неизвестно, что получится из него, когда он вырастет.
Даль засмеялся, весело поглядывая на озадаченного Лунца, и шутливо
закончил:
- Вот когда вы наведете порядок на всей планете и покажете себя
по-настоящему мудрыми ребятами, центр, может быть, и пойдет на контакты с
вами.
Лунц хмыкнул недовольно:
- Не слишком ли спесив этот ваш центр?
- А вы как думали? Представители центра явятся пред ваши светлые очи и
доложат, что так, мол, и так, прибыли для устройства счастья рода
человеческого? У нас хватает и других забот. Максимум, на что вы можете
пока рассчитывать, - это хороший подзатыльник, если зайдете слишком далеко
в своем озорстве.
- Что это еще за подзатыльник?
- Не посягайте на профессиональные тайны!
- Но все-таки, - не унимался Лунц, - центр только и занимается раздачей
подзатыльников, или у него есть и более серьезные задачи?
- Беда с этими командирами кораблей, - сокрушенно вздохнул Даль. -
Свобода действий развивает у них излишнее любопытство. Ладно, так уж и
быть, чтобы скоротать время, поделюсь с вами некоторыми тайнами. Центр
решает две основные задачи. Первая - сохранение разума. Ведь разум - это
нежнейший и тончайший цветок из всех когда-либо выраставших из
материального лона. Нет ничего проще, чем погубить его, когда он
только-только распускает свои лепестки. И сколько таких лепестков гибнет
во вселенной, несмотря на все наши усилия!
Даль задумался, опершись подбородком на согнутую руку.
- А вторая задача? - подтолкнул его Лунц.
- Она прямо противоположна первой, - поднял голову Даль, - ограничение
разума. Когда хрупкий цветок дает особенно удачные плоды, а плоды попадают
на благоприятную почву, они дают потомство, способное противостоять любым
невзгодам. И нередко случается, что в таких условиях разумные начинают
катастрофически множиться и расселяться, порабощая вселенную. Иногда этот
стихийный процесс, пройдя стадию самосознания, входит в берега уготованной
ему природной реки. А иногда превращается в мутную лавину, бездумно
сметающую все и вся на своем пути. Прогресс, идущий ради самого прогресса,
прогресс, замыкающийся на самом себе, рано или поздно вырождается в
жестокую экспансию, полную самолюбования и презрения ко всему, что лежит
за его пределами. Страшные плоды иногда дает цветок разума.
- И что тогда? - тихонько спросил Лунц.
- Тогда мы и даем забывшейся цивилизации крепкий подзатыльник! -
усмехнулся Даль.
- А если это не помогает? - гнул свою линию Лунц.
Взгляд Даля приобрел пугающую глубину.
- Тогда мы принимаем более радикальные меры.
- А все-таки?
- Случается и так, что спокойные звезды вроде вашего солнца, которым
будто бы назначены миллиарды лет безмятежного существования, вдруг
вскипают и сбрасывают свои покровы. И тогда жгучий плазменный смерч
новоподобной вспышки выжигает окружающие планеты. Гибнут псевдоразумные
сообщества и их творения. И все начинается сначала. - Даль грустно
улыбнулся. - Тем и хорош наш мир, Дмитрий Сергеевич, что в нем все рано
или поздно начинается сначала.
- Если вы существуете, то вы порядком жестоки, - хмуро и медленно
проговорил Лунц.
- Мы не пацифисты, - с неожиданной резкостью, без обычной шутливости
ответил Даль. - Пацифизм сродни глупости, а подлинная разумность далека от
бездумного милосердия либерализма. Неуместный гуманизм так же вреден, как
и неуместная жестокость.
Даль выдержал паузу, соскочил с подлокотника кресла на пол и засмеялся.
- Надеюсь, вам не наскучили мои шутки?
- А вам не попадет за то, что вы выбалтываете мне свои профессиональные
тайны? - вопросом на вопрос ответил Лунц.
- Нимало, - в своем обычном легкомысленном тоне ответил Даль, - я ведь
вступил в контакт не с человечеством, а с отдельным человеком. Кто вам
поверит, если вы расскажете о происшедшем? В лучшем случае заработаете
себе славу галлюцинирующего космонавта и распрощаетесь со своей работой. А
потом, есть особое обстоятельство, которое дает мне право на
откровенность.
В тоне, которым Даль произнес последнюю фразу, было нечто сразу
заставившее насторожиться Лунца. Он поднял глаза и встретил глубокий
неулыбчивый взгляд.
- Настало время откровенности, Дмитрий Сергеевич, - негромко, с
необычной мягкостью продолжал Даль. - Я уже рассказывал вам, что,
обнаружив гибнущий корабль, не знал, на что решиться: прийти к вам на
помощь или предоставить все естественному ходу вещей. Говорил я и о том,
что меня осенила оригинальная идея, касающаяся вашей будущности. Я не
сказал только, какая это мысль.
- Какая же? - настороженно спросил Лунц.
Он уже не мог шутливо относиться к этому странному разговору и теперь
весь подобрался, интуитивно предчувствуя опасность. Развязка, однако,
оказалась совершенно неожиданной.
- Я предложил центру вашу кандидатуру в качестве патруля, - раздельно
проговорил Даль.
Некоторое время Лунц с недоумением смотрел на него, потом с облегчением
рассмеялся:
- Вот уж не ожидал такой чести!
Но Даль не принял шутки и серьезно ответил:
- Вы заслужили ее своим поведением в ходе аварии на этом корабле.
- Забавно, - Лунц упрямо придерживался легкого тона. - Кто бы мог
ожидать такого поворота судьбы? Патруль вечного разума! Что же делает
такой патруль?
- Рядовой патруль - пассивный наблюдатель.
- А вы рядовой? - не отставал Лунц.
Даль усмехнулся.
- Нет, я уже не рядовой. Я патруль специальный, трансгалактический.
- И что это значит?
- До чего же вы любопытный человек, Дмитрий Сергеевич! Я могу принимать
самостоятельные решения.
- Например?
- Как видите, я могу вербовать патрулей.
- Только-то? - хитровато щурясь, протянул Лунц.
Даль, посмеиваясь, покачал головой:
- Я могу наделать таких дел, что и сам потом испугаюсь.
- А может быть, вы просто пугливы?
- Судите сами: я в силах прекратить глобальную или даже межпланетную
войну, создавать целые континенты или разрушать планеты, гасить и зажигать
звезды.
- В общем, вы бог, - без улыбки подытожил Лунц.
Даль покачал головой:
- Нет. В мире бездна недоступного не только для меня, но и для всего
сообщества разумных. Выдуманные боги всемогущи, а мы ходим дорогами,
которые проложены законами природы. Мы люди, только люди, Дмитрий
Сергеевич.
- Люди, - проговорил Лунц и в глубоком раздумье опустил голову.
- А ведь я жду ответа на свое предложение, - мягко напомнил Даль.
Лунц вскинул на него глаза, усмехнулся:
- А нельзя ли мне стать халифом багдадским или римским императором?
- Нет. Но патрулем стать вы можете. Если захотите.
- А если не захочу?
Глаза Даля стали печальными.
- У вас нет другого выхода, Дмитрий Сергеевич, - тихо сказал он.
Смутная, пугающая догадка мелькнула в сознании Лунца, он постарался не
обращать на нее внимания, но тем не менее настороженно спросил:
- Нет другого выхода?
- Стоит мне покинуть борт лайнера, - проговорил Даль, - как флюктуации
радиоактивности возобновятся. И скорее всего в течение ближайших секунд
последует взрыв.
Лунц ни на секунду не усомнился в правдивости этих слов. Он поверил в
трагичность ситуации так же естественно и просто, как раньше согласился
поиграть со своим странным гостем в веселую и многозначительную словесную
игру.
- Так, - пробормотал он, провел ладонью по лицу и попытался пошутить, -
отпуск-то у меня, по крайней мере, будет достаточный?
- Отпусков не будет.
Даль подошел ближе и положил руку на спинку командирского кресла. Лунц
избегал смотреть ему в глаза.
- Больше того, - голос Даля звучал негромко, но сердце Лунца сжималось
и ныло все сильнее, - вы никогда, никогда не вернетесь на Землю. Вы не
будете даже знать, где она находится. Полное забвение прежней родины -
непременное условие патрульной жизни. Но у вас будет другая - прекрасная и
гармоничная отчизна. У вас будет все другое - знания, возможности,
интересы, любовь и семья. А Земля навсегда затеряется в просторах космоса.
Вместе с вашим прошлым.
Лунц прямо взглянул в глаза Далю.
- Это все равно что умереть и родиться заново.
- Разве это плохо?
- Плохо, - твердо ответил Лунц.
Глубокие понимающие глаза Даля стали печальными.
- Но ведь нет другого выхода, - словно про себя сказал он.
- Как же нет другого выхода? - гневно спросил Лунц. - Вы же почти боги!
- Мы не боги, - виновато ответил Даль, - мы люди, только люди!
Он все уже понял раньше, чем сам командир лайнера, и теперь ждал
неизбежной развязки.
- Люди не боги, - как-то безнадежно сказал Лунц, почти машинально
нащупал нужную кнопку и нажал ее.
Защитный экран большого иллюминатора отъехал в сторону, открывая черное
мрачное небо, полное звездного огня. Глаза Лунца обежали знакомый рисунок
созвездий, легко нашли голубую красавицу звезду и потеплели. Слабая улыбка
выступила на губах.
- Люди! - повторил он тихо.
Прикрыв глаза, он с пугающей ясностью припомнил шепот разнотравья под
свежим ветром, медовый запах цветов, ленивый полет облаков в бездонной
синеве неба, смеющееся лицо жены, поправляющей волосы, и озабоченную
мордашку сына, крадущегося с сачком в руке к равнодушной
бабочке-красавице. И сурово сказал:
- Пусть все идет своим чередом. Прощайте, Север Даль.
- Прощайте, командир.
В этом ответе прозвучало многое - понимание, ясная грусть, легкий упрек
и едва уловимая ирония. Этот ответ повис в воздухе, ожидая продолжения. Но
Лунц не сказал ничего и даже не обернулся. Он неотрывно смотрел на
ослепительную голубую звезду, которая призывно смотрела ему прямо в глаза
из мрака вечной ночи.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 28.12.2001 15:59
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг