зависимости от нашего тела и вне его самого. Другое дело, что природой, пока
мы живы, оба они: и тело, и душа связаны почти неразрывно, дабы стройная
система мироздания не обратилась в хаос. Потому душа и томиться в плену. Тут
есть некоторое почти неразрешимое противоречие. Ибо тело подчинено велениям
духа, но и дух, не может действовать самостоятельно, не пользуя при этом
возможности тела. Однако я сказала - почти - и оно содержит в себе несколько
исключений из этого, в общем-то, незыблемого правила. Существует всего
несколько ситуаций, когда душа обретает самостоятельность. И первая из них -
это физическая смерть тела. Этот вариант, самым жестким образом
регламентирует действие души. Та должна немедленно покинуть тело, и
отправится по маршруту, который разные религиозные или около религиозные
идеологии определяют по - разному. Однако, все настаивают на одном:
стремительном отчуждением души от поверженного тела. Однако и здесь душа не
всегда следует догме. И с древних времен нам известны истории о неприкаянных
душах, не желающих покидать подлунный мир. Причины разные, но в основе их
всегда сильнейшая эмоция, которую переживает душа в момент физической
кончины тела Не важно, как окрашена эта эмоция: отрицательно или
положительно, чаще, увы! - первое, но она дает душе такой энергетический
заряд, что та оказывается в состоянии либо по - прежнему управлять мертвым
телом - и мы слышим ужасные истории о восставших покойниках, приведениях и
тому подобное, либо душа не может более управлять плотью, но остается среди
смертных и пытается каким-то образом дать им о себе знать.
- Вторая ситуация - это не смерть, но беспомощное состояние тела.
Наркоз, наркотическое, а иногда и алкогольное опьянение, травма, вследствие
которой человек теряет сознание, даже - сон. Душа, словно караулит эти
счастливые для себя минуты, и вырывается на свободу. Куда спешит она? Это
очень индивидуально. Но и здесь есть некоторые обобщения, свидетельствующие
"за". К примеру, почти все люди, пережившие клиническую смерть, одинаково
вспоминаю свои ощущения в эти трагические минуты. Вы наверняка читали у
доктора Моуди: коридор, тоннель, свет, распахнутые двери или ворота, встреча
с близкими людьми, покинувшими мир.
- Ситуация третья может наступить при ясном сознании, но опять же,
когда человек переживает сильнейшее, эмоциональное потрясение: тогда душа
проявляет себя, наделяя тело своей несоизмеримо большей силой. Все мы помним
пример молодой женщины, удерживающей в течение почти часа, бетонную стену
весом в несколько тонн, рухнувшего дома, потому что прямо под стеной в своей
кроватке лежал ее младенец.
- И наконец, последняя, четвертая ситуация, позволяющее душе
действовать самостоятельно после физической кончины тела. Это судьбы
праведников, всю свою жизнь, более всего заботившихся о душе, в ущерб
бренному телу. Благодаря их образу жизни душа, не внезапно, как в первых
трех ситуациях, под воздействием эмоционального шока, а постепенно обретает
и множит тот же энергетический заряд, который позволяет ей позже действовать
самостоятельно. Откройте Житие более половины всех Святых, и вы найдете там
множество тому примеров.
Теоретические рассуждения мои затянулись, но без них я не смогла бы
сейчас сделать то, ради чего, собственно, вы и пришли ко мне: проследить
дороги, по которым бродит ваша душа. Понять, что же пытается она обрести в
своих странствиях, и рассказать вам об этом. А дальнейшее - уже дело вашего
мироощущения, веры, стремления к гармонии и много еще чего...
Словом, решение, как поступить, все равно принять сможете только вы
сами.
- Значит, усыпив мое сознание, вы, как бы, выпустили на волю мою душу и
сумели последовать за ней?
- Совершенно верно и очень точно сформулировано.
- Вы обладаете таким даром или это наука?
- И то, и другое, но речь сейчас не обо мне. Вы можете с полным на то
основанием, отмести всю мою теорию, и, следовательно, не поверить ни одному
моему дальнейшему слову. Ведь, собственно с этого и начинает формироваться
ваше решение. А оно, как я уже сказала, может быть принято только вами, и
только самостоятельно. А если кто-то скажет, что может помочь, и захочет это
продемонстрировать - гоните его прочь. Потому что это означает, что вам
повстречался обманщик или очень страшный человек, да, собственно, и не
совсем уже и человек.
- А кто же?
- Не будем рассуждать об этом всуе. Сейчас вам нужно ответить мне на
один только вопрос: хотите ли вы слушать меня дальше, при условии
разумеется, что теоретическая часть, как я уже сказала завершена. Сейчас я
не спрашиваю вас: верите ли вы мне? Это было бы преждевременно, и ставило бы
вас перед выбором, к которому вы еще не готовы. Только одно: хотите ли вы
слушать? И не бойтесь, Бога ради, отказом, обидеть меня. Гораздо хуже, если
затаив неверие, вы будете слушать то, что никак не отзовется в вашей душе,
а, напротив, может даже нанести ей вред, потому что необходимость лукавить и
претворяться, исподволь разрушают наши души.
- Я попробую ответить вам честно. Теория ваша меня увлекла и многое в
ней, на первый взгляд кажется убедительным и даже абсолютным. Но я так
воспитана, причем самой жизнью, что патологически не могу воспринимать
ничего на веру. Моя категория - убежденность. И чтобы убедиться мне, не
нужны даже конкретные факты, нет - достаточно нескольких часов собственных
размышлений, анализа всего, что я услышала, интуитивного исследования, если
хотите.
- Что ж, я вас понимаю прекрасно. Эта позиция логична и даже чем-то
близка моей собственной. Хотите прийти в другой раз? Я вас приму. Вы
интересны и симпатичны мне, и я искренне, теперь уже на основе собственных
впечатлений, а не только лишь по просьбе Машеньки, хочу вам помочь.
- Нет. Я, как раз, хочу дослушать вас до конца, потому что вашего
дальнейшего рассказа, возможно будет достаточно, чтобы моя вера стала
убежденностью. А если этого не случиться, даю вам слово: я честно скажу об
этом и вот тогда, наверное, попрошу дать мне время на размышление.
- Отлично. Меня это устраивает вполне. Итак, ваша душа.... - Кассандра
снова застывает в той позе, которой застала ее я, в момент своего
возвращения в реальный мир. И глаза ее, хотя в комнате уже совсем темно,
опять наполняются неземной синевой, становятся бездонными как два близнеца -
омута в непролазной лесной глуши. Она начинает говорить, но голос ее звучит
совсем не так, как только что, и не похоже на то, как говорила она, когда
вводила меня в транс. Напротив, теперь речь ее бесцветна и ровна, как
бесконечная выцветшая дорога в степи. Слова ее теперь будто бы не служат
выражением ее мыслей, а напротив, бесстрастно фиксируют то, что дано было
видеть ей некоторое время назад, картину или целую череду картин, к которым
сама она не имеет ни малейшего отношения. - Душа ваша рвалась на волю так
неистово, словно тело ваше наскучило ей, и более того - тяготит ее. Это был
тревожный знак. Но, когда, миновав рубежи, она вырвалась, наконец, на
простор, причина того открылась мне. В бескрайнем мире, окружающем нас, но
не данном нам в восприятии и ощущении, ее ждали, нетерпеливо и трепетно. Вы
знаете, о ком я говорю сейчас...
Поздним вечером, потому что сумерки за окном белой обители Кассандры
были все же предвестниками вечера, тогда еще только опускающегося на город,
я возвращаюсь домой.
На душе моей пусто, и удивительно спокойно.
Можно сказать, что она никак не проявляет себя. И я начинаю опасаться:
не заблудилась ли она вообще где-то там, в лабиринтах неведомого мне мира,
по которым путешествовала в сопровождении Егора.
Но был рядом с ними еще некто.
Легка, и почти невесома, как и в реальной жизни, следовала по их следам
Кассандра.
В том, что подобное ей под силу, как и во всей ее теории относительной
самостоятельности наших душ, я более не сомневаюсь.
И оснований для малейших сомнений нет у меня более, потому что в
качестве доказательства я услыхала пересказ той беседы, которую вели мы с
Егором, а вернее - его душой.
Рассказ этот дополнен был, к тому же, еще некоторой информацией,
которую не дано было воспринять мне самостоятельно, ибо, когда души наши
общались, сознание мое дремало.
Но единственная свидетельница их беседы, не утаила от меня ничего. И
каждому слову ее я верила безоглядно, потому что касалась она таких деталей
и подробностей нашей с Егором мирской жизни и нынешнего, странного общения
через границу двух миров, которые никто кроме нас двоих знать не мог.
Нет, сомнений более не было у меня, но было несколько вопросов, которые
представлялись мне крайне важными.
Ответ на первый из них, в принципе, был мне известен. Я пришла к нему
самостоятельно, и была почти уверена в том, что не ошиблась. Но
подтверждение моей правоты было необходимо, и я задала его Кассандре.
Свой первый вопрос:
- Так что же происходит сейчас с его душой, ведь это не укладывается в
обычную схему? Значит, она, душа Егора оказалась в одной из тех ситуаций, о
которых вы говорили?
- Вы спрашиваете меня о том, что уже хорошо поняли сами. Но погодите...
не надо оправданий, я вовсе не сержусь. - Легким, исполненным грации жестом,
она останавливает мою попытку тут же принести свои извинения. Я как-то
странно забылась и на минуту упустила из виду, с кем имею дело. В эту минуту
и вылетел волнующий меня, и видимо, все же, главный вопрос. Но она тоже
понимает это. И потому мелодичный голос ее звучит успокаивающе - Более того,
полагаю, что вы поступаете правильно, задавая мне его. Вы правы: этот вопрос
главный. Произошло же с душой вашего возлюбленного вот что. В момент своей
физической гибели, он действительно испытал то сильнейшее, эмоциональное
потрясение, о котором я говорила вам прежде. Но дело еще и в том, что все
последнее время, с момента вашего расставания, как я понимаю, он жил в с
ощущением сильнейшей вины перед вами, к которому позже добавилось еще и
острое сожаление о потере. Чувства эти, как я полагаю в момент гибели,
безраздельно владели его душой, и именно они оказались как бы содержанием
энергии, которую она обрела в тот страшный миг. Он думал о вас, и более
всего он желала вернуть ваше прошлое. И вся сила, которую вдруг обрела его
душа, оказалась направлена на выполнение этого единственного желания. И оно
исполнилось. Но лишь в том виде, котором могло исполниться, при условии, что
вы с ним находились уже в разных мирах. Он получил возможность вернуться к
вам, но лишь как бестелесный призрак, более того, он собственной же волей,
намертво приковал себя к вам. Однако воссоединиться так, как мечтал он,
трагически покидая этот мир, вы сможете лишь после того, как и ваша душа
навсегда пересечет его границу. Иными словами, простите, с точки зрения
материальных законов вы прекратите свое существование или уж если совсем
попросту - умрете. До той поры, душа его не найдет покоя и будет метаться в
пространстве, разделяющем эти миры, претерпевая страшные страдания, сродни
тем, что испытывают души нераскаявшихся грешников. Он же, выходит так - сам
обрек себя на них. Но и вам не даст он покоя, являясь всеми доступными ему
способами, потому что так нелепо исполнившееся желание его включало в себя
это, как обязательное условие - никогда больше не расставаться с вами. Скажу
откровенно: история ваша и вашего возлюбленного меня потрясла. Но,
повторюсь, помочь вам не могу ни я, ни кто другой, разумеется, если сам
Господь не смилостивиться над вами. До той поры, изменить ситуацию можете
только вы. Как? Я полагаю, вы понимаете это, не хуже меня. Но это вопрос
только вашей веры.
Да, веры.
Веры и страха.
Она сама, возможно предвидя мой следующий вопрос, перебросила мне этот
мостик.
Потому что ответ на второй мой вопрос для меня далеко не так очевиден,
как предыдущий.
Но я уже твердо решила для себя, не покидать белую обитель Кассандры,
не получив ответы на все свои вопросы.
Ибо принимать решение, это тоже я знала теперь наверняка, буду уже в
ближайшие дни, а может, и часы. А потому, другого случая обратиться к этой
неземной женщине у меня уже не будет.
И я задаю ей свой второй вопрос
- В том-то и дело. Вы правы: все, что только что было сказано вами, я
понимала и сама или почти понимала, а вернее - чувствовала. Но вот то, о чем
хочу я спросить вас сейчас, бередит мне душу сильнейшими сомнениями.
- Я знаю, о чем вы. Не подбирайте слов, они даются вам с трудом, я
вижу. Я скажу за вас. Вы почти готовы теперь самостоятельно и добровольно
переступить границы миров, чтобы воссоединиться с вашим возлюбленным, как он
того и желал. Но вас гложут сомнения: произойдет ли это не самом деле? Не
сыграет ли с вами судьба или кто-то иной, в чьей власти наши встречи и
расставания, злую бессердечную шутку. И, оборвав свой путь по этой земле, в
ином пространстве вы не обретете друг друга, и вечного покоя. Так ли?
- Да, совершенно так.
- Мне жаль, но я разочарую вас тем, что не стану отвечать на этот
вопрос. Потому что любой мой ответ, каким-то образом, но непременно окажет
влияние на ваше решение, а этого быть не должно, я уже говорила об этом. В
утешение, расскажу вам одну притчу, которую очень люблю, и вспоминаю в
минуты, когда сама стою перед трудным выбором. Она коротка. Странник,
путешествующий в горах, оступившись, сорвался с тропы в отвесную пропасть,
на каменистом дне которой, ждала его неминуемая смерть. Он уже парил в
смертельно падении, как вдруг, под руку ему попалась тонкая ветка хилого
деревца, чудом прижившегося на гранитной поверхности скалы. Отчаянно
вцепился в нее несчастный, но деревцо, было чахлым, ветка тонкой, и с каждым
мгновеньем он ощущал, как рвутся под тяжестью его тела, слабые корни. Еще
минута - другая - деревце оторвется от скалы, и он продолжит свое падение в
бездну. И тогда несчастный, в страстном душевном порыве обратился к Господу
с просьбой о помощи. И так искренен и силен был его зов, что Господь услышал
его, и отозвался вопросом. " Веришь ли ты в меня? " - " Верую, Господи!!! "
- "Крепка ли твоя вера? " - " Крепка, Господи. Как же может быть не крепка
моя вера, если я воззвал к тебе, и ты отозвался?!!! " - " Что ж, если вера
твоя, и вправду, так сильна, разожми руку, и отпусти несчастную ветвь... "
- И что дальше?
- А ничего. У этой притчи нет конца. Потому, что конец ее каждый должен
постичь самостоятельно. И это все, что могу я ответить вам.
- Спасибо, и за это. Но есть еще один, последний вопрос, который не
дает мне спокойно принять решение.
- Что ж, задавайте - последний, хотя я готова говорить с вами и далее.
- Мы часто сегодня упоминали Создателя, надеюсь, что не всуе. Но ведь
согласно его учению, добровольный уход из этого мира - смертный грех. Как же
тогда могу я мечтать о блаженстве и покое в мире ином?
- А разве вам доводилось беседовать с самим Создателем?
- Бог мой, разумеется, нет
- Тогда отчего вы так уверены, что он так же твердолоб и непреклонен,
как некоторые из тех, кто вещает от его имени и вершит его именем свой
собственный суд?
- Но Писание...
- Потому и Писание, что писано людьми, причем многократно переписано и
переведено на разные языки. И потом, обратитесь к тому же Писанию, только не
так, скороговоркой, как происходит чаще всего. Какую гибкость и тонкость
души проявляет Иисус бесчисленное множество раз! Как трепетно касается он
каждой судьбы и каждой души, оказавшейся в поле его божественного видения!
Впрочем, повторю снова, это вопрос вашей веры и вашего восприятия воли
Господней. Разве не явил он ее вам, позволив несчастной душе вашего Егора,
обратиться к вам? Но - думайте! Думайте сами. Решение должно быть только
вашим. И если вас так уж страшит факт добровольного ухода из этой жизни -
молитесь. Господь милосерд, и уже, явив вам столько милостей, возможно, явит
и другую, избавив вас от тяжких сомнений.
Таковы были последние мои вопросы.
И ответы Кассандры вполне удовлетворили меня.
Теперь мне было, о чем размышлять, принимая свое последнее решение.
Она была щедра. И пищи для этих размышлений я получила достаточно.
И только странное затишье моей души несколько пугает меня.
Но думаю, она просто готовится сейчас к тяжкой работе, которая
предстоит ей уже этой ночью.
Однако теперь только вечер, и я коротаю его в надежде еще раз говорить
с Егором.
Я много о чем хочу и должна сказать ему. Но пока он не ищет встречи со
мной.
И чат, в который я постоянно выхожу, оживляется только при моем
появлении.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг