Операция, которую решил сделать Барабаш, была такой необычной, что
весь врачебный персонал санатория собрался у операционной. Насколько я
понял, речь шла о том, что больную отравят одним из сильнейших ядов,
вызывающих смерть через самое короткое время, а потом, применяя различные
способы, спасут. Яд, резко воздействуя на весь организм, должен был так
повлиять на раковую опухоль, чтобы она перестала развиваться, а потом
совсем рассосалась.
Обязанности ассистентов Барабаша во время операции выполняли
несколько врачей. Один за другим они проходили по коридору и исчезали в
операционной. Я видел их озабоченные лица и, казалось, ощущал, как
напряжены все их нервы. Если операция пройдет успешно, она положит начало
новой эпохе в развитии целой отрасли медицины.
Ко мне подошла сестра и предложила мне ожидать в соседней комнате, а
не стоять в коридоре. Войдя в комнату, я увидел Макаренко. Я поздоровался
и спросил, как Лида перенесла свидание с ним.
- Ей стало хуже, она почти потеряла сознание, - коротко ответил
Ярослав.
Он всегда был неразговорчив, а теперь особенно молчалив. Он
машинально переворачивал страницы какого-то журнала, но выражение его лица
свидетельствовало, что он ничего не видит. Мы давно не виделись, но сейчас
я не заметил особых изменений в его наружности. Только морщинки на лбу и
черные круги под глазами говорили об усталости.
- Ярослав Васильевич, вы не знаете, когда будут известны результаты
операции? - спросил я.
- Мне сказали, что о первых результатах можно будет узнать через
тридцать - сорок минут.
Ярослав посмотрел на часы:
- Сейчас я поговорю с сестрой. Если будет возможно, она узнает и
скажет нам.
Крепко сжав челюсти, словно превозмогая боль, он вышел в коридор и
что-то шепотом сказал сестре. Та кивнула головой. Макаренко вернулся ко
мне.
- Из операционной еще никто не выходил, - сказал он.
Это мы знали и раньше, так как следили через открытую дверь за
коридором. Но вот из операционной вышел один из врачей-ассистентов, за ним
- сестра, и они быстро куда-то побежали. Прошло две-три минуты - оттуда
выбежал еще один врач. Вернулась с какими-то инструментами сестра.
Вернулись оба врача, а с ними еще какой-то новый врач. Чувствовалась
лихорадочная торопливость, которая увеличивала и нашу тревогу. Макаренко
сидел нахмурясь, сжимая руками край стола. В его глазах отражалось
напряженное ожидание.
Наконец к нам вошла сестра. Она сказала, что больная без сознания,
что после первого же укола сердце почти остановилось, но врачи, пользуясь
всеми возможными способами, поддерживали его биение. Больной делали
искусственное дыхание и впрыскивали под кожу разные укрепляющие лекарства.
Барабаш ни на минуту не отходил от нее. Минут через двадцать сердце начало
работать само, но потом его деятельность снова ослабела.
- Если можно, пусть к нам зайдет кто-нибудь из врачей, - попросил
Макаренко.
Сестра обещала передать его просьбу. Через несколько минут к нам
пришел молодой врач, один из ассистентов Барабаша.
Немного подробнее он повторил нам то, что мы уже слышали от сестры, и
объяснил, что состояние больной очень тяжелое, но безнадежным его считать
нельзя. Организм больной, поддерживаемый разными средствами, может
пересилить грозную опасность. Что касается самой болезни, препарат,
введенный в кровь, действует очень сильно и, без сомнения, влияет на
раковую опухоль благоприятно. В этом медики уже убедились.
Снова мы с Ярославом остались вдвоем. Никто из нас не нарушал
молчания. Мы только пристально наблюдали через открытую дверь за
коридором. Ярослав встал и начал ходить из угла в угол, стараясь унять
волнение.
Так прошло по крайней мере полтора часа. Никто к нам не входил. В
коридоре царила тишина. Быстро надвигались сумерки.
Когда уже совсем стемнело, Ярослав снова попросил дежурную сестру
позвать кого-нибудь из врачей. На этот раз к нам вышел Барабаш. Он
выглядел усталым, но в глазах его светились уверенность и радость. Вслед
за ним из операционной начали выходить и другие врачи. Они шли
неторопливо, обмениваясь мнениями, и это вселяло надежду, что операция
закончилась благополучно.
- Она спасена? - бросился навстречу Барабашу Макаренко.
- Надеюсь, - ответил врач, - хотя окончательно утверждать еще не
могу.
- Расскажите, в каком она состоянии, - попросил я.
- Мы, врачи, еще тревожимся за судьбу больной, но верим, что все
закончится хорошо.
- Как она себя чувствует?
- До сих пор без сознания. Сказать, что кризис миновал целиком, не
могу, но сердце, хоть и очень слабо, работает самостоятельно.
- Когда же вы будете уверены? - вырвалось у Ярослава.
Доктор потер ладонью лоб и тихо ответил:
- Для этого нужно дня два-три. Вообще результаты операции следует
признать удовлетворительными. Мы еще будем систематически вводить в
организм препарат, но он уже не будет действовать так сильно, как вначале.
- К Лиде можно войти? - спросил Ярослав.
- Она без сознания. Войдите. Только не нужно к ней приближаться.
Будем осторожны.
Получив разрешение, Ярослав надел халат. Я хотел сопровождать его, но
в это время мне подали телеграмму. Черняк вызывал меня в Москву. Очевидно,
кто-то известил его о моем пребывании в санатории.
Когда Макаренко вернулся и узнал об этом, он словно очнулся, стряхнул
с себя овладевшую им задумчивость и сказал, что поедет вместе со мной.
- Срок моего отпуска заканчивается завтра в одиннадцать часов утра, -
сказал он.
Мы выехали из "Соснового" поздно ночью. За руль сел Макаренко. Нас
провожал Барабаш.
Находясь в обществе Ярослава Макаренко, я, разумеется, не мог не
вспомнить о его работе на строительстве Глубинного пути, а также о
секрете, который открыл нам Самборский.
В санатории, целиком поглощенный совершавшимися там событиями, я не
думал об этом. Но теперь в моей голове один за другим возникали всё новые
вопросы. Ведь я до сих пор не знал главного: как Макаренко добился такой
необыкновенной скорости движения подземных поездов, не знал, в чем
заключалась "макаренковская" система, вокруг которой шло столько споров во
время строительства.
- Ярослав Васильевич, - обратился я к нему, - я узнал, что скорость
поездов на Глубинном пути будет совершенно необычайная, что заслуга этого
изобретения принадлежит вам.
- Ну и что же? - неохотно откликнулся Макаренко. Очевидно, ему не
хотелось отвлекаться от своих мыслей.
- Мне, свидетелю всех событий и борьбы между вами и другими
инженерами, очень хочется знать, как вы добились таких исключительных
результатов. Ведь это не секрет?
- Нет, теперь уже не секрет. Просто мы выкачали из туннеля воздух.
Там почти абсолютная пустота, и поезда, не встречая сопротивления воздуха,
мчатся со скоростью около тысячи километров в час.
Какое на редкость простое объяснение! Я оказался на положении мудреца
из известной басни, который никак не мог открыть обыкновенный ларчик.
Суть так называемой "макаренковской" системы в том и заключалась, что
в туннеле создавался вакуум. Для этого и нужно было герметизировать весь
Глубинный путь. Огромное воздушно-вентиляционное хозяйство предназначалось
именно для выкачивания воздуха. Авиация давно достигла бы таких же
скоростей, если бы не сопротивление воздуха - препятствие, которое очень
трудно преодолеть. Чтобы избежать это препятствие, конструкторы самолетов
работают над созданием стратосферной авиации. А Макаренко решение проблемы
сверхскорости искал под землей...
7. СМОТРИТЕЛЬ ПОДЗЕМНОГО САДА
Утром в половине седьмого Макаренко распрощался со мной. Он спешил
выехать в Иркутск, где находилось Центральное управление Глубинного пути.
Я отправился к Черняку и рассказал ему о своей поездке в "Сосновое",
о состоянии Лиды, об опасной операции. Выслушав меня, Антон Павлович
грустно покачал головой. Но тут же перешел к делу.
- В ближайшее время мы сможем опубликовать в прессе некоторые
сведения о значении Глубинного пути, - сказал он. - Вы должны поездить по
подземной дороге, посмотреть на нее глазами корреспондента и подготовить
материал для наших газет.
- Когда я должен выехать?
- Сегодня же. Поезжайте с остановкой в Глубочайшей. Кстати, на этой
станции увидите нашего старика - Аркадия Михайловича.
Поезд двинулся медленно, без малейшего толчка. Проводник попросил
меня пройти на свое место.
Специальный прибор на стенке вагона показывал скорость движения
поезда. Когда стрелка приблизилась к тысяче, я удивился: ничто не
свидетельствовало о такой невероятной скорости. Правда, немного трясло и
что-то гудело, но все это почти не отличалось от звуков, сопровождавших
движение обычного скорого поезда.
Следя за количеством пройденных километров, пассажиры могли
рассчитать, к какому городу мы приближаемся. Немало людей вышли у
Иркутска, где пересели на поезд, идущий в сторону от главного пути - на
юг. Когда наш поезд промчался мимо Байкала, я перешел в последний вагон,
чтобы остаться в Глубочайшей.
В мои планы входило пробыть здесь некоторое время и ознакомиться с
работой коллектива сотрудников станции. Зная, что здесь работает Аркадий
Михайлович Довгалюк, я хотел было поискать его. Но какова же была моя
радость, когда я вдруг увидел его на платформе вокзала! Профессор ждал
электродрезину, чтобы ехать на плантации Верхнего озера.
Старик обнял меня и начал расспрашивать о поездке, о друзьях, о
событиях. Пришлось рассказать ему о своих приключениях последних дней, о
встречах с Шелемехой, Черняком, Макаренко, Барабашем и Лидой. Здоровье
Лиды очень волновало старика, и он долго расспрашивал меня о моем свидании
с ней и об операции.
Ответив на все вопросы Аркадия Михайловича, я, в свою очередь,
поинтересовался его жизнью и работой в последнее время. Мне еще раз
хотелось посмотреть подземные сады, и я сказал об этом профессору. Аркадий
Михайлович охотно согласился взять меня с собой на Верхнее озеро, известил
об этом диспетчера и попросил поскорее прислать электродрезину. Скоро мы
двинулись в путь. Девушка-шофер уверенно вела машину по лабиринту
подземных переходов, соединявших вокзал с Верхним озером. Через некоторое
время мы проехали железные ворота и очутились на территории "лесничества".
Особых изменений за то время, что меня здесь не было, не произошло,
но большинство растений, особенно цветы и травы, очень выросли.
Нас встретили "лесничие", как профессор называл своих помощников. Все
это были люди, мне незнакомые.
- А где Черепашкин? - спросил Аркадий Михайлович.
- Куда-то девался. Его уже нет несколько часов. Сказал, что пойдет
просить, чтобы усилили вентиляцию. Вообще в последнее время он здесь почти
не бывает. Заглянет на часок и снова едет наверх, - рассказал один из
сотрудников.
Черепашкин был в команде Аркадия Михайловича за старшего.
Воздух на плантации действительно был не таким, как во время нашего
прихода сюда с Саклатвалой. Тогда он поражал свежестью и ароматом цветов.
Теперь, хотя запах цветов был достаточно силен, ни легкости, ни приятной
свежести не ощущалось.
Профессор посмотрел на приборы, показывающие химический состав
воздуха, и убедился, что кислорода в нем значительно меньше нормы. Совсем
плохо было с влажностью.
Качество воздуха в этом секторе туннеля зависело от вентиляционного
хозяйства.
- Не дают воздуха сколько необходимо, - объяснил Аркадий Михайлович.
- Скажите Кротову. Он здесь?
- Здесь. Я уже жаловался ему, - говорил профессор, - но сам он ничего
не может сделать. Нужно специальное разрешение Саклатвалы.
- И никого другого?
- Ну, Макаренко или Самборского. Кстати, Самборский инспектирует
здесь электрическое хозяйство.
- Тем лучше. Значит, можно обратиться непосредственно к нему.
Мы нашли Самборского в управлении сектора в одном из помещений
подземного вокзала.
- Очень рад вас видеть! - приветливо сказал инженер.
Аркадий Михайлович сразу же перешел к делу.
- С вентиляцией трудновато, - пояснил инженер, когда Аркадий
Михайлович кончил говорить. - Все внимание сосредоточено теперь на работе
помп. Мы должны следить, чтобы в туннеле не оставалось даже самой малости
воздуха. От этого зависит скорость наших поездов. Но я думаю, что на вашем
участке вентиляцию все-таки можно улучшить. Сейчас отдам распоряжение.
- Очень благодарен, - сказал Аркадий Михайлович.
- Вы извините, мне пора наверх, - проговорил Самборский. - Там меня
ждет Кротов. Вашей просьбы, Аркадий Михайлович, я не забуду. Будьте
здоровы!
- Позвольте и мне вместе с вами, - попросил я. - Мне хотелось бы
повидать Кротова.
- Пожалуйста, - охотно согласился Самборский.
Мы проводили профессора до дрезины и вдвоем отправились к подъемному
пункту. По дороге Самборский вдруг остановился и сказал мне:
- Послушайте, как гудит стена.
Я прижался ухом к стене. Она немного вибрировала. Я услышал глухой
шум. Это за стеной в туннеле проносились электропоезда.
Глубинный путь работал на полную мощность. Он был наглядным примером
силы, уверенности и точности технической мысли советских людей.
8. АВАРИЯ
Самборский шел очень быстро, и я, хотя был значительно выше его и
ступал шире, едва поспевал за ним. Маленький инженер всегда отличался
необыкновенной подвижностью.
- Вы надолго к нам? - спросил он меня.
Я коротко рассказал ему о своих задачах. Ведь Самборский во многом
мог помочь мне.
- Давайте, в таком случае, пройдемся с вами по главным пунктам нашей
магистрали, - сказал инженер. - Я сейчас инспектирую туннель, чтобы
узнать, можно ли увеличить подачу энергии на все линии Глубинного пути.
- Буду очень рад, если вы возьмете меня с собой, - ответил я.
Мы приблизились к подъемному пункту и вошли в лифт. Устройство кабины
явилось для меня новостью. В ней могло поместиться человек пятьдесят.
Кабина была оборудована откидными стульями и сетками для ручного багажа. В
одном из углов стоял шкафчик с надписью: "Аварийный запас". В нем имелись
продукты и вода на случай, если бы лифт вдруг остановился на полдороге и
людям пришлось бы в нем пробыть некоторое время.
- Разве случалось что-либо подобное? - спросил я у Самборского,
указывая на шкафчик.
- Нет, - ответил он. - У нас не может быть таких аварий. Этот шкаф мы
поставили сюда с расчетом на невероятный случай.
Мы вышли на дневной свет.
Кротов работал теперь наверху, и мне хотелось поговорить с ним о
насосах, выкачивающих из туннеля воздух. Хотя воздуха в туннель
просачивалось совсем мало, все-таки он влиял на скорость поездов и немного
тормозил их. Вот почему хорошо налаженное воздушное хозяйство имело для
Глубинного пути исключительное значение.
В последнее время из-за усиленного движения поездов воздуха в туннеле
стало больше. Чтобы выкачивать его, энергетики уменьшили подачу энергии
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг