Алексей Константинович ТОЛСТОЙ
АМЕНА
Солнце уже было на закате, когда я, со стилетом в кармане, пришел в
Колизей; но чудное освещение древнего амфитеатра не привлекало моего
внимания; жажда мщения кипела в груди моей и вытесняла все другие мысли.
Передо мной проходили одно за другим все обстоятельства, приведшие меня в
эти развалины; я вспомнил свое знакомство с Пепиной; вспомнил все ядовитые
шутки Мореля, который, как злой дух, не переставал преследовать меня во
все пребывание мое в Риме; наконец, вспомнил его последнюю обиду и
задрожал от ярости...
Вдруг послышалось знакомое пение, раздался звон колокольчика, и длинный
ряд людей с завешенными лицами вошел в ворота и потянулся вокруг арены,
останавливаясь у каждой часовни и читая вполголоса молитвы. Обошел все до
одной и преклонив колено перед крестом, на средине арены, братья
милосердия в прежнем порядке вышли из амфитеатра; лишь один остался
неподвижен, распростертый у подножия креста.
- О друзья мои, прощаете ли вы меня? - произнес он глухо и таким странным
голосом, что я невольно затрепетал.
Незнакомец поднял голову, и сквозь прорезанные дыры его покрывала
устремились на меня выразительные глаза его.
- Молодой человек, - сказал он, - я знаю, кого ты ожидаешь и с каким
намерением, и я затем здесь, чтоб остановить тебя на краю бездны и
удержать от преступления.
- Кто ты? - спросил я с изумлением, - и отчего тебе известны мои
сокровеннейшие мысли?
- Кто бы я ни был, - отвечал он торжественно, - благодари Бога, что Он
дозволил тебе встретить меня, и внемли моим словам: на этом самом месте,
где мы теперь стоим, совершилось некогда ужасное преступление, и жестоко
за него наказан преступник! Слушай, - продолжал незнакомец, облокотясь на
капитель древней колонны, которой обломки разбросаны были по арене, - я
расскажу тебе нечто, случившееся давно, очень давно:
"Во времена императора Максимиана жили в Риме два друга, Виктор и
Амвросий, и оба они были христиане. Сестра Виктора была помолвлена за
Амвросия, и день их свадьбы уже приближался; но де брачный венец
провидение назначало Леонии.
В то время кесарь стал преследовать нашу святую веру. и целыми тысячами
погибали его жертвы, иные растерзанные зверями, другие сверженные со скалы
Тарпейской. Братья, дети и друзья этих несчастных собрались в
отдаленнейшей части Рима и принесли перед крестом торжественный обет:
скорее умереть в мучениях еще ужаснейших, чем хотя единым словом отречься
от истинного Бога.
Виктор и Амвросий были между давшими сей обет. Они бросились в объятия
друг друга и подкрепили слезами умиления священную клятву. Дабы
существенным символом ознаменовать свой духовный союз, Амвросий снял с
себя тогу, надел ее на Виктора, а сам покрылся тогою своего друга.
- Можем ли мы быть счастливее? - сказал он Виктору. - Сестра твоя скоро
будет моею женою; а есть ли в языческой древности хотя один пример такой
дружбы, как наша?
- Будем благодарить всевышнего, - отвечал Виктор, - даровавшего тебе
любовь, а мне дружбу, как прекрасное предчувствие ожидающего нас в той
жизни блаженства, но не забудем, что велика власть врага человеческого и
что козни его неисчислимы. Счастье наше не от мира сего, и мы не должны
ему предаваться вполне, но бдеть и молиться, дабы враг не раскинул нам
сетей в самую минуту упоения.
Амвросий не отвечал ни слова, но внутренне упрекнул своего друга в
излишней боязливости.
В тот самый вечер Амвросий, проходя мимо храма Венеры, которого развалины
видны чрез эти ворота, услышал пронзительные вопли, смешанные с неистовыми
криками; несколько факелов блеснули перед ним. Выхватив меч, он бросился
вперед и увидел четырех преториянцев, влекущих за собою девушку с
распущенными волосами, в растерзанной одежде. Несколько ударов меча
рассеяли хищников. Амвросий поднял брошенный одним из них факел и хотел
помочь девушке встать, но она была в обмороке. Он стал перед нею на колени
и начал тереть ее виски, ладони и подошвы. Вскоре она раскрыла глаза, и
лицо ее покрылось румянцем стыдливости, когда она взглянула на свою
одежду. Амвросий хотел прикрыть девушку своей тогой, но лишь только
сбросил ее с плеч, как услышал опять дикие крики и увидел блеск факелов.
Преториянцы возвращались в сопровождении новых товарищей. Крики
становились громче, проклятия внятнее, и факелы уже освещали их зверские
лица, а Амвросий все еще стоял в недоумении, не зная, как скрыть их
беззащитную жертву. Вдруг девушка приподняла голову и указала ему на стену
храма, где было проделано, вроде двери, узкое, едва заметное отверстие.
Потушив факел, Амвросий взял девушку на руки, вошел в отверстие и, ощупав
ногою крутую лестницу, начал спускаться в подземелье.
Ступени уже кончились, он чувствовал под ногами мягкие ковры, но
незнакомка все еще обвивала его руками и крепко к нему прижималась.
- Не страшись ничего. - сказал ей Амвросий, - похитители твои далеко, и ты
можешь отдохнуть в этом безопасном месте.
- Ах, - отвечала она, - я теперь совершенно спокойна и обнимаю тебя
единственно из благодарности.
Сказав это, она ударила в ладони, и две лампы зажглись как будто
волшебством. Амвросий увидел богато убранную залу, среди которой стоял
бронзовый стол с сосудами и плодами. У стола находился широкий триклиний,
высеченный из красного мрамора и покрытый пурпуровыми подушками. Вдоль
стен стояли седалища из бронзы и мрамора, также покрытые пурпуром.
Когда, по приглашению неизвестной, Амвросий выпил бокал душистого фалерна,
она села на триклиний к его ногам и начала следующим образом:
- Тебе, конечно, кажется странным твое приключение, но чтобы объяснить
его, я должна тебе рассказать, кто я и где ты находишься. Я родом из
Греции, мое имя Анадиомена, но отец и мать зовут меня просто: Амена.
В Греции жизнь моя текла тихо и спокойно, но лишь только я вступила в Рим,
как начались мои несчастия, а виною тому ваш кесарь, изверг Максимиан...
Тут Амвросий остановил Амену и приложил палец к губам.
- Не бойся, - отвечала она, улыбаяся, - стены эти так толсты, что снаружи
невозможно слышать ни одного слова. Максимиан, - продолжала она, - увидел
меня однажды в храме и решился похитить. Несколько раз избегала я его
сетей; но, видя наконец, что мне нельзя показаться на улице без того,
чтобы два или три преториянца на меня не напали, я не стала выходить
вовсе. В одну ночь толпа сих злодеев ворвалась ко мне в спальню и именем
кесаря требовала, чтобы я шла за ними. Я от них ускользнула, нашла
случайно это убежище и решилась в нем остаться. Я тайно уведомила отца о
своей участи, и он доставляет мне все потребности жизни и присылает
поочередно несколько девушек для моей прислуги. Сегодня неизъяснимая
грусть мною овладела, и, считая окрестности этого подземелья безопасными,
я не вытерпела и вышла подышать свежим воздухом ночи; но едва сделала
несколько шагов, как ненавистные преториянцы схватили меня и, несмотря на
мое сопротивление и крики, повлекли за собою... Если бы ты не подоспел ко
мне на помощь, Я бы теперь была во дворце Максимиана... О, я не могу
подумать об этом без ужаса!
Амена закрыла лицо руками, и Амвросий видел, как она покраснела. Оставшись
несколько мгновений в этом положении, красавица взглянула на Амвросия и
сказала ему с замешательством:
Рассказывая тебе мои похождения, я и забыла, что платье мое в беспорядке.
Если позволишь, я оденусь в твоем присутствии, потому что жилище мое очень
тесно...
Она ударила в ладони - и вошли три девушки с разными принадлежностями
женского наряда. Сперва Амена дала расчесать себе длинные волосы, потом
приказала одной из них держать пред собою покрывало в виде ширм и, сняв
тунику, велела освежить себя водою и натереть ароматным маслом. Пока
девушки ей прислуживали, Амвросий чувствовал какое-то странное
беспокойство; ему казалось, что не кровь, а огонь течет в его жилах. Он
решился уйти, не простясь с Аменой, но лишь только сделал несколько шагов
по ступеням, как услышал голос одного из преториянцев:
- Клянусь Геркулесом, - говорил он, - я не отойду отсюда, пока не отыщу
этого проклятого молокососа и не отрублю ему ушей!
- Этого мало, - отвечал другой, - с ним должно поступить, как Улисс
поступил с неверным пастырем коз!
Услыша эти слова, Амвросий счел, что было бы неосторожно показаться
кровожадным грабителям, и возвратился к Амене.
- Друг мой, - сказала она, - теперь уж поздно: если ты пустишься в путь об
эту пору, то непременно будешь убит. Останься здесь на ночь, а завтра чем
свет возвратишься домой. Ты можешь лечь на этой кровати, я же буду спать с
своими девушками.
Амвросий чувствовал непреодолимое влечение ко сну и, не отвечая ни слова,
опустился на триклиний и вскоре забылся. Сквозь сон он слышал голос Амены,
разговаривавшей со своими прислужницами, и шум воды, когда они выжимали
грецкие губки в серебряные сосуды. Потом звуки эти так смешались, что ему
показалось, будто бы то звон бокалов и гармоническое пение, сопровождаемые
арфой. Ему представилось, что он сидит за столом, покрытым дорогими
яствами и душистыми винами. Седой слепец, стоя перед ним, ударял в струны
и пел ту самую песнь, которую в "Одиссее" поет Демодок и где описывается,
как Марс и Венера пойманы были сетями Вулкана. Человек в блестящей короне,
сидевший подле него, спросил его, улыбаясь: "Хотел бы ты быть на месте
Марса, с тем чтобы тебя, подобно ему, накрыли сетями?" Амвросий вспомнил о
своей невесте и хотел сказать: "Нет!" - но язык его нечаянно повернулся, и
он невольно произнес: "Да, если бы Венера походила на Амену!" Тут звуки
арфы сделались гораздо сладостнее, зала наполнилась облаками, и он
почувствовал, что возносится кверху. Когда облака рассеялись, Амвросий
находился на высокой горе, откуда виднелись ему цветущие нивы, зеленые
леса, светлые реки и необъятное голубое море с бесчисленными островами.
Человек в золотой короне сидел пред ним на высоком престоле, окруженный
множеством людей в светлых одеждах. Когда он шевелил бровями или потрясал
черные кудри, то вся гора дрожала и молнии рассекали гнездившиеся вокруг
нее тучи. "Друг мой, - шепнул ему знакомый голос, - ты теперь на Олимпе и
видишь перед собою собрание бессмертных, готовых принять тебя в свой круг,
если ты отречешься от христианства!" Амвросий оглянулся и увидел Амену, но
он догадался, что то была сама Венера, потому что у ног ее ворковали два
голубя. "Согласен ли ты для меня забыть свою веру? - спросила она опять. -
Муж мой стар и хром, ты же, как Марс, и красив и молод: я охотно променяю
на тебя мужа. скажи только, что ты согласен!" Амвросий опять вспомнил о
Леонии и хотел сказать: "Нет, ни за что на свете!" - но язык его вторично
повернулся, и он чуть было не проговорил: "Согласен!" - как вдали увидал
друга своего Виктора и сестру его Леонию, которые манили его к себе,
показывая мученический венец. В эту минуту Амвросий нечаянно поднял глаза,
увидел, что над ним раскинута тонкая сеть из огненных ниток. Амена
показалась ему уже не столь прекрасною, а вместо голубей из-под ног ее
вспорхнули две летучие мыши. Он сотворил внутреннюю молитву и проснулся.
Вокруг него было темно; но что-то горячее причиняло ему сильную боль в
голове, и, ощупав лоб, он почувствовал на нем руку Амены. Он вскочил с
кровати и бросился из подземелья; но едва успел пройти несколько шагов,
как опять услышал голоса преториянцев.
- Клянусь Геркулесом, - говорил один, - если мне попадется этот мальчишка,
то я его растерзаю на части!
- Этого мало, - отвечал другой, - с ним должно поступить, как Тезей
поступил с Прокрустом!
Слова эти показались так ужасны Амвросию, что он не решился выйти из
подземелья и возвратился ощупью на свое место. Лишь только глаза его
сомкнулись, он увидел себя в очаровательной стране, на берегу ручья, где
вокруг серебряных тополей вился изумрудный виноградник, скрывая под
широкими листьями спелые золотистые грозды. Нимфы играли на мягкой траве с
резвыми сатирами, в ручье плескались наяды, а в зелени деревьев пели
красивые птицы, Из рощи выходили центавры в дубовых венках и, вмешавшись в
толпу сатиров и нимф, начинали с ними веселую пляску. Амвросий чувствовал
нестерпимую жажду, но, подобно Танталу, он не мог ни напиться из ручья, ни
достать рукою гроздий. В то время как он тщетно нагибался и протягивал
руки, сладкий голос произнес близ него:
"Сними с себя крест, хотя на одно мгновение, и ты тотчас утолишь свою
жажду!" Он оглянулся и в кругу нимф узнал Амену; но он догадался, что это
не Амена, а Венера, ибо на ней был золотой пояс необыкновенной работы,
придававший ей удивительную красоту. Он не мог противостоять ее словам и
уже дотронулся до креста, как ему показалось, что вдали он видит толпу
народа. Вглядевшись в нее пристально, он узнал Виктора; несколько людей
клали его на деревянный станок, и палач, с обнаженною грудью, готовился
истязать его раскаленными клещами, между тем как четверо других
привязывали Леонию к большому колесу. "Прощай, Амвросий, - кричали ему
друг и невеста, - мы умираем за нашу веру и будем молиться У престола
всевышнего, чтобы он избавил тебя от ослепления!" -
"Нет, мои друзья, и я хочу умереть с вами!" - вскричал Амвросий и внезапно
проснулся.
Он вскочил с одра и опрометью побежал из подземелья; но лишь только
очутился на ступенях, как услышал два грубые голоса:
- Клянусь Геркулесом. - говорил один из них. - если бы теперь попался мне
этот повеса, я бы отрубил ему ноги и руки.
- Этого мало, - отвечал другой, - я бы с ним поступил, как Апполон с
Марсиасом!
- Я не боюсь ваших угроз! - вскричал Амвросий, - умереть от пук ваших или
от палачей Максимиана для меня все равно!
Он выбежал на свежий воздух и увидел, что уже настало утро. У храма Венеры
не было ни одного преториянца, и он спокойно дошел до своего жилища. Слуги
Амвросия уведомили его, что ночью стража кесаря вломилась в дом Виктора,
наложила на него цепи и увела с собою. Начальник стражи обвинял его в
сопротивлении законной власти и в нападении на исполнителей Максимиановых
повелений; уликою была тога с именем Виктора, которую преступник, по
словам его, сбросил во время бегства. Амвросий поспешил в дом своего
друга, чтобы от его сестры узнать подробности этого происшествия. Он
застал ее на коленях перед образом спасителя. Крупные слезы блистали в ее
глазах, но лицо ее не показывало никакого отчаяния.
- Амвросий, - сказала она с ангельскою улыбкою, - все несчастия
ниспосылаются нам свыше! Сегодня друг твой без всякой вины брошен в
темницу; завтра, может быть, погибнет твоя невеста; но да будет воля
господня!"
Тут брат милосердия остановился и, помолчав немного, спросил меня,
известны ли тебе картины Рафаэля?
- Да, - отвечал я, - и ни на одну из его Мадонн я не могу смотреть без
сердечного умиления.
- Так, - продолжал незнакомец, - я вижу, что ты понимаешь великого
художника. Но если бы ты знал Леонию, ты бы уверился, что в чертах ее было
не менее кротости, не менее небесной чистоты, чем в Рафаэлевых Мадоннах.
- Но, - прервал я рассказчика, - ты говоришь об ней, как будто бы сам ее
видел?
Не прерывай меня, - отвечал он торжественно, - и слушай далее:
Свидание с Леонией произвело на Амвросия странное действие. Ночное
происшествие оставило в нем тягостное впечатление, а все, что он думал и
ощущал в подземелье Амены, показалось ему так презренно, так нечисто в
сравнении с чувством, проникавшим его в Присутствии Леонии, что он сам не
понимал, как мог забыть ее хотя На одну минуту. Ему хотелось пасть к ее
ногам, признаться в своем заблуждении и просить прощения, но ложный стыд
удержал его. С другой стороны, он боялся огорчить Леонию, открыв ей, что
тога, послужившая уликой Виктору, была брошена им самим и что он не может
спасти ее брата, не погибнув вместо его. Однако он решился, не теряя
времени, отыскать начальника стражи, освободить Виктора и обвинить себя в
преступлении, которое приписывали его другу Пока он бегал по всему Риму,
чтобы узнать, кто именно предводительствовал преторианцами, схватившими
Виктора, и в какой темнице он заключен, Прошел целый день. Было уже
поздно, когда он, собрав нужные сведения, шел по дороге в темницу. Ему
надлежало проходить мимо храма Венеры. Лишь только он поравнялся с местом,
где накануне спас Амену, кто-то тихонько назвал его по имени. Он
остановился и услышал, что голос выходит из подземелья.
- Сойди ко мне на минуту, - говорил голос, - ты устал, и тебе надобно
подкрепить свои силы!
- Не нужно, - отвечал Амвросий довольно сухо и продолжал свой путь.
- Амвросий, Амвросий! - закричал голос, - я знаю, куда ты спешишь; но ты
не спасешь своего друга, а только погибнешь с ним вместе. Есть другое
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг