сторону Микаэля, оба приятеля поняли, что отца смущает его присутствие
- Я подожду тебя в машине - с готовностью отозвался Куракин и уже
направился к лестничному пролету, но был остановлен
- Не стоит. Папа, Микаэль - мой близкий друг Что же касается наших
семейных дел, то он знает многое, а сегодня слышал еще больше, так что....
- Хорошо, хорошо, как ты считаешь нужным, Митя. Простите меня, Микаэль,
я не хотел вас обидеть...
- Никто и не обиделся, папа, - Полякову явно не терпелось узнать, то
важное, что собирался сообщить ему отец, - так о чем речь?
- Да, да, конечно Я остановил тебя, вот из-за чего.... Не знаю, имеет
ли это отношение к тому, что сейчас произошло между тобой и мамой... Но все
равно, ты должен знать... Друзья дедушки недавно, несколько дней назад
сообщили ей, что его личным делом интересовался в архиве какой-то журналист.
По-моему, его фамилия Артемьев Он, знаешь часто
выступает по телевидению, проводит всякие расследования.... В общем
мама очень сильно расстроилась Можно себе представить, что он хочет накопать
про дедушку... Возможно, ее реакция сейчас.... Ты понимаешь, одним
словом.... И вы, Микаэль... Она успокоиться, вы придете к нам еще раз, мы
спокойно поговорим, я думаю... - очевидно было однако, что Николай Иванович
совсем не был уверен в том, что говорил сейчас
- Спасибо, папа, это серьезная информация и хорошо, что ты сказал мне.
Ну, возвращайся. Я позвоню тебе сегодня вечером, как там у вас
Поляков неумело как-то и смущаясь своего порыва вдруг обнял отца, а
потом, быстро повернувшись, почти бегом устремился вниз по лестнице Микаэль,
торопливо пожав явно опешившему Николаю Ивановичу руку, поспешил за ним
следом.
Беслан Шахсаидов
Алексей Артемьев пробыл в Москве всего три дня, но за это короткое
время успел чрезвычайно много. Однако, привычного удовлетворения и
некоего даже самодовольства и самолюбования, которым был подвержен он всегда
после напряженной и успешно завершенной работы, на сей раз не было. Тому
была причина и крылась она как раз в той массе серьезных дел, которую
умудрился переделать Леха всего-то за три дня. Теперь Леха совсем не был
уверен в том, что действие запущенной им машины приведет в восторг главного
заказчика и, инициатора его свершений - Беслана Шахсаидова. Это тревожило и
вселяло некоторый страх. И все же Леха не мог не признать, что удалось ему
многое, и при всем беспокойстве и тревоге, не испытывать и некоторое чувство
удовлетворения. Причем последнее теплилось, как ни странно, не в сфере
личных лехиных интересов и амбиций, а в той малой и глубоко затерянной в
дебрях его сознания области, которая отведена была гражданским чувствам
журналиста Алексея Артемьева. Были, оказывается, у него и такие.
Дела же его складывались следующим образом.
Несколько часов работы в архиве Федеральной службы безопасности открыли
перед ним практически весь жизненный путь и вехи блестящей карьеры генерала
госбезопасности в отставке Андрея Валентиновича Тишкина. Разумеется, факты
содержащиеся в официальных документах - анкетах, приказах о назначении на
новые должности, представлениях к очередным и внеочередным званиям,
наградам, личные рапорты и рапорты сослуживцев, результаты служебных
расследований и заключения медицинских комиссий - были изложены сухим
казенным языком, который, порой кажется, собственно и изобретен для того
только, чтобы закамуфлировать обтекаемыми стандартными фразами мерзости,
творимые властями, сгладить в глазах будущего читателя этих казенных бумаг
да и самой истории острые углы их преступных решений, разящие наповал тысячи
а то и миллионы отданных им на растерзание и попрание человеческих душ и
жизней. Однако в случае чекиста Тишкина даже это проверенное многократно
средство работало плохо - зловонная грязь, густо замешанная на крови, почти
зримо и едва ли не ощутимо проступала сквозь выцветшие строки пожелтевших
листов его личного дела. Артемьеву было не по себе - причем это ощущение
было устойчивым, ощутимым почти физически, и с каким-то налетом мистики.
Такое чувство испытывает человек, столкнувшийся с явлением необъяснимым и
пугающим его: отчетливо услышав, к примеру, шаги или голоса в заведомо
пустом доме, или чувствуя на себе чей-то пристальный взгляд, будучи
уверенным, при этом, что находится в полном одиночестве. Не прошло оно и
после, когда сделав некоторые выписки и почти полностью скопировав отдельные
документы, он покинул гостеприимное для него здание на Лубянке, словно
записи в его блокноте стали некой связующей нитью между ним и чекистом
Тишкиным, и своими очень светлыми, а на старой фотографии - так почти белыми
глазами, тот внимательно следит теперь за ним, Алексеем Артемьевым из своего
кровавого небытия. Однако времени предаваться эмоциональным переживаниям у
Лехи не было. К тому же, первое задание Беса им было выполнено - зная имя
человека, учинившего кровавую бойню в степном монастыре, и без особого труда
выяснил, кто из его прямых потомков где пребывает ныне
Следующий этап его деяний снова привел Артемьева на маленькую уютную
дачу под сенью огромных корабельных сосен, к человеку, отец которого первым
пытался расследовать страшные дела чекиста Тишкина.
Побеседовав некоторое время и еще раз просмотрев все документы,
спасенные от неизбежного и бесследного исчезновения, они вместе отправились
в Москву, где в тихом переулке в районе Остоженки, носящем подобающее ему
вполне название - Чистый, в небольшом аккуратном особнячке их принял один их
иерархов Русской Православной церкви. Эта беседа длилась несколько часов, в
итоге ее святой отец снял трубку массивного телефонного аппарата цвета
слоновой кости с государственным гербом в центре диска и пухлой старческой
рукой набрал четыре цифры короткого телефонного номера. Не было, пожалуй,
ничего более неуместного, чем этот аппарат правительственной связи в
обстановке старинной мебели, икон и самой атмосфере официальной резиденции
Святейшего Патриарха всея Руси - тихой, неспешной, торжественной и домашней
одновременно, но именно этим звонком и последовавшим за ним коротким
телефонным разговором запущена была машина, работа которой вызывала в
Алексее Артемеьеве двойственное чувство. Некоторой гордости, связанной как
раз с обнаружившимися гражданскими чувствами, ибо на самом высоком, как
принято говорить в официальных сообщениях уровне, принято было решение о
возбуждении уголовного дела по факту массового убийства, совершенного в
далеком двадцатом году, создании специальной комиссии для решения вопроса
захоронения останков его жертв и увековечивания их памяти, кроме того -
Московская патриархия намерена была отдельно изучить вопрос о гибели
настоятельницы монастыря - матери Софьи.
С другой стороны - и этот аспект вселял в душу Артемьева изрядную долю
тревоги и смятения - неизвестно было как отнесется к столь пристальному и
серьезному вниманию российских властей к событиям, произошедшим в степном
монастыре в начале века, самому степному монастырю и, вполне вероятно, к той
странной трагедии, что развернулась на его руинах сейчас, Бес, у которого во
всей этой длиной и запутанной истории был свой совершенно конкретный интерес
- месть за гибель Ахмета.
Однако было еще нечто, вернее некто, кто теперь занимал внимание
Артемьева более всего, и это несколько отвлекало его даже от тревожных
метаний по поводу реакции Беса и крайне неприятного ощущения незримого
присутствия в его жизни тени чекиста Тишкина.
Пытаясь разыскать более или менее серьезных специалистов по пара
нормальным явлениям, к каковым безусловно относил он загадочную гибель
Ахмета и его спутников, Алексей Артемьев вышел на некий исследовательский
центр, а вернее - небольшую лабораторию, затерянную в огромной массе
магических, экстрасенсорных, нетрадиционных, и прочая, прочая, прочая...
салонов, институтов и целых академий, которые смутные времена плодили как
грибы. Однако погруженные " в тему" коллеги в один голос указали именно на
это крохотное учреждение, живущее непонятно чем и как - рекламы они не
давали и работали, как выяснилось, в большинстве случаев бесплатно, на голом
энтузиазме. Он разыскал их офис, который оказался обычной трехкомнатной
малогабаритной квартиркой, расположенной к тому же на первом этаже "
хрущовской" пятиэтажки, затерянной на серой, унылой рабочей окраине города.
Это убогое жилище, принадлежащее судя по состоянию какому-нибудь
забулдыге-алкоголику, было, видимо, единственное, что они могли позволить
себе арендовать. Однако все три крохотные комнатенки с ободранными обоями и
протекающим во многих местах потолком был буквально напичканы компьютерами и
еще какой-то сложной непонятного назначения техникой, и первое, о чем
спросил Артемьев, переступив порог и представившись, было
Ребята, а вас еще не грабили? - на окнах не было даже решеток, а дверь
тонкая, с виду - картонная, казалось едва держится на расхлябанных петлях.
Пытались, - серьезно ответили ему " ребята", трое из которых были
молодыми довольно мужчинами, с виду - субтильными и болезненными, одетыми
как бы даже подчеркнуто плохо. Четвертой из "ребят" оказались женщина. Ей
было явно за сорок и она была под стать своим коллегам мужского пола -
бледная кожа, сетка морщинок вокруг глаз и губ, небрежно заколотые русые
волосы с легкой проседью Она все время курила и казалось желтоватое облако
табачного дыма плотно облепило ее всю, оставив на всем свой пепельный
отпечаток
- И что же? - по инерции полюбопытствовал Артемьев
- Больше не пытаются, - так же спокойно ответил кто-то из ребят.
Несколько секунд висела пауза. Однако продолжения с подробностями и
объяснениями не последовало
- Понятно, - сказал Артемьев. Хотя понятно ему стало только то, что
ребята не просты, довольно замкнуты и к праздному трепу не склонны Что ж,
его это тоже вполне устраивало, и он перешел непосредственно к цели своего
визита Его выслушали внимательно, не перебивая и так невозмутимо, словно
речь шла о чем-то совершенно обыденном. Впрочем, для них это и было именно
так. Однако он понял это несколько позже. Теперь же Леха начинал тихо
злиться, отчего конец истории несколько скомкал и перешел к тому же в
изложении ее на ироничный и почти что шутовской тон, что было в контексте
прозвучавшего крайне неуместным и даже кощунственным. Осознание этого только
добавило ему злости, совладать с собой он уже не мог - его несло, и глупый
шутовской тон был скорее защитной реакцией, нежели свидетельством агрессии.
Однако они восприняли спокойно и это, дослушав его повествование до конца с
выражением вежливого заинтересованного внимания Так слушает хороший
парикмахер сбивчивые пожелания клиентки, уже полностью представляя ее
будущую прическу, или хороший врач дает выговориться пациенту, хорошо зная
диагноз и нисколько не нуждаясь в столь подробном и непрофессиональном к
тому же описании симптомов болезни.
- Это почти классика, - констатировала женщина, когда он наконец
добрался до финала истории Голос у нее, как и следовало ожидать, был
прокуренный - низкий и хрипловатый, но звучал довольно приятно и неожиданно
мягко
- Почему - почти? Классика чистой воды - возразил ей один из мужчин. Он
был, пожалуй, самым старшим здесь по возрасту. Однако джинсы, бесформенный
объемный свитер и длинные волосы, собранные сзади в тонкий хвостик,
скрадывали возраст, и делали его похожим на более молодых, но
придерживающихся того же стиля коллег. - Причем, похоже, твоя любимая тема
- Похоже, - легко согласилась с ним женщина, закуривая очередную
сигарету и небрежно отбрасывая со лба выбившуюся прядь тонких волос
- Ну что ж, ребята, я наверное, пошел, вы теперь тут сами все
обсудите... - терпению Артемьева окончательно пришел конец Уже много лет он
не сталкивался с таким отсутствием интереса к своей персоне, причем в этом
не было ничего показного или нарочитого. Последнее было ему, как раз хорошо
знакомо - " дескать ты, конечно, звезда, но я тебя в упор не вижу" Так
обычно вели себя " очень новые русские", как называл их Артемьев - только
что испеченные нувориши, для которых общение со звездами не стало еще делом
привычным и само собой разумеющимся. Такие исподволь бросали на популярное
лицо жадные изучающе-оценивающие взгляды, но встречаясь глазами, спешили
придать своему лицу безразличное скучающее выражение. Ничего подобного
сейчас не наблюдалось. Вполне вероятно было, что они просто не смотрели
телевизор и действительно плохо представляли себе, кто он такой, а
встретиться согласились лишь потому что в телефонном разговоре он сослался
на коллегу, который давно и почти профессионально уже писал об их работе А
может, и того более, потому, что не отказывали никому, кто обращался за
помощью. Однако эти соображения Леху нимало не успокоили, напротив, добавили
здоровой, что называется, злости Он действительно намерен был уйти и
непременно при этом хлопнуть дверью да так, что она уж точно слетела бы с
хлипких петель. Но женщина улыбнулась ему неожиданно виновато и дружески и
заговорила своим приятным низким голосом, в котором не было ни тени
насмешки, а только бесконечная мягкая доброта и тепло
- Вы простите нас, ради Бога, Алексей. Вас наверное не предупредили, но
все мы здесь немного не в себе, когда речь заходит о наших темах. Тут нас,
что называется " клинит", и все остальное как бы перестает существовать. Вот
такая петрушка, Так что, простите наше свинство Ей Богу, не из вредности. А
вообще, вы сами виноваты. Да, да сами, не отрицайте - преподнесли нам
ценнейший подарок, как с неба свалились - и с такой информацией! Это же как
если... Ну с чем сравнить, даже и не знаю?.. Ну вот если бы вы археологу
доставили щепу от Ноева ковчега. К тому же прекрасно сохранившуюся...
Представляете?
- И с личным автографом Ноя, - добавил мужчина с хвостиком и сам первый
рассмеялся своей шутке
Обстановка разрядилась. Через полчаса они пили плохой растворимый кофе
из пластиковых стаканчиков и курили, стряхивая пепел в опустевшие стаканы.
Решено было, что Татьяна - так звали женщину отправиться вместе с Артемьевым
к месту событий и это, как ни странно, особо будоражило его, но и тревожило
тоже. Тревожился он все по тому же поводу - как отреагирует Бес на
привлечение к делу новых людей. К этой тревоге примешивалась еще одна, пока
неосознанная им, но усиливающая первую - это была тревога уже
непосредственно и персонально за Татьяну. Однако то, о чем поведали ему
исследователи за кофе, затмевало все его тревоги и опасения и раздувало
огонек охотничьего, профессионального инстинкта в бурное пламя, охватившее
все его чувства, мысли и устремления. Ехать решено было уже на следующий
день и Артемьев помчался домой собрать вещи, заказать билеты и, главное -
испросить разрешения у Беса
Однако прежде чем набрать номер Беслана на специально переданном ему
для связи с Шахсаидовым мобильном, он привычно нажал кнопку автоответчика на
аппарате своего домашнего телефона - это было устоявшаяся и довольно
полезная его привычка - оставленные сообщения иногда были важны, и
промедление, если и не было подобно смерти, то могло существенно обесценить
поступившую информацию.
В тишину пустой квартиры ворвались голоса - звонивших было много,
однако в основном их сообщения были ему малоинтересны. Артемьев слушал их "в
пол - уха" и уже потянулся за крохотным корпусом мобильного, как вдруг
незнакомый мужской голос остановил протянутую руку буквально повисшей в
воздухе. Дело было, разумеется, не в голосе, а в том, что говорил его
обладатель. А говорил он буквально следующее
- Добрый день. Меня зовут Дмитрий Поляков. Я внук Андрея Валентиновича
Тишкина, биографией которого, вы, насколько мне известно, интересуетесь.
Полагаю, нам имеет смысл встретиться по этому поводу. Мои координаты...
Повисшая было в воздухе рука Алексея Артемьева начала лихорадочно
нашаривать ручку или карандаш - он так спешил записать координаты внука
чекиста, словно обращение могло куда-то исчезнуть с его автоответчика.
Дмитрий Поляков и Беслан Шахсаидов - объединенные усилия
Вечером следующего дня на даче, более, впрочем, напоминающей старинную
барскую усадьбу, хотя и построена она была, судя по всему, несколько лет
назад - но такова, очевидно, была воля хозяина или фантазия архитектора, а
быть может и то, и другое, счастливо обретшее друг друга, собралось
несколько человек
Хозяин дачи - крупный российский предприниматель - Дмитрий Поляков, его
друг - парижанин и русский князь Микаэль Куракин, известный российский
тележурналист Алексей Артемьев, странная немного женщина - Татьяна Гинзбург,
физик - по первому и психолог - по второму образованию, занявшаяся в итоге
ни первым и ни вторым, а вовсе небывалым для России делом - изучением пара -
нормальных явлений, и помощник хозяина дома - Дмитрий Ковалевский, "
человек- канцелярия" по меткому весьма определению князя Куракина.
Таков был круг гостей большой и уютной дачи. Да, собственно, это были и
не гости - скорее эти люди собрались, чтобы подвести итог странного
довольно, если смотреть со стороны, расследования, к которому каждый из них
был в разной степени, по разным основаниям, и преследуя разные цели, но
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг