Далия Трускиновская
Нереал
фантастический роман
Уголовный пролог
О том, как в "Бастионе" объявился киллер, и что из этого вышло.
Когда за дверью шефского кабинета раздался выстрел, секретарша Асенька,
двадцати лет, глаза серые, волосы неизвестного науке, но весьма яркого
цвета, рост метр семьдесят, прочее - 90-60-90, даже не сразу поняла, что
это такое. Просто там, за дверью, и без того гремело, выло, трещало и орало
самым непотребным образом. Она даже улавливала шефский голос, отдававший
немыслимые для солидного человека команды, вроде: "Окружай его, окружай
заразу! Бе-е-ей!!!" Но вот особенно сильно грянуло - и вмиг стало тихо.
И то еще, чтобы понять, что это - реальный выстрел из пистолета, нужно
было обладать развитой фантазией, отточенной до лезвийной тонкости и
точности всякими заграничными триллерами, при потреблении которых опытный
видеозритель к третьему году вырабатывает в себе интуицию, достойную бойца
из отряда по борьбе с терроризмом, и слышит выстрел за полсекунды до того,
как палец злодея дожмет спуск.
Асеньке не менее минуты потребовалось, чтобы обернуться на эту самую
закрытую дверь, оценить внезапную тишину, ахнуть, съежиться на стуле
коленками к мордочке и отчаянно завизжать.
О том, что нужно бы нажать кнопочку для вызова охраны, она догадалась уже
тогда, когда крепкие и практически одинаковые камуфляжные ребятишки, рост -
метр девяносто, глаза - яростные, волосы - миллиметровым ежиком, неслись с
первого этажа, где имели пост и дежурку, вверх по лестнице.
- Спятила? - рявкнул старший, Лешка, потому что Асенька, набрав побольше
воздуху, зазвенела снова, на той же неописуемой ноте.
Девушка показала большим пальцем себе за спину. Обернуться она не могла -
ну, не могла, ну, не могла!..
Лешка рванул на себя дверь.
Но было поздно. Шеф, Валерий Яковлевич Ротман, сорока четырех лет,
когда-то - блондин, глаза - закрытые, рост - метр семьдесят два, вес - сто
пятнадцать, лежал в царственном кресле без сознания, ткнувшись лицом в
компьютерную клавиатуру, а в трех шагах от него стоял и неторопливо
обернулся на дверной шум высокий мужчина.
Был он в черных штанах и в черной же рубахе, расстегнутой до пупа, что
показалось ребятам совершеннейшей нелепостью, но это они осознали уже
потом.
Лешка и Сашка одновременно вскинули "макары".
У киллера тоже был в опущенной руке большой пистолет, но он даже не
подумал прицелиться в охрану. Лешке вдруг показалось, что этого дядьку
удастся скрутить без стрельбы.
- Кто тебе его заказал? Живо! - скомандовал охранник. - Ну?
Киллер пожал широченными плечами. На его крупной, тяжелой резьбы
физиономии было такое недоумение, на какое только может быть способна
классическая "морда кирпичом". И когда зазвучал голос, он тоже оказался
какой-то глуховато-каменный, серо-бетонный и протяжный.
- Не знаю!..
В подтверждение киллер развел ручищами. При этом весь открылся - прошивай
его очередями вдоль и поперек!
- Во, блин! - только и смог сказать Лешка.
И тут киллер, очевидно, опомнился. Он резко ссутулился, головой вперед
кинулся к двери и в затяжном прыжке, удивительном для такого крупного
мужика, пролетел между Сашкой и Лешкой. Он даже поворот в воздухе ухитрился
сделать, совершенно молниеносный и никаким Ньютоном не объяснимый поворот,
а то бы вмазался мордой в косяк.
Когда они обернулись - а обернулись ребята резво, оба все-таки
сертификаты бодигардов имели и из кульбита двумя выстрелами два силуэта в
десятку поражали, - так вот, успели они увидеть только висящий в воздухе на
высоте девяноста сантиметров каблук ковбойского сапога, да и тот
стремительно исчез, а вниз по лестнице покатился грохот и сразу смолк.
И тут же опять заголосила Асенька, и в обоих коридорах вдруг сделалось
полно народу, и кто-то уже ворвался в шефский кабинет, и еще кто-то звонил
в "скорую", но у него отняли трубку, потому что покойник более нуждался в
милиции, если вообще в чем-то нуждался, и был вокруг сплошной кошмар!
А еще через десять минут Лешка с Сашкой стояли в шефском кабинете, глядя
на белые спины склонившихся над Валерием Яковлевичем врачей.
- Он же тут был? - не столько Сашку, сколько сам себя спросил Лешка,
показывая пальцем, где именно увидел киллера.
- Ну?
- Не мог он отсюда промахнуться!
- Фантастика!..
А промашка вышла совершенно удивительная - пуля треснула даже не в левое,
а в правое ребро, и шеф потерял сознание всего-навсего от болевого шока.
Пулю же потом просто-напросто вытряхнули из его рубахи.
Парни были изумлены не столько тем, что на втором этаже неплохо
охраняемого здания возник киллер, не идиотским ответом и необъяснимым
бегством этого киллера, а тем, что на расстоянии в три шага, имея перед
собой совершенно необъятное тело шефа и не будучи при этом от рождения
слепым, убийца промазал примерно на полметра.
Когда следователь Вася Горчаков взял их обоих к себе в кабинет, речь шла
именно об этом - о диких странностях нападения.
Вася знал ребят потому, что на курсах бодигардов сам был их инструктором
по дзюдо. Мысли о том, что эта парочка способна соврать, он не допускал. Но
и картина из показаний всех свидетелей сложилась совершенно нереальная.
Ребята, заступившие на ночное дежурство в восемь часов вечера, к четверти
девятого еще не настолько обалдели от телевизора, чтобы проворонить
посетителя, который в нерабочее время без всякого предлога прется в
"Бастион". Если бы это был кто-то из близких к фирме лиц, хотя бы приятель
какого-то компьютерного мальчика, приглашенный на вечер поиграть в
интерактивную стрелялку, он бы сказал в окошечко "Привет!". А если бы
появилась фигура без привета, то ей сразу бы задали всякие вопросы.
Незнакомца Сашка с Лешкой пропустить физически не могли. А тут еще странные
слова Асеньки - якобы только на две минуточки отлучалась понятно куда,
пришла, стала перед выходом на улицу личико поправлять, а тут за стенкой -
бах!
- И что, всегда этот ваш Ротман допоздна сидит? - удивился Вася.
- Да он же с Лабуцким из рекламного отдела и с Семеновым играет! Они
вместе вторую неделю какую-то межпланетную станцию штурмуют! - и Лешка
растолковал далекому от компьютерных игрушек Васе, как три сорокалетних
мужика, сидя каждый в своем кабинете, лупят по зеленым чудовищам из
бластеров и перекликаются зверскими хриплыми голосами, вроде пиратов в
разгар абордажа.
Ротман был похож на пирата примерно так же, как сам волосатый,
ободранный, беззубый после цинги, чумазый, провонявший хрен знает чем,
отощавший за два месяца сухарей и солонины пират - на упитанного,
благопристойного, чистенького, лысенького бизнесмена...
Потом общими усилиями попытались составить список всех, кто бы мог нанять
киллера, пусть даже такого растяпу. Список тоже получился какой-то
идиотский. У "Бастиона" были вполне сносные отношения с "крышей", если бы в
воздухе хоть эфемерно повеяло порохом - "крыша" немедленно дала бы знать и,
скорее всего, помогла принять меры. Ротман был нужен всем - этакий
папа-кормилец, умеющий делать деньги из любого мусора, и потому его
берегли. Так что три пункта списка составляли безумный сосед Ротмана,
которого за ночную музыку в двести децибелов мягонько припугнули, первый
муж жены Ротмана, ныне безнадежный алкоголик, и классическая теща...
Сам Ротман, который довольно быстро очухался, тоже не мог объяснить,
каким образом в кабинете оказался незнакомый мазила. Когда штурмуешь
межпланетную станцию - совершенно не слышишь, кто там копошится у тебя за
спиной.
Но вот слова странного киллера Ротман запомнил.
- Это тебе за Машку Колесникову! - сказал мужик с кирпичной рожей и
выстрелил.
- Впервые вообще такую фамилию слышу! - и Ротман воздел вверх два
сложенных вместе перста правой руки, что означало клятву.
И никто из его окружения тоже такой фамилии не знал. Даже ядовитая, как
четыре гюрзы, теща. А ей бы полагалось!
Все это выяснилось еще до половины десятого вечера.
И именно в половине десятого за спиной Марины Михайловны Грачевой,
тридцати четырех лет, рост метр семьдесят два, вес шестьдесят четыре, глаза
голубые, волосы - крашеная блондинка, разведенной, элегантной,
обеспеченной, идущей по главному проспекту города с большим достоинством,
от массажистки домой, раздались такие слова:
- Люсенька! Вот это встреча!
Марина Михайловна, твердо зная, что никакая она не Люсенька, сделала еще
три шага - и тут из-за ее спины вывернулся, заступив дорогу, высокий
мужчина.
- Люся! Я уже второй квартал за тобой иду!
- Вы ошиблись, - сухо сказала Марина Михайловна. То, что она в тридцать
четыре года не замужем, - еще не повод обращать внимание на таких вот
дешевых приставал.
- Ну вот, ошибся! Вы ведь прошлым летом в Москву ездили?
Голос был глуховатый и физиономия - тяжелая, невыразительная, но и в
голосе, и даже в физиономии чувствовалась какая-то сила, силушка, силища...
- Вы меня с кем-то путаете.
- Да нет же, точно - вы! - мужчина уже шел с ней рядом. - А я ведь вас
потом искал. Звонил! Какая-то бабушка трубку брала. Ну, вспомнили? Я -
Гена! Ну? Настоящее хохляцкое сало с чесноком!
Она все-таки повернулась к нему...
Мужчина был высок, хорошо сложен, склонялся к Марине Михайловне примерно
так, как склоняются к обожаемой женщине, на крупном его лице уже был, в
меру возможности, написан неподдельный восторг встречи, а о том, что сзади
под черной рубашкой за поясом заткнут большой, черный же пистолет, Марина
Михайловна узнала только у себя дома...
Конечно же, ни в каком купе с этим человеком она отродясь не сидела, сала
не ела, шоколадом не закусывала, своего телефона не давала. Но когда хорошо
сложенный мужчина оказался совсем близко и заглянул в глаза, произошло
необъяснимое - она почувствовала, что этот уличный приставала ей нравится.
Ну прямо так нравится, что сил нет! И не все ли равно, спутал он ее с
Люсенькой, или ловит на дешевый приемчик.
От него за версту разило мужиком. Несложным, не обремененным комплексами,
не верящим в женский отказ мужиком! Неутомимым, неистребимым, несокрушимым
мужиком!
А почему бы и нет, подумала Марина Михайловна, почему бы и нет?
Наутро после более чем бурной ночи она проснулась с диким ощущением.
Тогда, когда они целовались и обнимались на кухне, когда она случайно
нашарила рукоятку пистолета, было не до глупых вопросов - мол, киллер ты,
что ли? Она здраво рассудила, что не станет же мужчина стрелять в женщину,
которую так сосредоточенно раздевает, зачем ему это? А вот утром Марина
Михайловна проснулась именно с тем ощущением, что предоставила ночлег и
любовь киллеру!
Она осторожно повернула голову.
Голова была весом центнера в полтора.
В постели рядом с ней никого не оказалось.
Тогда Марина Михайловна с большим трудом вылезла, кое-как утвердилась на
ногах, накинула халат и пошла искать свое приобретение. Ее покачивало,
заносило, ноги подгибались, и по дороге из спальни в гостиную она сделал
два вынужденных привала - на пуфике у зеркала и в нише секции, рядом с
телевизором.
В гостиной, куда она очень осторожно вышла из спальни, почему-то было
прохладно. И пусто. Марина Михайловна позвала, удивляясь слабости своего
голоска. Великолепный мужчина не отозвался ни с кухни, ни из ванной, ни
даже из туалета. Марина Михайловна в превеликом недоумении, держась за
косяк, выглянула в прихожую - и тут ей стало страшно.
Месяца не прошло, как она поставила вторую дверь с довольно хитрым
замком. Дверь при попытке взлома выпускала длинные штыри вверх и вниз,
входившие в особые пазы. Имелось в виду, что ломать будут снаружи. Странный
избранник, видно, попытался неслышно уйти, но не справился с замком и
сгоряча попытался проложить дорогу силой. Штыри выскочили и заперли дверь
так основательно, что хозяйка и представить себе не могла, как теперь
выбраться из дому.
Но куда же он подевался?
Уже вполне убежденная, что приютила сумасшедшего, Марина Михайловна
достала из сумочки мобилку, села на тумбочку для обуви и набрала номер
самого близкого из надежных мужиков - директора фирмы, ставившей дверь. Они
были давними приятелями, почти соседями, и звонок в восемь утра для обоих
считался вполне допустимым.
- Рома? Это я! Слушай, у меня побывал вор, - умирающим голоском сказала
Марина Михайловна. - Что - дверь? Дверь-то как раз в порядке!.. Дверь
выдержала... Да нет, изнутри... ну, давай сюда скорее с кем-нибудь!.. Может
быть, он вообще сидит на антресолях...
У нее не хватало сил подняться с тумбочки, а не то чтобы тыкать палкой от
швабры в глубину антресолей.
Она сидела на тумбочке в каком-то невесомом состоянии, рук-ног не чуя, и
даже если бы сейчас в нее уперлось дуло черного пистолета - она не
пошевелилась бы, до такой степени силы ее покинули.
Роме было недалеко бежать - и пяти минут не прошло, как он со старшим
сыном Никиткой позвонили в дверь. Получив отчет о том, как все выглядит
изнутри, Рома успокоил расстроенную Марину Михайловну. Примерно через
полчаса ее освободили и довели до кресла в гостиной.
- Ну и где же твой вор? - поинтересовался Рома, обходя квартиру. - Если
он не вылез в окно - то он где-то здесь!
- В канализацию ушел! - заметил шестнадцатилетний Никитка. - Он - диггер!
- В окно? С девятого этажа? - совсем помирая, спросила Марина Михайловна.
- Рома... Вызови-ка скорую...
Но ей пришлось-таки поверить в это - когда в гостиной догадались
заглянуть за оконные шторы, то и обнаружили, что цветочные горшки сдвинуты
все вместе, окно приоткрыто, а к трубе от парового отопления привязано
длинное льняное кухонное полотенце, и край его за подоконник свисает...
- Фантастика! - воскликнул Рома.
Причем он вовсе не сговаривался с Сашкой и Лешкой, комментировавшими
странный промах киллера. Он даже не знал, что такие Сашка с Лешкой
существуют.
А ребята между тем освободились после ночного дежурства и в мрачнейшем
состоянии духа шли прочь от "Бастиона".
Не было сомнения - это можно считать их последним дежурством. Ротман
мягок, ласков и добродушен, но держать растяп и бездельников не станет. Тем
более - после такой истории...
- Ну и засунь себе в задницу этот сертификат... - ворчал Лешка. - Курсы
бодигардов, курсы бодигардов! Нас теперь тетку с пирожками охранять не
возьмут...
Он правильно рассудил - слух о нападении на Ротмана за двадцать четыре
часа обрастет самыми невыгодными для охраны подробностями. Что, мол, спала
охрана и не заметила, как четыре здоровенных киллера по лестнице вверх
протопали. А потом, когда уже и кровища потоком по коридору, когда и скорая
уже раненого президента увезла, насилу охрану добудились, и вообще именно
этих двух Ротман давно собирался выкинуть за пьянство и использование
диванчика в дежурке для сексуальных надобностей.
И кто их после этого возьмет вместе с дурацкими сертификатами?..
- У меня этот, как его, деверь, что ли, или шурин в ремонтной фирме
работает, - вдруг заявил Сашка. - Они в офисах евроремонты делают. Получают
не хило, когда есть заказы. Давай прямо сейчас - к нему?
- А что, там люди нужны? - оживился Лешка.
- У них так: есть ядро и есть случайная публика. Когда сидят без заказа -
специалисты получают какой-то там минимум. Когда заказы пошли - людей
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг