Под промасленной бумагой скрывался невероятно старый, покрытый
пятнами ржавчины автомат с погнутым проволочным прикладом. Он напоминал
скорее музейный экспонат, чем элемент экипировки боевого
спецподразделения.
- Ну и хлам, - вздохнул Сержант, бросая оружие на кресло.
- А ты хотел новенький "Тарантул" со сменными стволами? - хмуро
сказал Самурай.
- Неплохо бы...
- У меня еще хуже, - проговорил Обжора. Ему достался древний
полицейский скорострельный карабин со спиленным стволом.
- Все оружие проверенное, надежное, пристрелянное и годное к
стрельбе, - категорично заявил Самурай. - Никакой электроники, оптики,
полировки планом операции не предусмотрено. Для нашей же пользы. Меньше
шансов, что нас вычислят.
Антону достался самый короткий сверток. В нем лежал большой тяжелый
пистолет. Он тоже выглядел отнюдь не привлекательно, но почему-то сразу
показался своим и привычным. В куртке был особый внутренний карман.
Сунув в него пистолет, Антон услышал, как щелкнула пружина фиксатора,
которая не даст оружию выпасть, если придется прыгать или кататься по
земле.
- Теперь можно и это... - сказал Сержант. - В смысле, со
свиданьицем...
- Ну... - Самурай наклонил голову, показывая, что не возражает.
- Подождите, - подал голос Печеный. - Забыли еще кое-что.
Он протянул ладонь, на которой лежала плоская железная баночка.
- Показываю, - Печеный окунул в банку два пальца и мазнул себе по
щеке. Кожа в этом месте сразу стала грязной и нездоровой.
- Это еще зачем? - поинтересовался Сержант.
- А затем, что слишком ваши рожи сытые и розовые. Как после
санатория. А кроме того, не уверен, что мы там сможем умываться. На коже
такие штуки вскочат, что сам себя не узнаешь. Эта мазня нас хоть как-то
убережет. И вид будет подходящий.
- Ну-ка, дай мне эту парфюмерию, - попросил Леденец. Нарисовав на
щеках несколько серых полос, он ухмыльнулся: - Выхожу на тропу войны!
- Цирк бесплатный с собой везем, - проворчал Обжора. - Давай свою
замазку, Печеный. Макияж себе будем делать.
Наконец все собрались рядом с Леденцом, и он обезглавил обе бутылки.
Антон поймал себя на мысли, что ему еще ни разу не приходилось пить с
ним, хотя знали они друг друга достаточно давно. Он не представлял даже,
как выглядит пьяный Леденец.
Выглядел он довольно мрачно. По привычке пытался шутить, но выходило
неуклюже и вовсе не весело. Вскоре всем надоело ждать, когда настроение
появится само собой. Обжора отставил в сторону стаканчик, добытый из
недр автомата с фруктовой водой, и сел рядом с Леденцом.
- Рассказывай, - важно проговорил он.
- Про что?
- Про себя. Откуда ты взялся, что умеешь?
Леденец растерянно хлопнул глазами.
- Что умею? Передвигать взглядом предметы до трех килограммов.
Устраивает?
- Не устраивает. Ты раньше чем занимался?
Прежде чем открыть рот, Леденец одарил Антона быстрым предупреждающим
взглядом, и тот понял, что лучше в разговор не вмешиваться.
- Редиску в огороде разводил, а что?
- Ничего. Ты хоть знаешь, как твой "ствол" называется? Ну-ка, дай...
- Обжора потянулся к мешку с надписью "Гоблин". - Да ты его даже не
развернул!
Он зашуршал упаковочной бумагой и извлек облупленный карабин с очень
длинным стволом и необычным прицелом.
- "Вьюга-4М", - определил он с видом профессионала. - Снят с
производства пятнадцать лет назад. Для тебя эта штука, что для слона
велосипед. Это оружие для классного снайпера, а не для... Не для редиски
в огороде.
- О-о! - с наигранным восхищением протянул Леденец.
- Что окаешь? Ты хоть раз из автомата стрелял?
- Как-то раз в кино видел, - Леденец дурачился, не желая признавать
покровительственный тон Обжоры.
- Хватит кривляться, Леденец, - спокойно сказал Самурай. - Он
правильно тебя спрашивает, мы не на рыбалку собрались. Потом пошутишь.
Леденец примолк, понимая, что его совершенно справедливо поставили на
место. Он налил полный стаканчик и опрокинул его в себя.
- Час уже летим, - сказал Сержант и зевнул. - Пойду покемарю, а то
скоро за руль садиться.
Он сунул в рот сигарету, щелкнул зажигалкой и сел отдельно от всех,
накрыв голову капюшоном. Антон украдкой поглядывал на Леденца и
размышлял, как тот сможет прижиться среди этих чужих и совершенно не
похожих на него людей. Антону было проще - у него за спиной совместные
тренировки и операции, которые имеют свойство сближать людей. Да и
пьянки - тоже.
Леденец поднял на него помутневшие, порядочно уже пьяные глаза и
вдруг резко наклонился вперед.
- Пообещай мне одну простую вещь, - медленно проговорил он. - Обещай,
что ничего не скажешь ребятам.
- Ты о чем?
- Ребятам... в городе. Не говори им никогда, что я был у ЭКОПОЛа...
этим... внештатником.
- Зачем мне кому-то говорить, я и сам... - начал было Антон и вдруг
замер с открытым ртом.
Он понял, что Леденец имеет в виду вовсе не участие в операции
"Фантом". Нет, тут речь совсем о другом - похоже, он и раньше работал на
экопол.
Антона прошиб озноб. До него дошло, что Леденец в этот момент открыл
ему свою тайну - самую тяжелую, самую гнусную и гнетущую, но реальную,
от которой никуда не денешься до конца жизни.
- Не скажу никому, - искренне пообещал Антон.
Леденец - агент ЭКОПОЛа! Попробуй скажи кому-нибудь - на смех
поднимут!
Впрочем, теперь многое из прошлого становилось ясно.
Леденец был одним из очень немногих, у кого в любое время дня и ночи
можно было купить нелегальный товар. Многие пробовали торговать
"чернухой", но рано или поздно попадались и бросали это занятие. Леденец
же был неуязвим уже несколько лет. Возможно, ему прощали мелкие грехи в
обмен на какие-то услуги. Может, даже сами предоставляли "паленый"
товар, чтоб он легко мог войти в среду, где занимаются рискованными
делами. Чтоб знал про это все и не забывал делиться информацией со
своими тайными кукловодами.
Как бы там ни было, с души свалился камень. Леденец не считает Антона
полицейской шепталкой. Наоборот, сам ею является и очень из-за этого
переживает. Антон решил, что при удобном случае можно будет
пооткровенничать с Леденцом и рассказать о себе все. Или почти все.
Теперь уже это не имело никакого значения.
Через минуту усталость взяла свое.
Антон проснулся от тупой боли в голове. Самолет быстро снижался, и от
нарастающего давления казалось, что в уши вкручиваются два коловорота.
Огромный самолет на удивление легко приземлился - никто даже не
заметил момента, когда шасси коснулись бетона. За стеклами иллюминаторов
была та же самая ночь, из которой и улетал "Фантом".
- Часы все перевели? - поинтересовался Самурай, разминая плечи.
Антон встал, потянулся. Очень хотелось пить, и было такое чувство,
будто на лицо натянули чужую кожу. Он поднял с пола бутылку из-под
водки, вытряхнул оставшиеся капли на ладонь и растер их по щекам.
- Что ты мучишься, сходи в туалет, умойся, - сказал ему Сержант.
Антон пробурчал что-то в ответ и прильнул к иллюминатору. Самолет
остановился, устало вздыхая раскаленными турбинами. Казалось, огни на
улице те же, что и четыре часа назад.
- Пойдем, что ли, наружу? - предложил Обжора.
- Обождем, - сказал Сержант. - Пускай те головорезы сначала
выгрузятся.
Антон заметил, что Леденец бросает на него быстрые вороватые взгляды,
словно стесняется их последнего разговора. Он кисло улыбнулся в ответ:
все в порядке.
Бойцы затягивали ремни, шнурки, навешивали на себя сумки и оружие.
"Титан" идеально вошел в специальное отделение сумки, где лежали еще три
пакета с едой и какой-то мелочевкой. Пистолет прочно сидел в кармане,
даже не оттягивая его.
- Пошли, - махнул рукой Самурай.
На улице было неожиданно холодно. Аэропорт показался каким-то
покинутым, несмотря на широкие россыпи электрических огней. Впрочем,
теперь было заметно, что огни здесь неуловимо отличались от тех, что
остались дома. Несмотря на то, что ночью все аэропорты кажутся
одинаковыми, здесь даже воздух был пропитан ощущением одиночества,
оторванности и близкой неведомой беды.
А еще он был пропитан букетом самых разных запахов - от мазута и
хлора до испорченной пищи и мертвечины.
Сержант ушел заниматься выгрузкой "Ящера", остальные жались друг к
другу, спасаясь от ощущения пустоты и уныния.
- Поглядите-ка! - ухмыльнулся вдруг Печеный. - Вы таких придурков
где-нибудь еще видели?
Все повернулись. Неподалеку оперативный отряд грузился в два
приземистых бронированных автобуса на широких колесах. Погрузка
продвигалась медленно - доблестные бойцы ЭКОПОЛа проявили фантазию и
придали этому делу свой, типично солдатский колорит. Стоило кому-то
вскочить на подножку, как кто-то другой под общий хохот хватал его
пятерней между ног. Само собой, любой старался пропустить вперед
товарища.
- Каждый развлекается, как может, - сказал Самурай. - Вот мы - даже
так не можем.
- И затейник наш что-то притих, - согласился Обжора, искоса взглянув
на Леденца.
Тот и в самом деле помалкивал, стоя в тени.
Вскоре от хвостовой части самолета донесся натужный рокот, и "Ящер"
выполз на открытое пространство, тускло отсвечивая армированными
стеклами.
- По коням! - весело крикнул Сержант, приоткрыв дверцу.
Просторный фургон был специально рассчитан для долгих экспедиций. Он
был смонтирован в единое целое с кабиной, и таким образом мощный
грузовик-внедорожник превращался в некое подобие спецавтобуса. Внутри
были сиденья, стол, полки для ночлега, шкафы - все это складывалось,
откидывалось, убиралось, и экипаж мог сам выбирать интерьер по своему
вкусу.
Однако в первую очередь все, не сговариваясь, столпились рядом с
большим прямоугольным баком, на котором белел ровный трафарет "ВОДА".
- Поедем сразу? - спросил Сержант, вытирая с губ прохладные капли. -
Или дождемся, пока колонна двинется?
- А долго ждать?
- Еще два самолета должны сесть, потом сборы, построение - долго.
- Смотри сам, - пожал плечами Самурай.
- Тогда поехали. Все равно через десять километров нам придется
уходить на другую дорогу.
Все расселись, настроив под себя мягкие спинки сидений. Сержант
погонял двигатель на холостых оборотах, проверяя в последний раз, и
включил передачу.
Антон пытался сначала смотреть в окно, но видел он немного. "Ящер"
мчался по пустой взлетной полосе, за краем которой едва проглядывали
ряды больших однообразных строений с плоскими крышами.
Потом машина съехала на дорогу и сразу пошла медленнее, тяжело
приседая на выбоинах. В салоне горела одна-единственная крохотная
лампочка под потолком, ее свет оседал на лицах бойцов подобно серому
пеплу.
Через плечо Сержанта была видна дорога, вернее, желтое пятно от фар
на ней. Казалось, кроме этого пятна ничего и не осталось на свете. Глаза
слипались, Антон открывал их, чтобы увидеть, что там, впереди. А впереди
все также однообразно дрожал желтый свет на разбитом асфальте...
Потом дорогу окружил рваный болезненный туман. Его клочья, казалось,
отчаянно хватались за стальное тело фургона, но срывались, не
выдерживали скорости, так и оставаясь позади. Вдруг Антон заметил, что в
тумане мечется какая-то неясная тень. Она то отставала, то обгоняла
машину, то уходила куда-то вбок с дороги. В этой тени начали проявляться
очертания человеческой фигуры, затем проступили трепещущие на ветру
концы грязных бинтов, которыми была обмотана голова, болтающиеся трубки
капельниц. Уже не было никакого сомнения, что это Гоблин, который из
последних сил пытается догнать мчащийся в неизвестность вездеход,
бросается на гладкие стенки фургона, срывает пальцы в кровь. Даже сквозь
толстое стекло доносился непрерывный мучительный стон, проникал запах
вспотевшего тела и медикаментов.
Антон испугался и попробовал позвать остальных, но все крепко спали,
развалившись на своих сиденьях. Даже Сержант пребывал во сне, положив
голову на свободно крутящийся руль...
x x x
Антон очнулся от того, что кто-то стучал по его плечу.
- Просыпайся, - сказал Самурай. - Привал.
За стеклами бледно светилось утро. В фургоне открылась дверь, и
команда высыпала на улицу. Антон сразу растерялся - вокруг было полно
людей.
"Ящер" стоял на перекрестке двух широких, но до крайности разбитых и
неухоженных дорог. Неподалеку зияли окна полуразрушенной бензоколонки.
От широкого кривого навеса тянуло дымом и запахом какой-то не очень
хорошей пищи.
Большинство людей толпились возле грузовых машин, стоящих по обе
стороны дороги. С них торговали едой, инструментом, одеждой, посудой,
запчастями для машин и прочими необходимыми в хозяйстве вещами.
Перекресток окружал обширный и порядком загаженный пустырь, из
которого тут и там торчали кривые полумертвые деревья и почерневшие
остатки каких-то сооружений.
- Думаю, местную пищу пробовать не стоит, - высказался Сержант.
- М-да, - сморщился Самурай. - Запашок... Пойди попроси там кипятка
или купи - остальное сами сделаем.
Сержант без лишних слов отстегнул от внутренней стенки фургона
большой металлический термос и умчался к навесу.
Антон впился глазами в толпу. Ему было интересно, как выглядят
настоящие обитатели Немой земли. Оказалось, ничего особенного - люди как
люди. Они, конечно, не блистали пестротой нарядов, как горожане в
вечерние часы на прогулке, но и не выглядели вовсе дикими.
После недолгого наблюдения удалось заметить, что тут и там происходят
самые разнообразные сделки - маленькие и большие. Еду меняли на мотки
медного провода, сигареты - на выдранные из чего-то электронные блоки и
так далее. Перекресток оказался биржей, куда люди несли свои трофеи,
собранные на местах боев иностранного капитала с богатством проданной
земли.
- Может, туда переберемся? - предложил Сержант, вернувшись с полным
термосом. - Там столики, скамеечки, все такое...
- Оружие нельзя оставлять в машине, - покачал головой Самурай. - А
выходить с оружием на люди - тем более. Здесь поедим.
Концентраты - совершенно несъедобные на вид - быстро превратились с
помощью кипятка в здоровую ароматную пищу.
- Я видел, там самогонка продается, - сообщил Сержант, быстро глотая
мягкое картофельное пюре с мясными прожилками. - Можно взять в дорожку
бутылок пять.
- А не потравимся? - засомневался Печеный.
- Давайте проверим на продавце, - буркнул Леденец. - Если пить
откажется - значит, плохо дело.
- Делайте, что хотите, - махнул рукой Самурай.
- Я сбегаю, - кивнул Сержант, отодвигая уже пустую тарелку.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг