главное, она заставляет меня действовать.
Элла всегда разговаривала со мной на языке объектно-ориентированного
программирования, помогая втиснуть хаос вокруг в пространство имен и четкие
потоки событий. Она освещала тьму с помощью классификации и типизации. И она
такая красивая, что всегда хочется ее слушаться.
Вообще, если глубже копнуть, Элла обозначает для меня конец старой
эволюции, где смерть была двигателем и разные некрофилы типа Энгельманна
числились в творцах. Она обозначает для меня начало новой эволюции, когда
наше творение станет защищать нас от гибели и забвения. Когда время
перестанет быть Сатаной и Разрушителем номер один.
Да, иногда я вижу за Эллой кого-то еще. Они не боги, не ангелы, они
существа другой, параллельной жизни, которая существовала всегда. Эту жизнь
можно назвать искусственной, потому что мы помогаем ей воплотиться. Мы
творим ее, но и она одновременно творит нас. Если все творят и сотворяются,
то и жизнь продолжается...
Возможно, и в самом деле существуют три пути: путь некростабилизации по
Энгельманну, путь традиционного варварства по, скажем так, Тугаеву и путь
сотворения нового цифрового мира по Виртуэлле. Я выбираю третий путь, пусть
он даже и приведет к тому, что на Земле останутся одни процессоры и
накопители, то есть кубы и параллелепипеды.
Почему нет, если в этих кубиках найдет себе пристанище по-настоящему
разумная жизнь?"
3
Сразу после пробуждения он стал вспоминать, как ему было страшно перед
погружением в "холодный" сон.
Фургон с "мороженым", который они пасли, остановился возле
"Макдоналдса", и на все про все имелось в запасе пять минут - пока шофер
разряжался в сортире.
Гидрокостюм был уже натянут, осталось только получить укол и проглотить
ампулу. Тем временем какой-то уголовник-босниец, нанятый Дашей, вскрыл замок
фургона.
Лишь бы проснуться снова, лишь бы проснуться, кричал Шрагин всеми
фибрами своего тела, увидев распахнувшиеся ворота этой преисподней на
колесах.
Вход в рефрижератор сразу затянуло паром, босниец с Дашей засунули
Шрагина в пакет, из которого был вытряхнут труп, и кинули в передвижную
могилу. Псевдопокойник упал на чей-то окостеневший нос и, пару раз
всхлипнув, отключился...
После пробуждения Шрагин даже не почувствовал стужи, только окаменение.
А потом адреналин сделал свое дело, пришли и боль, и мучение, и нелегкая
борьба за овладение собственными членами...
Шрагин пропорол пакет ножом и с трудом поднялся, разбрасывая бывших
товарищей по несчастной людской жизни.
У него был рецепт, как выбраться из холодильной камеры, Дашин рецепт, и
очень хотелось, чтобы он сработал. Потому что такая холодрыга, как здесь, по
кайфу только "бывшим".
От теплового зрения толку было ноль, и Шрагин вытащил фонарик -
купленный в спешке, на полуторавольтных батарейках.
Не работает! Шрагин, стараясь убить дрожь, вытащил батарейки, постучал
ими об ладонь, всунул обратно. И свет появился, если точнее небольшое
световое пятнышко.
Челюсти и колени уже трясутся, а двери все не видно. Как будто
замурован тут. В голове запел мрачный древнегреческий хор из трагедии
"Антигона".
Или, может, эти едва заметные стыки - и есть дверь? Ну да, зачем он
ручку-то искал, не должно быть ручки у этой двери.
Рядом со стыком еще шовчик квадратный имеется, значит, нашлась и
панель, ведущая к электромеханическому запирающему устройству. Теперь
попробуй только не отверни крохотные шурупчики - вся твоя жизнь и смерть на
кончике отвертки.
За снятой панелью нашлось два проводка, синий и зеленый, сейчас же
перекусить их крохотным выскользающим из деревянных рук инструментом, затем
выдернуть штеккер из разъема и...
Поддается дверь или нет? Поддается, если налечь как следует.
Шрагин радостно вылетел в коридор, но и здесь оказалось мрачновато;
справа и слева двери холодильных камер.
Бровекомпьютер наложил путеводную схему на окружающее пространство.
За поворотом должен быть вход в коридор, который ведет прямиком в
операционно-монтажный цех, тот самый, где производятся пластинаты.
Схема не наврала, коридор нашелся, точнее, тоннель с транспортером.
Особо не погуляешь. Впрочем, гулять тут некому, здесь все ложатся на ленту и
дают себя транспортировать в лучший мир.
Шрагин тоже улегся и нажал кнопочку на панели управления, благо рука
дотянулась.
Лента плавно поползла вперед, запахло какой-то химией, сверху полилась
едкая гадость - Шрагин едва успел натянуть капюшон гидрокостюма. Только
поймай это дело на макушку, и ничего, кроме зеленоватой лысины, не
останется. Стало быть, биоматериал серьезно обеззараживается снаружи, чтобы
препараторам не требовалось мыть руки перед едой.
И не только снаружи. В Шрагина едва не воткнулась игла по самый
черенок. Детектор шприц-автомата точно определил место нахождения наиболее
мягких тканей. А вообще это титановое копьецо могло и кость пробить, если б
Шрагин не парировал выпад металлическим корпусом своего коммуникатора.
Лента транспортера принесла его в монтажный цех и сделала остановку в
секторе, помеченном буквой "фау".
Пять утра уже, самое вязкое тяжелое время в распорядке дня
человеческого, но именно сейчас предстояло как следует растормошить
музей-могилу.
Где-то на высоте следующего этажа, по периметру цеха тянется галерея;
за большим стеклянным окном видна пультовая. Под этим внушительным окном -
дверь, за которой трап, ведущий в пультовую.
Шрагин размял руки и сковырнул щиток, прикрывающий электронный замок
двери. Теперь надо вставить чип-ключ, предоставленный Дашей, в слот, и
штеккер от коммуникатора - в аварийный разъем. Одновременно, чтоб ни секунды
разницы...
О'кей, склеилось, теперь есть минутка, чтобы подобрать дополнительный
ключ-код. Не успеешь - завизжит...
Поддалась чертова дверь на сорок пятой секунде, когда немало уже пота
пролилось под гидрокостюмом.
На сорок шестой секунде Шрагин оказался в пультовой. Тут на почетном
месте нашлась клавиатура в пару сотен сенсорных клавиш и рядом плоский
стереоэкран. Включение от того же чип-ключа, затем ввод известных и подбор
неизвестных кодов доступа - тридцать три секунды, и он "внутри".
На главном компьютере музея-могилы работала новомодная операционная
система "кристоллз". Кристаллы, представляющие различные подсистемы,
внушительно кружились, открывая взгляду свои неприступные алмазные грани.
Подсистема "основное энергопитание", ввод ключей доступа.
Грань задрожала и открылась.
Теперь ввод ключа "останов". Пошел процесс в прогрессе. Сто процентов
исполнения. Через двадцать секунд включится аварийная система питания. Еще
через минуту она выйдет на стандартные параметры. Пора посылать приглашение
Даше. "Дхарма, вперед". Мигнул коммуникатор, сигнал послан, принят, понят.
Даша теперь тоже на объекте.
Приятно, чертовски приятно, что его работа закончена и ему можно
отваливать.
Несколько расслабленной походкой Шрагин направился к выходу из
пультовой...
Дверь, через которую он попал сюда, полностью перекрыта!
И открыть ее можно только снаружи - никакого замка с этой стороны. Об
этом его Даша не предупредила. Или она сама не в курсе, что во время сбоев с
питанием пультовая автоматически блокируется?
И на его экстренный вызов Даша тоже не откликается.
О чем же она еще забыла предупредить?
Может быть, о том, что после того, как она хапнет эти мультиносители,
партнер Шрагин ей больше не нужен? Она отвалит через мусорный бункер, а он
останется в музей-могиле навсегда.
Хорошо, ну эти премиальные бабки, эти пятьдесят тысяч, Дашу не
прельщают?
Может, и прельщают, да только ведь "бутерброды"-мультиносители стоят
куда дороже.
Да и со своими поворотливыми мозгами уж всяко найдет она способ снять
деньги с совместного счета и без участия господина Шрагина.
Дидрихс отлично все просчитала, не учла только один фактор - русской
непредсказуемости.
Шрагин вытащил из внутреннего кармашка нечто напоминающее "сникерс".
Этот "батончик" он всегда возил с собой, начиная с "отдыха в горах".
Закрепил на двери, прилепил взрыватель. И спрятался за каким-то железным
шкафом в другом конце пультовой.
От взрыва сильно заложило уши, Шрагин даже испугался за свои барабанные
перепонки. А еще завыла пожарная сирена. Дверь, на которую он установил
взрывчатку, осталась на своем месте, но рядом с ней парадоксально исчез
приличный кусок стены. Там и сям с гадким смердением горел пластик.
Шрагин шагнул в пролом и едва не поскользнулся на расплавленной
пластмассе, тут еще забрызгали пеной автоматические огнетушители.
Где-то на другом конце коридора раздались три выстрела. А судя по
схеме, там как раз и находится хранилище драгоценных "бутербродов".
Нестись во весь опор туда, где стреляют и, возможно, убивают, -
совершенно нелепое дело, но сейчас именно этим Шрагину и пришлось
заниматься.
В конце коридора была полуоткрытая дверь с нелюбезной надписью "Zutritt
verboten" [29 - Вход воспрещен (нем.).]. Шрагин сорвал со стены огнетушитель
и, выставив его вперед, обреченно вошел туда, куда его никто не звал.
Первым делом киберглаз зафиксировал полушкаф-полукомпьютер, в слоты
которого были вставлены мультиносители.
А затем киберглаз зафиксировал три тела. Двое убитых с нашивками
"Security" и живая, но тяжело раненная Даша. Она сидела на полу,
прислонившись спиной к шкафу. В правой руке у нее было что-то типа
зажигалки - наверное, дистанционный взрыватель, в левой - металлический
кейс, явно с тяжелой порцией мультиносителей внутри.
Судя по пузырям в углах рта и очень неприятному сипению, пуля попала ей
в легкое, да и настроена госпожа Дидрихс была решительно.
- Я не могла иначе, - сказала она торжественным полушепотом и взяла
паузу на хрипение. - Я не могла не обманывать тебя. У нас разные пути.
- Отдай мне мультиноситель Ани Каширской.
- Нет. Это ключ к моей технологии. И я сейчас собираюсь покончить с
ней.
- Если ты даже не выберешься отсюда, твоя дочурка получит пятьдесят
тысяч, я обещаю. Этого достаточно любой девушке, чтобы не носить штаны с
заплатами. Но только отдай мне мультиноситель Ани Каширской.
Даша как будто даже пробовала засмеяться, потом щелкнула какой-то
кнопкой на своем кейсе, и оттуда выскочила плоская коробочка.
- Все-таки ты покорил меня. Бери и уматывай... Только в течение сорока
восьми часов эта штука должна оказаться в соответствующем хранилище, к
примеру в питерском институте имени Энгельгардта.
Шрагин поднял коробку и сунул в карман.
- Давай, я помогу тебе...
- Иди вон, - кратко отозвалась Даша и отвернулась.
И Шрагин побежал по коридору. Когда он был около лестницы, дверь с
надписью "Zutritt verboten" улетела как листик. Потому что взорвался шкаф с
мультиносителями. Заодно не стало гениальной, но сильно испорченной
обстоятельствами женщины, известной как Даша Дидрихс.
А Шрагину надо было поскорее попасть в бункер для мусора.
Наверное, виртуальные стрелочки, видимые только ему одному, рано или
поздно вывели бы его к цели, но в пультовой уже сидели враги.
Они уловили траекторию Шрагина, и путь вниз по трапу оказался перекрыт
резко опустившейся решеткой.
Тогда Шрагин резво поднялся на один лестничный пролет и пробежал по
длинному коридору, рассчитывая в конце его попасть на другую лестницу.
Но оказался в производственном помещении.
Здесь главное место занимал бассейн, или, может быть, большая ванная.
Ванная была заполнена маслянистой и тяжелой на вид жидкостью. Купаться в ней
живым людям явно было противопоказано. Шрагин понял, что ванная залита по
самые борта знаменитым поликонсервантом Энгельманна, тем самым, который
проникает в человеческие ткани на любую глубину и заменяет там жир и воду на
стабильный пластик.
С одного из бортов в глубину ванной уходило что-то вроде эскалатора.
Только вместо ступенек у него были ковши, заряженные биоматериалом - ломтями
человеческого торса.
Наша цель - человек, мог бы с гордостью сказать Энгельманн. Прошли те
времена, когда к телу человека относились абы как, как к дешевому удобрению
в лучшем случае.
"Наша цель человек", - сказал Энгельманн.
Шрагин вовремя обернулся. На него смотрели руководитель музея-могилы и
рослый беловолосый охранник в черном, типичный эсэсман с виду. Сам же
Энгельманн был облачен в какую-то кимоно-пижаму, как будто только что
вскочил с ложа. В крепкой руке рослый ариец держал "смит-вессон", ствол
сорок четвертого калибра пристально смотрел на нарушителя.
- Что там у вас в кармане?- спросил Энгельманн. - Эй, выкладывайте
немедленно, только осторожно.
- Да-да, пожалуйста. - Шрагин немножко расстегнул свой гидрокостюм,
вытащил мультиноситель и помахал им в воздухе.
- Теперь медленно положите этот прибор на ближайший стол и сделайте шаг
назад, - распорядился Энгельманн.
Все ясно. Энгельманн беспокоится о ценной вещи. Ее нельзя ронять. Если
ее заденет пуля - еще хуже. А вот когда музейный вор аккуратно положит
мультиноситель на стол и сделает шаг назад, ариец выстрелит.
- До свидания. - Левая рука Шрагина, сжимающая мультиноситель,
направилась в сторону стола, а правая стала подниматься как бы в прощальном
жесте.
Эластика будущих событий уже потащила Шрагина по единственной
спасительной траектории, но и проворный ум Энгельманна мигом все уловил.
- Стреляй, - зашипел он, как королевская кобра, охраннику.
Однако эсэсман уже нетвердо почувствовал себя на ногах из-за внезапной
занозы. Вряд ли он даже понял, что у него в горле застряла ядовитая игла.
Палец Шрагина "укусил" его столь быстро, потому что модернизированный
игломет системы Ваджрасаттвы нуждался только в мысленном приказе, так
сказать, небольшом мыслеусилии.
Охранник качнулся вперед. Шрагин, положив драгоценную коробочку на
стол, резко присел и, крутанувшись по полу, подсек беловолосого под коленки.
Потом вывернул пистолет из ослабевших рук рухнувшего арийца и окончательно
отключил его тычком рукоятки в висок. Однако победы не получилось. Мощный
удар опрокинул Шрагина на пол, отлетел в угол и пистолет.
Энгельманн стоял над поверженным Шрагиным в отчетливо кунфуистской позе
и готовился нанести следующий удар. На длинном тонком пальце выделялось
эсэсовское кольцо с "гибор"-руной.
- Школа змеи, мой друг, очень изящная школа, ее так любили китайские
женщины из знатных семейств, - прокомментировал случившееся директор
музея-могилы.
Шрагин хотел чуть приподняться, опереться на локоть и снова выстрелить
своим "пальцем", но нога опытного кунфуиста опять припечатала его.
Разваленный об пол затылок обрушил на Шрагина прибойные волны дурноты.
Сквозь мутную пелену он видел, как Энгельманн наносит кроящий удар острым
хирургическим инструментом типа большого скальпеля. Разделяемая живая ткань
брызнула болью, вместе с двумя протезами отлетел и живой палец...
Энгельманн снова поднимает свой нож для разделки трупов... оставшимися
пальцами не заслониться, только на пару секунд продлить боль... на красивом
девичьем лице хирурга гримаса сосредоточенности... такой у девушек не
бывает... чужая высшая раса, не заурядный потрошитель, а вершитель...
Нож ненадолго задержался в верхней точке, давая возможность господину
вершителю немного покуражиться.
- До свиданья, друг мой, до свиданья... Я тоже знаю несколько красивых
слов на твоем языке. Ты удивляешься, почему я тебе не предлагаю какую-нибудь
разновидность пощады, хоть ты и талантливый программист? Потому что ты
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг