продолжал.
- Угу. Homo. Коротко эти условия можно перечислить так: ВРЕМЯ,
ТЕМПЕРАТУРА, РАДИАЦИЯ.
- А что это все обозначает?
- А вот что: во-первых, центральное светило, ну, как наше Солнце,
например, должно равномерно, без взрывов и катастроф освещать свои планеты
длительное время.
- А сколько, Юрий Николаевич? Как об этом узнали?
- Ну, примерно, миллиарда три, четыре земных лет. Вывели эти условия на
примере, конечно, нашей системы и конкретно - Земли. Потому что пока мы
другой такой же не знаем.
- Значит, это все пока "может быть"? - в голосе Николы прозвучало
искреннее сожаление. Он подумал: "Вот тебе и астрономия - точнейшая из
точнейших наук. Астрономы могут вычислить, где, когда, какая планета
должна находиться. Любое затмение предсказать. И вдруг: "примерно", "может
быть", "вероятно"... Нет, пожалуй, в технике или даже в физике лучше. Там
уж, если что знаешь, то наверняка".
Вряд ли Юрий Николаевич обладал телепатическими способностями, но
разочарование настолько искренне прозвучало в голосе Николки, что он не
мог остаться к нему равнодушным.
- Что значит "может быть"? Что ты имеешь в виду?
- Ну, что все это приблизительно, неточно...
- А ты бы хотел знать все и до конца, и совершенно точно, и неизменно?..
Так знай: абсолютно точных, абсолютно истинных законов нет ни в одной
науке. Потому что природа неисчерпаема по своей сложности. Чем дольше люди
живут, тем больше они узнают. Это похоже на подъем в гору. Чем выше, тем
дальше видно. Но до вершины человечество никогда не доберется. Вершина -
это значит дальше пути нет. Нет движения. А нет движения... - Юрий
Николаевич остановился и посмотрел на Николу. Мальчик кивнул головой.
"Неподвижность - смерть!" - в этом его убеждать не надо. И все-таки...
- И все-таки, Юрий Николаевич, возьмем физику. Ведь вот если уж мы знаем
что-нибудь о каком-нибудь факте, то мы знаем об этом наверняка, а не
"может быть"?..
- Ну, брат, вот так сказал... А что такое электрон, ты знаешь?
- Частица.
- А в электронном микроскопе? Волна?.. Вот то-то. Электрон может вести
себя и как частица, и как волна. Да и не только электрон. В современной
физике даже термин такой есть: "Принцип неопределенности". А ты говоришь -
"все точно и наверняка".
Юрий Николаевич замолчал и начал яростно протирать выкупанный в керосине и
очищенный от нагара поршень тряпкой. Никола выудил из таза кольца и
поршневой палец.
- Юрий Николаевич, ну а дальше?
- Что дальше?
- Ну вы ведь только о времени рассказали... Из условий. Еще температура
осталась и радиация...
Никола смотрел в пол, аккуратно снимая с деталей мотора остатки грязи и
масла. Уж если Вервин за что-нибудь брался, будьте уверены... Он поднял
поршень, только что вытертый Юрием Николаевичем, и принялся тщательно
выковыривать грязь из кольцевых канавок. Астроном усмехнулся...
- Что ж, второе условие требует на обитаемой планете не слишком большой
жары и не слишком лютого холода. Чтобы это понять, давай вспомним
биохимию...
"Интересно, - думал Никола, - астроном, а знает биохимию: мама -
врач-биолог, а знает, будь здоров, астрономию. Видно, сейчас, чтобы стать
настоящим ученым, мало досконально разбираться только в одной узкой
области науки". И он еще раз порадовался про себя тому, что случай
подбросил им с Витькой такую удачную находку, как неизвестная рукопись...
Однако эти раздумья ничуть не мешали ему внимательно слушать. А Юрий
Николаевич, подтянув к себе стул, уселся на него верхом и принялся
развивать свои взгляды, ничуть не заботясь о возрасте и эрудиции слушателя.
- Понимаешь, основой живого вещества на нашей планете, так сказать,
основным субстратом жизни, являются белки. Это высокомолекулярные
азотосодержащие углеродные соединения, обладающие огромной реактивностью и
способные к самовоспроизведению и развитию посредством обмена веществ с
окружающей средой...
Никола кашлянул. Юрий Николаевич на минутку замолчал, потом засмеялся и
продолжал уже совсем другим тоном:
- Короче говоря, если считать, что жизнь может иметь только белковую
основу, то температура на планете не может быть выше ста градусов. Ведь в
белках много воды, а при ста градусах вода кипит. Недопустим и вечный
холод, при котором вода - лед. Вот тебе и границы "температуры жизни".
Правда, сравнительно недавно химики выяснили, что сложные соединения,
вроде белка, можно строить и не только на базе углерода. Например, на
основе кремния. Таким веществам не нужна вода. Но существовать они могут
при значительно более высоких температурах. Так что не исключено, что
где-то на горячих, раскаленных планетах, куда и ступить-то человеку нечего
и думать, живут себе поживают кремниевые существа. А привези их на Землю,
они даже в Африке тут же застынут, превратятся будто в отлитые из стекла
статуи.
Никола подумал, что Витька непременно бы расспросил поподробнее о таких
мирах. И, чтобы как-то восполнить отсутствие товарища, проговорил:
- А здорово бы интересно попасть на такую планету. Правда? Только,
конечно, в скафандре из асбеста, например...
- Ну, попасть туда - все равно что в мир чудес. Там все не как у нас. Все
наоборот. - Юрий Николаевич заметил, что глаза Николы приняли
вопросительное выражение, и поспешил пояснить свои слова: - Прежде всего -
сама жизнь кремниевых существ... Ну вот почему, например, какой бы ни был
на улице холод, температура твоего тела тридцать шесть и шесть? Или такой
вопрос: откуда черпает организм энергию для того, чтобы передвигаться,
работать, мыслить?.. Как ,ты думаешь?
Никола задумался. Но он недаром был сыном врача, хотя до недавнего времени
и не признавал мамину специальность.
- Из пищи, там хлеба с маслом, котлет, ну и супа, конечно...
- Правильно! А что происходит с пищей в организме?
- Переваривается...
- Ну, точнее сказать - окисляется. Ведь химическим источником энергии в
нашем мире как раз и являются реакции окисления.
Например, горят дрова в печке - окисляются. В пространство выделяется
тепло. Гниют листья или там всякие остатки - тоже окисляются. И тоже
выделяется тепло. Реакции окисления на Земле самые распространенные.
Потому что в нашей атмосфере много кислорода. А окисление - это и есть
соединение химических элементов с кислородом. Оставь на воздухе лист
железа. Пройдет немного времени, он окислится. Заржавеет.
А теперь перенесемся на раскаленную планету с кремниевой жизнью.
Кремниевые соединения не окисляются. Значит, энергию для жизни они должны
получать каким-то другим путем. Ну, например, восстановлением. Это как раз
реакция, обратная окислению, связанная с тем, что у соединения отнимается
лишний кислород. Конечно, для этого на планете должна быть
восстановительная атмосфера. Как у нас на заводах, где из растворов
окислов получают чистые металлы: медь, цинк, никель и даже алюминий...
Там - бросил на "землю" ржавую железяку, через некоторое время она как
новенькая. Представляешь себе - целые горы из чистых металлов. Оловянные и
свинцовые реки и болота. И среди всего этого призрачного мира движутся
странные существа...
Но жизнь, по современным предположениям, может существовать не только при
повышенных температурах. Некоторые ученые считают, что в царстве
космического холода может также развиться жизнь, но... на аммиачной
основе. Знаешь, что такое аммиак?
- Н-ну, химическое соединение какое-то...
- Не какое-то, а простейшее соединение азота с водородом. До минус
тридцати трех градусов - жидкость. Чуть потеплее - газ с резким запахом. В
жидком аммиаке прекрасно растворяются очень многие химические элементы.
Как в воде. Чем же тогда это не основа жизни? Только "аммиачники" должны
жить в морозной атмосфере азота. Им и "дышать". А "пить" жидкий аммиак.
Так что температура определяет и путь развития планеты, и вид возможной
жизни на ее поверхности.
Последнее условие - радиация. Для нормального развития белковой жизни
необходимо, чтобы планета находилась где-то далеко-далеко на задворках
Галактики. На безопасном расстоянии от соседних звезд. В районах, где
миллиарды лет нельзя ожидать страшных вспышек сверхновых. Каждая такая
вспышка несет с собой губительную волну радиации, космического излучения.
Условия, конечно, жесткие. Но жизнь - механизм гибкий. Вот недавно
американский астроном Шеппли высказал гипотезу о том, что жизнь может
возникнуть не только на планетах, но даже на звездах...
- А, на "черных звездах"!.. Это я читал.
- Так что, с одной стороны, жизнь возникает случайно и потому редко, а с
другой стороны, наоборот, мы наблюдаем невероятную приспособляемость и
потому широкую распространенность ее форм. Конечно, окончательно этот спор
будет решен только тогда, когда состоится первая межзвездная экспедиция.
- А когда это будет?
- Ну, брат, задай какой-нибудь вопрос полегче. Предсказывать, как будет
развиваться цивилизация на Земле, - это не по моей специальности. Кроме
того, таких предсказаний было довольно много. Самое последнее сделал
американский ученый и писатель - фантаст Артур Кларк. Напомни мне, когда
будешь уходить, я тебе дам его таблицу с прогнозом того, как будет
развиваться человечество примерно до две тысячи сотого года.
Может быть, другой кто и обиделся бы на упоминание Юрия Николаевича о
времени: "Когда будешь уходить". Но Никола не обратил на это внимания. И
правильно сделал. Обижаться тоже нужно знать - когда. Вместо этого Никола
спросил:
- Юрий Николаевич, вот вы говорили, что в нашей Галактике больше двойных и
вообще кратных звезд. А в их системах жизнь может возникнуть?
- Разумная? Вряд ли. Так же, как и на поверхности холодных звезд-карликов.
Слишком неустойчивые. Понимаешь, приспособиться жизнь может ко всему, но
для развития ей нужно время. А в кратных системах вращающиеся друг около
друга звезды будут попеременно нарушать движение своих планет - и те
полетят по сложным орбитам. Температура и радиация на их поверхностях
начнет совершать бешеные скачки. Какая-то жизнь, может, и есть на них, но
разум - вряд ли. И вообще ты представляешь себе жизнь под двумя солнцами?
Например, красное днем и голубое ночью...
- А что, интересно...
- Еще бы. Можно прикинуть, что бы нас ждало там. - Молодой человек взял со
стола справочник и раскрыл его. - Вот, например, Дзета созвездия
Возничего: красный сверхгигант с диаметром в сто девяносто два раза больше
солнечного. На расстоянии примерно в восемьсот сорок миллионов километров
от него, то есть почти рядом, находится голубой гигант, в двадцать раз
меньше своего соседа. Обе звезды вращаются вокруг общего центра, который
лежит где-то внутри красного сверхгиганта. Смотри.
Юрий Николаевич нарисовал на листе бумаги схему движения звездной пары.
- Возьмем для простоты круговую орбиту, по которой голубая звезда
обращается вокруг красной. А теперь предположим, что вокруг главной звезды
летает еще и планета. Планета такая маленькая по сравнению со звездами,
что никак не влияет на их движение. Зато звезды... Пока планетка не
подходит близко к голубой звезде, она спокойно движется вокруг своего
красного хозяина по эллипсу. - Юрий Николаевич нарисовал положение
спокойного движения планетки. - Но наступает такой момент, когда она
сближается с голубой звездой. Притяжение этой звезды усиливается, и
планетка резко меняет свою орбиту, описывает петлю и летит вокруг красного
сверхгиганта в обратном направлении. Что же будет на ее поверхности? При
сближении с голубым гигантом резко поднимется температура - раз.
Увеличится доза радиации - два. Ведь голубой гигант - молодая, страшно
горячая звезда. Ну, а при повороте в другую сторону - и вообще: тут даже
сила тяжести на поверхности несчастной планетки станет проделывать такие
прыжки, что и представить трудно.
Но даже предположим, что обитатели планетки все это выдержали. На короткий
период возмущений они зарылись в норы, залегли в спячку. Выжидают. Чего?
Того, чтобы все пошло по-прежнему?.. Но ведь в следующую встречу с голубой
звездой наша планетка будет находиться совсем в иных обстоятельствах. И
результат этой встречи будет совсем не похож на предыдущий. Снова все
изменится до неузнаваемости. На поверхности возникнут совсем другие
условия. Планета полетит совсем по новому пути и, может быть, даже покинет
свою главную звезду - красного сверхгиганта - и перекочует к голубому... И
так далее и тому подобное. Все это и называется неустойчивой орбитой.
Понятно? Ну, а возможна ли при этом жизнь - реши сам...
- Да-а-а! - Никола присел рядом с астрономом, и оба приступили к сложной и
тонкой операции запихивания поршня с новыми кольцами в цилиндр мотора.
Кольца топорщились, вырывались из-под пальцев. Оба ремонтника сопели, а
Юрий Николаевич еще иногда и чертыхался. Наконец, чавкнув маслом, поршень
встал на место.
- О'кей, джентльмены!
Джентльмены посмотрели друг на друга, подмигнули и, чрезвычайно довольные
проведенной совместно операцией, сполоснули руки керосином из того же
тазика. Потом вытерли "орудия созидания" ветошью.
ЗВЕЗДЫ РОЖДАЮТСЯ, ЖИВУТ И... УМИРАЮТ
Мотор был уже почти собран, и оба сидели на стульях, отдыхая с чувством
удовлетворения. Одна победа была одержана. Так могло показаться со
стороны. На самом деле ей предшествовала целая серия маленьких завоеваний
и сближений, в результате чего Никола стал чувствовать себя окончательно
непринужденно и свободно в обществе астронома. Он поболтал ногой и спросил
снова:
- Юрий Николаевич, а когда звезды взрываются?
На этот раз молодой человек не стал шутить и разговаривать с ним тоном
героев ковбойских фильмов. Он просто отвечал на вопрос. А Никола слушал.
- Видишь ли, время существования каждой звезды можно грубо разделить на
три периода: первый - когда еще не оформившаяся звезда быстро сжимается и
разогревается.
Второй: достигнув зрелости, звезда светит и излучает ровный поток света,
волн и частиц, постепенно расходует свое топливо.
Третий же период начинается тогда, когда, выгорев, светило снова бурно
сжимается, превращаясь в плотного белого карлика. Излучаемое тепло резко
уменьшается. Именно в этот период звезда может неожиданно на короткое
время вспыхнуть и даже взорваться, разметав свое вещество в пространстве.
Понятно, что жизнь возможна только на планетах тех звезд, у которых период
ровного "горения" тянется достаточно длительное время5. А оно различно для
звезд разных классов.
Например, светила класса О и В проходят его всего за несколько миллионов
лет (от одного до десяти). А для возникновения и развития жизни нужен
добрый десяток миллиардов.
Звезды класса А находятся уже на этой стадии до трех миллиардов лет. Беда,
что доказанное астрономами быстрое вращение этих звезд говорит о том, что
у них вообще не может быть планетных систем. К таким звездам-одиночкам
относятся и светила примерно половины следующего класса Г (примерно до
подкласса четыре).
Но зато звезды следующих классов G, К и М проходят стадию главной
последовательности в течение пятидесяти, а то и ста миллиардов лет. Это
нам вполне подходит. Правда, здесь тоже есть ограничение. Начиная примерно
от подкласса К-шесть и ниже, звезды светятся уже так слабо и так мало
тепла могут уделить своим планетам, что никакого развития жизни в их
системах нельзя и предположить.
Если еще учесть, что, по современным воззрениям, почти половина всех
существующих звезд двойные, тройные или вообще кратные, то по расчетам
получается, что примерно лишь один-два процента всех звезд нашей Галактики
подходят для того, чтобы мы могли предположить возле них условия,
подходящие для возникновения жизни.
- Сколько же это получается - один-два процента?
- Не так мало. Около миллиарда только в одной нашей Галактике. А если
ограничиться окрестностями нашего Солнца - провести вокруг него сферу
радиусом хотя бы в пять парсеков (это примерно шестнадцать и три десятых
светового года), то даже внутри такой небольшой области из пятидесяти трех
звезд уже три давно привлекают внимание астрономов всего мира. Это звезды:
Эпсилон в созвездии Эридана - "оранжевый карлик" класса К-два; Тау в
созвездии Кита - "желтый карлик", чуть-чуть отличающийся от нашего Солнца
и стоящий в классе G-четыре. И последняя - Эпсилон Индуса. Класс К-пять.
Звезда, которую, к сожалению, не видно с нашего Северного полушария,
потому что она относится к южному небу. Вероятнее всего, у этих звезд есть
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг