно. Неясные
тени метались по ее лицу, напоминавшему злобную маску с фронтона храма
Баал-Хаддада. Дряблая морщинистая кожа имела страшный, трупный цвет.
Кривые острые клыки торчали из оскаленного рта, и с них стекала густая
слюна. Маленькие глазки злобно блестели под седыми кустистыми бровями, а
руки были широко разведены для захвата.
Каэтана не обольщалась насчет сражения, предполагая, что вампиры
необыкновенно сильны. Она помнила, что якобы дряхлая старушонка разорвала
на части уже нескольких сильных, хорошо вооруженных мужчин, поэтому бой
предстоит жестокий и страшный. Единственным преимуществом Каэ являлось то,
что мардагайл не был властен над ее мыслями и не мог внушить ни ужаса, 1ни
покорности, ни безразличия. Каэтана даже не оглянулась на Воршуда, но само
присутствие маленького человечка, осветившего факелом место сражения,
придало ей новые силы.
Гильтина понимала, что творится нечто непривычное. Впервые в жизни
она имела дело с человеком, который не покорился ее воле и не бежал в
ужасе, а готов был стоять насмерть. Старуха коварно ухмыльнулась - она
чувствовала себя в полной безопасности, потому что твердо знала:
большинство людей на Варде совершенно забыли, как нужно бороться с
мардагайлами, и у этой отчаянной девчонки нет никакого опыта. Рано или
поздно она ослабеет, и тогда Гильтина выпьет ее молодую горячую кровь,
став еще сильнее.
Старуха зарычала, как голодный зверь, и пошла на Каэтану. Та стояла
неподвижно, экономя силы, и только цепким взглядом следила за каждым
движением врага, помня о том, чтб смерть сейчас ближе, чем когда бы то ни
было. В этот момент она ощутила на груди легкое жжение - там, где висел
амулет, подаренный Эко Эк-хендом. Камень пульсировал, словно билось чье-то
чужое сердце.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг