- Вы-то откуда знаете, что там образовалось и что не образовалось? -
сердито спросил Лунц.
На строгом лице Даля появилась обычная, несколько легкомысленная
улыбка.
- Мне пришлось побывать там, - пояснил он, словно извиняясь.
- Там? В горячей зоне?
- Что поделаешь? У меня не было другого выхода.
- И вы думаете, что я поверю этой чепухе? - рассердился Лунц. - Там
десятки тысяч рентген, немедленная смерть всему живому. И никакой скафандр
тут не поможет! Вот что такое горячая зона.
- Пустяки, - ответил Даль. - Я побывал там и, как видите, жив и
невредим. - Он закинул ногу на ногу и задумчиво добавил: - Я полагаю, что
лет через тридцать-сорок, когда на Земле будет налажено производство
нейтридов, и вы сможете входить в горячую зону так же просто, как в
кают-компанию.
Лунц внимательно разглядывал Даля.
- Кто вы такой? - после паузы негромко спросил он. - Я командир корабля
и задаю этот вопрос не из пустого любопытства.
- Допрос продолжается, - засмеялся Даль, покачивая ногой, и добродушно
добавил: - Не надо сердиться, Дмитрий Сергеевич. Если уж вы так
настаиваете, я буду предельно откровенен. Трансгалактический патруль к
вашим услугам.
- Что-то я не слышал о такой службе, - без улыбки сказал Лунц,
продолжая разглядывать твоего странного собеседника.
- Не слышали, так и не беда. Будничная и совсем не романтичная работа.
- Даль пожал плечами. - К вам же я попал чисто случайно. Какой-нибудь
десяток минут тому назад я пролетал в полутора световых годах от солнечной
системы. Волею судьбы в поле зрения моего информатора попал ваш лайнер.
Любопытства ради я включил ситуационный дешифровщик и понял, что корабль
находится на грани катастрофы. Некоторое время я наблюдал за вашими
действиями и никак не мог решить, продолжать ли мне патрульный полет,
предоставив все естественному ходу вещей, или все-таки прийти вам на
помощь. Мне совестно было бросать вас на произвол судьбы.
Лунц не столько вдумывался в слова Даля, сколько присматривался к нему,
стараясь определить, что он собою представляет. Проще всего, конечно, было
наклеить на него ярлык безумца. Не выдержал человек нервного потрясения и
сошел с ума. Но уж очень непохож этот Север Даль на сумасшедшего. Вел он
себя очень просто и естественно и в ходовой рубке чувствовал себя как
дома, чего нельзя было сказать о многих заведомо нормальных людях, которые
впервые сюда попадали. И может быть, самое главное, что не вязалось с
гипотезой сумасшествия, - легкий, но заметный оттенок юмора, с которым
Даль относился к происходящему. Но как примирить со всем этим грубейшие
логические неувязки в суждениях?
- Прошу прощения, - вслух сказал Лунц, дойдя до этого пункта своих
размышлений, - вы сказали, что десять минут тому назад были в полутора
световых годах отсюда.
Даль прервал свой рассказ и в знак согласия склонил голову.
- Но это невозможно! - убеждающе сказал Лунц. - Преодолеть за десять
минут полтора световых года? Чудес на свете не бывает!
- Я вас понимаю, - спокойно согласился Даль, рассеянно вглядываясь в
наручный прибор, похожий на часы, - вам это и должно казаться невозможным,
потому что человеческая культура не подошла даже к преддверию
нуль-телепортировки. Сущность ее вам так же непонятна, как, скажем,
античному греку, человеку в своем роде очень культурному и образованному,
была бы непонятна сущность работы термоядерного реактора или логической
машины.
Не замечая или не желая замечать удивление Лунца, Даль в том же
спокойном, несколько рассеянном тоне продолжал:
- В принципе идея телепортировки удивительно проста. Основная трудность
состоит в том, что приходится транспортировать не точку, а протяженное
тело. Каждому атому этого тела надо дать строго рассчитанные синхронные
приращения координат. При малейшей ошибке появляются структурные
нарушения: либо разрывы тканей, либо взаимные наложения. Это, конечно же,
недопустимо, особенно когда транспортируются живые объекты. Положим,
туловище человека материализуется здесь, а голова - в противоположном углу
рубки. Как вам это нравится?
Лунц невольно улыбнулся. Чем дольше он слушал своего веселого
собеседника, тем все более реальной представлялась ему транспортировка.
Это был какой-то гипноз, в значительной мере обусловленный
обстоятельностью рассказа Даля и его непробиваемой уверенностью в себе, и
Лунцу приходилось делать известное усилие над собой, чтобы вырваться из
оков этого гипноза. Видимо, дело было в том, что о самых невероятных вещах
Даль говорил шутливо, как бы мимоходом, и обыденность его поведения
завораживала. Если бы Даль попробовал разъяснить свои высказывания, Лунц,
не колеблясь, принял бы его за сумасшедшего, а так Даль представлялся ему
чудаком, оригиналом, который решил развлечь его, помочь ему незаметно
скоротать время, которое на аварийных кораблях тянется особенно медленно.
Это походило на увлекательную шутливую игру, и Лунц охотно в нее
включился.
- Все это, - продолжал между тем Даль, - существенно ограничивает
возможности телепортировки. Мешают помехи, вносящие искажения в
транспортируемые тела. Для человека, например, максимальная дальность
телепортировки в зависимости от гравитационной обстановки колеблется в
пределах от двух до трех световых лет. Так что, уважаемый Дмитрий
Сергеевич, я обнаружил вас на расстоянии достаточно близком к
критическому. И поскольку мне совестно было бросать вас на произвол
судьбы, я связался с центральным постом управления, изложив ему простую и
оригинальную идею, касающуюся вашей будущности. И вместе с нагоняем за
неуместную гуманность получил разрешение на встречу с вами.
- Неуместная гуманность? - засмеялся Лунц. - Это нечто новое!
- Дмитрий Сергеевич, - вздохнул Даль, - не забывайте, во вселенной
бесчисленное множество разумных сообществ.
- Не понимаю этого сопоставления.
- В такой ситуации вселенская ценность отдельной личности стремится к
нулю, - невозмутимо пояснил Даль.
- Вот как! - насторожился Лунц.
- К сожалению. Окружающий нас мир довольно жесток и не всегда
укладывается в ложе гуманности, которое человечество сколотило на свой лад
и вкус, - он тихонько рассмеялся, разглядывая настороженное лицо Лунца. -
Представьте себе, что где-то там, за десятки световых лет отсюда, между
некими существами, почитающими себя разумными, идет жестокая война.
Представьте себе далее, что ваш покорный слуга Север Даль, - собеседник
Лунца в легком поклоне склонил голову, - в силах прекратить эту
отвратительную бойню, каждая секунда которой уносит сотни жизней. И вот
вместо того, чтобы поторопиться, он задерживается. Задерживается из-за
одной-единственной, хотя и весьма самобытной личности. Разве нельзя
назвать такой поступок неуместной гуманностью?
Лунц озадаченно смотрел на своего гостя.
- Вы так серьезно говорите обо всем этом, - в раздумье сказал он.
Их глаза на мгновение встретились, и Лунц почувствовал, как холодок
пробежал у него по спине: так глубок был взгляд внимательных, понимающих и
чуточку печальных глаз его собеседника. Но уже через мгновение эти глаза
прищурились в улыбке.
- Я шучу, Дмитрий Сергеевич, шучу, - в легком тоне проговорил Даль, - и
вообще, самое лучшее, если вы не будете относиться серьезно ни к моему
появлению, ни к моим словам.
Лунц засмеялся и покачал головой:
- И все-таки вы говорите такие вещи, что я иной раз сомневаюсь -
человек вы или нечто другое?
Засмеялся и Даль:
- Все зависит от точки зрения.
- То есть?
- С точки зрения анатомии и физиологии я самый настоящий человек.
Надеюсь, это не вызывает у вас сомнений. А вот в эволюционном аспекте
между нами нет ничего общего. Я родился примерно в одиннадцати миллионах
световых лет отсюда.
- В другой галактике?
- Совершенно верно.
- А наше сходство?
- Лучше сказать - идентичность. Чисто случайное явление на фоне общих
закономерностей. Собственно, это обстоятельство и учел центр, когда
разрешил мне часовую отсрочку. Антропоиды в нашей метагалактике так редки!
Наша встреча, да еще в такой ситуации показалась центру чудом. Дежурный
совет растаял от умиления и на целый час предоставил мне полную свободу
действий.
- Что еще за центр? - полюбопытствовал Лунц.
- А разве я не говорил вам об этом? Межгалактический центр вечного
разума.
- Вот даже как, вечного!
- А вы полагали, - в голосе Даля послышались иронические нотки, - что
разум создан персонально для человеческого общества?
Лунц пожал плечами:
- Я не страдаю антропоцентризмом. Однако убежден, что разум как особое
свойство материи является порождением именно нашей, звездно-галактической
эпохи.
Даль осуждающе покачал головой:
- И вы утверждаете, что не страдаете антропоцентризмом? - Он лукаво
прищурился. - Кстати, Дмитрий Сергеевич, вы не пытались зримо, осязаемо
представить себе, что такое вечность? Вслушаться в ее движение,
почувствовать ее полет, ощутить ее острый дразнящий аромат? - Глядя на
недоуменное лицо Лунца, он усмехнулся и с оттенком мечтательности
продолжил: - Вечность. Что такое ваша звездно-галактическая эпоха, эти
жалкие десятки миллиардов лет по сравнению с вечностью? Ничтожная
микросекунда в бесконечном вихре времени. Чем это качание мирового
маятника лучше остальных, ему предшествовавших? Тех бесчисленных качаний,
которые вы так бесцеремонно лишаете права на разум?
Нахмурив брови, Лунц вдумывался в его слова.
- Так вы полагаете, - недоверчиво начал он, - что разум возникал
многократно? В разные эпохи, на разных качаниях мирового маятника, как вы
выражаетесь?
- Конечно, - убежденно сказал Даль, - разум - одно из неотъемлемых
свойств развивающейся материи. И, как сама материя, как само движение, он
существует вечно, только в разных формах и на разных уровнях.
- Допустим, - Лунц все еще размышлял, - допустим, что разум существует
вечно, и порассуждаем.
Он крепко потер лоб ладонью.
- Смотрите, что получается. За несколько сот лет, сделав колоссальный
скачок в развитии, люди приобрели и огромную власть над природой. Мы
полностью овладели Землей, осваиваем солнечную систему, готовимся к
звездным полетам. Подумайте теперь, какого могущества достигнет
человечество через миллион или, скажем, через десять миллионов лет.
- А через десять миллиардов? - тихонько подсказал Даль.
- Да, а через десять миллиардов? - Лунц даже головой встряхнул. -
Трудно, чудовищно трудно представить себе это! Ясно одно: все силы природы
будут поставлены на благо и пользу человеку. Наверное, само понятие стихии
потеряет свой изначальный смысл, потому что все стихийные силы попадут под
внимательный и жесткий контроль. Наверное, человек заселит всю обозримую
вселенную до самых границ метагалактики и преобразует ее по своему образу
и подобию сверху донизу!
Он пожал плечами и поднял глаза на Даля.
- А теперь вернемся к допущению, что разум вечен, как и сама вселенная.
Какого могущества он должен достичь в ходе своего нескончаемого развития?
И во что он превратит вселенную? Неведомые разумные должны буквально
кишеть вокруг нас, пронизывая своей деятельностью все сущее!
- Конечно, - согласился Даль, - эти разумные должны подталкивать нас
под руку, когда мы несем ложку с супом ко рту, заглядывать в лицо и
хихикать, когда мы объясняемся в любви, вступать с нами в длинные
задушевные беседы, когда мы одиноки и нам не спится. И вообще они должны
быть надоедливы и невыносимы. Шутка ли, существовать вечно!
- А если без шуток, - без улыбки спросил Лунц, - если разум вечен, то
почему мы так одиноки? Почему никто не отвечает на наши призывы? Почему
мир так пуст и холоден?
- Видят лишь познанное, - негромко и серьезно ответил Даль, - то, что
уже открыто внутреннему взору разума. А вы, люди, еще не поднялись до
осознания вечных категорий, вы еще смотрите на мир со своей, сугубо
человеческой точки зрения.
- Не слишком ли все это туманно?
- Можно и проще: вы все сравниваете с собой. Много и мало, быстро и
медленно, долго и коротко - все это измерено в сугубо человеческих мерках.
Вы все, грубо говоря, мерите на свой аршин.
- А разве это не естественно?
- Естественно, но нельзя забывать об условности такой естественной
мерки. Особенно когда речь идет о такой всеобъемлющей категории, как
бесконечная вселенная. Колоссальная громада солнца - пылинка в
метагалактике, а пылинка, танцующая в солнечном луче, - целая вселенная,
по ядерным масштабам. О любом объекте, будь то звезда, электрон, человек
или вирус, нельзя сказать, велик он или мал. Он и то и другое и в то же
время ни то ни другое. Все зависит от того, каким масштабом его измеряют и
с чем сравнивают. Вы искали следы разумных, но каких? Примерно таких же,
как и вы сами, люди.
- Ну, - решительно возразил Лунц, - тут вы преувеличиваете!
Даль улыбнулся.
- Я говорю не о вашем облике, не о том, на кого похожи разумные - на
людей, муравьев, спрутов или раскидистое дерево. Я говорю об их
пространственно-временной сущности, о масштабах их деятельности. Вы будете
порядком удивлены, если повстречаете разумных ростом с десятиэтажный дом.
- Пожалуй, - согласился Лунц.
- А если кроха атом для разумных целая галактика, - в том же легком,
полушутливом тоне продолжал Даль, - если наша секунда заключает в себе
тысячелетия их истории, то сумеете ли вы обнаружить следы их деятельности?
- Лунц молчал, и Даль продолжал задумчиво и печально: - Может быть,
подрывая атомные заряды, вы устраиваете для этих разумных мини-миров
жесточайшее космическое бедствие и они уже давно и тщетно взывают к вашему
благоразумию и осторожности? И разве есть гарантия, что колоссальная
трудность термоядерной реакции в том, что вы сталкиваетесь с их тайным, но
упорным противодействием? Вы уверены, наконец, что некоторые неведомые
мегаразумные никак не приложили руки к формированию любезных вашему сердцу
звезд и галактик, может быть, бездумно разжигая свой рыбачий мегакостер на
берегу неведомой огненной реки?
- Это похоже на сказку, - без улыбки сказал Лунц.
- А разве есть что-нибудь сказочнее и неисчерпаемее вселенной?
Лунц усмехнулся заинтересованно и недоверчиво:
- И этот самый центр, представителем которого вы являетесь,
поддерживает контакты со столь разномасштабными цивилизациями?
- В этом-то вся сложность и прелесть его деятельности!
- Непонятно! Почему же вы тогда игнорируете человечество?
- Почему же игнорируем? - ответил Даль. - Центр наблюдает за
человечеством, так сказать, со дня его рождения. Но, к сожалению, этот
контакт носит односторонний характер. Человечество пока не доросло до
общения с центром.
- Ого!
- Что поделаешь, - посочувствовал Даль, - человеческое общество еще
страшно далеко от совершенства. Люди до сих пор не могут справиться сами с
собой, они угнетают и убивают друг друга, а ваша цивилизация в целом все
время балансирует на грани ядерной катастрофы.
- Но у нас есть и социально справедливые, коммунистические страны! Я -
представитель одной из них.
- Есть, - согласился Даль, - но где гарантии, что научная или
техническая информация, переданная центром этим странам, не попадет в
другие руки? Нет, центр не может рисковать.
- Рисковать? Чем? - полюбопытствовал Лунц.
Даль улыбнулся:
- Вы доверите своему малолетнему сыну заряженное ружье?
- Только этого и не хватало!
- Вот видите. А с точки зрения центра человечество тоже ребенок.
Ребенок способный, но избалованный и не чуждый дурных наклонностей. Еще
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг