формализованно."
"Как вам угодно,- обиженно протянул джин,- отключаю речевой
версификатор. Я-то думал, вы - передовой, а вы..."
Но и, в самом деле, отключил. Это было приятно, также как и то, что
наконец зафурычил инфосканер.
Он уверенно показывал и доказывал, что ни одной трассы слежения
поблизости, ничего опасного вообще, только чистая электропроводка без
информационных модуляций и примитивная сигнализация. Впрочем, чуть подальше
враги тащат "мелкоячеистый невод", который настроен на характеристики его
джина. Значит, или Афродита, или кто-то еще из гиперов, выдал секретную
информацию вестанцам.
Но характеристики-то джина уже успели устареть - благодаря Гальгальте.
В любом случае надо выбираться с Весты, а там пусть начальник Службы
Особой Информации, или вообще директор Главинформбюро, назначит правых и
виноватых. Если надо, то Данилов дойдет и до марсианского комитета
Коммунаров. А то и до самого центрального всепланетного комитета, как еще
его называют - звездного комитета. Пора бы звездкому разобраться и с
разболтавшимися вестанцами, и с кое-какими гиперами...
Данилов, как и любой другой сотрудник Особого Отдела, не относился к
числу машинных фетишистов (в отличие от многих соларитов), он служил
космическому отечеству, а не гиперам. Прошли те времена, когда за любое
слово критики по отношению к киберсистемам человеку давали десять лет по
статье "антисистемная агитация и пропаганда". Культ гиперкомпьютеров был,
кстати, осужден на пятом съезде Всемирного Актива Коммунаров...
Но чтобы выбраться с Весты, надо использовать информацию старого
болвана Гальгальту, который напрасно надеялся завербовать его в свои
призрачные и пыльные ряды.
Данилов ретировался из подсобки через другую дверь и снова оказался в
безмолвных коридорах Весты, кое-как освещенных вечными ксеноновыми
лампочками. Стенки тоннелей были не из нынешних полиуглеродов и
металлокерамики, а из старинной легированной стали. Кажется, в свое время,
коммунары не столько выколупывали из Весты радиоактивные изотопы, сколько
втюхивали в нее кучу средств - все во имя образцовой космической стройки.
Безусловно, все эти тоннели были законсервированы десятки лет назад -
на доисторические времена указывали кое-какие предметы,
позабытые-позаброшенные здесь и имеющие явно антикварный характер.
Барабаны с допотопным медным кабелем. Ящики с пустыми стеклянными
бутылками из-под пива "Heineken". Катушки трансформаторов. Баллоны с
надписями "Achtung! Chlor". Пульты с торчащими волосьями проводов.
Согласно плану катакомб, он был недалеко от шлюза, который позволял
перейти в другой сектор Весты, где его ждала катапульта.
Каких-то десять минут и он возле шлюза.
Но вестанцы не дали Данилову десяти минут.
Желтая трасса зондирования окольцевала его - значит, вестанские
солариты взяли его след. Пока они были на пять уровней выше, в соседнем
секторе.
Оружия Данилов не имел никакого - хоть соплей отбивайся. Вестанцы
спионерили импульсник, наверное, еще в кабаке; органический цеп потерялся по
дороге.
Но Гальгальта давным-давно предусмотрел такой разворот событий.
Обученный призраком джин провел Данилова к тайнику, где хранили свое
оружие древние хаккеры.
Призрак, как выяснилось, снабдил джина и кодом доступа к арсеналу.
Стоило только коснуться ладонью нарисованной на стене голой женской
задницы, как зажужжал сервомеханизм, открывая люк, замаскированный под стенд
противопожарной безопасности.
В тайнике лежали допотопный огнемет, стреляющий термобарическими
вакуумно-вихревыми зарядами, и ветхая беспатронная винтовка для пальбы
кумулятивными реактивными пулями двенадцатого калибра - наверное, по танкам
противника.
Еще здесь обнаружилась сумка, набитая всякой древней медициной - может
пригодится, если танк на ногу наедет.
А вестанцы уже спустились на пять уровней вниз: Данилов услышал, как
где-то совсем неподалеку открывается дверь лифта, даже представил, как в
предвкушении победы преследователи шмыгают носами-пятаками и облизывают свои
тонкие губы.
Что вестанцы настроены прикончить его без всяких церемоний - в этом
Данилов не сомневался. Как и в том, что они упакованы с ног до головы во
всякие презервативы, предохраняющие от лучевого и плазменного поражения.
Инфосканер, находящийся сейчас в пассивном режиме, делал слежку зримой
. Спицы, пронзившие туннель, обозначали работу вражеских сенсоров. И сенсоры
эти были напрямую соединены с прицелами боевого оружия...
Данилов приник к полу, добрался ползком до люка, ведущего на нижний
уровень, нырнул в него и аккуратно задвинул броневую крышку за собой.
Вскоре вестанцы уже расхаживали над его головой. Без всякого
инфосканера слышно шарканье и топанье больших людских масс.
Сердце забилось от адреналинового перегрева, пора добавить в кровь
ингибиторов, вроде цет-допамина, но что-то не ладится у джина. У джина не
клеится биохимический контроль, а у самого Данилова пропала какая-то
уверенность, которая всегда поддерживала его раньше. Ведь это же "свои"
хотят его угрохать, а не какие-нибудь зловредные ящеры из закрытой зоны.
Ослабевшей рукой Данилов дослал заряд в трубку огнемета, вставил обойму
в винтовку, передернул затвор. И уверенность как будто проникла в него через
ноздри вместе с запахом масла, источаемым старинным оружием.
Из дальнего конца ударили плазмбои...
Вакуумно-вихревой огнемет Данилова сработал на удивление мощно.
"Презервативы" вестанцев не защитили их от древнего, но практичного оружия.
Термобарический заряд вчистую выжег тоннель. Не выдержало и верхнее
перекрытие, которое рухнуло вниз вместе с отрядом соларитов. Данилов сам
едва ускользнул из-под рушащегося бетона. Когда он выскочил из облака
горячей пыли, то увидел четырех вестанцев в уцелевшем ближнем конце тоннеля.
Их лица не были замаскированы для него: мелкие рыбьи глаза, что у той
миноги, и рыбий прикус челюстей.
Он ненавидел их, удивляясь насышенности своих чувств, они ненавидели
его - это было ясно и без психофейса.
Но он, как борибабинец, оказался быстрее; разнес голову одного вестанца
выстрелом из винтовки, а потом в пару перекатов добрался до двух других и,
не выходя из вращения, сбил их с ног подсечками.
Четвертый вестанец чуть не сжег лазерным импульсом ухо Данилова. Но
побоялся жигануть по диагонали, чтобы не располосовать своих лежащих
камрадов, за которым укрывалась "биобомба". Из-за этого и получил пулю.
Выстрел Данилова отбросил соларита к стене, по которой он стал
сползать, с удивлениям разглядывая свои оголившиеся ребра, как будто и боли
не чувствовал.
Данилов вбил голову одного из сбитых подсечкой вестанцев в пол, но
другой из нижней стойки произвел удачную атаку "раскручивающимися" ногами.
Данилов получил по коленной чашечке, укрепленной месяц назад титановой
скобой, и в бок. Этот удар принес резкую боль и вызвал неконтролируемый
приступ ярости.
Особист, ухватив винтовку за дуло, закатал как поленом неприятелю в
скулу. Тот мигом стух - из уха потекла густая кровь. Напоследок еще мигнул
мимик и Данилов узнал Георга Абеля...
Теперь путь был свободен и, пройдя по горячему щебню, Данилов оказался
в шлюзовой системе.
От катапульты его отделяло триста метров вакуума. Однако прогулка
предстояла не по Бродвею. Надо было преодолеть разлом между двумя скальными
массивами, пройти по дну глубокого ущелья.
Комбез давно заштопал свои дырки и стал герметическим, но ему было
далеко до космического скафандра. "На улице" температура тела за пять минут
упала бы с тридцати шести и шести до примерно минус ста.
"Всего-то" минус сто. Радиоактивные вестанские недра дышали приятным
теплом.
Но эти пять минут тело Данилова смогло бы выдержать только в состоянии
развернутого биостазиса, "крепкого маринада".
Рекомендации Гальгальты были ясны. В медпакете имелся суфразил,
устаревшее, но довольно надежное средство. Инъекция, кубиков так
девять-десять, могла насытить клетки Данилова антифризом на
пропилен-гликолевой основе и связать наиболее неустойчивые белки протеиновым
комплексом hsp70-82.
Это даст много боли и пять минут дубового состояния, но мышечные
волокна будут фурычить. Наверное, можно за это время перебраться через
ущелье. Потом опять болевое цунами, когда джин мобилизует энергозапасы
синтетического жирка и начнется быстрое оттаивание...
Времени не хватало даже на саму процедуру перехода в "маринад", не то
что на раздумия о ней. Информационные зонды снова облизывали Данилова.
Вестанцы, учтя ошибки, подбирались широким фронтом.
Выдох-вдох, концентрация в двух даньтянях, увод психики от
надвигающегося болевого шторма.
Данилов воткнул старинный шприц в вену, десять кубиков. Вначале
наркомовский флэш, вспышка. И сразу, без паузы, боль пошла гулять корявыми
пальцами по жилам.
Вместе с тем он стал погружаться в "маринад". Крепкий, бля! Сколько же
еще придется терпеть? Биостазис входил в клетки тяжело как камень и резко
как штык.
Инъекция суфразила не защищала от холода, наоборот космический холод
вторгался в многострадальный организм Данилова заранее. Ему показалось, что
огромная глыба льда давит и раскатывает его будто тесто.
Данилову пора было идти вперед, в серое марево "улицы", но он не мог
даже шевельнуться. Как безнадежно протухший труп, как мумия, давно снятая с
питания. Одна за другой волны кошмара накатывались и отрезали его от тела,
от реальности. Последний страшный стон и вот уже запечатано горло. Данилов
знал сейчас только одно, еще немного и он никогда не сойдет с места,
превратившись в кусок окаменевшего дерьма.
Но внутри словно сработали поршни и продавили силу в конечности. Рука
согнулась, потом нога. Мускулатура слушалась Данилова примерно также, как
клубок арматурных прутьев, а может и не его вовсе, а кибермодуля,
подсаженного Гальгальтой. Не думал Данилов не гадал, что станет сгибать и
разгибать родную ногу с таким надрывом, будто это подкова. Он трудился,
вкалывал, толкал свое чугунное тело, будто трижды проклятый и десять раз
заколдованный. Но из шлюза вышел. Назад дороги не было. Вперед, возможно,
тоже.
Он был хуже робота, хуже любого железного дровосека, никакого там
интеллекта, ни искусственного, ни естественного. Только надрывное, но
механическое исполнение списка команд.
Данилов находился в узкой щели, которая разрезала поверхность Весты,
уходя от поверхности вглубь примерно на километр. По ее дну волочил ноги
каменный Данилов --- пересекая разлом несколько наискось. По сути своей
глубокое ущелье представляло собой идеальную помойку. И постарались здесь в
основном первопроходцы-заднепроходцы, если точнее молодые коммунары, которые
в свое время слетелись на ударную стройку-ройку как мухи на тухлятину.
Выгоревшие ракетные ускорители, щетки электрогенераторов, смятые бочки,
погнутые колеса, обрывки траков, ступеньки эскалаторов, обломки популярных
некогда геодезиков. Здесь валялась даже рекламно-агитационная литература, к
примеру брошюра вечного председателя Актива Коммунаров камрада Феттмильха
"Окончательное решение женского вопроса на путях освобождения от
репродуктивной повинности". На смену первому председателю не пришлось идти
второму, клоны Феттмильха по прежнему оставались на главнейшем
государственном посту. Но, судя по слухам (тщательно пресекаемым),
ума-разума у председателя в последней его версии осталось не больше, чем у
барана, сильно ударившегося о новые ворота.
Чугунный человек, с трудом маневрируя среди мусора, направлялся к шлюзу
на противоположной стене ущелья. В запасе у него было еще три минуты. Таймер
занимал почетное центральное место в оптическом окне и торжественно
отсчитывал секунду до спасения, или, может быть, смерти .
Своими бессмысленными глазами он увидел длинную серебристую полосу -
метров на триста в длину, шириной два с половиной, тянущуюся вдоль стены
ущелья. Под ней что-то странно и довольно равномерно бугрилось. Случайно
Данилов зацепил край пленки и потянул.
Под пленкой лежали люди, трупы с надписью "Трудовые Резервы" на рукаве.
Они были клонами, судя по номерным коронкам на оскаленных зубах. Они лежали
тут давно, судя по этой самой метализированной пленке, какую не делают со
времен начального освоения Весты.
Их кожа имела характерный восковой налет и зеленый оттенок. Эти люди
были насыщены пропилен-гликолем, залиты искусственной купрумгемолимфой и
работали почти без кислорода при крайне низкой температуре и атмосферном
давлении в катакомбах Весты.
Из-за каждого уха выглядывал цилиндриком внешний порт капсулы Фрая,
который нынче заделывают под кожу и выводят квадратным разъемом в районе
третьего шейного позвонка. Значит, имелся у них и чип бессмертия.
Несмотря на стопроцентной отупение, кое-что шевельнулась в ледяном
мозгу Данилова.
Вторая, третья и так далее, жизни - это глюк, полная лажа, обман.
Немалое число клонов, в которых были вмонтированы чипы Фрая, становились
(может и по сей день становятся) рабами-смертниками на тяжелых мучительных
работах.
И капсула Фрая нужна лишь для того, чтобы клоны-трудармейцы были не
дебилами, а работниками, способными продуктивно отдать свою жизнь во имя
глобальных целей...
Данилов шел бесконечно долго вдоль серебристой ленты. Он даже
споткнулся о чью-то торчащую ногу, чуть не упал навсегда ( от гибели его
спас только сброшенный когда-то в пропасть горшок с фикусом ) и, наконец,
коснулся шлюзового замка. Код-открывашка от призрака сработал железно.
Данилов зашел в шлюз и вручную замкнул за собой наружние ворота, не
желавшие закрываться автоматически.
А пройдя внутренние ворота, упал Данилов, как памятник, сброшенный с
постамента - хотя время было по-прежнему дорого. Поддавшись молитвам,
"поршни" протолкнули последнюю силу в мышцы. Данилов сделал инъекцию
восстановителя и стал выходить от оцепенения. Космический холод исчезал из
клеток, сменяясь болью, которая была лишь слегка задрапирована эндорфиновой
завесой.
Очнувшийся Данилов вспомнил вереницу трупов под серебристым саваном. И
не ужаснулся.
Разве освоение космоса того не стоит?
Вот и действия воинов Джихада на Западе были донельзя грубыми -
массовые убийства и изнасилования. Но они многократно ускорили победу
гиперкомпьютерного строя. В Европу и Северную Америку были вовремя
переселены и спасены от голодной смерти триста миллионов африканцев и
азиатов, которые стали биологической базой Киберобъединения.
Во время революционных боев применялось плазмоидное оружие, которое
вызывало природные катастрофы, ураганы, наводнения и землетрясения, но зато
были стерты с лица Земли такие очаги контрреволюции, как Санкт-Петербург и
Бомбей.
Когда подавлялось реакционное восстание Бен-Беллы, то десять миллионов
фанатиков лишилось ума, потенции и пола. Но зато был заложен незыблемый
фундамент Светлого Будущего...
Данилов находился в районе старой катапульты. Километровая шахта
придавала достаточную скорость убегания отстреливаемым грузам, вектор
убегания определялся вращением Весты. Джин, в оперативной памяти которого
по-прежнему сидели программные модули Гальгальты, сообщил, что шахта будет
сориентирована на кластер "Веста-3" через двадцать минут. Примерно в это же
время сюда доберутся люди из вестанской службы Общественного Здоровья.
Однако катапульта выглядела совершенно безжизненной - словно какой-нибудь
древнеегипетский храм, в который последние три тысячи лет захаживали только
ящерки и змейки, и то, чтобы справить нужду.
"Да, с такой катапультой выше задницы не подпрыгнешь."
Как бы в ответ громоздкое устройство украсилось стрелочками и
надписями, это джин вывел в оптическое окно инструкцию.
"Перегрузка - пять же и то недолго,- подбодрил он.- Вы будете лететь в
уютном коконе из пенорезины, сладко посапывая в ограниченном биостазисе."
"И прилечу в итоге под трибунал. Тело отправят подыхать на серную
каторгу в кальдеры Ио, а капсулу Фрая будут медленно и со смехом давить в
каком-нибудь прессе, слушая через наушники надсадные вопли психоматрицы. "
Однако Данилов не сказал джину: "нет".
В массивных шкафах нашлись старорежимные скафандры, более похожие на
группу саркофагов. Короткий тест дыхательной системы и герметичности, теперь
можно одеваться, вернее влезать в скафандр как в канализационный люк. Тем
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг