Сергей Петрович ТРУСОВ
ИСКАЖЕНИЕ
Фантастическая повесть
________________________________________________________________
ОГЛАВЛЕНИЕ:
Глава I. ЛЕГКАЯ РЯБЬ
Глава II. ОТКЛОНЕНИЕ ОТ НОРМЫ
Глава III. ТОТАЛЬНОЕ ПОДПОЛЬЕ
Глава IV. ПЕРСПЕКТИВНЫЙ АЛЬЯНС
Глава V. БРОЖЕНИЕ УМОВ
Глава VI. ВСЕ ЛЮДИ - БРАТЬЯ
Глава VII. МЕЖДУНАРОДНЫЙ МАСШТАБ
Глава VIII. ВОСКРЕСНАЯ КРУГОВЕРТЬ
Глава IX.
Глава X. ГОН
________________________________________________________________
Глава I
ЛЕГКАЯ РЯБЬ
На улице шел мокрый снег. Опускался на землю, попадал под ноги
прохожим и превращался в грязное месиво. Под грязью скрывалась ледяная
корка, ее посыпали песком с солью, и грязь разбухала. Снег падал, а город
не желал укрываться спасительной белизной, выпячивал свои язвы, словно
говорил людям: "Смотрите, это вы меня таким сделали". Люди прятали лица в
поднятых воротниках и спешили по своим делам. Они не хотели вреда городу,
но так выходило.
И тем не менее город был красив. Огни автомобилей, неоновые рекламы,
желтые пятна фонарей - все это было способно создать ощущение праздника.
Однако скользкий тротуар и уличная толкотня не позволяли передохнуть и
посмотреть вокруг осмысленным взором. Какой-то частью сознания Виктор
отмечал вечернюю иллюминацию, но маневрирование в толпе прохожих поглощало
все внимание. Наконец он добрался до нужного перекрестка и остановился,
решив закурить. Ходьба по магазинам его утомила. Результат: десяток яиц,
буханка хлеба, пачка пельменей. Все это еще не успело стать дефицитом, но
чтобы купить такой набор, пришлось отстоять три очереди.
Виктор курил, глядя в перспективу проспекта, озаренного новогодними
гирляндами. Вдали гирлянды сливались в сплошной коридор разноцветного
пламени, и, казалось, что там тоже город, но только другой - полный
музыки, огня и веселья. В том городе бурлила жизнь. Работали кафе и
магазины, в которых было полно всякой вкуснятины, жужжали игровые
автоматы, смеялись глаза женщин, а в кинотеатрах шли захватывающие фильмы.
Друзья там бродили ватагой из пивнухи в пивнуху, заглядывали в бары,
задевали местных красоток и снова куда-то шли, движимые интересной целью.
Вот только Виктора с ними не было. Виктор стоял здесь, на углу серого
здания, мерз в мокрых сапогах и докуривал сырую сигарету. Люди, закутанные
в шубы и пальто, деловито направлялись мимо него в сияющую даль и исчезали
в ослепительных лучах лучшей жизни. Это была, конечно, иллюзия, но
ощущение непричастности к чужому празднику успело возникнуть. Виктор
поморщился, выбросил окурок и направился домой.
Вот уже несколько лет, как он закончил институт, распределился в этот
город и получил место в общежитии. Менялись комнаты, менялись соседи, а
теперь Виктор жил один - заслужил такую привилегию. Общежитие было
мужским, с удобствами через коридор, душем в подвале и красным уголком
напротив вахтера. Само здание было построено после войны пленными немцами,
имело крепкие стены, отличалось добротностью и надежностью, и могло
простоять века, выполняя свою функцию. В этом Виктору виделся коварный
замысел побежденного врага. Возможно, он ошибался, но какая еще функция
может быть у здания с маленькими комнатами по обе стороны сумрачных
коридоров?
Была здесь еще администрация, у которой имелись две интересные
должности - комендант и воспитатель. Быть может, у кого-то возникали
неприятные ассоциации, но Виктор уже привык, хотя и продолжал ощущать
некоторую странность. Странность заключалась в том, что по календарю
значилось одно время, а все, что окружало Виктора, относилось к какому-то
иному. Впрочем, ему не следовало бы об этом думать, поскольку течение
мыслей отражается на лице, а он и так считался белой вороной. В шахматы на
первенство общежития не играл, лыжные гонки игнорировал, лекции в красном
уголке не слушал, в запойных гуляниях третьего этажа не участвовал, и
вообще не входил ни в одну из местных группировок по интересам. Был просто
жильцом одной из комнат, и жил там, как в скворешнике. Воспитатель давно
махнул на него рукой, потеряв всякую надежду приобщить к общественной
активности, вероятно, об этом сожалел, но, наверное, и радовался, что
Виктор хотя бы не дебоширит и не является объектом пристального внимания
милиции.
Войдя к себе, Виктор замкнул дверь, захлопнул форточку, скинул шубу и
включил электрообогреватель, что являлось грубым нарушением распорядка.
Потом сварганил себе ужин, запил чаем, упал на кровать и задумался.
Трудно сказать, о чем он думал. В мыслях не было ничего конкретного.
Необычным являлся, скорее, сам процесс мышления. Как-то уж больно легко
Виктор покинул замкнутое пространство комнаты и пошел плясать по ночному
городу, освещенному рекламой, фонарями и гирляндами. Вихрем носился между
прохожими, шарахался от автобусов, а потом поднялся ввысь. Там сияло
солнце, плыли барашки облаков и не было противного мокрого снега. А еще
выше не было ничего - мрак и пустота, в которой горели далекие звезды. И
снова вниз, вниз, в город, со свистом, как пикирующий бомбардировщик, в
слякоть и грязь, в толпу горожан, в общежитие, в комнату, на койку - бух!
Стук в дверь прервал полет воображения. Виктор поднялся, отодвинул
защелку и увидел перед собой незнакомую харю, пьяную вдрызг. Харя таращила
глаза, ухмылялась и тщилась что-то сказать. Виктор не стал дожидаться и,
закрыв дверь, вернулся на койку.
Через некоторое время стук повторился. Виктор вскочил, намереваясь
предпринять что-нибудь решительное, но за дверью оказался Боря. В тапочках
на босу ногу, синих тренировочных штанах и во фланелевой рубашке. Под
мышкой зажимал коробку с нардами.
- Сыграем? - спросил Боря.
Он жил этажом ниже, в такой же комнате, как у Виктора. Иногда они
ходили друг к другу в гости и резались в нарды до отупения. Игра
привлекала простотой, азартом и возможностью проявить звериный инстинкт.
Виктор согласился. Представлялся шанс поизмываться над противником,
погонять его по доске, загнать в угол и придавить ногтем. Боря лелеял те
же надежды, и оба, злорадно усмехаясь, сели за стол.
Метание кубиков сопровождалось всплесками эмоций, язвительными
уколами и даже прямыми оскорблениями. Все это придавало поединку
дополнительную остроту.
Внезапно Виктор ощутил толчок. Как будто кто-то, сидящий у него
внутри, шарахнул кулаком об стенку. Такое уже бывало. В минуты опасности
или просто, когда надо было на что-то обратить внимание. Виктор к этому
привык, не удивлялся и безотчетно следовал советам ангела-хранителя.
Например, в разгар хмельного веселья, вдруг покидал компанию, словно
куда-то торопился. При этом знал, что торопиться некуда. А утром узнавал,
что вся компания попала в неприятную историю, и начинал припоминать, что
вроде был толчок, позыв или иной сигнал. А может, только так ему казалось.
Впрочем, бывали и ложные тревоги, а иногда ангел-хранитель исчезал, бросая
Виктора на произвол судьбы. Правда, это случалось редко, поскольку потом
ангелу-хранителю приходилось работать за двоих, исправляя положение. В
общем, каждый жил своей жизнью, стараясь не мешать другому. По наблюдениям
Виктора, не у всех людей были ангелы-хранители, а у некоторых если и были,
то какие-то сумасшедшие, которым доставляло удовольствие толкать своих
подопечных к пропасти.
Итак, Виктор ощутил толчок. Насторожился, осмотрелся и понял, что с
партнером по игре не все ладно. Борис азартно тряс кубики и смотрел в одну
точку. Что-то в этом Виктору не понравилось. Кубики с дробным стуком
заскакали по доске, замерли... И вдруг один из них еще раз перевернулся.
- Шесть-шесть, - торжествующе прошептал Борис, и в его глазах
появился маниакальный блеск.
Эта комбинация резко меняла расположение сил на доске, и Виктор
нахмурился. Следующим броском противник опять выкинул дубль. На этот раз
"четыре-четыре". И снова Виктору показалось, что дело нечисто.
- Ну ладно, хватит, - сказал он. - Бросок не засчитан.
- Это почему? - удивился Борис.
- Потому что ты махлюешь.
Возмущение Бориса было искренним и бурным, но все равно он походил на
нашкодившего кота. Тогда Виктор, сам не зная зачем, сказал, что больше
играть не будет. Боря засопел, молча перебросил - и снова "четыре-четыре".
Это было уже слишком, но придраться было не к чему.
Дубли хороши тем, что позволяют делать в два раза больше ходов.
Однако именно это часто является причиной нежелательных последствий. Игрок
освобождает ключевые позиции, которые тут же занимаются шашками
противника. В конце концов, может наступить момент, когда любителю дублей
будет некуда ходить. Так и получилось. Боря выбросил "пять-пять" и понял,
что роет себе могилу. Еще один крупный дубль, и можно закапывать. Правда,
по теории вероятностей, это было почти невозможно и потому, дождавшись
своей очереди, Борис заухмылялся, полагая, что законы больших чисел на его
стороне. Виктор же, наоборот, сосредоточился, пытаясь повлиять на слепой
случай. Что-то забрезжило в его сознании, намекая, что это возможно, и
надо лишь сильно захотеть.
Кубики выскочили из ладоней Бориса, описали дугу, шмякнулись на доску
и стали, как вкопанные, не кувыркнувшись. Впечатление было такое, будто
их, как гвозди, забили одним ударом.
- Шесть-шесть, - задумчиво произнес Виктор.
Боря молчал, ошеломленно глядя на кубики. Постепенно его взгляд
становился осмысленным, а затем приобрел твердость и какую-то отчаянную
решимость. Один из кубиков вроде пошелохнулся, пытаясь перевернуться, но
Виктор прижал его пальцем.
- Ходи, - сказал он.
И Боря начал ходить. Это был разгром. Проигрыш "всухую".
Победа взбодрила Виктора, придав уверенность в собственных силах.
Борис ушел подавленный и хмурый, погруженный в невеселые мысли. Игра в
нарды полна случайностей, но если играть долго, замечаешь закономерности.
Виктор давно заметил, что у них с Борисом развиваются способности к
телекинезу, и находил это вполне естественным. В любом азартном поединке,
рано или поздно, жажда выигрыша начинает подстрекать человека к
недозволенным приемам. В картах очень популярна ловкость рук, в боксе -
удары ниже пояса, а в нардах - телекинез. Люди, в погоне за совершенством,
приходят к этому неотвратимо.
Умение воздействовать на предметы силой мысли проявляется постепенно
и лишь при условии постоянных тренировок. Виктор не мог, к примеру,
сдвинуть с места снегоуборочный трактор или обрушить заводскую трубу,
чадящую черным дымом. Но кое-что у него иногда получалось. Вот и теперь он
решил попробовать. Подошел к окну и принялся высматривать подходящий
объект для эксперимента. Напротив виднелось общежитие работников
гражданской авиации. Там светились окна, и Виктор, выбрав самое яркое,
сконцентрировал на нем внимание... Прошло несколько минут, но ничего не
изменилось. Тогда Виктор уперся руками в подоконник, сдвинул брови, напряг
мышцы и задержал дыхание... Окно погасло, но только соседнее. Экстрасенс
перевел дух и сделал вывод, что на таком расстоянии оказывает влияние
гравитационное смещение.
Неожиданно двери общежития распахнулись, и оттуда выскочил некто
очень прыткий, в мохнатой шапке и короткой курточке. Виктор только глянул
- и человек с размаху влетел в кучу грязного снега. Виктор оживился и
перевел взгляд на проспект. Там шел мужчина с авоськой в руке. Ногами он
осторожно нащупывал наименее скользкие островки. Виктор злорадно хмыкнул -
и прохожий растянулся на тротуаре. Впрочем, с экспериментами пора было
заканчивать. Сегодня психическая энергия имела разрушительную
направленность и могла привести к беде.
Экстрасенс оторвался от подоконника, обозрел комнату, и декоративная
тарелка висевшая на стене, сама собою сорвалась с гвоздя. С грохотом
брызнули глиняные осколки, Виктор вздрогнул и приказал себе прекратить
безобразие. Тарелку было жаль, но общий тонус организма значительно
улучшился. Однако настроение, не успев закрепиться в высшей точке, было
тут же ниспровергнуто вниз - в дверь постучали. Виктор открыл, а там
оказался воспитатель.
- Добрый вечер, - сказал воспитатель. - На лекцию в красный уголок не
желаете? Очень интересная тема.
- Не желаю, - буркнул владелец койко-места.
- Отчего же? - огорчился воспитатель. - Хоть бы раз сходили. А то все
ходют, а вы нет. Неудобно получается.
- Кому неудобно? - спросил Виктор, раздражаясь.
- Ну... - посетитель замялся. - Вообще. Лектор вот пришел, а жильцы
не собрались. Неудобно.
- Так вы ж говорите, все ходят.
- Вообще-то ходют, но сегодня очень мало пришло.
- Так ведь тема интересная! - с восторгом воскликнул Виктор.
Воспитатель отмахнулся, метнув беспомощный взгляд. Диалог уводил в
мистическую область, и он растерялся. Виктор тоже молчал, ожидая
продолжения. Реальный мир на глазах окрашивался в причудливые тона
абсурда, что было интересно. Даже воздух, казалось, легонько задрожал от
нарастающего напряжения, и то там, то здесь стали вспыхивать маленькие
искорки. Откуда-то потянуло сигарным дымом и запахло дорогими духами.
Виктор удивился, но его тут же скрючило. Затем отпустило, выпрямился, и он
почувствовал приятное головокружение и легкость в теле, словно минуту
назад осушил бокал шампанского. Воспитатель тоже претерпел изменения.
Слегка согнулся, вежливо осклабился и произнес хорошо поставленным
голосом:
- Однако своим визитом я, кажется, нарушил ваш отдых?
- Ну что вы! - опешил Виктор оттого, что губы двигались как бы сами
собой. - Поверьте, я бы с удовольствием последовал за вами, но сейчас
никак не могу. Занят, очень занят.
- Как жаль, - затосковал воспитатель. - Нам будет вас не хватать. Но
если освободитесь, непременно приходите. Или в следующий раз. Мы вас ждем.
- Уж в следующий раз обязательно - заверил Виктор.
- Тогда позвольте откланяться, - воспитатель шаркнул ножкой. - И,
бога ради, не серчайте на мою назойливость. Надеюсь, вы не будете
расценивать мое предложение, как нескромное посягательство на частную
жизнь?
- Экий вы, право. - Виктор даже смутился. - Заходите почаще, сыграем
партейку-другую. Вы нарды любите?
- Очень уважаю, - проникновенно сознался воспитатель. - Премного вам
благодарен и не смею больше беспокоить. Ухожу, ухожу, ухожу...
И он ушел. Виктор аккуратно притворил дверь, да так и остался стоять,
тупо глядя перед собой. Внезапно его вновь скрутило, выпрямило, а в голове
забухало, как после тяжкого похмелья. Придя в себя, он стал осознавать
происходящее, и у него задрожала челюсть. Ведь воспитатель был во фраке и
с каким-то легкомысленным цветком в петлице!
Виктор рванул дверь и вылетел из комнаты. Воспитатель медленно
удалялся по коридору, останавливаясь и уныло постукивая в запертые двери.
Нигде не открывали, и он шел дальше. Фрака, естественно, не было, а был
серый костюм с меловым пятном на плече. Виктор зажмурился, помотал
головой, но ничего не изменилось.
- Бред какой-то, - пробормотал он, вернулся к себе и заперся на два
замка, решив, что на сегодня гостей хватит.
Глава II
ОТКЛОНЕНИЕ ОТ НОРМЫ
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг