спрятаться в крошечном свободном пространстве, не загроможденном грузами,
абсолютно негде. Может быть, куда-нибудь в ящик? Возле небольшого пульта
дубль-пилота (сколько раз видел он такие в кино) - сундук с пломбой на
проволочке. Сорвать!
В мягкой упаковке, как апельсины, лежат друг возле друга круглые
приборы. Вынуть их, распихать по щелям, а самому - в сундук...
Шаги уже совсем близко, рядом. Щелкает, закрываясь, крышка сундука.
- Ну что, штурманок, справишься без меня?
Сильная мужская ладонь шлепает по металлу. "Значит, штурман уже на
месте. Только почему-то не отвечает... Придется полежать здесь подольше".
Он осторожно переворачивается на спину, упирая коленки в мягкую обивку
стенок. "Хорошо приборам, как в люльке".
Снова тот же голос начинает счет в микрофон:
- Один, два, три, как слышно? Контроль связи по каналу пеленгования...
Порядок... Выхожу.
Топают по металлическому трапу тяжелые ботинки. Теперь они удаляются.
Хорошо. Но почему с каждым их шагом в душу все глубже и глубже забирается
что-то ужасно противное? Оно мешает дышать, заставляет чаще биться сердце.
Страх? А чего бояться? В любой момент откинул крышку, позвал кого-нибудь
из экипажа, хоть того же штурмана, с которым разговаривал проверяющий. Но
только он, конечно, этого никогда не сделает. Сколько он мечтал об этом
моменте, сколько думал... Теперь самое главное позади. Он - в ракете. Не
замечен! Впереди полет и увлекательная, героическая жизнь на строительстве
спутника. Ну кто из ребят может похвастаться таким окончанием каникул?
Конечно, потом он вернется. А может быть, и останется? Научится водить
ракету, станет гелиосварщиком, монтажником-пустолазом...
Металлический голос проревел:
- "Л-16" к старту готова! Задраить люки! Техсоставу покинуть площадку.
Последняя команда. Сейчас начнется предстартовый счет и тогда... У него
вспотели ладони. Рискуя быть обнаруженным, он приподнял крышку сундука.
Один взгляд на человека, спокойно сидящего рядом за приборами, и он будет
готов ко всему. Но в темноте забитого грузами трюма трудно что-либо
различить. Почему же не горит свет? Он чувствовал, как поднимается к горлу
плотным комком тревога. Она растет, выталкивает его из сундука. Еще минута
- и он заколотит кулаками в металл люка и закричит...
Корпус ракеты задрожал. Грохот хлынул неудержимой волной в уши,
затопляя сознание. Тряска, вибрация, рев двигателей...
- Стойте-е-е!!!
- Старт! - прогремели динамики. И тотчас же кто-то большой мягкий и
невероятно тяжелый стал наваливаться на грудь, сдавливать глаза, горло.
"Пинь-инь", - тоненько зазвенело в ушах. И туман, красный и густой,
затопил все вокруг. Мальчик потерял сознание.
Грузовая ракета без команды и пилота с единственным непредусмотренным
пассажиром на борту вышла на расчетную траекторию Земля - "Земля-2".
Пробив атмосферу, корабль шел в космическом пространстве.
Больше он не мог плакать. Круглые слезы лежали в углублениях мягкой
обивки ящика и при малейшем движении повисали в воздухе. Двигатели
смолкли. Ракета продолжала полет к цели по инерции.
Сколько же прошло времени? Сначала - старт и потеря сознания. Потом,
когда, очнувшись, он с помощью карманного фонарика отыскал тумблер и
включил свет, оказалось, что часы остановились. Тогда же, оглядевшись, он
понял, что находится один в грузовом автоматическом корабле. Он с размаху
треснул себя по лбу. Если бы это помогало... Ведь читал, сколько раз
читал, что большинство грузовых ракет ходит на спутник без пилота. Там они
и остаются. А из их корпусов монтажники делают помещения станции.
А вдруг ракета летит к другой цели? Над Землей летают десятки
искусственных спутников. Но обитаемым был только один. К кому же он
попадет? К людям или к роботам? Он был неглупый мальчик и понимал, что от
этого зависит его жизнь.
Внимание привлек прибор с большим экраном. "Может быть, это устройство
поможет связаться с Землей?" Он перебросил ноги через край сундука, в
котором лежал, и в ту же минуту потолок устремился прямо на него. Выставив
руки перед собой, чтобы не разбить голову, он оттолкнулся и поплыл вниз,
болтая ногами. Под каблуком звякнуло. В воздухе, как от маленького взрыва,
разлетелись осколки разбитого прибора. Краем глаза он успел прочитать
надпись над шкалой: "Блок привода". Но раздумывать было некогда. Прежде
всего следовало остановиться. Судорожно цепляясь за ремни, скобы и просто
тросы, которыми были стянуты упакованные грузы, мальчик подобрался к
экрану. Большая белая кнопка - "Включение".
В глубине прибора что-то щелкнуло, и экран ожил. На фоне мелькающих
полос медленно проступило изображение, напоминающее вязанку дров.
"Земля-2". Ура!.. И вдруг в памяти ожили кадры старой кинохроники:
прибытие грузовых ракет на спутник. Грузовой причал - в руках автоматов.
Они без участия человека вскрывают контейнеры и ведут разгрузку.
Вскрывают, а воздух?.. Ведь у него же нет скафандра...
Решение пришло неожиданно и потому показалось особенно удачным: надо
немедленно сообщить людям на спутнике, что в ракете - человек. Правда, как
это сделать?.. Включить двигатели! Конечно, включить двигатели!!! Дать
несколько вспышек из дюз, ведь на каждой, даже грузовой, ракете есть
дубль-пилот с ручным управлением двигателями торможения и маневрирования.
Если их включить, то операторы, работающие на станции приведения,
поймут...
Конечно, он просто растерялся, иначе такое решение не могло бы и прийти
ему в голову. Чтобы он - сын инженера-ракетчика, парень, который вот уже
три года, начиная с четвертого класса, бредил космическими полетами, - и
вдруг схватился за приборы активного управления. Да еще тогда, когда
разбит "Блок привода"!..
Однако, все это понял он позже. Значительно позже, когда у него
оказалось даже слишком много времени для раздумий.
Стараясь не смотреть на разбитый циферблат, он осторожно подобрался к
пульту. Ага, вот и клавиша с надписью: "Двиг. торможения". Она легко
нажимается.
Сильный рывок заставил его втянуть голову в плечи. Изображение спутника
на экране медленно поползло влево, открывая простор огонькам колючих
звезд. "Эх, слишком влево..." Где-то под страхом родилась гордость: он
все-таки управлял настоящим кораблем, заставляя его маневрировать. Он не
сомневался: автоматы обязательно приведут его ракету к цели, куда бы он ни
улетел. Он ладонью снова придавил клавишу пуска. Раз и еще... Яркие звезды
на экране стремительно понеслись вправо, оставляя за собой светящиеся
дорожки. Ракета закувыркалась, окончательно потеряв направление. Перед
глазами мальчика вверх и вниз прыгали осколки разбитого прибора.
Шло время. Секунды складывались в минуты. Минуты в часы. Он потерял им
счет. Теперь он уже не кидался на закрытую автоматическим замком дверь, не
кричал: "Хочу домой, мама!" В конце концов, он ведь был еще совсем
маленьким мальчиком, которому простительны и слезы, и даже временная
потеря самообладания. Большой космос - дело взрослых людей, но и они не
все выдерживают...
Некоторое время назад он впервые почувствовал духоту и понял: в
грузовой ракете некому беспокоиться о запасе кислорода. Автоматам
живительный газ не нужен.
Теперь он безучастно висел, прижавшись к крышке своего сундука, и не
отрываясь смотрел на экран телевизора. Темные тени легли вокруг глаз.
Насыщенный углекислотой воздух со свистом проникал в легкие, не освежая
кровь.
В голове тонко звенело. Если бы он знал, что среди грузов находится
великое множество голубых баллонов со сжатым кислородом... Впрочем, и
тогда вряд ли он сумел бы ими воспользоваться.
На фоне непрерывно плывущих, как на карусели, звезд безразлично
всплывал и прятался голубой шар.
"Земля. Там дом... Люди... Неужели они дадут ему пропасть?" Мысли
поворачивались в голове медленно, как тяжелые двери на заржавевших петлях.
Думать было почти больно. Чувства и желания свелись к одному: дышать! Это
было сложным делом и занимало почти все внимание. Может быть, потому он не
почувствовал, как прекратилось непрерывное кувыркание. Только раз,
взглянув на экран, удивился: в центре застыла Земля Огромная, она занимала
почти весь экран. Неожиданно верхний край ее светлого диска срезался.
Планета стала ущербной, как месяц в новолуние. Усилием воли мальчик
заставил себя смотреть внимательнее.
От напряжения перед глазами поплыли разноцветные круги. И звон в голове
и ушах стал нестерпимым. И все-таки он успел заметить движение набежавшей
тени. Через минуту тень материализовалась в знакомые очертания
космического крейсера, который он так любил рисовать...
На мгновение он представил себе позор, который ждал его. Позор и
осуждение всех. Увести ракету с траектории, нарушить режим стройки.
Вызвать на поиск крейсер... Он крепко зажмурился. Все равно радость того,
что сейчас в душную кабину войдут люди, побеждала все остальные чувства.
"Ну что ж, я виноват, - думал он в смятении, - но я больше никогда,
никогда не выйду в космос. Разве мало на Земле замечательных профессий! Я
буду жить на самом дне голубого воздушного океана и работать где-нибудь
там, где всегда чистый воздух и откуда не видно взлетающих в небо
ракет..."
Ракету встряхнуло. Магнитный замок, запиравший дверь, отскочил в
сторону. И вместе с живительной струей холодного, пахнущего резиной
воздуха в помещение ворвались звуки. По трапу застучали тяжелые магнитные
ботинки.
...Из динамика раздался знакомый до противности голос диспетчера базы,
прозванного курсантами Ишаком. Мы вздрогнули.
- Капитана-командора Жаркова просят явиться на второй причал, - взывал
в тишине Ишак.
Наш собеседник поднялся. Вскочили и мы. Командор Константин Жарков -
вот откуда мне известно его лицо.
- Ну ладно, ребятки. Доскажу при следующей встрече. - Он улыбнулся,
потом нахмурился. Бережно стер несуществующую пыль с маленькой
мемориальной таблички, выполненной из серебристого космического сплава.
Потом, подняв на прощание руку, круто повернулся и вышел.
Командор Жарков! О нем рассказывали легенды. Причем одна из них
заключалась в том, что каждый раз перед дальним звездным рейсом капитан
заходит в салон старой курсантской базы и проводит там час один. Мы не
верили...
Валька подскочил к табличке. Как часто мы привыкаем к тому, что нас
окружает, и перестаем замечать даже главное.
Твердой рукой гравировщика на металле были выведены две фамилии. После
них стояло: "... - бригадир гелиосварщиков, ... - Главный механик.
Погибли при исполнении служебных обязанностей во время метеорного
потока в год строительства спутника".
Мы переглянулись.
Это и был конец истории, не досказанный капитаном. Прошло много
времени, прежде чем я узнал ее в подробностях...
"Сириус" догнал тогда кувыркающуюся ракету. Вовремя снял
непредвиденного пассажира и повернул обратно. Но обратно он опоздал...
Когда крейсер остановился у обломка причала, станция тонула во тьме.
Редкими звездами мигали фонари аварийной команды. На пирсе, возле
разрушенного ГАПа, они образовали светящуюся цепь. Там лежали двое.
Скафандр одного - самый большой, над которым смеялись, что он составлен из
двух, был распорот сверху донизу. Около второго топтались гелиосварщики,
неловко держа огромными рукавицами маленькую записку. Ее привезла "Л-16",
отбуксированная "Сириусом" к причалу. Читать ее было уже некому.
Мальчик узнал обо всем случившемся на Земле, когда придирчивые врачи
выпустили его из клиники. "Работа в космосе противопоказана, - стояло в
истории болезни. - Боязнь пространства". Это означало отчаянный страх
перед высотой. Нет у человека сил побороть его.
...И все-таки он стал астролетчиком.
После долгого тяжелого полета, когда он вел корабль совсем один,
получил звание командора. С тех пор он мог после каждого рейса приходить в
кают-компанию старого спутника, где на переборке висела маленькая
мемориальная доска с двумя именами.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 23.07.2001 17:50
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг