Сергей Трусов
Бегство
Когда в разгар отпусков к вам на работу прибывает новое оборудование, а
осенью ожидается комиссия из министерства,- грандиозные планы на лето
приказывают долго жить.
Ты ждал июня, и он пришел. За окнами буйствует солнце, где-то шумит море,
по вечерам стрекочут цикады, а в глубине пальмовых аллей целуются
влюбленные. Ты же, пыхтя от натуги и обливаясь потом, таскаешь с этажа на
этаж тяжеленные ящики. В конце концов, начинает казаться, что это лето в
твоей жизни последнее, и вслед за ним наступит бесконечная зима с
трескучими злыми морозами. Нимб мученика слепит глаза, и ты видишь в
повседневных заботах то, чего в них нет. Наделяешь ящики разумом и
начинаешь их крыть почем зря.
Жажда перемен превращает тебя в шагающую заводную куклу, которая, даже
натолкнувшись на стену, продолжает перебирать ногами. Когда выясняется,
что ящик с программной документацией прибудет позже и программисту делать
пока нечего,- ты идешь к начальнику. Под напором твоих слов он молчит,
хмурится, тяжело дышит, а затем говорит "ладно" и отпускает на неделю.
Стена отступает.
Ты приходишь домой и не знаешь куда себя деть. В патетическом приступе
собираешь рюкзак, мужественно сомкнув губы и мысленно повторяя: "Бежать!".
Электричка уносит тебя из города, и через несколько остановок ты
углубляешься в лес в надежде отдохнуть от них всех.
Ты убежал.
* * *
Шел третий день добровольного отказа от благ цивилизации. С рюкзаком за
плечами я топал по лесной тропинке и с удовольствием ощущал, как мои ноги
пружинисто отталкиваются от земли. Голова была полна свежих впечатлений,
умных мыслей, и с непривычки слегка гудела. Я спешил, опасаясь, что, если
остановлюсь и расслаблюсь, оставшиеся дни пролетят незаметно.
Поначалу мне часто попадались дачные строения и собиратели грибов и ягод.
Я ускорял темп, стараясь достичь безлюдных мест. Желание хоть немного
побыть отшельником - Робинзоном или Зверобоем - таилось во мне всегда.
Кроме того, я надеялся встретить Неведомое, но до сих пор ничего подобного
не встретил.
Лишь в конце третьего дня я оказался в настоящем лесу. Высоченные сосны
скрывали солнце, и внизу было сумрачно. Чаща, бурелом, густой папоротник и
заросшие мхом валуны.
Потом лес поредел, и, взобравшись на пригорок, я увидел болото. Оно
тянулось далеко и упиралось в частокол деревьев. Еще дальше виднелись
синеватые холмы. Пытаться обойти неожиданное препятствие было
бессмысленно. Возвращаться назад тоже не хотелось. Время близилось к
вечеру, и мне не улыбалось продираться сквозь завалы, которые я только что
преодолел. Походив взад-вперед, я обнаружил ровную сухую поляну.
Через час поляна моими усилиями приобрела вполне обжитой вид. Пламя костра
облизывало закопченный котелок, и я вновь поднялся на пригорок, чтобы
получше рассмотреть болото.
Быстро темнело. Солнце превратилось в багровый диск, иссеченный полосками
облаков. Диск опускался куда-то за край земли, поджигая небо и лес. Стволы
мертвых деревьев, торчащие над трясиной, обугливались на глазах.
Я отступил. Гамма цветов подействовала на меня угнетающе, и я пожалел о
выборе места для ночлега. В то же время мне подумалось, будто я нашел то,
что искал. Неведомое, чем бы оно ни было, коснулось этих мест.
Поужинав, я забрался в палатку. Полчища комаров, казалось, не кормились с
момента рождения. Несколько раз я выбирался наружу и просовывал в свое
убежище тлеющую головешку. Жалкие эти потуги лишь раззадорили кровопийц, и
я избрал тактику измора. Набросал в костер веток и уселся рядом, ожидая,
когда мошкара угомонится.
Одиночество располагает к отвлеченным размышлениям, и злобные нападки
комариного племени навели меня на мысль о его ненависти к человеческому
роду. Эволюция поскупилась в отношении насекомых, которые лишь суетятся и
усложняются, силясь обрести сознание. Я был для них объектом биологической
мести. Ничего удивительного, счастливчики всю жизнь испытывают на себе
огонь из всех видов оружия, которым располагают неудачники.
С болота доносилось кваканье лягушек. Костер прогорел, и лишь алые угли,
похожие на огни далекого ночного города, жадно таращились в темноту.
Млечный Путь обозначил в небе дорогу, по которой мне никогда не пройти. Я
гость в этом огромном мире, и после моего ухода здесь ничего не изменится.
Все так же будут светить звезды, квакать лягушки и тлеть угли погасших
костров.
Я позавидовал комарам. У кого нет разума, тому незнакома грусть.
Неудачников не волнуют проблемы, порожденные тем, чего они не имеют. В
этом их преимущество.
Хруст ветки прервал невеселые раздумья.
За три дня шепот леса стал для меня привычным. Я перестал вздрагивать по
пустякам и всматриваться в каждый куст. Но сейчас неизвестное доселе
чувство подсказало мне, что я не один.
Не меняя позы, я обшарил глазами темноту. Наверное, Зверобой поступил бы
иначе. Он бы отпрыгнул в сторону и через секунду лежал бы незримый,
готовый на слух палить из "оленебоя". Я же походил на глупого страуса,
зарывшего голову в песок. Единственное, что сделал,- это незаметно
подтянул топорик.
Откуда-то сбоку вышел человек и громко произнес:
- Вечер добрый! Обогреться позволишь?
Мне полегчало. Злодей бы подкрался сзади и попытался оглушить дубиной с
тяжелым корневищем на конце. Хотя... я ведь ни разу не встречал настоящего
злодея.
- Пожалуйста. - Я поднялся и бросил на угли охапку хвороста.
Человек подошел, и я разглядел фуражку с зеленым околышком.
- Я лесник, - сказал незнакомец.- Смотрю, костер горит, вот и решил
поинтересоваться. Вы один?
- Да.
- Я за вами наблюдал.- Он ткнул куда-то рукой.- На браконьера вы непохожи.
Турист?
- Нет. Просто отдыхаю. Отпуск.
- Понятно.- Он присел на корточки.- Городской?
- Да.
- С огнем надо поосторожнее. Лес сухой, не углядишь - и пойдет трещать. А
вы сидите на месте, я думал, может, уснули. Не помешал?
На вид ему было около пятидесяти. Держался он миролюбиво, красноватое в
отблесках пламени лицо выражало радость от возможности поболтать.
Форменные китель и фуражка внушали доверие.
Я улыбнулся и повесил над костром котелок с остывшим чаем.
Поначалу темой нашего разговора был лес и связанные с ним проблемы,
волнующие лесником Однако вскоре Федор Николаевич - так звали нового моего
знакомого - понял, что в данном вопросе я собеседник никудышный. Некоторое
время мы просто смотрели на догорающий костер. Потом беседа возобновилась,
избрав иное русло, но сквозь дремоту .я слабо улавливал ее смысл.
- ...нехорошее место,- донесся до меня обрывок фразы, и я невольно
вздрогнул.
- Что?
- Я говорю, удивился, увидав здесь костер.- пояснил лесник, пошуровав
угли.- Люди избегают этих мест. Сон слетел с меня в один миг.
- Почему? Лесник вздохнул.
- Да разве их разберешь. Слухи всякие ходят, а спросишь кого - молчит или
отшучивается. Один вот сказал недавно - видел такое, чего быть не может,
но не расскажу, чтоб за дурня не посчитали.
Я передернул плечами и подбросил в костер веток. То ли лесник решил
рассказать на ночь пару страшных историй, то ли здесь и впрямь что-то
происходит. Место подходящее. Болото и вообще...
- А вы сами что-нибудь видели?-спросил я, постаравшись усмехнуться.
- Видел,- тихо произнес Федор Николаевич.
Пламя костра освещало стену леса, а дальше был совершенный мрак. Там
что-то происходило. Бесшумно носились в воздухе крылатые твари, осторожно
ступали никем не виданные существа, подолгу замирали за каждым деревом,
переглядывались и подавали друг другу какие-то знаки. Приближались, но в
полосу света не выходили.
Мои надежды на встречу с Неведомым, кажется, осуществились.
- Человечка видел,- проговорил лесник, подняв на меня глаза.
- Какого человечка?
- С виду обыкновенного. Вроде вас, например, или меня.
- Ну?
- Поговорили мы с ним. Разошлись. Я оглянулся - а его нет.
- Как так нет?
- А вот так. Между нами шагов десять было. Ни дерева, ни куста - поляна.
- Хм... Может, спрятался? Лесник покачал головой.
- Я искал. Несколько раз окликнул. Потом ушел.
Мы замолчали. Здравомыслящие люди убеждены, будто чудес не бывает. Это их
дело. Я никогда не был здравомыслящим и потому поверил. Так интереснее
жить, хотя и чаще попадаешь впросак.
Было очень здорово сидеть вот так, у костра, и сознавать, что вокруг
происходят странные вещи. Я боялся, что лесник, продолжив рассказ, сведет
его к тривиальной разгадке и все испортит. Однако любопытство оказалось
сильнее, и я спросил:
- А как он выглядел, этот человек?
- Старичок, - коротко ответил Федор Николаевич.- Маленький сухонький
старичок.
- Ну хорошо, а о чем вы говорили? Федор Николаевич усмехнулся.
- Он представился лесником и спросил, что я здесь делаю.
- Интересно. Но ведь лесник-то вы?
- Я.
- Это был ваш коллега?
- Всех своих коллег в округе я знаю в лицо.
- Ну тогда просто сумасшедший. Или шутник. Он увидел вашу фуражку, китель.
И решил подурачиться.
- В тот день я был без формы, - задумчиво произнес Федор Николаевич.- А
вот на нем форма была.
- Какая?
- Наша.
Я почувствовал, что начинаю путаться. Был один лесник, стало два. Кто
настоящий? Прикинул так и этак и решил, что Федор Николаевич меня
разыгрывает. Наверное, среди лесников ходит такая известная шутка, и они
не упускают случая подкузьмить дилетанта. В данном случае - меня... Стало
неинтересно. Я ожидал истории из жизни лесных привидений, а тут какие-то
лесники. Чтобы не огорчать собеседника, я промолчал.
- Я сразу заподозрил неладное, - продолжал Федор Николаевич. - Но виду не
подал. Сказал, что собираю ягоды, и, как бы ненароком, задал пару
вопросов, на которые смог бы ответить только настоящий лесник.
- Ну и?
- Он ответил.
- А потом?
- Потом спрашивать начал он. Очень странные были вопросы.
- Например?
- Он спросил, нравится ли мне болото.- Федор Николаевич как-то напряженно
хмыкнул и стрельнул в меня глазами.- Ничего вопросик, а? Вот вам -
нравится?
Я подумал и пожал плечами.
- Вообще-то да. Есть в нем что-то... сильное, зловещее, необузданное. Но
пока спящее.
- Вот-вот! - обрадовался мой лесник.- И у меня такое же чувство. А
старичок так и сказал: я, говорит, наблюдал за вами, когда вы болото
разглядывали, поэтому и спрашиваю. Вижу, говорит, что оно произвело на вас
впечатление.
Я зачем-то кивнул. Какая-то мысль настойчиво свербила мозг, но Федор
Николаевич не дал сосредоточиться.
- Потом он сказал, что болото это не простое. Будто и не болото вовсе, а
му... му...- Лесник смущенно крякнул, достал из кармана клочок бумаги,
развернул и по слогам прочитал:-Му-та-ци-онная .зона.- И добавил: - Я
записал, чтобы не забыть. Мудреные слова, непонятные.
На традиционные шутки это не походило, и мне стало не по себе. Ночь,
дремучий лес, ненормальный лесник - сочетание малоприятное. Теперь мне
хотелась, чтобы финал наступил поскорее, оказавшись смешным и незатейливым.
Но Федор Николаевич гнул свое, пугая серьезным лицом.
- Старичок сказал, что раньше оно было чем-то иным, а потом стало
болотом... Или болото стало им. В общем, не разберешь. Мы люди темные, нам
не понять.
- Когда это раньше?-недовольно буркнул я.
- Давным-давно. Нас тогда еще не было. И леса тоже не было.
- А что было?
- Может, вообще ничего. А может, что-то и было. Не знаю.
Воцарилось молчание. Я внимательно разглядывал лесника. Кажется, он
почувствовал себя неуютно. Засопел, завозился, устраиваясь поудобнее, но
мне показалось, что он хитрит. Пытается скрыть беспокойство.
Я хмуро потребовал:
- Дальше.
Федор Николаевич оживился.
- Вот и я сказал, дальше, мол. А он говорит, что болото в чем-то там
опоздало, не воспользовалось моментом, не успело. Теперь, значит, поздно,
а когда следующий случай представится - неизвестно.
Он осторожно глянул на меня и, воодушевившись моим терпением, затараторил
быстро и сбивчиво:
- Оно... болото то есть, может и само кое-чего достичь и, надо сказать,
достигло, но мало. Оно не знает как, и поэтому хочет чужими успехами
попользоваться. Временно, конечно. Потом все вернет, как и было. Даже
своим поделиться, это уж обязательно. Мол, в обиде не останетесь...
- А зачем?
- Что... зачем?- прошептал лесник.
Кажется, он испугался. Не веря в успех, он страстно желал убедить меня в
своей правдивости, а теперь оторопел оттого, что я принял все доводы и
заговорил на его языке. На самом же деле, я задал первый попавшийся вопрос.
- Зачем, э-э... пользоваться чужими успехами?
- А оно... - Лесник сглотнул.- Оно могло бы добиться большего, но у него
нет опыта.
- Какого опыта?
Он напрягся, губы у него дрогнули, а глаза посмотрели с мольбой и как-то
по-собачьи. Мол, догадайся сам, ты ведь умный, а я говорить не умею.
Но все же сказал. Выдохнул:
- Человеческого... опыта.
Я не знал, что еще спросить. Пытаясь разобраться с болотом, увяз по уши.
Перед глазами стоял неприятный старик и шепелявил беззубым ртом, неся
околесицу. Бред оказался заразительным. Чтобы избавиться от навязчивой
картины, я лег на спину и стал считать звезды.
В небе чиркнул метеорит, и его фосфорный след поставил меня перед выбором.
Оба варианта - встреча с Неведомым или встреча с сумасшедшим - одинаково
маловероятны. Правда, для идиота Федор Николаевич рассуждал чересчур
последовательно. Странный все-таки лесник. Нетипичный.
Федор Николаевич понуро смотрел в потухший костер.
- Вот и вы не поверили, - с грустью заметил он. - И никто не верит.
- Да ну что вы!
Мне стало совестно. Никаких вариантов! В природе до сих пор встречаются
тайны, и это прекрасно. Человечек? Ну и пусть! Исчез? И на здоровье!
Когда-нибудь наука и этому найдет объяснение. Будем продолжать диалог.
- А откуда он взял все это?
Федор Николаевич вздохнул, секунду помедлил и сказал:
- А он сам... оттуда.
Я не понял, и лесник пояснил:
- Из болота он.
- У него там свой дом, что ли?-спросил я и сжал губы, которые упрямо
растягивались в улыбке.
- Нет. Дом ему не нужен. Когда он там, он не человек, а когда выходит,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг