поразительно полиморфны. Тогда, прямо на моих глазах, они высосали двадцать
членов экипажа, точно таким же макаром, как они уничтожили марсианскую расу.
Ведь эта тварь, по сути, сплошной желудок. Но я много играл и
экспериментировал с ними, я заинтересовал их, я добился их доверия, а они
дали мне свободу.
- На ком вы проводили свои смелые эксперименты?
- Да на членах команды,- бесхитростно отвечал капитан Варенцов. - Это
было ужасно, но я выяснил, что кики происходят от земных коловраток - весьма
милых существ, отличающих завидным полиморфизмом и живучестью. Какое
счастье, что они покинули Землю сто миллионов лет назад.
Данилов не смог удержаться от дерзости, хотя понимал, что сейчас
Варенцов принимает решение о его жизни и смерти.
- Товарищ капитан, вы стольких отправили на тот свет. Ради чего?
Неужели вы так хотели стать царем полипов и коловраток?
- Я хотел стать царем глюонной решетки. Но не вышло, и это
единственное, что меня мучило. Однако теперь я смирился, я готов к тому, что
кто-то пойдет дальше меня.
- Фюрер?
- Чушь, дурак ты,- первый раз в голосе Варенцова послышался нерв.- Да,
материальный характер, что у компьютерных цифровых сигналов, что у
биологических пси-структур, совершенно одинаковый. В обоих случаях носителем
сигналов выступают глюонные волны, описываемые девятимерными стринговыми
уравнениями. Но по уровню организации эти два типа сигналов разнятся так же,
как скажем задница и ракета.
- Это вы вытащили меня в Лабиринтис Ноктис и на "Медузе"?
- Нет, кики сами. Но приручил их я.
17. "ВОДЯНОЙ И ЕГО ЗВЕРЮШКИ"; Европа
- Сегодня я научу вас быстрой езде,- сказал капитан Варенцев своим
гостям, заведя их в лабиринт из гонадных тоннелей.- Но сперва несколько
общих фраз. Кики не имеют постоянной биологической основы, они -
метаморфанты-беспредельщики. Конкретная физическая форма для них - это как
костюм для нас. На разных планетах они образуют тела, близкие к местным
видам жизни. На Юпитере и Сатурне у кик происходит спорогония. И они там
имеют вид металлорганических громадин-инфузорий. На ближних планетах,
например на Марсе, осуществляется деление-шизогония и образование половых
клеток. В этих местах кики напоминают круглых червей. На спутниках Юпитера и
Сатурна, имеющих водяной слой, особенно Европе, происходит слияние половых
гамет в полноценные зародыши-зиготы. Здесь кики приобретают вид
кишечнополостных, что-то вроде кораллов и полипов. Сейчас мы как раз
находимся внутри особой сильно разросшейся зиготы, которая по неясным
причинам осталась на дне. Кстати, и питаемся мы ее экскрементами, приятного
аппетита...
- Меня мутит,- наконец прорезался кое-как ковыляющий Фитингоф.
- Так вот, юноша, молодая зигота еще раз меняет биологическую форму.
Превратившись в медузоид, она поднимается со дна европейского океана, а
затем предпринимает очередной трансфер. И вот она уже на Юпитере, готовая
принести споры. Так вот, с медузками можно скорешиться. Ими даже можно
управлять, если предварительно подкормить. Из них у меня составлен целый
флот. У каждого медузоида есть нервные цепи, под которые я давно изготовил
психоинтерфейсы. У медузоидов имеется и оружие, которое даст сто очков
нашему... Ну, пора выходить в море.
- Я не поплыву в каком-то медузоиде,- забубнил Фитингоф.- Я вам не
зигота.
- Значит, поплывете без него, пузом кверху. Зачем вы мне здесь нужны,
если вы плохой моряк?
- Варенцов сам кика. Кика бородатая.- бросил Фитингоф как бы невзначай.
Но капитан услышал и отозвался:
- Хотел бы я быть настоящей кикой, друзья... Сейчас каждый из вас как
следует освоит новый психоинтерфейс, иначе медузки слямзят "этого каждого"
раньше времени. Понимаете, вы должны доказать, что вы не еда. Но дать себя
проглотить вы обязаны.
Перспектива стать проглоченной "не-едой" мало улыбалась гостям капитана
Варенцова. Чтобы как-то скрасить мрачный настрой после инструктажа, он
пригласил всех на "капитанский коктейль" и лично угостил каждого жидкими
выделениями полипа, которые напоминали по виду зеленые сопли, а по вкусу
забродивший кефир. Фитингоф вошел во вкус и осушил подряд пять раковин с
подозрительно-веселящим напитком.
Данилов расслабился меньше Фитингофа, но и его постигла та же участь.
Капитан Варенцов снабдил его психоинтерфейсом, который смонтировал прямо на
стандартном шейном разъеме. Пуститься вплавь предстояло без шлема. То, что
прежде вызвало бы активный протест, сейчас было встречено со смирением.
Варенцов играл на дне морском роль Посейдона и сопротивление могло только
приблизить мучительный конец.
Капитан лично затолкал Данилов в хлюпающую щель, за которой его ожидал
непроницаемая мгла. Мгла была густой и подвижной, они проникла в его нос и
глотку, вызвав приступ тошноты и удушья, по счастью недолгий. Вскоре легкие
вентилировались не хуже, чем при обычном дыхании, а в желудке возниклов
ощущение приятной тяжести. Потом мгла соединилась с его психоинтерфейсом. И
Данилов был подключен к сенсорному полю, в котором существовала кика.
Сильная дурнота не отпускала его, пока ему не удалось собрать из
порхающих фрагментов поле зрения. Если точнее, сферу зрения.
Кика уже выплыла из дворца-полипа.
Далекие скалы, казалось, были раздуты, а близкие детали подводного
пейзажи выглядели тонкими и искривленными, даже пузатые морские огурцы.
Любые предметы, которые привлекали его внимание, сразу разбухали, обретая
яркость и выпуклость и даже начинали выворачиваться наизнанку.
Медузоид, начиненный Даниловым, стал быстро подниматься вверх по
циклопической расщелине, образованной тремя каменными пиками. Данилов сперва
страдал от малоприятных инерционных нагрузок, но затем ему удалось
почувствовать странное тело кики. И он ощутил себя просто пузырьком, летящим
в густой сини.
Холодная океанская бездна засветилась, стала теплой и пестрой, задышала
переливающимися красками.
Под Даниловым проплывали башни и шпили, они обращались в сияющие иглы,
которые пронзали толщу воды, рассыпая соцветия как будто одушевленных
огоньков. Соборы-полипы и церкви-кораллы тянулись к ледяному панцирю
особенно безудержно там, где истекало тепло из вулканических трещин
океанского дна. Соборы и церкви космической Европы свидетельствовали о
Творце куда больше, чем те соборы и церкви, что остались на Европе земной.
А потом в сферу зрения попал бобер, активно буравящий океан. Аппарат
нелучшим образом отличался от подводных существ, молчаливых и аккуратных.
Ощутилась новая сила, она потянулась не без боли из точки в крестце по
раскручивающейся спирали.
Потоки силы разветвились, мягко оплели бобра, проникли в него, а потом
внезапно напряглись. Машина раскрылась как цветок, из ее лопнувшего чрева
потянулись широкие розовые струи, похожие на лепестки.
Но следом вспышка ударила в глаза, в мозг. Кожу тоже как будто
ошпарило. Данилов прорычал от неожиданности и боли. Но нет, с ним пока
ничего не случилось. Он просто почувствовал, как кику задел сноп огня и
пара, выпущенный другим бобром.
- Эй, ведомый,- прорвался сквозь помехи голос Варенцова.- Забудь о себе
на время.
И Данилов забыл себя так, как этому учил Борибабин. Тогда океан
превратился в компот из множества различных напряжений. Хоботы и рукава силы
пронизывали его во всех направлениях. Полипы, черви, медузы, морские звезды,
гидры беспокойно ощупывали друг друга, проверяли намерения, готовились к
нападению и отпору. И при том их силы сплетались в общую паутину, в сеть.
Мгновением позже в один из узлов этой сети влетел бобр. И сразу
замедлил ход, потерял ориентацию, потух его дотоле раскаленный нос,
стреляющий волной огня и пара. Мощные хоботы быстро обняли бобра, напряглись
и тот словно размазался в толще воды.
Данилов больше не видел ни одной машины.
- Они просто уже сделали свое дело, ,- сообщил Варенцов.- Создали слой
ураносодержащих наноботов, то есть пленочную А-бомбу под цепочкой кластеров
от 03-57 до 03-65. После взрыва на площади в три квадратных километра
ледяной панцирь превратится в крошку и взлетит на высоту в двести метров. В
океане тоже случится большой буль-буль. Короче, нам пора сматываться.
- И когда долбанет?- возникла в эфире Кац.
- Я не в курсе, какой взрыватель собираются применять эти поганцы.
Скорее всего, бубухнет через десять-пятнадцать минут. А сваливать надо уже
сейчас.
- Черт тебя дери, Варенцов, Афродита обнаружила Нинет. Мы должны что-то
придумать.
- Нинет? Это еще что такое? Почему я не знаю?- возмутился Данилов.
- Знание накладывает обязательства.- охотно отозвался Варенцов.-
Нинет - это последний виртуальный эксперт с женской психоматрицей,
сгенерированный другими экспертами незадолго до их гибели. Ее существование
было всегда страшной тайной и поэтому она уцелела. Кац, значит, тебе еще не
говорила о истинной цели своего появления на Европе?
"Как же я раньше не догадался? Кац ищет во льдах свое дигитальное
"альтер-эго". Но возможно своими поисками она помогла Афродите, которая
разыскивает "помесь знания и скверны, дрыхнущую во льду юпитерианского
спутника."
Данилов вспомнил тощую озябшую руку, выпростанную из-под камня. Это
была метка Нинет.
- Кац, малышка, я охотно понимаю твои чувства, но если бы я сам был
чувствительным, то лет двадцать пять назад превратился бы в зубной порошок.-
сообщил Варенцов как будто с сожалением.- Я уматываю на резервную базу.
- Я должна найти Нинет и вытащить ее из зоны поражения,- постановила
Кац. Было ясно, что решение принято раз и навсегда.
- Что ж, ты уже большая девочка, это твое право...- сказал Варенцов
после небольшой паузы.- Данилов, я направляю твою кику на резевную базу.
И Данилов подумал, что ему уже не хочется остаться без Кац.
- Не надо, капитан, я куда ближе к ледяному панцирю, чем наша "большая
девочка". Я попробую найти Нинет.
- Я не могу от тебя это принять, Данилов.- заявила Кац сухим неприятным
голосом.- Мне не оплатить твою услугу так, как ты возможно хочешь.
- Твой намек остался для меня неясным. Я просто возвращаю тебе должок
за рыбную фабрику...
Спустя мгновение пришла мысль, что он, вероятно, не по своей воле
принял самоубийственное решение. Но было поздно. В любом случае, он не
хотел, чтобы Кац погибла.
Данилов подвсплыл под ледяную кору. Нинет и не думала скрываться, она
была напугана.
Первым делом он получил от нее сенсорную матрицу. Сумрачный осенний
лес, насквозь продуваемый свирепым ветром. Классический образ-архетип
безнадеги и тоски. Затем послышался голос, слабый как будто задыхающийся и
одновременно жуткий, как у бань-ши.
Это стоило Данилову полминуты, пока он восстанавливал самообладание.
За ближайшим виртуальным деревом мелькнуло что-то светлое, похожее на
солнечный зайчик.
Информационный Данилов рванулся туда и почувствовал пульсируюшее тепло.
Джин начал считывать динамические записи киберобъекта.
- Кац, кажется, я поймал Нинет. Проводи безопасную трассу, чтобы я смог
ее вытащить. Я, правда, пока не знаю ее информационной емкости, не удается
определить начальный кластер.
Светлая муть вилась в его руках, и тепло то пропадало, то возвращалось.
- Да угомонись ты, засранка,- не выдержал Данилов.
На мгновение, словно обидевшись, киберобъект сенсуализировался. В
мимике Нинет было кое-что от Кац, только молодой, свежей, улучшенной. И от
Гипериции тоже. Только облагороженной. Девица лет семнадцати. Отроковица,
еще не знавшая ложа, но уже познавшая цену чувствам. Хорошо очерченные, но
мягкие линии лица и фигуры.
- Сорок пять, семьдесят, сто ментобайт...- сообщал инфосканер размер
объекта. Уже много, уже слишком.
- Я буду ждать на цепочке кластеров Х-44-56, где у нее кое-какие копии,
там безопасно, но надо слегка "почву разрыхлить".- сообщила Кац.- Только,
смотри, не наследи в секторах, контролируемых гипером через карту размещения
записей.
Данилов ухватил скользкую почти бесплотную Нинет и потащил за собой.
Пятьдесят ее ментобайт джин захватил внутрь себя, остальные двести пятьдесят
перемещал во льду с помощью временной карты размещения записей.
Удерживать почти триста ментобайт было изнурительно для разума и
накладно для души; только большим напряжением Данилов сохранял интеграцию
динамических записей, а заодно целостность и непорочность Нинет.
Он чувствовал быстро подступающее изнеможение и слышал сообщения
органосканера о скачках уровня естественных ингибиторов в мозговых тканях.
В обычной реальности его "лошадка" влетела в лед и понеслись по
тоннелям-трещинам.
"Из опасной зоны выведено тридцать, сорок, шестьдесят, восемьдесят,
девяносто процентов ментозаписей"- сообщал джин вполне мирным и мерным
голосом, несмотря на всю чудовищную напряженку. Его модули растянулись по
всей трассе, копируя записи Нинет с одних кластеров на другие.
Скользкое тело последнего виртуального эксперта как будто вылетало из
рук птицей, выскальзывало змеей, обвисало свиньей; Данилов удерживал Нинет
последними усилиями. Ему даже казалось, что она не столько копируется,
сколько борется с ним.
А потом вдруг наступило облегчение, записи юркнули в прямой канал из
чистых кластеров.
- Нинет вся в безопасной области,- секунды спустя сообщила Кац.- Она
вышла из-под удара. А вот ты пока нет. Поднажми, малыш. Поднажми, Данилов.
Лед вдруг весь искрошился и тронулся с места. Через мгновение Данилова
выдавило на поверхность, без всякой кики, только лишь со вздувшимися
якорями-поплавками. А где в полукилометре огромная масса льда вперемешку с
водой и огнем вздымалась вверх. Взрыв А-бомбы.
На лету вода застывала ледяными глыбами, которые, плюя на притяжение,
ракетами уносились куда-то ввысь, или же, оставляя белые пушистые мазки,
довольно неторопливо валились вниз. Рядом с Даниловым уже разбивались в
розово-серебристый пух голубые скалы. Трещины бежали по европейской глади,
как будто пропарывались ножом психа-великана, из них вырывались частоколы
гейзеров. Красиво. Стена из смешанного огня, воды и льда, задрапированная
пеленой густого тумана, напоминающего мороженое, надвигалась на Данилова. В
томатном сиянии Юпитера - красота неописуемая.
На мгновение возникло сравнение с катаклизмом в той земной Европе, где
войны, бунты и нашествия уничтожили прежнюю застойную тишь и гладь.
- Кац, ты меня слышишь?
- Слышу, скажи что-нибудь, Данилов.
- Кац, ты чертовски отличная баба, я целую тебя в рот. Хотя ты и довела
меня благополучно до могилки, втравив в эту войну клопов против пауков. И я
почти не жалею, что потерял из-за тебя все надежды на лучшую посмертную
жизнь...
- Данилов, ты дурак каких мало, поэтому я и люблю тебя.
Он был рад тому, что не испытывает оглушающего трепета перед смертью. В
мире все в общем-то справедливо, и если есть бессмертие, то оно не связано с
дарами Главинформбюро. Если оно и есть, то это дар любви.
"Благодарю за совместную работу,- максимально задушевно произнес Джин
Хоттабыч,- да наплюйте вы на капсулу Фрая, дерьма она не стоит. Не может
бессмертие зависеть от какой-то соплюшки. Это, конечно, сугубо мое личное
мнение."
Но едва Данилов закрыл глаза, чтобы больше не видеть надвигающийся
кошмар, как сразу захотел открыть их. Пробив лед, рядом выскочил бобер,
сияющий зеркальными боками и пламенеющий раскаленным носом. Он едва успел
откинуть трапик, за который уцепился Данилов, и тут же рванул от
надвигающейся цунами.
Данилов едва не сорвался "с подножки", но его довольно крепко дернули
за шиворот, отчего он удачно ввалился в кабину.
За штурвалом был капитан Варенцов. Крепко дергала за шиворот Кац.
- Люблю душещипательные спасения в последний момент,- признался
капитан.- Ради этой живописной сцены мне пришлось украсть бобра у его
законных владельцев. Хотя, честно говоря, на Европе может случится цунами и
куда похлеще. А это ни то ни се: проба пера.
- Ты сказала, что любишь меня,- напомнил Данилов, держа за руки Кац.
- Неужели,- она высвободила руки.- Это просто была психотерапия. А то
бы еще раскричался - мол, жизнь прожита зря! А впереди, увы и ах, мрак
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг